Гарри Кроу

      Гермиона сидела за завтраком, неосознанно уставившись в тарелку и размышляя над тем, как ее жизнь могла так круто измениться за последние несколько дней. Нельзя не упомянуть мальчика, который сидел рядом с ней, ведь он был большим сподвижником данных изменений. Чем больше она его узнавала, тем большей загадкой он ей казался.       Даже его сова был не такой как все. Мало того, что она была красивой полярной совой, Гарри утверждал что Уходёр была свободной по духу птицей, не признающей клеток, поэтому она сама полетела в Хогвартс. Она прилетала и садилась на плечо Гарри сразу, как он намеревался послать письмо отцу. Она же и была послана с первым письмом Гермионы в Кроули.       Гарри назвал ее в честь известного фигуры в мире гоблинов, о которой он читал в книге по истории, хотя полное имя звучало как Уходёр Уродливый, да и гоблин был мужского пола. Гарри отмахнулся; с ответом, что таков был юмор гоблинов. Гермиона аж перекосило при мысли, что Гарри шутки ради назовет кого-то из своих детей Альбус Северус. Это было совершенно не смешно, не важно в какой культуре ты был воспитан; оба человека вызывали у нее мурашки.       По какой-то причине, директор воплощал в себе все то, о чем предостерегали ее родители, когда она была маленькая. "Не разговаривай с незнакомцами" и "Не бери сладостей у чужих" были частыми фразами от мамы и папы. Возможно это было потому, что она не встречала никого более странного чем Дамблдор. И хотя он пытался представить себя в роли веселого и добродушного старца, каждый раз, когда он бросал взгляд на Гарри – глаза его выдавали. Это ставило директора в верхние строчки ее списка нехороших людей.       Хотя и до первой строчки он не дотягивал, ее занимал профессор зельеварений, и он был безоговорочным фаворитом. Когда Дамблдор смотрел на Гарри, в его глазах была алчность, как будто Гарри был тем, чего он так хотел. Со Снейпом была другая ситуация – его взгляд был полон чистейшей и нескрываемой ненависти. Она была очень рада тому, что им не придется спускаться в подземелья на его уроки. Снейп напоминал ей антагонистов из черно-белых фильмов ужасов. Ему бы усы, кончики которых, он мог бы накручивать на палец – и это было бы идеальным представлением типичного злодея.       – Я, вот, подумала на счет сегодняшних уроков. У нас трансфигурация с утра, а у тебя с профессором МакГонагалл не совсем сложилось еще с первого вечера.       Гарри засмеялся:       – Ну, это один способ посмотреть на ту ситуацию. В целом, уроки оставили у меня смешанное впечатление. Травоведение было очень неплохим, профессор Стебль хорошо знает свой предмет, а История Магии была просто шуткой!       – Гарри, с твоим гоблинским чувством юмора, последний комментарий может означать что угодно.       – Мы изучаем великих волшебников, и то, какой след они оставили в истории – как кто-либо может превратить рассказ об этом в такую скукотищу? Даже гоблин не подумает, что призрак, обучающий истории, это предмет для смеха. И о смехотворном – это единственное описание, которое я могу дать профессору Защиты. Когда тот проходил вдоль парт, рыжий гриффиндорец громко кинул книгу на стол, так он подскочил на два метра со страха.       Гермиона пыталась сдержать смех, вспоминая этот инцидент. Профессор Квиррелл напоминал заблудшего котенка, попавшего в собачий загон. Она согласилась с Гарри и добавила свою порцию замечаний:       – Чары выглядят многообещающе, я только жалею, что нам пока не предоставилась возможность испытать некоторые из них. Надеюсь, я смогу воспользоваться волшебной палочкой хоть на Трансфигурации.       Их разговор прервала Уходёр, влетевшая с письмом для Гарри и пакетом для Гермионы. Гарри вопрошающе посмотрел на нее, и Гермиона, краснея, ответила:       – Я попросила маму прислать мне спортивный костюм. Я надеялась, что могу присоединиться к твоим утренним тренировкам.       