Но отрекаются любя

      Он думал, что погоня за тремя зайцами по плечу каждому и просчитался. Ситуация угрожает перерасти в нечто грандиозно-ужасное. Пупок-Саша-Банан. Банан-Усач-Саша. В любом сочетании картинка не складывалась.       До поры до времени, Антона все устраивало, адреналин правил его мыслями. Ведь нет ничего более интересного, чем быть пойманным с поличным, почти быть. Ходить по лезвию обстоятельств, без вреда для себя.       На поверку лезвие оказалось куда острее, вдобавок ко всему, оно было скользким. Нет возможности удержаться, остается падать, максимально медленно, до самого дна.       Бесшабашный от природы Санек, все чаще предпочитает компанию кого угодно, лишь бы не Борисова. Тот, в свою очередь, недоумевал, как можно ставить в одну линию возможность развлечься с красивой одноклассницей и монументальный бред друга? На досуге, от нечего делать, слушать Банана интересно. Лучшие идеи, они же самые оригинальные, приходили к Бадягину под градусом. Таким образом, веселые моменты дружбы приходились на клубные вылазки, где алкоголь лился рекой.       Пьяная улыбка никак не могла соперничать с тем, что Антон видит сейчас. По иронии судьбы, парень чувствует себя паршиво, как если бы его предали. Деньги Усача немного скрашивают картину. Некогда быть другом, успеть бы быть любимым. Банан снова отходит на второе, на третье, на последнее место.       Еще есть небольшой шанс, ничтожный, мизерный. Если в какой-то момент массивная фигура подойдет на перемене и, перекрывая шум бегающей мелюзги, спросит: - Хочешь поржать? Порочный круг будет разрушен, пьяное безразличие заиграет в голубых глазах. Но ничего подобного не происходит. Борзому приходиться смотреть на вещи, невозможные в этой реальности.       Банан не идет в столовую, сидит рядом с Усачом и крадет у него картошку. Ловко чистит на двоих, словно у них соревнование на скорость. Валентин хмурит густые брови, а потом сдержано благодарит. Детский сад, ясельная группа. Не выдержав такого абсурда, Антон решил вмешаться. - Усатого можно понять, он весь в ипотеке. А ты у нас, Банэлло, свободный человек. Пошли по-человечески похаваем. - Я вполне по-человечески тут хаваю. Сейчас еще за солонкой сгоняю, вообще красота будет. И словно позабыв о существовании Борзого, обращается к Усачу - Так, я быстро, тудым-сюдым.        Вместо ответа Валентин протягивает блондину влажные салфетки. «Блин, да какой нормальный парень носит с собой влажные салфетки?» Проносится в голове Борисова. Санек, не смущенный данным фактом, берет предложенное и, вытирая на ходу пальцы, выходит из класса.       Иррациональная злость поднимается откуда-то изнутри, топит сознание. Ударить бы всегда вежливого, уравновешенного Валентина, чтобы кровь запачкала нелепые усики. Можно смести к чертовой матери нехитрый провиант с парты, можно. Храбрости хватает только на то, чтобы взять нелепую картофелину, как бы украсть ее. Если бы вареный овощ был способен дать ответы. Ни понятнее, ни легче не становиться, на вкус картошка самая обычная, с солью или без. Не в картошке дело, а в чем тогда, в чем?