Любовь и прочие невероятности

Нормальность – это асфальтированная дорога: По ней удобно идти, но цветы на ней не растут Винсент Ван Гог

      В чём-то их отношения сложились как-то сами собой. Во всяком случае, едва ли можно было найти какой-то особый момент, когда что-то резко изменилось и стало так, как стало. Они просто были. Были теми же людьми, которыми являлись всегда.       По крайней мере, Сакура так считала, хоть и понимала, что в какой-то момент нечто само собой всё же перекроилось на новый лад. Но по этому поводу она придерживалась мнения, что просто повзрослела и всё на том.       Ну и да в какой-то момент в её жизни вновь появился Учиха Саске, заняв при этом давно приготовленное для него место, которое он до сих пор игнорировал, ну или оставлял без внимания.       Случилось это как-то так, что Сакура и сама не поняла, что жизнь теперь будет другой. Просто в один день Учиха объявился в Конохе, и выдернул её из уютного мирка больницы и исследования в области медтехник.       Образовавшись в Конохе, Саске осознал, что без него жизнь вокруг бьёт ключом, и когда-то родное селение изменилось до неузнаваемости. Как и те, кого он знал когда-то       Это было не удивительно и Саске прекрасно понимал это до того, как увидел. Только задача вписаться в этот мир теперь представлялась ему ещё сложнее, чем когда после войны он отправился путешествовать.       В тот день Учиха долго сидел в госпитале Конохе в кабинете Сакуры, заведовавшей тогда отделением интенсивной терапии, не зная, что сказать и делать.       Сакура тогда тоже плохо представляла, что можно сказать или сделать. Объект её первой любви, оказавшейся наредкость прочной, изменился за время их знакомства почти до неузнаваемости. Да и она сама тоже, чего уж.       И пусть лучшая ученица пятой хокаге не могла отрицать, что путешествие пошло Саске на пользу, того факта, что они успели стать почти чужими отрицать тоже не могла. Видя его перед глазами, Сакура не могла не вспоминать о уже довольно давнем выводе, что за обещанием Саске и отжившими своё чувствами, которые всё равно гнездились где-то глубоко в её душе, не выводимой заразой, она успешно пряталась от нормальных и здоровых отношений. Немногочисленные попытки наладить личную жизнь раз за разом казались вымученными, отчего раз за разом терпели крах.       Наверное, в тот момент Саске принял для себя решение вновь оставить Коноху, в этот раз навсегда. Но отчего-то не смог уйти не попрощавшись, не иначе как за столько лет даже у него накопилось столько слов, что их необходимо было высказать.       - Я отчего-то думал, что когда вернусь, ты будешь с Наруто и вы будете счастливы.       Саске в этот момент стоял у окна, опираясь единственной рукой на подоконник, и смотрел в никуда. Сакура спрятала усмешку в улыбке, глядя ему в спину.       - Почему? – спросила она.       От его предположения в душе что-то запротестовало, принося боль сродную с фантомной: болеть нечему, а всё равно болит. Сакура невольно перевела взгляд на ту часть плаща Саске, где должна была начинаться отсутствующая часть руки.       - Вы заслужили быть счастливыми и нормальные отношения, - отзывается Саске. Из этого следовало понимать, что он подобное не заслужил. Сакура закачала головой, с трудом сдерживая улыбку. Какой же он идиот, этот Учиха.        - Едва ли хоть кто-то из нас способен на что-то «нормальное». Слишком многое мы пережили, - возражает Сакура.       Она не уточняет кто эти «мы», то что это седьмая команда не нуждается в пояснениях.       - Наруто смог, - констатирует Саске.       - Не думаю, что у них всё так уж безоблачно, к тому же Наруто всегда был особенным, да и Хината очень долго этого добивалась.       В этот раз улыбается Саске, задумавшись о чем-то своём.       - А как же ты, Сакура? – спрашивает он.       Сакура только пожимает плечами.       - Я делаю то, что умею и люблю.       Создает центры помощи пострадавшим детям, спасает жизни вернувшихся с миссий шиноби, разгадывает составы новых ядов. Работы всегда хватает, не успеешь закончить с одним, само собой образуется другое. Сакура берется за каждое новое дело и не представляет себя в отношениях отличных от дружеских.       - Тебе не бывает одиноко? – спрашивает Саске.       