Гарри улыбнулся в ответ.       – Хорошо, но я думаю нам надо подождать субботы. Это даст тебе несколько дней, чтобы освоиться, пока не будет уроков.       Затем он открыл собственное письмо с ожидаемыми новостями       – Отец прибудет в Хогвартс завтра, у нас будет встреча с Дамблдором. Интересно, знает ли об этом профессор Флитвик? Думаю отец завтра решит, нужен ли он на встрече с нами. А нам пора бы двигать в класс.       Или Гарри застрял в неком рыцарском периоде, или это была очередная порция гоблинского юмора, направленная в сторону Гермионы. В любом случае, куда бы они не шли, Гарри предлагал ей руку, которую она охотно принимала. Она могла только гадать, увеличивало ли это шептание за их спинами, хотя это и не было важно. Вчера это были он и она под звездами; хоть это и был всего лишь урок Астрономии, Гермиона решила запомнить ту ночь иначе, как самую романтичную в ее жизни.       Они направились на урок Трансфигурации, и все портреты в округе помогали чемпиону Хогвартса найти самый короткий путь. К этому времени довольно приличное количество первокурсников обратило на это внимание, и они стали следовать за ними по пятам между уроками. Падма и так обычно ходила с ними, и они были не против, но остальные... это начинало быть смехотворным. Да и не все из них просто следовали за ними между уроками.       Парвати с подругой отчаянно пытались прикрепиться к Гарри аки моллюски к камню. Даже несколько мальчиков из Гриффиндора становились все настырнее и настырнее, особенно рыжеволосый.       – Эй, Гарри, приятель, тебе наверное надоело, что вокруг тебя эти буквоеды. Если нужна будет передышка, гриффиндорцы к твоим услугам.       Гарри взглянул на собеседника:       – ...а тебя зовут?       – Ой, забыл. Меня зовут Рон.       Взгляд Гарри не шелохнулся.       – И кем ты будешь?       Он, видимо, не понял вопроса       – Я Рон, это Дин и Симус, и еще Невилл...       – В общем, спасибо мистер Рон Рон за представление. А теперь, если позволите.       Гарри чуть протиснулся мимо него, и с Гермионой под руку направился к мальчику позади группы.       – Рад нашей встрече, Невилл Лонгботтом, меня зовут Гарри Кроу, и с учетом того, что мы почти семья – зови меня Гарри. Это – Гермиона Грейнджер, и наша подруга Падма Патил, ее сестра-близнец с тобой на одном факультете.       Невилл уставился на Гарри, не веря своим глазам, когда последний протянул руку.       – Привет всем, эээ... семья?       – Разве ты не знал, что моя мама являлась твоей крестной матерью? – это явно было новостью для последнего, хотя и не столь шокирующей, как последовавшая, – твоя мама, в свою очередь, является моей крестной, – мальчик чуть было не заплакал. От этого его удержала рука Гарри на его плече.       – Волдеморт стоил нам обоим не мало, но тебе, по моему, досталось больше. Так же меня не устраивает ситуация, в которой тебе придется учиться у Пожирателя Смерти, поэтому я предлагаю тебе присоединиться к нам, на частных уроках зельеварения.       – Ты уверен?       Молящая интонация ответа Невилла на предложение Гарри была душераздирающей. Мальчик явно обладал низким самомнением и не понимал, почему кто-то делал ему подобное предложение. На это Гарри ответил единственным способом, который знал, честно.       – Уверен! Оба предложения и о уроках зельеварения и о дружбе искренние; я не шучу такими вещами. Если бы все сложилось по другому, мы бы стали лучшими друзьями еще с младенчества. Мы потеряли годы дружбы, но я полагаю, что все еще можно наверстать.       Улыбка Невилла, это все, что было нужно Гарри. И они, теперь вчетвером, зашагали на урок Трансфигурации. Было заметно, что у Невилла как гора с плеч свалилась, на что он вскоре дал ответ:       – Один лишь взгляд Снейпа вселяет в меня ужас; я слышал, что худшее он оставляет как раз для гриффиндорцев. Рон пытался обратить на него твое внимание всю неделю, мы все ужасно хотели избежать уроков в подземельях.       – Я видел подобные намеки когтевранцев, к сожалению, я не могу явиться на свой урок зелий с тремя четвертями первокурсников; отец организовал уроки для меня, и возможно для нескольких друзей, я должен переговорить с ним, по поводу расширения рамок. Он прибудет в замок завтра, я думаю, что смогу уговорить его на еще пару мест. В любом случае, я считаю, что я должен сначала предложить эти места ученикам из моего факультета. Я так же был бы крайне благодарен, если ты ненароком сболтнешь при Рон Роне, что я не люблю настырных.       – Ах вот оно что... – Невилл наконец-то понял в чем дело и быстро добавил, – Парвати не раз возмущалась, что ты так быстро подружился с Падмой, но совершенно не замечал ее, она не могла понять в чем дело...       Смех Падмы перебил его:       – Ох, настырная – как раз то слово, которым бы я охарактеризовала свою сестру, хотя я бы добавила еще несколько...       – Значит вы не идентичные близнецы?       – Биологически мы одинаковы, но, несомненно, мы две разные ведьмы.       Они болтали на протяжении всего пути на урок, перед тем как занять свои обычные места, за первыми партами. Сумка у Гарри была с чарами легковесности и бездонности, поэтому он настоял, чтобы обе девочки положили свои сумки к нему; ведь книги в Хогвартсе имели свойство быть весьма весомыми. Он только начал передавать сумку Гермионе, когда рыжий мальчик переступил черту. Он просто оттолкнул Невилла с его места (слева от Гарри) и собирался сам его занять.       – Ты во что это играешь?       Рон был неумолим.       – Мальчик-который-выжил должен иметь надлежащих друзей из Гриффиндора, а не болтаться с девочками из Когтеврана и Невиллом. То, как ты разобрался с Малофоем, было просто блестяще! За какую команду по квиддичу ты болеешь?       Один лишь взгляд Гарри, заставил бы любого другого в классе поменять место, однако Рон был слишком туп, чтобы понять в какую передрягу он только что попал.       – Я сделал Малфою комплимент хотя бы тем, что признал, что он может представлять угрозу. Ты же, с другой стороны, просто идиот!       Падма и Гермиона уже встали и вели Невилла к их новым местам. Гарри присоединился к ним, оставив покрасневшего Рона сидеть нешелохнувшись прямо перед учительским столом. Причиной, по которой он сидел не двинувшись, была кошка, видевшая все происшествие, и в данный момент, превращавшаяся в профессора МакГонагалл, пока Рон еще не нашел слов ответить на оскорбление.       Минерва решила не принимать мер в связи с увиденным. Ее даже порадовало то, что трое учеников из Когтеврана встали на защиту одного из ее подопечных. А о социальных навыках младшего Уизли уже высказывались в учительской, и, судя по мнениям, они были близки к навыкам тролля.       Сразу после превращения из кошки, профессор начала рассказывать о том, что трансфигурация является одним из самых сложных аспектов волшебства, которым они будут обучаться в школе. Она превратила стол в свинью и обратно, это всегда действовало на первокурсников. МакГонагалл продолжила введение в свой предмет, когда заметила, что не весь класс уделял ей полное внимание. Один из учеников имел скучающий вид; такое она видела впервые на первом уроке, поэтому она поспешила узнать в чем дело.       – Что-то из сказанного ранее вы не поняли, мистер Кроу?       – Я бы сказал, что я ничего не понял, профессор.       МакГонагалл поджала губы и произнесла:       – Могли бы вы быть чуточку более конкретны?       Рон не смог сдержаться:       – Да это потому, что он идиот!       Смешки, возникшие после этого были тем, что было нужно Гарри.       – Как я понимаю, превращение стола в свинью было лишь демонстрацией? Ведь это абсолютно не практично, ее же нельзя съесть. – МакГонагалл не слишком радовал такой анализ, но эти утверждения она не могла опровергнуть; она кивнула и Гарри продолжил. – Что меня сбивает с толку, так это разные заклинание и движения палочкой. Поскольку превращения это просто изменения одной вещи в другую, зачем нужны разные заклинания для каждого случая? Превращения – это одна из самых простых ветвей магии. Нужно просто много практиковаться проделывая их снова и снова.       За все годы преподавания она не разу не встречала данный аргумент. Теперь было явно видно, как кто-то воспитанный вне волшебного сообщества, мог испытывать трудности с данными понятиями.       – Что вы упустили, мистер Кроу, так это разные типы и вариации трансфигурации. Сегодня мы начнем с превращения спичек в иголки. В виду того, что они примерно одного размера, заклинание должно всего лишь немного подправить форму и преобразовать дерево в металл. Со временем, мы дойдем и до живых существ, однако это гораздо более непростой и энергозатратный уровень магии.       – Вот именно это меня и сбило с толку. Меня учили совершенно другому. Для превращений важны опыт и магическая сила, ну и, конечно, масса начального объекта. Превратить ваш стол в муху или слона практически невозможно, из-за разностей в начальной и конечной массах. А факт того, что это живой объект или нет, не имеет ни малейшего значения. Я могу превратить книгу в голубя, но не в индюшку; ну разве что кто-то уже вывел индюшку-бонсай?       МакГонагалл была в шоке, если мальчик говорил правду, значит все, чему она была обучена, и чему, в свою очередь, обучала остальных – было неверным. Она не знала как на это реагировать. Если это была какая-то шутка, то мистер Кроу будет отбывать наказание как минимум до третьего года в Хогвартсе. Положительным моментом было то, что она могла быстро узнать на это ответ.       Минерва обучала мародеров и близнецов Уизли, ее было не пронять подставной книгой       – Мистер Кроу, я дам вам одну из своих книг, и если вы сможете превратить ее в курицу, я поставлю вам "О" не только за сегодняшний урок, но как годовую оценку.       Она положила довольно увесистую книгу на его парту, и не сводила с нее взгляд. Мальчик достал свой кинжал, и начал размахивать им над книгой. Минерва смотрела с широко раскрытыми глазами удивления, как кожаная обложка начала покрываться перьями, как из корешка выскочила куриная голова... Курица встала спрыгнула с парты и побежала, а МакГонагалл так и стояла, не произнеся не слова. На этот раз Гермиона задала вопрос.       – Ты не произнес не одного заклинания, твои движения не были похожи не на одни из тех, о которых я читала, как ты это сделал?       – Гермиона, я говорю на английском, испанском, французском и немного на итальянском – ты думаешь слова имеют хоть какое-то значение? Ах да, разумеется, еще я говорю на гоблинском языке, но я не признаю унизительное название, которое волшебники используют для его именования.       Гермиона даже не знала, что у гоблинов есть свой язык.       – А как волшебники его называют?       – Белибердагук, – ответил Невилл.       – Что!? Да это похоже на слово "белиберда", возмутительно!       МакГонагалл наконец-то вспомнила, что у нее имеется голос и не хотела, чтобы они уходили с темы.       – Не могли бы мы оставить, на время, отношения гоблинов с волшебниками, я бы хотела услышать более полный ответ на первый вопрос мисс Грейнджер.       Гарри поднял курицу с пола, поставил на стол и медленно помахивая над ней кинжалом, превратил ее в корзинку.       – Курицу в корзинку? Я полагаю это очередной пример легендарного юмора гоблинов?       Замечание Гермионы вызвало у него улыбку. Сразу за этим, он превратил корзинку в милейшего рыжего котенка, который, мяукая, прыгнул Гермионе на колени.       