Last Man Standing

Сэм жалеет, что так не поговорил с Дином, но он совсем не готов к этому разговору. Еще нет. Пока не поймет, что к чему. И мысль о том, что Дин с Касом – не просто друзья или союзники… просто не укладывается в голове. Он знает, что на самом деле это не так странно – что они стали ближе, чем до Чистилища. Они всегда были странно связаны. Но произошло слишком много всего, чтобы мозг Сэма мог так быстро с этим справиться – ему нужно было беспокоиться о Дине. Думать о себе, монстрах и Кроули, Кевине Трене и Касе (и его последователях), о скрижалях и о самом мире. И он не хотел думать о том, что, возможно, позволяет какому-то сверхсильному предателю воспользоваться слабостью его брата… в сексуальном плане. Но сомнение не уходит. Страх, что Кастиэль не изменился. Возможно, он просто использует Дина, и когда-нибудь снова уйдет… Сэм умеет прощать. И он был готов простить Каса, уже почти забыл все, что тот сделал. Или ему так казалось. И вчера он вернулся и услышал… Голос, не принадлежащий его брату, издающий звуки явно сексуального характера – эти стоны, эти удары кожи об кожу, тяжелое дыхание – Сэм был готов выломать дверь, потому что сама мысль о том, что Кас – новый Бог, потерявший подданных после недавних событий на Небесах и на Земле, и потом протащил Дина через все Чистилище, пока тот не сломался, не развалился на части – использует его брата ради собственного удовольствия, была отвратительной. Приводящей в бешенство. Дин был сломан, а Кас хотел трахнуть его? Разве ему не хватило всего, что он уже натворил, всего, что он отнял у Дина? У единственного, кому больше нечего было отдавать. Именно тогда Сэм понял, что еще не смог сделать это. Простить Каса. И, поворачиваясь к плите и открывая ноутбук, он притворяется, что ему не хочется ворваться к ним и пырнуть Кастиэля ножом в грудь, и в нем закипает возмущение. Как Дин мог не сказать ему? Как Кас осмелился прикоснуться к нему? Но потом он видит, как Дин заходит на кухню и улыбается так, как не улыбался уже несколько лет. Он кажется свободным и собранным. И снова Сэм меняет мнение о них. Потому что на долю секунды… Дин выглядит счастливым. Он выглядит довольным, радостным, собранным и невероятно похожим на себя. Но потом он, конечно, замечает Сэма, и реальность обрушивается на них обоих. Сэм понимает, что ему нужно время, чтобы подумать головой, к чему его всегда призывала Джесс, когда он хотел решить проблему с наскока (методом Джона Винчестера). Поэтому Сэм принимает сознательное решение, хотя бы ради того, чтобы снова увидеть улыбку Дина, он решает попытаться понять их. И Сэм на многое смотрит другими глазами. Ему приходится. Кас никуда не уйдет, и между ним и Дином все серьезнее, чем казалось. Они редко разлучаются, и иногда Сэм слышит, как они шуршат простынями, тихо разговаривают друг с другом. Он пытается не мешать им. Он дает им как можно больше личного пространства, держится на расстоянии от спальни Дина, и ничего не говорит, когда видит засосы на их коже, покрасневшие губы и взъерошенные волосы. Он не может шутить над этим. Должен бы, но не может. Он просто не дошел до этого. Их связь вызывает у него странные эмоции – радость и зависть, раздражение и облегчение, отвращение и любопытство, всё одновременно. Несмотря ни на что, он с каждым днем всё теплее относится к Кастиэлю, хоть его недоверие и раздражение не до конца исчезли. И это тоже сбивает с толку. Он пытается понять их как их, с каждым разом все больше. И все же ему неуютно видеть их. Теперь, узнав об их отношениях, Сэм видит каждую мелочь. Он видит то, на что раньше не обращал внимания, или пытался не обращать – прикосновения, взгляды и это молчаливое понимание. И каждый раз, несмотря на неловкость, он все лучше переваривает этот факт. ... Сэм видит, как Кастиэль успокаивает Дина после того, как с ним случился приступ в то время, как он готовил еду, отчего он обжегся. Сэм видит, как кипит от ярости брат, который до Чистилища был патологически самоуверенным, поэтому теперь бесится оттого, что не может справиться даже с самыми простыми задачами так, чтобы с ним ничего не случилось. Он хватается за обожженную руку, крепко сжав челюсть, и на его лице ясно читается желание