— Меня зовут Николай Броннер, — повторил Механик, и улыбка медленно сползла с его лица, — Что такое?
Все, как один, повернулись к потрясённому Оборотню. Тот оглядел друзей, насупился и буркнул:
— Да так, ничего особенного, — Василиса удивлённо посмотрела на него, но ничего не сказала. В конце концов, это касалось только Маара и Механика. Однако Николай уже заподозрил что-то неладное и, заметив взгляды, направленные на Оборотня, подошел к нему поближе.
— А как твое имя? — внимательно глядя на опущенную голову парня, спросил он. Маар, решив, что бессмысленно и глупо молчать об этом, вскинул голову и посмотрел Николаю прямо в такие же ярко-зеленые глаза:
— Мое имя Маар. Маар Броннер, — Механик отпрянул назад, словно его ударили.
— Не может быть, — протянул он внезапно севшим голосом, а потом с затаенным восторгом спросил: — Маар? Это действительно ты?
— Да, кажется, я так и сказал, — раздраженно буркнул Оборотень, совершенно не разделяя радости Николая, — А теперь может объяснишь, что это значит?
— А что тут объяснять? Что тут объяснять, мой мальчик?! — казалось, что Механик сейчас пустится в пляс, — Я — твой дед!
Маар схватился за голову. Поняв, что ещё минута, и друг взорвётся, Белая Ведьма вышла вперед:
— Но как такое возможно? Мы думали, у Маара не осталось родственников! Он с самого раннего детства жил со мной!
Николай внимательно посмотрел на рыжеволосую и хитро прищурился:
— Ты сказала "с самого раннего детства", а не "с рождения". Ты никогда не задавалась вопросом, как он попал к вам в дом? Где родился? И где его семья?
— И где же? — голос Маара стал ниже, в нем, словно электрические разряды, потрескивала угроза, — Где я родился? И где моя семья? — спросил он и сам же и ответил: — У меня нет семьи.
Механик грустно покачал головой:
— Ты многого не знаешь, Маар...
— Я знаю достаточно, — перебил зеленоглазый и продолжил, жестоко и холодно: — Я знаю, что все эти годы рядом со мной не было моей семьи. Я знаю, что я жил у Марты чуть ли не с рождения, ощущая себя бездомным котом, которого пригрела у себя из жалости сердобольная старушка, в прямом смысле этих слов! И теперь ты стоишь тут, такой счастливый и радостный, заявляешь, что ты мой дед и думаешь, что я тут же запрыгаю от восторга и кинусь тебе на шею?! Ага, сейчас, бегу и падаю! — саркастично закончил Броннер, скрестив руки на груди.
Все наблюдали за "счастливым" воссоединением родственников. Василиса жалостливо смотрела на друга, понимая, что ещё чуть-чуть, и Маар кинется на собственного деда. Захарра стояла и наблюдала за происходящим, раскрыв рот. Она никогда не задумывалась о том, что у Маара должна быть семья. Она не думала, что этот зеленоглазый Оборотень, веселый, но немного ворчливый, нуждается в семье и, вместе с этим, так злится. Теперь Охотнице было стыдно. Даже Диана, которая знала парня всего ничего, и Фэш, который его терпеть не мог, прониклись сочувствием к наглому зеленоглазому парню, по желанию превращающемуся в рыжего кота. Николай же грустно покачал головой:
— Маар, всё совсем не так, как ты думаешь... Позволь мне рассказать тебе...
— Валяй, — безразлично бросил Маар, крепко сжав челюсти.
— Хорошо, в таком случае, давайте присядем, — предложил Механик, расчистив место на старом диване. Все согласно кивнули и расселись. Василиса и Захарра, незаметно кивнув друг другу, сели по бокам Маара. Огнева тут же крепко сжала руку зеленоглазого, а Охотница тихо прошептала:
— Держись, Мурзилкин...
Николай, тем временем, устроился в своем кресле, соединил перед пальцы перед собой и начал рассказ:
— Твои родители познакомились здесь, в Астрограде. В то время я уже жил здесь вместе со своей дочерью, Анастасией, твоей матерью.
