Моя Волшебница...

      Близился конец первого дня пути. По расчётам Николая, перелёт до Чародола должен был занять два дня, учитывая все остановки для очередного приёма полётной мази, чей запах, кстати говоря, удалось заглушить Диане, применившей какое-то забавно-звучащее заклинание.       Фэш, в первые часы летевший с таким лицом, словно метла ядовита, освоился и даже начал получать удовольствие от неспешного полёта. Они не поднимались высоко, и температура была вполне приемлема. Прохладный ветерок трепал взлохмаченные волосы, а солнце, как раз, светило в спину. Охотник поверить не мог, что летит на метле, намазавшись ведьмовской мазью, и не испытывает при этом ничего похожего на отвращение.       Драгоций с гордостью поглядывал на сестру, уверенно сидящую на метле, да и вообще был в хорошем расположении духа. Вот только состояние Белой Ведьмы всё не давало ему покоя... Хотя, в воздухе она явно чувствовала себя счастливой.       Рыжая бестия носилась по небу так, что даже просто глядя на неё, у всех захватывало дух. Крутые виражи и петли — иногда за ней невозможно было уследить. Она часто пропадала из виду, но, правда, не надолго. Ведьма стрелой проносилась прямо над головами, обдавая потоками тёплого ветра, кружась, стремительно уходила вниз, к земле, а после снова взмывала в самую высь. Она жила и наслаждалась полётом.       Фэш, не скрываясь, наблюдал за Белой Ведьмой с немым восхищением. Она потрясающе летала и казалось, что никакая метла ей попросту не нужна. Драгоций представлял, как Василиса, отбросив метлу, свободно воспарит ещё выше, как рыжие волосы вихрем взметнутся за ней, а синие глаза засверкают лазурными звёздами, отражая ясное небо...       Василиса, тем временем, разыгралась. Забыв обо всех своих проблемах, она с весёлым хохотом продолжала носиться по небу, донимая Маара и веселя этим Захарру. Бедный Оборотень, вцепившись когтями в древко метлы позади невозмутимой Дианы, рассерженно шипел, когда Огнева, специально пролетая совсем близко, обдавала его сильными порывами ветра. Густая длинная шёрстка разозлённого кота вставала дыбом, отчего он становился похожим на зимнюю меховую шапку со злыми горящими глазами, иногда смешно пофыркивающую.       К шалостям Василисы периодически присоединялась Захарра. Две подруги, озорно смеясь, со светящимся весельем в глазах, вдвоём начинали терроризировать взъерошенного кота, на что тот отвечал гордым независимым видом пушистой шубки, хвостом по ветру и желанием отыграться в ближайшем будущем, отчётливо читаемым в прорезях вертикальных кошачьих зрачков. Хотя, впрочем, вид счастливых подруг даже на Маара действовал умиротворяюще, и он скорее для виду кипел праведным гневом обиженных и оскорблённых.       Как ни странно, игривое настроение и ощущение свободы постепенно передались и Фэшу. Чем дольше он находился в небе, тем сложнее получалось сдержать рвущуюся наружу широкую улыбку и странные, захватывающие дух ощущения, зарождающиеся где-то в груди и животе.       Закатное солнце алыми и золотыми красками расписывало небо; с востока, осторожно подкрадываясь, подступала бархатная звёздная ночь. Многоголосый птичий гомон уже стихал в простиравшемся снизу лесу. Фэш, сидя на метле, дышал глубоко и ровно, с наслаждением впитывая холодеющий вечерний воздух и окружающий его восхитительный вид.       Изредка он поглядывал на Василису. Сейчас она летела на удивление спокойно, чуть выше и правее от Охотника, и очевидно была погружена в собственные мысли. Её лицо было спокойным, а пальцы расслабленно держали тёплое древко метлы. Она глубоко вдыхала ароматный ветер, на несколько секунд закрывала глаза и расправляла плечи. Лучи солнца играли в её волосах, делая их ещё ярче, наполняли жизнью, дарили тепло и Василисе, и Фэшу.       Ещё секунду назад умиротворённо летящая Василиса вдруг совершенно неожиданно (и весьма коварно) резко повернула голову влево и посмотрела Фэшу прямо в глаза. Охотник понял, что его только что поймали с поличным. Он выгнул бровь и с вызовом фыркнул, не отводя взгляд. Огнева вскинула брови в притворном удивлении, хитро прищурилась, беззвучно рассмеялась, а после, скорчив рожицу, вдруг резко вильнула влево, переворачиваясь вниз головой.       В одно мгновение её лицо оказалось совсем рядом, а рыжие волосы шаловливыми кончиками защекотали щёку и шею Охотника. Драгоций почувствовал, как сердце взволнованно бухнуло и забилось быстрей, но не подал виду и лишь послал Огневой лукавую усмешку, крепче сжимая шершавое древко метлы. Василиса вдруг вспыхнула, заливаясь румянцем, после чего, легонько шлёпнув Охотника по плечу, рванула далеко вперёд, принимая нормальное положение и пригибаясь всё ниже к метле.       Лицо Фэша на мгновение забавно вытянулось. Он совсем дурак, или она только что предложила ему сыграть в догонялки? Красноречивый взгляд обернувшейся на мгновение Василисы заставил Драгоция азартно улыбнуться. Спустя секунду Охотник пустился в погоню, слыша одобрительный свист Захарры. Теперь-то он точно её поймает. И уж точно ни о чём не пожалеет...

