Secrets of Black Widow.

Я в ярости запихиваю вещи в рюкзак, не особо обращая внимание на то, что попадается под руку. Важен сам факт: собрать сумку, посадить Нат в самолет и отправить подальше от Нью-Йорка. - Чёртов Старк! - проклятие срывается с губ само собой. - Он не изменяет себе, - Наташа проходит в комнату, устало присаживаясь на кровать, заваленную вещами. Да, беспорядок больше её стихия, но мне сейчас не до педантичности, главное запихнуть её на рейс до Парижа как можно скорее. - Как и ты, - выходит слишком обвиняюще, но плевать. Нервы ни к черту, а поговорить нормально не выходит уже несколько дней, но это не значит, что я резко ослеп. - Все будет в порядке, Клинт, - мягко улыбается Нат, моя Нат, но мне почему-то не верится. Слишком усталый у неё взгляд, слишком сильные тени под глазами, слишком замкнута и задумчива она стала. Гормоны? Может быть. - Помнишь, что было в Басре? Помню. Очень хорошо помню. Басра, Ирак. Больше восьми лет назад. Это не было обдуманным и взвешенным решением. Не было частью многоходовой партии, да и трезвым расчетом это можно было назвать с трудом. Тем не менее, Наташа сделала это – прикрыла Клинта Бартона собой, закрыла от пули, которая непременно отправила бы невыносимого лучника на тот свет. - Какова была ваша мотивация, агент Романофф? – директор Фьюри сверлил её одним глазом, умудряясь раздражать так, словно их у него было все же два. – Это ведь был ваш шанс. Воспользоваться гибелью надзирающего, исчезнуть с радаров Щ.И.Т.а. Начать новую жизнь. - А мне пока и в этой не настолько плохо живется, - ей действительно больно, но держать лицо необходимо. Она – Черная Вдова, и любое её действие должно выглядеть идеально выверенным шагом. Даже если таковым не является. – А что, Соколиный Глаз достал Вас настолько, что Вы предпочли бы его смерть, а не мое ранение? На самом деле, исходом дела в Басре Николас Фьюри был более чем доволен. Не потому что Натали Романофф была ранена и старательно искрила сарказмом в медблоке, и даже не потому, что ранение было вызвано её стремлением сохранить надзирающему агенту жизнь. За всеми этими незначительными сигналами Фьюри видел намного большее. Черная Вдова менялась. То ли воскрешалось в ней то, что осталось от Наташи Романовой, то ли она становилась новой Натали Романофф, но в её глазах появлялось нечто, что Николас Фьюри давно и прочно искал и, кажется, нашел. Сейчас за маской все того же ядовитого сарказма, прожженого цинизма то и дело проскальзывала признательность, верность и нежность. Не ярко, редкими всполохами, но в Черной Вдове впервые за многие годы проскальзывала жизнь. - Ну и зачем ты это сделала? – Клинт смотрел на лежащую в кровати девушку, хмуро поджав губы. - Ты бы от этой пули точно истек кровью и отбросил коньки, - Романофф лишь пожала плечами, наигранно безразлично, раздражающе настолько, что Бартону захотелось схватить её за шею и медленно сдавить пальцы. Или же поцеловать. – А мне придется лишь поваляться пару дней в медблоке. Эта сыворотка просто чудная вещь, не правда ли? Клинт не спорит. Долго смотрит в глаза необычного оттенка, в котором ярко синий и ярко зеленый смешены в равных пропорциях, находя там то, что никогда не произнесут губы, кажущиеся на фоне бледной кожи алыми росчерками японской кисти для каллиграфии. Черная Вдова профессиональная шпионка, обманщица и эксперт во всем том, что касается лжи, но в ней есть что-то, что не позволяет ей врать ему. И пусть она не говорит всей правды, на то Клинта Бартона и прозвали Соколиным Глазом, что он видит больше, чем многие вокруг. - Держи, - яркий апельсин Романофф ловит на лету, поражаясь тому, что сердце непривычно ёкает в ответ на банальный дружеский жест. Впрочем, давно ли у неё были друзья? И были ли вообще? – И с этого дня я не твой надзирающий – я твой напарник. - Это был один из самых глупых поступков в твоей жизни, - я прикрываю глаза, медленно выдыхая. Наташа встает преступно близко, касается ладони, медленно сжимая пальцами мою ладонь. – Пожертвовать собой ради меня. - И я бы сделала это снова, - в этом вся она, неисправимая, не склонная к сантиментам, но всегда готовая пойти до конца. – Вместе? - Вместе, - я улыбаюсь, кривя уголок рта. – До конца. Пусть только этот конец не наступит уже завтра.