разрушить что-нибудь. Но Кастиэль подходит к нему и что-то неслышно шепчет на ухо, не обращая внимания на попытку Дина оттолкнуть его. Кастиэль чуть приближается, утыкается лицом в шею Дина и кладет ладонь поверх его обожженной руки. Сэм видит, что Дин медленно расслабляется, как перестает хмуриться, расправляет плечи и разжимает кулаки, и потом эти двое просто стоят рядом друг с другом. Когда Кас отходит, Сэм видит, что ожог исчез, и Дин с энтузиазмом снова поворачивается к плите. ... Он видит, как Дин обнимает Каса сзади, когда ангел сидит на жестком кухонном стуле, сжав голову, ноющую от того, что он давно не был на Небесах; Дин целует его в макушку, зарывается носом в волосы и шепчет что-то – Сэм не может представить, что именно. ... Сэм видит, как они сидят рядом на диване – близко, как любая другая пара. Рука Дина лежит на колене Кастиэля, он пьет кофе, а ангел совершенно не обращает внимания на прикосновение и читает книгу на древнем языке, который Бобби так и не смог расшифровать. ... Он видит, как Кас наблюдает за Дином. Он только что самостоятельно справился с очередным приступом. Просто поборол желание потеряться в пространстве. Сэм и Кас стояли в разных углах комнаты и наблюдали, не вмешиваясь, желая посмотреть, сможет ли Дин вытащить себя сам. Когда он приходит в себя, Сэм переводит взгляд с него на Каса, который пристально наблюдает за Дином. Его лицо выражает привязанность, которую Сэм видит даже за маской ангельского безразличия. ... Сэм застывает, увидев это… Дин и Кас на кухне, они отточенными движениями сражаются друг с другом, Дин держит в руке нож. Сэм не успевает двинуться с места, попытаться остановить их – Кастиэль прижимает Дина спиной к плите и ловким движением приставляет нож к его горлу. Сэм в ужасе округляет глаза, но потом… Дин улыбается. И Кас улыбается. Дин произносит: – Мы с тобой все еще можем вернуться в те дни, – и хмыкает, когда Кастиэль кусает его шею. Он слышит шорох одежды и тихие разговоры – они возвращаются к мытью посуды, чем и занимались до этого, и Сэм тихо отходит от стены. Он знал это. Знал. У него не осталось сомнений по поводу отношений между братом и Кастиэлем. Но увидеть это собственными глазами… Совсем иначе, чем просто знать. Он слышит тяжелые шаги Дина, выходящего из комнаты. Сэм глубоко вдыхает, трясет головой и пытается собраться с мыслями и сделать вид, что только что пришел. Но стоит ему обогнуть угол, он резко выдыхает – Кас стоит прямо напротив него. – Господи, Кас – Сэм резко выдыхает. – Приношу свои извинения, – спокойно отвечает ангел. – Все нормально. – … если мы поставили тебя… в неловкое положение. Сэм с трудом сглатывает, чувствуя, как краснеют щеки. Конечно, Кастиэль понял, что он их слышал. Он же ангел, черт возьми. – О… эм… – он поднимает взгляд, но тут же снова отворачивается, потому что Кас смотрит этим своим взглядом, словно видит тебя насквозь… словно это очень легко и совершенно нормально. – Я не хотел подслушивать. – Я знаю, – уверенно говорит Кас. – Ты думал, я могу сделать ему больно. – Нет, нет, – уверяет Сэм. Но он не волнуется. Он знает, с кем говорит. – Просто это выглядело… Кастиэль кивает, глядя в сторону. – Я не сделаю ему больно, – внезапно произносит он, и Сэм кивает, словно говорит конечно. – Больше никогда. Никому из вас, – обещает Кас, ловя взгляд Сэма. Сэм не знает, что сказать, но… странно, но он верит Касу, или, как минимум, хочет верить. Кастиэль уже обманывал, но в этот раз Сэм ему верит. Он просто каким-то образом знает, что ангел больше не подведет их. – Кас… – начинает он и тут же замолкает, думая, стоит ли это говорить. – Ты любишь его, так? Я хочу сказать, это именно так? Потому что… ему пришлось пройти через столько всего. И я думаю, он правда… Не знаю, он очень… привязан к тебе. И он мой брат, поэтому я переживаю за него… – Да, – перебивает Кас. – Я… люблю его, – он произносит это слово так, словно никогда не говорил его до этого, и оно кажется новым и сложным. И Сэм понимает, Кас никогда не говорил его раньше. Внезапно у него вырывается: – Знаешь, если ты что-нибудь сделаешь с ним, я убью тебя. Кастиэль бесстрастно смотрит на него: – Тебе будет крайне затруднительно осуществить это. Сэм поднимает