Гермиона подумала, что это был ее вариант рая. Котенок, с которым можно было поиграть, а потом превратить обратно в книгу – лучшего и придумать было нельзя.       – Гарри, ты просто обязан меня этому научить!       И наконец Гарри дал ответ на основной вопрос, который ждала МакГонагалл, да и весь класс тоже:       – Как только вы научитесь основному заклинанию превращения, все станет зависеть то того, насколько хорошо вы себе можете представить цель превращения; практика и еще раз практика. Сейчас, я могу справиться с предметами размером со среднюю собаку. Чем массивнее предмет, тем больше времени будет занимать превращение. Время можно сократить практикой, ну и возраст, с которым возрастает магическая сила, играет немалую роль."       Минерва считалась невероятно одаренной в превращениях с детства, и сейчас имела докторат по этому предмету. Однако она не смогла бы совершить подобные превращения в том же возрасте, что и одиннадцатилетний мальчик, воспитанный гоблинами, проделавший минуту назад. Гарри Кроу только что поставил крест на книге с основными правилами трансфигурации. И как быть дальше?       – По вашему методу начальные и конечный объект не имеют никакого значения?       – Ну, некоторые вещи преобразовывать гораздо труднее, основной причиной является количество деталей. Курицу гораздо сложнее правильно вообразить, чем, например, корзинку. Все сводится к практике. До моих нынешних возможностей я шел несколько лет, и мне придется практиковаться еще больше, для того, чтобы достичь нужных мне результатов. Хотя учить разные заклинания и движения палочки мне не придется.       Драко побледнел от злости, опять этот Кроу оказался в центре внимания, но он был слизеринцем, и учитывая прошлый опыт знал, что нужно делать. На этот раз оппонентом Поттеру будет не Драко:       – Профессор, я думал, что по закону, гоблинам нельзя иметь волшебную палочку. Не кажется ли вам, что Кроу нарушает этот закон?       Гарри еще сделал несколько движений над тем, что ранее было книгой, на этот раз на столе появилась тыква, крайне уродливая тыква, надо сказать, и в ней можно было заметить схожесть с головой Драко Малфоя. Несколько резких движений кинжалом, и у Гарри в руках оказался кусок из центра тыквы.       – Если мистер Малфой хочет еще демонстрации того, что у меня в руках нож, он может меня об этом попросить, я буду рад продемонстрировать. Вроде-как он сделан не из дерева, да и магической сердцевины в нем нет, а значит, по законам министерства – это не волшебная палочка. В будущем, советую тебе хотя бы сначала свериться с законом.       Минерва решила, что все, что раньше было книгой по трансфигурации для первого курса, теперь годилось только для таких вот демонстраций. Так или иначе, она написала заклинание вместе с диаграммами движений волшебной палочки на доске; затем раздала спички. Далее она села за стол, и решила посмотреть, что из этого выйдет. Как она и предполагала, мисс Патил и мисс Грейнджер просили Гарри рассказать о его методе; еще несколько учеников из Когтеврана и мистер Лонгботтом так же начали слушать Гарри, позабыв про инструкции на доске.       Все пять учеников Гарри к концу урока сдали по игле, а это значило, что Минерве надо будет обсудить это с директором. За тридцать пять лет преподавания, лучшим результатом было три человека с иголками после первого урока, а обычно это был один ученик. Никто из остальных учеников не смог полностью превратить спичку в иголку, что только усугубляло проблему.       Она распустила класс, так и не двинувшись с места. МакГонагалл ни разу не теряла контроль над классом, но как можно было корить этих пятерых? Ведь метод гоблинов был явно лучше. Ей так же предстоит поговорить с Филиусом, она хотела заполучить доступ к Кроу и научиться у него этому действенному способу трансфигурации.       