Secrets of Black Widow.

Скорость, которую развивают компактные и быстрые снегокары Щ.И.Т.а, не позволяет толком разглядеть местность, но в глазах и так мельтешат круги от обилия белого. Узкая, застланная снегом тропа, по которой можно ехать только поодиночке, удивительно гладкая, ровная, практически без резких поворотов и спусков. Вековые деревья, ветки которых облеплены тяжелыми комьями снега, обступают нас со всех сторон, надежно укрывая от пронизывающего ветра. Сколько бы лет я не прожила на этом свете, такая красота – первозданная, настоящая, живая, до сих пор приводит меня в трепет. Хочется остановиться, вдохнуть чистый, морозный воздух полной грудью, растереть снегом разрумянившиеся щеки, поиграть в снежки, как в далеком, кажущимся иногда просто сном, детстве. Но Бартон не позволяет. Он постоянно осматривает окрестности своим взглядом, способным различить малейшую опасность на огромном расстоянии. Поверх теплой куртки закреплен колчан со стрелами, лук пристегнут чуть ниже руля, а кобура с пистолетом прикреплена к бедру. Он весь собран, готов к внезапной атаке, готов защитить меня от любой, даже самой невинной угрозы. Мои руки в кожаных перчатках сильнее сжимают руль снегокара, когда я пытаюсь подавить отчаянный зевок. Перелет был утомительным, да и поездка, длящаяся уже не один час и уводящая нас все дальше вглубь канадских лесов, вымотали меня, хотя раньше такой нагрузки я бы и не заметила. Беннер считает, что причина в излишних нагрузках, которые мы пережили с Кэпом во время событий в Вашингтоне. Организм требует отдыха, желательно спокойного и долгого – месяцев так в семь. Вот только отдыхать нам нельзя. Даже отдышаться толком некогда. Бартон плавно тормозит около какой-то каменной гряды, и встает со снегокара, разминая ноги. Его взгляд пристально скользит по верхушкам деревьев и небольшой поляне перед огромным камнем. - Что-то не так? – тихо спрашиваю я, смотря на напряженную фигуру лучника. До места назначения нам ехать еще около мили, но раз Бартон остановился, значит, что-то не в порядке. - Слишком много следов на дальней тропе, - тихо говорит он. – Группа из шести человек была здесь совсем недавно. - Пришли со стороны озера? – тихо интересуюсь я. – Может, кто-то из наших? - Осторожность не помешает, - бурчит Клинт и подхватывает лук. – Я знаю еще один вход. Подожди здесь, если это не ловушка, я вернусь за тобой. Если не вернусь через час – сама знаешь, как поступить. - Нет, - твердо говорю я и подхватываю небольшой рюкзак, проверяя кобуру и боевые браслеты. – Вместе, только вместе. - Наташа, - начинает Бартон, явно настроенный на спор. - Нет, - снова твердо повторяю я. – Я здесь слишком заметная одинокая мишень. С тобой - мы справимся с целой армией. Я знаю, что права, также как знаю, что Клинт сейчас взвешивает в голове все риски. Наконец, он кивает головой и показывает куда-то вглубь леса. Что ж, пеший переход позволит мне всласть надышаться свежим воздухом и налюбоваться на красоты канадской глуши. Что там говорил Беннер? Прогулки на свежем воздухе? Можно с уверенностью сказать, что я тщательно исполняю медицинские указания. Пробираясь между деревьями, я внимательно следила за тем, куда наступает Клинт, стараясь попадать точно по его следам. Тропы не было, и насколько я знала, один неосторожный шаг вполне мог привести и к перелому, и к растяжению. Да и провалиться в снег по пояс было бы не желательно. Со стороны наши движения – согласованные и гармоничные, хотя мы не перекинулись и парой слов с тех пор, как ушли с тропы. Бартон силен и ловок, даже не смотря на его значительный вес, он умудряется практически не оставлять глубоких следов, идеально выбирая безопасный путь. Я любуюсь его плечами, обтянутыми плотной кожаной курткой, сильными бедрами, которые при каждом шаге обтягивают форменные штаны. Тихо вздыхая, я подавляю очередной зевок и, опираясь на протянутую руку, взбираюсь на небольшой уступ. - Устала? – во взгляде серых глаз неподдельное беспокойство и нежность. Дай Клинту возможность, он окружил бы меня заботой и нежностью, укрыл в каком-нибудь безопасном месте, защищая от Щ.И.Т.а, ГИДРЫ и прочей нечисти. Но мы агенты Щ.И.Т.а, мы Мстители, мы последний рубеж обороны. И у нас нет права добровольно уйти в отставку и позволить врагам уничтожать все, что имеет значение. Мы стоим на страже интересов мира до конца. Вместе. До конца. - Есть немного, - ласково улыбаюсь я. - Почти пришли, - ободряет меня Клинт и указывает куда-то между деревьев. – Передвигайся медленно и плавно. Системы безопасности рассчитаны на быстро передвигающиеся металлические предметы, но все равно стоит быть осторожнее. Плавно проскользнув ближе к каменной стене, Бартон снимает перчатку и проводит рукой по холодной, серой поверхности, покрытой снегом. Под его пальцами оживает сенсорная панель, на которой он быстро набирает цифровой код. - Назовите себя, - вопрошает механический голос. - Клинт Френсис Бартон, агент Щ.И.Т.а, - спокойно произносит мой муж, и в следующий миг камень, казавшийся стоящим тут сотню лет, медленно отъезжает в сторону. Клинт берет меня за руку, и мы делаем шаг в долгожданное тепло. Рука моего мужа непроизвольно расправляет лук, когда мы слышим в отдалении быстрые шаги. Замерев почти у входа, готовые в любой момент скрыться в лесу или отстреливаться, мы с ужасающим спокойствием ждем того, кто покажется из темноты коридора. Фигура низкого, полного человека в костюме, семенящего нам навстречу, кажется совсем не опасной, но я не расслабляюсь. Клинт же опускает лук, хотя я все еще чувствую, что он очень напряжен и готов к любому повороту событий. - Здравствуйте, агент Бартон, - тепло улыбается нам вышедший из темноты мужчина. – Здравствуйте, агент Романофф. Мы вас ждали. - Здравствуй, Эрик, - спокойно здоровается Клинт, и я легко киваю в знак приветствия. – У нас тут еще гости? - О да, - как-то суетливо и очень мило отвечает нам агент. – Вы даже не представляете кто! - Уже представляю, - как-то безжизненно произносит Бартон, всматриваясь в темноту коридора. Мгновенно прижав раскрытую ладонь к его рту, я подавляю поток приличной брани, которую Клинт изрыгает сразу на английском, русском и французском. Всматриваясь в силуэт, я и сама хочу прилично чертыхнуться, но понимаю – Клинту сейчас тяжелее, и сдерживаюсь. - Здравствуй, Фил, - с фирменной улыбкой Черной Вдовы говорю я. – Извини Бартона за неподобающее приветствие, но в последнее время слишком много покойников оживает. Фил Коулсон воззрился на нас с тихой, все понимающей улыбкой, и я могла поклясться, что в его глазах стояли слезы. - Ну здравствуй, Клинт, - медленно и спокойно произнес он. Бартон тяжело сглотнул, и я отпустила ладонь. Дрогнувшим, металлическим голосом, наполненным всем ужасом, что он пережил, узнав о смерти наставника от рук Локи, Клинт произнес: - Здравствуй, Фил.