***

      Не поймает, через минут двадцать понял Фэш, пытаясь восстановить дыхание и остановить головокружение после совершенно бесполезной погони под самыми небесами.       Солнце совсем село, и на небосводе уже начали слабо мерцать алмазные звёзды.       Фэш выдохся. У него замёрзли руки, а от бешенной скорости начали слезиться глаза. Он изо всех сил пытался угнаться за шустрой, проворной ведьмой, но Василиса ускользала, как песок сквозь пальцы, дразнила его и винтом уходила в тёмное небо, и лишь её смех да свист ветра доносились до ушей Охотника. — Всё-всё, я сдаюсь, — для пущей убедительности Драгоций поднял руки вверх, мимолётно удивившись тому, что теперь совершенно не боится упасть, — страшная ведьма победила отважного Охотника!       Ни-пойми-откуда взявшаяся Василиса наигранно-обиженно нахмурилась и скрестила руки на груди, поравнявшись с метлой Фэша. — Страшная? Вот спасибо! — Драгоций нерешительно дёрнул плечом и даже почесал взлохмаченный затылок, собираясь что-то сказать, когда Василиса растянула губы в язвительной, чисто колдовской улыбке, и задорно воскликнула: — А впрочем, это неважно, ты ведь всё равно проиграл!       Настала очередь Фэша обижаться. Он ехидно прищурился и уже собрался выдать целую тираду, когда Василиса вдруг легла на спину, закинув руки за голову, и умиротворённо выдохнула. Охотник округлил глаза: он и представить себе не мог, что можно на такой высоте вот так запросто лечь спиной на метлу, балансируя на тонкой деревяшке, при этом так спокойно улыбаясь. — Сегодня был хороший день, — голос Василисы был тих и нежен, и Фэшу на миг показалось, что он ослышался, но Огнева мечтательно смотрела на звёзды и продолжала улыбаться. — Да, — Драгоций нахмурился: даже тень улыбки исчезла с его лица. Фэш выглядел серьёзным и решительным, как никогда. Он, не отрывая глаз от лежащей на метле Ведьмы, набрал в грудь побольше воздуха, чтобы что-то сказать, когда Василиса вдруг перевела взгляд на него (бедняга аж поперхнулся) и протянула ему руку. — Ложись, — негромко, но твёрдо позвала она, обращая к нему удивительный синий взгляд, горящий загадочными огнями и чем-то ещё: таким тёплым, манящим, совсем родным. Рыжие волосы пламенем обнимали её лицо и вихрем вились от порывов ветра.       Фэш оторопел. Василиса ждала, протягивая ему ладонь; её глаза в свете звёзд казались совсем огромными и почти чёрными. Драгоций с трудом взял себя в руки, после чего выразительно глянул вниз, где далеко внизу чернели кроны деревьев, потом назад, на тоненькую метлу, и улыбнулся, мол, ты же несерьёзно. Василиса ждала, насмешливо выгнув рыжую бровь.       Через долгих несколько секунд Фэш расслабленно фыркнул и сжал её ладонь в своей, откидываясь назад. Древко метлы впилось в позвоночник, а несколько прутьев определённо запутались в волосах, но Драгоций только махнул на это рукой.       Пальцы Белой Ведьмы были тонкими, тёплыми, не смотря на ветер и уже ночную прохладу, и Фэшу нравилось ощущение её руки в его, нравилось, что их мётлы летели так близко друг другу и так высоко, нравились прядки длинных волос, что щекотали его запястье, нравилось чувство, будто они в небе совсем одни, и ощущение невесомости, сопровождавшее весь их полёт.       Фэш не знал, сколько они летели так. Время шло тягуче, медленно, как густое ночное зелье, сваренное в древнем котле, и Драгоцию, в данном случае, нравилось даже это.       Они так не расцепили рук. Краем глаза глядя на профиль Огневой, Драгоций чувствовал себя необычайно спокойно, правильно, и лишь одно не давало ему покоя. Он чуть крепче сжал руку Василисы, привлекая внимание, и всё же начал: — Василис... — его голос был тихим и хрипловатым от долгого молчания. Огнева взглянула было на него, но тут же снова впилась глазами в небо. Фэш вопросительно выгнул бровь.       Неожиданно Василиса резко подалась вперёд, принимая вертикальное положение и вырывая руку, взволнованно указав куда-то наверх: — Смотри, что это?       Драгоций резко сел. Метла опасно накренилась, и Фэш чуть не упал, с трудом выравнивая полёт. Магия момента исчезла в один миг, словно её и не было. Он внимательно вгляделся туда, куда указывала Василиса, и весь похолодел.       Почти сливаясь с чёрным ночным небом, прямо к ним, необычайно быстро и бесшумно, приближались шесть чёрных точек.