Вопрос застаёт врасплох, но Сакура всё же не отвечает первое, что хочется сказать. Бывает, конечно, куда без этого. И когда это чувство затягивает, Сакура покупает саке и идёт к Ино, растворять намечающуюся депрессию.       У Ино есть отношения с Саем. Более того она близка к тому, чтобы начать с ним жить, а тем самым пополнить ряды замужних или почти замужних женщин. Но частенько Ино срывается и приходит поплакаться в жилетку заклятой подруги.       На вопрос же Саске, она ответила следующие:       - Иногда чем-то приходится жертвовать.       Стоило это сказать, и Сакура поняла, что прокололась. Саске у окна сменил выражение лица и ничего не ответил.       После этого настало долгое молчание, а потом они говорили ещё. В основном Сакура убеждала бывшего сокомандника, что у неё всё хорошо, она всем довольна, и он ей совсем не нужен. Всё, что говорил он сводилось к тому же, только в адрес её.       В итоге в тот же самый вечер они оказались в одной постели, и спали там в обоих значениях этого слова. С утра ждал торопливый завтрак, приготовленный-таки, а не растворимый кофе и куча мыслей на закуску, как бывало обычно. В итоге не выдержав происходящего, они столкнулись взглядами, всё поняли и рассмеялись.       Где-то на этом месте все дурные мысли уползли прочь, а они оказались вместе. При этом вместе не где-то в мыслях или планах, а в реальности. И это было сложно.       Было сложно подстроиться под другого человека, привыкнуть к его графику и расписанию. Да и к куче других, куда более сложных вещей. Научиться понимать и принимать друг друга в новом качестве.       Иногда Сакура приходила к Ино, позабыв саке, падала рядом с подругой или ей головой на колени и просто лежала, свернувшись клубочком.       Ино гладила её по голове и задавала одни и те же простые вопросы, шикая на Сая, чтобы тот дел себя куда-нибудь, пока они не спустятся вниз пить чай.       Их отношения за прошедшее время устоялись до конца и упрочнились до максимума. А ещё у них скоро должен будет родиться ребёнок. Это, подобно стихийному бедствию, накрыло весь их выпуск, пока от коллектива отставали только, недавно сменивший подружку Киба, сторонящийся людей Шино и они с Саске.       И не то, чтобы Сакура так уж не хотела стать матерью, или же она не видела с каким умилением Саске провожает чету Узумаки, но пока что что-то её останавливало от этого. В голову лезли дурные мысли, а на рабочем столе не переводились документы.       Сакура с тоской, порой до часу и двух ночи сидела над ними, исправляя ошибки подчиненных, и проверяет ничего ли она не пропустила, верны ли данные по последней технике, которую они собираются вводить в обиход. Сакура отвечает за человеческие жизни.       Саске молчит, всё понимая, иногда давая понять, что ревнует её к работе и ворча на включённый по полночи свет. Она в ответ напоминала о его пристрастии к длительным миссиям, на которых он может пропадать месяцами.       Не считая моментов, когда хотелось чуда и чего-нибудь эдакого, всё было хорошо. Чаще всего это случалось в дни, когда вечером она бывала в гостях у Ино, а после этого была вынуждена допоздна заниматься работой. Тогда Сакура думала, что жизнь – какая-то жестокая обманка. И что в неё не хватает чего-то очень важного, чего-то особенного. Тогда когда она отвлекалась от чтения, Сакуре казалось, что спящий рядом Саске обнимает её отсутствующей рукой, и что будь эта рука на месте, он непременно подгреб бы её ближе и никуда не отпустил. Эта мысль заставляла улыбаться и возвращаться к работе.       Потом, когда она откладывала всё в сторону и тушила свет, распускала волосы и устраивалась поудобнее рядом со своим мужчиной, Сакура понимала, что случись с ними тоже чудо, что с их друзьями, Саске утащил бы её вон из Конохи, потому что чудесам не место в серости будней и поблизости от дурных воспоминаний.       Эта мысль заставляла Сакуру улыбнуться и погладить своего Учиху по лицу, надеясь, что тот всё же не проснётся из-за её сентиментальности. Потому что если проснётся, то непременно будет ворчать, и может испортить её хорошее настроение и сбить сон.       До тех пор, когда мысли Сакуры материализовались, вбив точку разукрасив мир в радужные цвета, оставалось меньше месяца.