Она была мягкой, доброй и немного мечтательной. Зеленоглазая, с длинной русой косой, поклонники ходили за ней толпами, но она была слишком стеснительной и недоверчивой, чтобы увлечься кем-то всерьез. Но однажды в её жизни появился Дмитрий. Молодой Оборотень, темноволосый и кудрявый, с пронзительным взглядом кофейных глаз. Он и Анастасия были полными противоположностями.
Дмитрий был сильным, жёстким, иногда деспотичным и даже жестоким. Я не очень доверял ему, но он, как никто другой, мог и хотел защищать и любить твою мать. Через год после знакомства они сыграли свадьбу, взяв нашу с дочкой фамилию, и Анастасия, не смотря на неохоту Дмитрия, уговорила его переехать сюда.
Ещё через год появился ты. До сих пор до конца не представляю, как такие разные люди, как Анастасия и Дмитрий, могли связать свою судьбу друг с другом. Возможно, Дмитрия привлекла мягкость и нежность моей дочери, а её — его мужественность, возможность ощущать себя, как за каменной стеной, — Николай замолчал, его глаза затуманились картинками из прошлого.
— В кого превращался мой отец? — вдруг хрипло спросил Маар, вырывая Механика из омута воспоминаний.
— В манула, — с легкой улыбкой ответил Николай, — Сначала это было шоком для Анастасии, ведь она была простым человеком. Потом она привыкла к его постоянным превращениям. Ты унаследовал свою сущность от отца, Маар...
— Что случилось потом? — лицо Оборотня ничего не выражало и больше напоминало маску, лишь напряженный, слегка дрожащий, хриплый голос выдавал его истинные эмоции.
— Они погибли, когда тебе было чуть больше года, — грустно ответил Николай.
— Как это случилось? — всё тем же хриплым отчужденным голосом спросил Маар.
— Их настигло прошлое, — сказал Механик и совсем тихо добавил: — Моё прошлое.
— Что ты имеешь в виду? — резко спросил Маар, прищурив свои зелёные глаза.
Николай тяжело вздохнул и нехотя ответил:
— Твои родители, Маар, погибли, защищая Ключ от Тёмного Мага. — все потрясенно переглянулись, но не сказали ни слова.
— Как они были связаны с Ключом и Тёмным Магом? — спустя паузу спросил Броннер, нервно закусив губу.
— Они — никак, — горько усмехнулся Николай, — Это я был связан. Дело в том, что много лет назад я входил в Орден Непростых. Я и моя жена, мы оба входили в него. Нам удалось добыть Рубиновый Ключ, но за это пришлось заплатить жизнью Агафьи, единственной, кого я любил. После её смерти я потерял интерес к поискам, но в Ордене были мои друзья, поэтому остался. Потом начался этот конфликт за власть между Чёрным и Белым Магом...
— Михаилом? — уточнила Захарра и получила утвердительный кивок.
— Да, Михаилом. Он был моим другом, и когда он погиб, я окончательно понял, что эти Ключи несут с собой лишь смерть и страдания. Я ушел из Ордена, — горько вздохнул Николай и продолжил: — Друзья сочувствовали мне, но я не нуждался в их жалости, а потому полностью отрезал себя от них и остального мира.
— Так что же случилось? — спросила Диана, в нетерпении ёрзая на диване.
— Я зажил обычной жизнью и действительно начал верить в то, что всё закончилось. Вернулся в Астроград, к дочери, она встретила Дмитрия, они сыграли свадьбу... Я был счастлив в то время, пока ко мне в дверь не постучалась Нерейва.
— Верховная Чёрная Ведьма? — уточнил Фэш, впрочем, ничуть не удивился: эта дамочка с вуалью была буквально вездесуща.
— Да. Она, не слушая моих возражений, ворвалась ко мне в дом и заявила, что ей нужна моя помощь. Когда Михаил погиб, она забрала себе Рубиновый Ключ. Я даже не подозревал об этом, но когда она сказала мне, даже не удивился. Нерейва попросила у меня одну шкатулку с особым механизмом, чтобы закрыть там Рубиновый Ключ, — Все тут же переглянулись, кроме Маара, который сидел, затаив дыхание и жадно впитывая каждое слово, сказанное Николаем. — Она всегда была очень настойчивой женщиной, прекрасно умела убеждать, а кое-где и заставлять...