Услышав, что за дверями класса кто-то пререкается, она поспешила узнать что происходит.       Рон был назван идиотом перед всеми первокурсниками. И если этого было мало, так все, что он смог сделать со спичкой, так это поджечь ее, в то время как Невилл сдал иголку. Невилл, которому не придется иметь дело со Снейпом! Все это взвинтило зависть Рона до предела. Он просто не мог больше молчать.       – Думаешь ты такой особенный? Показываешь профессорам как творить волшебство...       Гермиона шла под руку с Гарри, и попыталась увести его от очередной стычки.       – Просто игнорируй его.       – Я не обращался к книжному червю. Ты же знала, кем он был еще в поезде, но молчала. Наверняка, он по твоей вине застрял на Когтевране! Мальчик-Который-Выжил должен быть на Гриффиндоре – все это знают!       Гермиона не могла поверить наглости этого клоуна.       – Ты был прав, Гарри, он просто идиот.       Рон просто так не мог стерпеть такое от девочки, он достал палочку и пустил заклятие еще до того, как кто-либо понял, что происходило.       Гарри успел оттолкнуть Гермиону, однако заклятие попало в Падму. Он набросился на Рона, и прижав его к стене сломал его палочку, пока тот еще не успел пустить следующее заклятие. Гарри уже собирался наподдать Рону хорошенько, когда голос МакГонагалл остановил его.       – Мистер Кроу, остановитесь немедленно! Что вы себе позволяете?       – Я думаю, что позволяю себе остановить этого идиота, от произнесения очередного заклятия, посмотрите на Падму, профессор. Он целился в Гермиону, но попал в мисс Патил, – Гарри не отпускал Рона, он хотел сначала услышать, каким заклятием Падма была поражена, прежде чем решить, имеет ли смысл устроить взбучку Рону в присутствии учителя, не смотря на последующие за этим последствия.       Падма с трудом отвечала на вопросы МакГонагалл, каждый раз когда она открывала рот, оттуда вываливался большой слизняк. У нее не было никакой боли как таковой, но отвращение и унижение одновременно были не менее болезненны.       – Мисс Грейнджер, не могли бы вы с ее сестрой отвести Падму в лазарет. Уизли и Кроу, в мой класс, немедленно. Все остальные – на обед.       Парвати и Гермиона медленно вели Падму в указанном направлении, пока Гарри с силой втолкнул Рона в класс.       Гриффиндорец решил, что ему, именно ему поверят перво-наперво, и не дожидаясь вопросов начал:       – Профессор, он просто взял и набросился на меня без причины, он даже сломал мою волшебную палочку! Я пытался остановить его, даже успел одно заклятие пустить, но промахнулся и оно попало в ту девочку.       Гарри сидел смиренно и молча, пока она сама не задала ему вопрос:       – Мистер Кроу, могу ли я услышать вашу версию событий?       – Уизли ни с того, ни с сего начал кричать на нас, как только мы вышли с вашего урока. Затем он начал высказывать нелепые обвинения в адрес мисс Грейнджер, которая ответила тем, что указала на то, что он идиот. Вероятно, правда его слишком уязвила, на что он решил ответить заклятьем; я успел только оттолкнуть ее. Затем я схватил и прижал его к стене, это и сломало его палочку. Я уже собирался ударить его, когда вы вышли, мне пришлось остановиться.       – Профессор, он лжет! Я...       Рон не договорил, потому что Гарри вскочил на ноги, и его рука опустилась на рукоять меча.       – Ты называешь меня лжецом? Такое я не приемлю. Или ты забираешь свои слова обратно, или я предприму дальнейшие шаги.       Рон решил доказать, что он был не полным идиотом, и поменял свое заявление:       – Прошу прощения, профессор. Это была моя вина, я потерял самообладание.       – Сегодня вы так же потеряли пятьдесят очков для Гриффиндора, и нашли двухнедельное наказание.       Рон покинул класс, и Минерва обратилась к Гарри.       – Мистер Кроу, и хотя я рада, что вы становитесь на защиту друзей, я не могу мириться с вашими действиями. Я прибыла бы на место через несколько секунд и разобралась с проблемой.       – Прошу прощения, профессор, но мой предыдущий опыт не вселил в меня уверенность в честности наказаний в Хогвартсе. Но вы, безусловно, правы, и я готов понести наказание, на ваше усмотрение.       Минерва практически улыбнулась:       – Очков с Когтеврана я снимать не намерена, я думаю о чем-то вроде наказания в виде одного вечера за переписыванием учебника по истории; я поговорю с вашим деканом по этому поводу. Звучит честно?       – По крайней мере честнее чем "десять очков со Слизерина".       – Вот и отлично. А теперь время идти на обед.       Минерва находила мальчика вежливым, учтивым и довольно умелым в уходе от ответов. Что она узнала было довольно интересным: Гарри обучался с репетиторами не один год, его кинжал был единственным в своем роде, да еще то, что этот кинжал был предоставлен ему самим директором Гринготтса, значило очень немало для мальчика. Вероятно он был для него важнее чем меч Гриффиндора, хотят тот он носил с собой повсюду с первого вечера.       Беседа закончилась у входа в Большой Зал, можно было даже сказать, что она была прервана. Профессор защиты только что пронесся мимо них и, ступив одной ногой в зал прокричал:       – Тролль! Тролль в подземельях! Я решил, что вам надо знать... – затем Квиррелл упал в обморок, а Гарри в это время уже направлялся в совершенно другую сторону.

-oOoOo-

      Ему было наплевать на неразбериху, которая охватила весь зал, у него были гораздо более важные заботы. Он обратился к первому на пути портрету: "Мне нужен кротчайший путь в лазарет!"       Звук распостранялся с большей скоростью, чем двигался Гарри, так что на каждом повороте его уже ждал очередной портрет, указывающий дальнейшее направление. Гарри ворвался в лазарет и это было хорошим показателем его тренировок, у него было дыхание на то, чтобы внятно выражаться.       Три девочки и школьная медсестра были крайне удивлены таким драматичным входом, но удивление быстро сменилось страхом после слов:       – Тролль попал в замок, нам надо быстро найти для вас безопасное место!       Поппи Помфри внимательно посмотрела на него:       – Молодой человек, я хорошо помню вашего отца, когда он был еще в школе. Если это какой-то розыгрыш...       – Гоблины не занимаются розыгрышами. В данный момент где-то в замке блуждает трехметровая тонна мышц, с кожей стойкой к заклятиям и мозгом размером с орех. Мы должны спрятаться за прочной дверью с замками...       В этот момент двери лазарета снова отворились, на этот раз с намного большей силой, чем минуту назад. Тролль даже сбил одну из дверей с петель, пока входил.       Поппи сразу встала между троллем и детьми. Но она была целительницей, не бойцом, и ее заклинания только больше распаляли чудовище.       – Перестаньте. Я попытаюсь выманить его отсюда.       Гарри обогнул мадам Помфри со стороны и направился к троллю.       – Эй, безмозглый, смотри сюда!       Дурнопахнущий тролль замахнулся дубиной, которая была не тоньше Гарри и промазал, Гарри ожидал удара и вовремя отскочил, одновременно нанося порез кинжалом по бедру тролля.       Теперь Гарри стоял спиной к дверям. Он пытался привлечь внимание тролля, однако в помещении уже были четыре цели, которые не были так проворны, да еще и держались вместе – тролль опять продолжил идти в ту сторону. Гарри порезал ему еще одну ногу.       – Эй, вонючка, кто тебя учил манерам? Мы ведем диалог, а ты поворачиваешься ко мне спиной. Попробуй, догони меня!       Тролль еще раз безрезультатно махнул дубиной над Гарри, и направился обратно к девочкам. Те стояли прижавшись к стене, Поппи по-прежнему стояла впереди них. Это была намного более привлекательная добыча, чем этот прыгающий мальчик с ножом.       