брови. – Но… – неловко добавляет Кастиэль, зная, что опять забыл о том, как нужно общаться. – Хорошо… я… буду помнить об этом. То, как он говорит это, словно не уверен, правильно ли отвечает, и просто произносит что-то наугад, вызывает у Сэма смех. Он качает головой и хлопает Каса по плечу. Внезапно он чувствует себя куда лучше. ... Однажды ночью Сэм находит Каса и Дина спящими в ванной, оба полностью одеты. Конечно, Кастиэлю не нужно спать. Так что когда Сэм собирается с мыслями и снова смотрит на них, он встречается с сосредоточенным взглядом голубых глаз. Внезапно, как это часто бывает в последнее время, Сэм чувствует себя лишним. – Ой, извини, я просто… – Все в порядке, – тихо говорит Кастиэль. – Он крепко спит. Он очень устал сегодня. Сэм не знает, что ответить, поэтому просто кивает. Пару секунд они молчат. И Сэм чувствует взгляд Кастиэля на себе, когда осматривает брата, спящего, как ребенок, прижавшись к ангелу. – Полагаю, мне не слишком много известно о человеческом сне, но я могу предположить, что спать рядом с туалетом вместо кровати довольно необычно? – сухо спрашивает Кастиэль. Сэм не может сдержать тихого смешка. – Да, можно и так сказать. – Он стал довольно странным, судя по человеческим стандартам, – с глубокой тревогой произносит Кастиэль, глядя на лицо Дина. Сэм тихо спрашивает: – Была тяжелая ночь? Кастиэль не отрывает взгляда от лица Дина: – Он… запутался. Сэм кивает. – Он не знал, где ты. Сэм поднимает брови. – Я пытался убедить его, что ты скоро вернешься, но… он настоял на том, чтобы мы пошли искать тебя, – Кастиэль с сомнением добавляет. – Поискали в лесу. Сэм хмурится, понимая, что Дин запаниковал, потому что решил, что его брат остался совершенно один в Чистилище. Кастиэль произносит: – Я пытался объяснить ему, где мы, и что с тобой все в порядке, но… – Да, я знаю, – осторожно перебивает Сэм. Он знает, как это тяжело, когда ты не можешь помочь Дину в такой момент. Ты знаешь, что это не в твоих силах, но все равно чувствуешь вину за то, что не можешь вытащить его. Сэм благодарен за то, что Кас делится с ним. Он чувствует себя странно одиноким с тех пор, как эти двое стали одним целым, погрузились в собственный мир, полный любви, ошибок и тайного общего прошлого. Он чувствовал себя… забытым. Так что как бы ему не было грустно слышать о том, что произошло с Дином, он рад, что брат скучал по нему. В этот момент Сэм наконец-то смотрит по-другому на то, что происходило между его братом и ангелом. Если они останутся рядом, если сделают все правильно, Дин может быть… счастлив. Возможно, в первый раз в жизни он почувствует себя любимым и нужным. И не нужно ни переживать, ни завидовать этому. Этим стоит гордиться и хранить изо всех сил. Дин всегда был одинок. С отцом, когда Сэм был в колледже, заводил друзей и всем сердцем любил Джессику. Он был одинок, проводя время с девушками, которые согревали его постель, но не сердце. Он был одинок с Сэмом, имея возможность любить брата, но не находя никого, кому можно было бы отдать себя. И это грустно. Потому что Дин заслуживает того, чтобы его любили. Сэм уверен, что у него бы хорошо получилось любить. И вот появляется этот бессмертный, абсолютно чокнутый ангел, который в буквальном смысле мог быть сейчас где угодно и заниматься чем угодно, но вот он здесь посреди ночи, лежит в холодной жесткой ванне просто ради того, чтобы Дин чувствовал себя в безопасности. Чтобы он хотя бы немного поспал. Возможно, Кас по-королевски облажался, но он мог предложить Дину больше, чем кто-либо другой, даже чем Сэм, несмотря на его готовность сделать что угодно ради брата. Сэм никогда не смог бы помочь ему так, как Кас. Дин нуждается в том, что он просто не может ему дать. Сэм больше не чувствует себя третьим лишним. Брат всегда будет любить его. И Сэм не потеряет его из-за кого-либо. Они останутся братьями, несмотря на то, что у Дина хватает места в сердце на кого-то, кроме Сэма. Сэм рад, что Кас здесь. Он рад, что у Дина есть кто-то, способный помочь ему пережить ночь. И то, как Кас смотрит сейчас на Сэма – нервно, с робкой надеждой, дает ему понять, что ангел чувствует эту перемену и знает, что Сэм больше его не ненавидит. ... В последнее время хороших дней у Дина куда