Я согласился помочь ей, сделал шкатулку, Нерейва забрала её, и мы расстались. Я снова с облегчением вздохнул, думая, что теперь-то точно все, но снова ошибся. Уже тогда Темный Маг начал охотиться за Ключами. Он как-то узнал, что Нерейва была здесь и решил навестить меня, — Лицо Механика скривилось в презрительной и мрачной гримасе, — Он пришёл в мой дом, когда меня самого там не было. Я гулял с тобой, Маар. Зато там были твои родители. Я не упоминал детали, но Анастасия знала в общем виде о моём прошлом.
Увидев Мага, она поняла, что всё плохо, а Дмитрию хватило лишь выражения лица Анастасии, чтобы броситься её защищать. Конечно, у них не было шансов, — дрогнувшим голосом добавил Николай, — Я вернулся домой, когда они оба были уже мертвы. У меня остался только ты, Маар.
— Что было потом? Как Маар попал в дом Марты и... Огневой? — с плохо-скрываемым любопытством спросил Фэш, мельком глянув на Белую Ведьму, все ещё державшую Оборотня за руку.
— Мы с внуком прожили тут еще года три, может, четыре, — Николай задумчиво поглядел куда-то вдаль и продолжил: — А потом вновь появилась Нерейва. Если честно, мне с трудом удается вспомнить, о чем мы говорили... — с некоторым удивлением признался Механик и продолжил: — Я знаю, что в итоге она убедила меня в том, что оставаться в Астрограде опасно. Она предложила уехать из города, но я не согласился. Она смогла лишь доказать, что Маару здесь особенно опасно, заявила, что ей нужно забрать мальчика в безопасное место... Я долго не соглашался, но потом вдруг... — Николай посмотрел куда-то сквозь ребят, — понял, что это правильно... — он словно сам удивился своим словам, — Нерейва забрала Маара, и, с тех пор, я не видел ни внука, ни Ведьму. До сегодняшнего дня, — добавил он, с легкой улыбкой глядя на Оборотня.
Маар молчал, обдумывая услышанное. Его обуревали настолько противоречивые чувства, что он решил пока промолчать, и вновь его лицо превратилось в бесчувственную маску. Белая Ведьма видела друга насквозь, к тому же, он настолько сжал её ладонь, что стало больно. Но она не собиралась отнимать свою руку. Ни за что. Вместо этого она перешла к делу, отвлекая остальных от истории Броннеров.
— Спасибо за то, что рассказали нам, вам, наверное, было очень тяжело вспоминать об этом, — Механик лишь кивнул, — Но дело в том, что нам нужна ваша помощь.
— Я слушаю.
— Нам нужно, чтобы вы сделали нам такую же шкатулку, как ту, что сделали Нерейве, — затаив дыхание, озвучила общую просьбу Василиса.
Механик с минуту изучал лицо Белой Ведьмы, а потом решительно покачал головой.
— Извините, но я не могу.
Все разочарованно выдохнули. Огнева глубоко вздохнула и решила пойти другим путем.
— Послушайте, я понимаю, что вы не хотите вновь ввязываться в эту историю, но нам правда нужна ваша помощь. Вашему внуку, Маару, нужна помощь, — с нажимом сказала Василиса, — И вы, только вы, можете...
— Ты не поняла меня, девочка, — устало промолвил Николай, потерев переносицу, — Я помог бы вам, если бы мог. Дело в том, что я не помню, как делать подобные шкатулки...
С минуту в комнате стояла тишина.
— То есть как? — наконец спросила Захарра. Механик только виновато покачал головой:
— А вот так... Я только знаю, что когда-то сделал такую шкатулку, а как... Просто не помню. Как будто в голове что-то щелкнуло, и всё.
— Но как такое возможно? — удивленно спросила Диана, — Вы когда-нибудь раньше жаловались на память?