Гарри нанес еще один удар по спине тролля, на этот раз он целил между жилеткой и набедренной повязкой существа. Тролль взревел от злости, но не сменил направление движения. Гарри пришел к выводу, что данная тактика совсем не работает; он убрал кинжал в ножны и достал меч.       Следующий звук, изданный троллем, был вопль боли, когда тот упал на пол. Меч Гарри оставил глубокую рану на его правой ноге. Но тот дубинки не выпустил, а девочки были совсем близко. Тролль, лежа на полу, уже замахивался дубинкой, когда меч Гриффиндора прошел прямо сквозь запястье, державшее дубинку.       Гарри никогда не собирался убивать это создание, он просто хотел увести его подальше от девочек. Но он находился в таком небольшом пространстве, и девочки были совсем рядом. У него не оставалось другого выбора. Он запрыгнул троллю на спину и вонзил меч в шею, повреждая основные артерии и позвоночник. Кровь из этой смертельной раны залила весь пол лазарета.       Гарри взглянул в сторону девочек, то что он увидел, заставило его внутренности застыть. Медсестра была по-прежнему перед ними с палочкой в руках. Они все смотрели на него и их выражения лиц приковали его взгляд; страх на них был понятным и ожидаемым, однако отвращение и даже ненависть причинила Гарри боль больше чем мог любой меч.       Они не успели произнести ни слова, как Дамблдор, МакГонагалл и Стебль внеслись через двери. Гарри вытирал кровь с меча о набедренную повязку тролля, обдумывая произошедшее.       Пока обе ведьмы рассматривали обстановку, в обычно стерильном лазарете, Альбус не сводя глаз с мальчика произнес:       – Гарри, что ты наделал?       Мадам Помфри набросилась на директора.       – Этот молодой человек только что спас наши жизни. Как вообще эта тварь попала в замок, и что вас задержало?       Гарри развернулся и низко поклонился медсестре:       – Спасибо мадам. Лишь хочу добавить, что ваши действия были достойны подражания, и я так же хотел бы услышать ответы на ваши вопросы.       Помона слегка помедлила, и задала, казалось бы глупый вопрос:       – Мистер Кроу, что вас заставило помчаться сюда? Предположительно тролль находился в подземельях.       – Не хочу никого обидеть, профессор, но я бы не стал верить наслово профессору Квирреллу. Я хотел убедиться что мои друзья в безопасности.       – Было обязательно убивать это создание? – спросил Дамблдор.       – Я пытался увести его в другую сторону, но он не хотел обращать на меня внимания. Хогвартс, твой чемпион нуждается в помощи!       Все глаза уставились на Гарри, пытаясь понять, что он этим имел в виду. Но долго ожидать не пришлось, Кровавый Барон прошел сквозь пол.       – Как Хогвартс может помочь чемпиону?       – Мне нужно знать как тролль попал в замок.       – Квиррелл наблюдал за тем, как директор ранее запускал тролля в школу, и просто скопировал его действия.       – Где сейчас находится Квиррелл? – спросил Гарри, пока бурил взглядом Дамблдора.       К Кровавому Барону присоединился Полный Монах и дал ответ:       – Квиррелл сейчас на третьем этаже, в коридоре который запрещен к посещению."       – Судя по всему я недооценил Квиррелла. Запустив тролля в замок и направив всех преподавателей в другом направлении – довольно умно. А зачем ему нужна была диверсия, а, директор? Это что-то с чем преподавательский состав сам разберется, или мне и с этим нужно разобраться?       После чего МакГонагалл практически выволокла Дамблдора из лазарета.       – Мы с этим разберемся, мистер Кроу – профессор Стебль вышла следом.       После этого, образовалась тишина, и Гарри решил, что ему тоже стоит удалиться.       – Мистер Кроу, куда это вы направляетесь?       Гарри ответил даже не оборачиваясь:       – Мадам, у меня крайняя необходимость в принятии душа.       И он вышел, оставив позади не только мертвого тролля.