Luce e le tenebre

Люси и Стинг ввалились в ближайшую гостиницу, напугав прикорнувшего было управляющего и до полусмерти напугав запозднившихся постояльцев своим безумным взмыленным видом. Люси сделала несколько глубоких вздохов:  — Один трёхместный номер, пожалуйста. Управляющий нервно поправил очки в тонкой оправе, пытаясь выглядеть невозмутимо и капельку строго.  — Во-первых, пожалуйста, представьтесь и заполните форму для заселяющихся. К сожалению, у нашей гостиницы сейчас свободны номера только на втором и третьем этажах, но за дополнительную плату вы, безусловно, сможете…  — Просто пропустите нас, чёрт возьми! — Стинг даже не пытался казаться вежливым. Перегнувшись через стойку и грубо выдернув из рук дезориентированного мужчину связку ключей с номерами, он, не тратя времени на извинения, осторожно подхватил под руки начинавшего соскальзывать с плеч Люси Роуга. Люси буркнула что-то неразборчивое и осторожно протолкнула по стойке лишнюю пачку драгоценных. Оправа дешёвых очков блеснула, и управляющий, бурча, принялся сетовать на то, что теперь слухов не оберёшься, и как бы между делом сообщил, что для них свободен номер в конце коридора. Роуга они тащили вдвоём. Кажется, по пути он пару раз пришёл вперёд, но всё, на что его хватало — тихий бессвязный шёпот. И без того бледный, Роуг сейчас сравнился по цвету с белыми мраморными колоннами библиотеки, только тускло поблёскивал приоткрытый вишнёвый глаз. Стинг так ничего и не говорил, а Люси боялась спрашивать, старательно душа в себе всё возрастающее раздражение. Сейчас гораздо важнее был Роуг, которому всё никак не становилось лучше. Метавшийся по кровати, он даже не стонал — просто что-то бормотал тихим шёпотом. Кажется, это был какой-то язык, хотя Люси он больше напоминал сдавленное шипение. Стинг, бледный не меньше друга, за всё это время так и не выпустил руки друга, пустым взглядом уставившись куда-то повыше кровати. Люси молчала до тех пор, пока Роуг не начал слабо стонать.  — Возможно, стоит позвать лекаря? — Нет! — Стинг, очнувшись, дёрнулся, будто от удара, — не надо. Лекарь тут не поможет. Не поможет? То есть, для Роуга впадать такое состояние — нормально?  — Хорошо, — нет, на самом деле, ничерта не хорошо. — Тогда что я могу сделать? Эвклиф, зажмурившись, помотал головой, крепче стискивая тонкую белую руку. Люси медленно вздохнула и выдохнула. Обнаружила, что намертво стиснула ладони, и осторожно попыталась разжать ставшие каменными пальцами. На тонкой коже ладоней осталась россыпь наливающихся кровью полумесяцев. Люси молча поднялась с места. Стинг, казалось, этого даже не заметил. Закрыв дверь в ванну и выкрутив все краны, Люси медленно опустилась по кафельной стене, начиная по-настоящему злиться. За последнюю неделю ей слишком много недоговаривали, врали и пытались направить. Вокруг одни загадки, куча желающих их загадать и ни одного ответа в зоне видимости. Люси медленно мочит одеяло с эмблемой гостиница в ледяной воде и думает, что до смерти устала от этих бесконечных шарад. И что заставит Стинга рассказать хотя бы часть, хочет он того или нет. Потому что при всём уважении к чужим секретам Люси не могла оставаться в неведении, когда они начинали напрямую влиять на её жизнь. Она осторожно положила на покрытый испариной лоб Роуга холодную ткань, и, немного подумав, открыла все окна. Воздух вокруг кровати будто бы густел, казалось, ещё немного, и он начнёт клубиться, словно туман. Кожа оставалась всё такой же мертвенно-бледной, но Роуг будто бы пылал изнутри. У убийц драконов, насколько могла Люси судить по Нацу и Гаджилу, всегда была высокая температура тела, но… Люси перевернула полотенце холодной стороной вверх, чувствуя под пальцами ставшую горячей за каких-то пять минут ткань. …но не настолько же. Когда Люси решила, что пора, тишину вдруг прорезал голос Стинга.  — У него раньше никогда не было таких долгих приступов. — Стинг выглядел до того потерянным, что Люси с трудом подавила в себе желание крепко его обнять. — Обычно мы приходили в себя спустя несколько минут, и никогда раньше… — он запнулся.  — Тебе не обязательно говорить мне абсолютно всё, — Люси бережно убрала угольную челку с липкого лба. — Просто объясни, что с вами происходит?  — Это не так просто, — он сжал руку Роуга чуть сильнее, словно за что-то безмолвно извиняясь, - ты, наверное, уже поняла, что мы многого не помним. Люси воскресила в памяти все странные случаи, когда обычные, казалось бы, вещи, вызывали в мальчишках огромное удивление, и медленно кивнула. — Это правда. На самом деле, мы ничего не помним из своего детства. Рассиэль, этот шакал, говорит, что на нас наложили заклинание, и это звучит убедительно, но кому и зачем это потребовалось? — Люси поняла, что этот вопрос Стинг задавал себе сотни раз. — Время от времени у нас случаются приступы, всегда у того, кто носит медальон. Тогда возвращается память. Ничего конкретного, — он нахмурился, — но сейчас…  — Из-за чего они происходят? — у Люси почему-то пересохло в горле.  — Я не знаю!!! Я ничего не знаю, Люси! Роуг боится открытого огня и замкнутых пространств, он был со мной сколько я себя помню, и кроме кусочков воспоминаний и медальона, который даже не открывается, у нас ничего нет, понимаешь?! — Он почти сорвался на крик, вцепившись свободной рукой в волосы, и с трудом дышал. Люси смотрела на ребят, чувствуя, как руки медленно сжимаются в кулаки. Определённо, об этой загадке лучше не знать. Собственные подозрения о том, что ей не доверяют, сейчас казались наигранными и смешными. Люси было стыдно за недавнюю злость: вместо безобидных скелетов в шкафах скрывался целый лабиринт, и Люси отнюдь не была уверенна, что у неё хватит сил пройти его до конца и не потеряться на поворотах. Роуг снова хмурился, мечась по смятым простыням. Неужели каждый обрывок потерянной памяти достается такой ценой? «Им же всего двенадцать лет». Люси знала о нелегкой, полной препятствий судьбе Эрзы, знала историю Грея, потерявшего мать и учителя, знала о Кане, не знавшей мать и отца, но слышать это от сильных, переживших и всегда улыбающихся друзей — одно, а видеть своими глазами — всегда совершенно другое. До этого момента Люси, оказывается, не могла представить и десятой доли выпавших своим друзьям страданий, слишком увязшая в собственном горе. Не могла или не хотела? Неужели она никогда не понимала своих товарищей? Около часа спустя дыхание Роуга постепенно начало выравниваться, но температура тела продолжала оставаться такой же запредельно горячей. Люси еще много раз меняла повязку, невесомо обтирая горящее нахмуренное лицо и очень надеясь, что от этого Роугу станет хоть немного легче. Не смотря на внезапный прилив откровенности, Люси чувствовала, что даже сейчас Стинг рассказал ей не всё. «Каждый имеет право на свой секрет» — говорила ей мама, и Люси не стала давить. Она и так узнала больше, чем планировала, и не была уверена, что хотела это услышать. Теперь цель мальчиков встретить Нацу предстала совершенно в другом свете, и Люси пообещала сама себе, что непременно её устроит. А для этого предстояло сделать очень многое. И прежде всего — не сдаваться. Люси снова вызвала Южный Крест, но, как и в прошлый раз, старый дух не смог дать точных ответов, располагая по-прежнему размытыми кусочками пророчеств. На прямой вопрос о Небесном Ключе дух долго пытался не отвечать, пока наконец не признался, стыдливо опустив голову, что появился уже много позже его создания.  — Возможно, Люси-сан, он и существовал. Но я никогда его не видел. Думаю, точно знает об этом только Король Звёздных Духов и старшие знаки Зодиака, но и у тех, и у других есть веские причины не отвечать. О возможности заключить контракт так же ничего не было сказано. Люси уже готова была отпустить всё ещё расстроенного старца в своё измерение, как вдруг Южный Крест поднял тяжёлую голову.  — Вполне возможно, Люси-сан, что-то, что вы делаете сейчас — далеко не простое спасение ваших друзей. Никогда и ничего не случается просто так, а уж события столь важные — тем более. Люси вздрогнула, потому что при этих словах на неё смотрела вся неизмеримо древняя мудрость звёзд. Южный Крест, извинившись, поспешно исчез, а у них по-прежнему не было ничего. Ничего, кроме непонятных отрывков из утерянных древних текстов, запутывающих все еще больше. «Прорвёмся», — изо всех сил убеждала себя Люси, — «я что-нибудь обязательно придумаю. Непременно. У меня ведь еще есть время. Мы ведь ещё не проиграли». Как бы она хотела, чтобы все сказанное оказалось правдой!  — Ему стало легче, — над Клевером уже появились первые звезды, а Роуг так и не пришёл в себя. «По крайней мере, прекратил метаться, и температура вернулась в норму.» — обессиленно подумала Люси, чувствуя, как подкашиваются ноги. До последнего она не отдавала отчёт, насколько волновалась, а сейчас с размаху навалилось напряжение последних дней. «После того как все уляжется», — вяло подумала Люси, — «я возьму отпуск, и закачу такую пьянку, что сам Хвост Феи будет мне завидовать».  — Темнеет. Если хотим завтра встать пораньше, нужно постараться заснуть. — Она широко зевнула в подтверждении своих слов.  — Я никуда не уйду. Другого ответа Люси и не ожидала, заранее продумав компромисс.  — Ладно, тогда я попрошу у кого-нибудь из обслуживающего персонала перенести кровать поближе. Ты ничем не поможешь ему, даже если будешь бодрствовать всю ночь. Стинг даже не услышал, и Люси, думая, что теперь ей можно при жизни отливать памятник, отправилась к всё тому же ресепшену у входа. Удивительно, какой магической силой обладают деньги. Всего пара подсунутых с вежливой улыбкой бумажек, и вот администратора по-прежнему не волнуют странные мальчишки и не удивляет столь нестандартная просьба. Раскладушка? Как раз совершенно случайно нашлась одна у обслуживающего персонала. Продлить номер до утра? Пожалуйста, все для вас за лишние пару сотен драгоценных. Денег Люси не жалела — последние миссии принесли неплохой доход, а заботиться о квартплате на следующий месяц уже не было нужды.  — Теперь, надеюсь, ты наконец отправишься спать, — бурчала Люси, с грохотом водружая импровизированную кровать рядом с постелью Роуга. – И, если что-то вдруг случится, обязательно разбуди меня, ладно? — Добавила она уже серьезно. Стинг, все еще бледный и взволнованный, только кивнул в ответ. Зевнув и пожелав приятных снов, Люси направилась в свою комнату. К сожалению, собственное пожелание обошло её стороной. Все то же купе, на этот раз полностью объятое пламенем и дымом, полное отчаянных криков и ревущего огня. Люси зажимает уши, задыхается от дыма и не может найти выход — и это вовсе не купе, а здание их гильдии. До боли знакомые силуэты волшебников и волшебниц и — ни единого звука в самой шумной гильдии Фиора. Люси размазывает слезы и сажу, бежит навстречу и пытается что-то прокричать, но горло словно сдавливает невидимая рука. Внезапно становится светло, словно вспыхнули десятки невидимых прожекторов, и Люси прижимает руки ко рту, безмолвно крича. Мира идет к ней навстречу, чуть покачиваясь, и привязанные к потолку нити ярко блестят в холодном луче света. Нить натягивается — это Мира изгибает руку в приветственном жесте. Люси пытается забиться в самый дальний угол, но ноги ее не слушаются, и тело будто не принадлежит. Она в ужасе поворачивает голову вверх и видит, как тянутся от ее рук и ног к куполу тонкие нити. «Мы будем ждать Ждать» Тысячи голосов, знакомых и незнакомых, звучат, перемешиваются с криками людей из поезда, сливаются в единый дикий хор вестника смерти. Люси дергается, но тело ее не слушается. Рука против воли поднимается вверх, изгибается под немыслимым углом — Люси слышит, как ломаются кости, машет в ответ и чувствует, как против воли широко изгибаются уголки ее губ, грозясь разорвать нежную кожу. А потом приходит огонь. И Люси просыпается. — НЕТ! — она подкидывается на кровати, больно стукаясь о высокую спинку, и затравленно озирается вокруг. На то, чтобы осознать, что это всего лишь сон, уходит несколько секунд, и Люси судорожно осматривает себя. Обычные руки и ноги, оцарапанные, усыпанные синяками, но все еще только её. Люси только сейчас замечает, что лицо мокрое от слез, и поспешно трет его рукавом. Опять ночной кошмар. На этот раз реальный настолько, что она, кажется, до сих пор чувствует мерзкий вкус сажи на губах. Единственное хорошее событие за все утро — Роуг пришел в себя. Когда Люси зашла в комнату, он все еще выглядел невероятно устало, но уже не напоминал вчерашнего живого мертвеца. Стинг сопел рядом, хмурясь во сне.  — Как ты?  — Лучше, чем вчера, — он слабо усмехнулся, и Люси тут же успокоилась. Если шутит — значит, всё действительно в порядке. — Спасибо, что помогла Стингу. И за то, что помогла мне.  — Пустяки, — Люси тоже улыбается. Потом замечает покоящийся на прикроватной полочке медальон и решается спросить. — Стинг рассказал мне насчёт вашего прошлого. Ты вспомнил что-то важное? «У каждого есть право на свои секреты». Люси безуспешно пытается убедить себя, что не собирается лезть куда не следует. Улыбка Роуга быстро гаснет.  — Не сказал бы. Боюсь, Стинга не обрадует, что я столько времени валялся из-за…  — Из-за чего? — раскладушка нещадно скрипит, и Стинг свешивается с неё ногами вперёд, невозмутимо хлопая покрасневшими глазами в ответ на полный укора взгляд. Люси старается слиться с выкрашенной в бежевый стеной и корит себя за малодушие, но любопытство сильнее тактичности. Остатки совести почти не сопротивляются.  — Из-за ерунды. Эти статуи у библиотеки — в том месте, где мы жили раньше, был огромный парк. И возле почти каждого дерева была очень похожая статуя. Нас туда часто водила по вечерам женщина, — взгляд Роуга стекленеет, — лица я, как всегда, не увидел, но у нее были очень длинные каштановые волосы. Она часто покупала нам мороженное с орешками. Там были небольшие магазины, в которых продавали сладости. И куча флагов с эмблемами, но все размытые и нечёткие. Очень полезные воспоминания, правда?  — Эй, зато теперь мы хотя бы знаем, что был кто-то, кто о нас заботился. Ты больше ничего не помнишь? А сколько ей было лет? Хотя бы приблизительно? — Стинг смотрит на друга с такой жадностью, что Люси вдруг стало очень страшно. Она поспешно отвела взгляд. «Как же это ужасно — не знать о себе ничего кроме имени».  — Медальон. — Роуг снова нахмурился, — кажется, она носила этот медальон. Дальше — опять туман. — Он покачал головой. — Прости.  — Все в порядке, — Стинг вдруг потянул Чени за щеку, тот громко ойкнул, но не особо-то сопротивлялся, — и не будь таким мрачным! Стинг подавился смешком, когда, ворча, попытался ткнуть того под бок, перехватывая Стинговы руки, стремящееся к шее, и через секунду они оба уже катались по гостиничной кровати, смеясь и в шутку пытаясь задеть друг друга.  — Ты открыт! — С победным воплем Стинг обрушил самое страшное своё оружие — щекотку.  — Ну переста-аа-нь, — Роуг принялся отфыркиваться и вдруг рассмеялся, и это звучало и выглядело до того необычно и вместе с тем правильно, что Люси застыла на секунду, тихо фыркнув и впервые за последнее ни о чём не думая и просто наслаждаясь моментом. Реальность прорывалась обрывками сегодняшнего кошмара и тихим вопросом «Что будем делать дальше?» Люси отдала бы все что угодно за ответ на этот вопрос, но, кажется, ей снова придется решать все самой. Неверный шаг может обернуться фатальной ошибкой. Люси дрожит, Люси не хочет брать на себя такую ответственность, не хочет ничего решать, но на этот раз она тут самая старшая, и (вроде бы), мудрая. Поэтому Люси попытались вложить в свой голос хоть немного уверенности:  — Мы возвращаемся к Аркею. Его знакомый ошибся — мы так и не знаем, что делать дальше. Возможно, во второй раз нам повезёт больше. План — хуже некуда, и это прекрасно понимают все трое, но другого варианта у Люси нет, а сидеть на месте ещё хуже. Когда Роуг собрался что-то возразить или добавить, в номере вдруг с тихим звоном открылись врата в мир Духов. Люси тут же вцепилась в связку с ключами, но в комнату выскочил всего лишь Лео. У Люси сначала отлегло от сердца, а потом сделалось ещё страшнее — Локи взъерошенный, всегда идеальный костюм сейчас всклокочен, а карамельные глаза за стеклами очков горят отчаянием.  — Люси! В мире звездных духов очень нужна твоя помощь!