— Сейчас жалуюсь, — невесело усмехнулся Николай и добавил: — Я помог бы, правда. Но я, действительно, не могу. Так что, — он обвёл взглядом помещение, — Раз я совершенно бесполезен вам в вашем деле, то располагайтесь в моём доме. Отдохните, наберитесь сил...
— Спасибо, — ответила за всех разочарованная Василиса. Остальные только кивнули.
***
— Как он мог забыть? — сокрушался Фэш, сидя на полу. Николай предоставил им две тесные комнатушки, в одной из которых была большая двуспальная кровать, а во второй — одна, расчитанная на человека. Нетрудно было догадаться, что это старые комнаты родителей Маара и его самого. Сейчас вся кампания собралась в одной из комнат. Диана, Захарра и Василиса устроились на двуспальной кровати, а парни, как истинные джентльмены, уселись на полу.
— Мне тоже кажется это неправдоподобным, — согласилась с братом Захарра, рассеянно играя с кончиком покрывала и то и дело поглядывая на притихшего Оборотня.
— Хм, но ведь нас к нему отправила Чёрная Ведьма, — протянула Василиса, — Я сомневаюсь, что она этого не знала. Так в чём же дело?
— Что-то слишком часто мелькает в истории эта Верховная Чёрная Ведьма, — пробурчал Фэш, — Я совершенно ей не доверяю. Она — зло.
— Согласна, братец, — кивнула Захарра, — Нерейва не рассказала нам и десятой части всего, что тогда произошло. Она знает гораздо больше, чем говорит.
— Но она наша единственная ниточка к прошлому, — возразила Василиса, — Я тоже ей не доверяю, но другого выхода не вижу.
— Ладно, — махнул рукой Драгоций, рассеянно взлохматив тёмные волосы, — Что мы теперь будем делать?
Все лишь пожали плечами, и только Белая Ведьма обречённо вздохнула:
— По-моему, всё очевидно. Никто не знает, как поступить, значит, нужно спросить совета. А единственной, кто может ответить на наши вопросы, является Нерейва. Если захочет, конечно, — тут Василиса протянула руку к Драгоцию: — Фэш, дай мне, пожалуйста, медальон...
***
Струйка тьмы вырвалась из медальона и тёмным облачком повисла на уровне лица рыжеволосой. Фэш, Маар и Захарра пытались отговорить Огневу от этой затеи, ведь в медальоне заключена Тёмная Магия, но, в конце концов, сдались. Теперь Лесная Ведьма, два Охотника и Оборотень сидели кружком вокруг Белой Ведьмы и её специфического средства связи.
Через пару минут в дымке проступило лицо Верховной Ведьмы, как всегда скрытое вуалью.
— И снова здравствуйте, детишки, — низкий хрипловатый голос без тени удивления раздался в комнате Механика, — Что у вас случилось? Я смотрю, вы нашли Николая...
— Да, нашли, — ответил Фэш с нескрываемым раздражением, — вот только нам это мало, что дало.
— О, в самом деле? — насмешливо переспросила Черная Ведьма. Вуаль на её лице несильно качнулась, — Оборотень, а ты что скажешь?
Маар только фыркнул, зло сверкнув зелёными глазами.
— Николай не помнит, как делать нужные нам шкатулки, — заявила Василиса, перейдя сразу к делу.
— Хм, — протянула Черная Королева с явной насмешкой, — Николай никогда не жаловался на память. Что ж, наверное, пора просветить вас. Механик всё помнит.
— То есть? Он врал нам? — спросил Фэш, и даже Маар встрепенулся.
— Нет. Я наложила на него специальное заклинание, частично блокирующее его память. Он не помнит, как делать особые шкатулки и не помнит нашего последнего разговора в тот день, когда я забрала с собой его внука.
— И зачем вы это сделали? — недоумевая, спросила Василиса.
— Раз сделала, значит, были причины, — туманно ответила Нерейва.
— Снимите свое заклинание, — потребовал Охотник, хмуря брови, — Нам нужна его помощь.
— Нужна, — согласилась Нерейва и вдруг заявила: — Но я не буду снимать свои чары.
Все удивленно посмотрели на Верховную Ведьму.
— Почему? — наконец спросила Василиса.
— Потому что вы сами снимите их.