больше, чем плохих. Но он все еще не в порядке. И это тревожит Сэма. Он не может смотреть, как мучается брат. В плохие дни Дин выглядит больным, усталым, замкнутым, под потухшими глазами залегли темные синяки. Этим вечером Кас рано отправляет его спать, и у Дина не хватает сил сопротивляться тому, что с ним обращаются, как с ребенком. Он просто берет ангела за руку и идет за ним, дрожа, словно от холодного ветра. Сэм слышит их с кухни – Кастиэль укладывает его в кровать, и Дин спрашивает совсем детским тоном, оставит ли Кас его одного и будет ли здесь, когда он проснется. Кас гладит его по голове и обещает, что останется. И Дин просто отвечает «хорошо», как маленький ребенок, еще не знающий, как можно не верить людям. Этот момент глубоко задевает Сэма. Дин такой… уязвимый. Он сбит с толку, как травмированный ребенок. Кас твердый и достаточно сильный, чтобы позаботиться о нем, когда Дин может только свернуться в клубок, закрыть глаза и молиться, что Сэм и Кас никуда не исчезнут. Сэм не понимает, насколько ушел в свои мысли, пока Кастиэль не садится напротив него. По взгляду ангела Сэм понимает, что Кас понимает, о чем он думает. – Я никогда не видел его таким… – тихо признается Сэм. – То есть, никогда не видел его таким подавленным. Да, ему было плохо так, что я не был уверен, сможет ли он оправиться… но… он всегда оставался… Дином. Он был болтливым и самоуверенным, даже когда стоял на самом краю. Это… он… – слова застревают у Сэма в горле. Его взгляд мечется по столу, он пытается собраться с мыслями. – Он ранимый, – добавляет он почти шепотом, словно говорит что-то очень постыдное. – Он… не в себе, – Сэм поднимает на Кастиэля стеклянный взгляд, и все-таки признается: – Это пугает меня до чертиков. – Потому что он слаб, – сухо отвечает Кастиэль. В его голосе звучит едва заметная нотка недовольства этим фактом. На секунду Сэм возмущается, но тут же успокаивается. Он сухо сглатывает и спокойно соглашается: – Да. Взгляд Кастиэля смягчается. О Дине никогда никто не заботился – ни в детстве, ни во взрослой жизни. Хотя, возможно, его душа очень в этом нуждалась, забота не была необходимой для выживания. Не так, как сейчас. И Кастиэль видит, что теперь Сэм понимает это. Всё, без чего Дин жил столько времени, теперь обрушивается на него в один момент, и он уже не может перейти улицу, если никто не держит его за руку и не скажет, что всё будет хорошо. Тогда Кастиэль понял, до чего это, должно быть, напугало Сэма. Сэма, который всегда был ребенком, о котором заботились, кого Дин никогда не оставлял без внимания. Для которого Дин всегда делал вид, что все в порядке. Сэма глубоко поразило то, как всё это исчезло. И Кастиэль за долю секунды осознал лучше, чем когда-либо раньше, что значит иметь брата. И в ту секунду ему было жаль Сэма Винчестера. Ужасно было видеть сломленного героя. Кастиэль знал, как страдал Дин, наблюдая за тем, как его отец превращается в того, кем стал Джон Винчестер – сначала охотником, только потом отцом. И это было только первым из ударов, которые пришлось перенести Дину. Кастиэль видит, как Сэм старается сдержать проявление эмоций, казаться мужественнее – пытается быть Дином. Он накрывает руки Сэма своими, почти испугав того внезапно человеческим успокаивающим жестом. – Это не навсегда, – уверяет Кастиэль. – Ты не можешь этого знать, – тихо отвечает Сэм. – Возможно, в этот раз он действительно сломан. То есть окончательно… Кастиэль убирает свою руку, опускает взгляд на стол и качает головой. – Я нашел Дина в Аду. Вот тогда он был сломан. Сэм поднимает на Кастиэля круглые глаза: он шокирован и удивлен неожиданным поворотом их разговора в запретную территорию о пребывании Дина в Аду, начала их глубокой связи. Никто из них не говорил об этом; путешествие Дина в Ад было за гранью обсуждения. И слова Кастиэля эхом отдаются в голове Сэма, смешиваясь с давним признанием брата. Вот тогда он был сломан. – Сейчас… – начинает Кастиэль, но вздыхает, не зная, что сказать. – Сейчас он просто… потерян. Изранен, – Кастиэль поднимает взгляд на Сэма. – Это закончится. – Когда? – завороженным шепотом спрашивает Сэм, словно Кастиэль – сам Бог. Кастиэль пожимает плечами, но отвечает уверенно: – Когда будет готов.