Secrets of Black Widow.

Вот где Коулсон всегда умудряется откопать таких агентов, а? Нет, дело даже не в том, что они плохие ребята, просто… Просто вырубившийся свет, а затем и пожарная тревога были совсем не кстати. И со словами Мэй я был абсолютно солидарен. Даже то, что мы с Наташей не участвовали в этой операции, хотя кроме как цирковым трюком проникновение в «КиберТэк» назвать язык не поворачивался, тревогу не уменьшало. Впрочем, волновался я за ребят зря, вернулись они хоть и взволнованные, но целые и невредимые. Наташа даже выдавила из себя дружелюбную улыбку, хотя весь день ходила хмурая и молчаливая. Именно такое настроение и настораживало меня, поэтому проверка арсенала стрел и чистка оружия показалась не только прекрасным отвлекающим занятием, но и делом полезным. Пока стрелы уютно устраивались в колчане, а во дворе не были слышны препирательства и споры, было время подумать. Подумать о том, что следует делать дальше, куда лететь и где скрываться. Вот только нужно ли это Наташе? Моя жена о чем-то размышляла, размешивая отсутствующий сахар в давно остывшем чае, и мне все больше казалось, что она совсем не рада своим собственным мыслям. Единственным решением оказалось просто схватить её в объятья и прижать к себе. Нат прильнула ко мне всем телом, прикрыла глаза и расслабилась, но внутренняя тревога из неё никуда не исчезла. Она чего-то боялась, и игнорировать это было страшно. - Я не могу ослушаться приказа, - прошептала она и сжалась, словно в ожидании удара. – Это ведь будет неправильно, просто предать. Также как предали меня. - Наташа, я всегда буду рядом, - чувствую, как она начинает дрожать, и стискиваю зубы, чтобы не закричать. – Я помогу. Только попроси, намекни, отдай приказ, в конце концов! Заглядываю в её глаза и понимаю, что она все еще сомневается, все еще не готова пойти на такой шаг, и отступаю, потому что всем нам нужно время. Вот только в коридоре уже слышится шум, на улице о чем-то разговаривает с группой хмурый Коулсон, а Мэй в соседнем номере успокаивает Скай. - Нужно выяснить, что затевает Коулсон, - озвучиваю я мысли моей жены, а самому хочется запихнуть её на ближайший рейс до Парижа, вот только права она в одном: предательство, пусть даже вынужденное, мы себе никогда не простим. – Как на счет пиццы? Наташа мотает головой и выдает слабую улыбку, а затем всего за несколько секунд перевоплощается в уверенную в своих силах Черную Вдову, с лукавой усмешкой на полных губах и обворожительным блеском сине-зеленых глаз. Такой её знает большинство агентов Щ.И.Т.а, потому что уязвимой и нежной она бывает с избранными. Наша работа диктует свои условия существования, потому что, чтобы выжить, мы не должны иметь слабостей. Не должны поддаваться соблазнам и привязываться к напарникам. Мы не должны любить, потому что любовь убивает быстрее пули. Только мне сейчас все равно. Так же, как было все равно десять, семь или пять лет назад. Я спас, полюбил и поклялся беречь бывшую русскую шпионку с потрясающим умением быть удивительно слабой и поразительно сильной в каждую секунду нашего существования. И плевать на все запреты, плевать на здравый смысл, не потому что только ей я могу доверить свою жизнь, а потому что только мне она может доверить свой страх. Её жизнь ценна для многих, и в случае опасности найдется горстка психов, способных придти к ней на помощь, но страх она делит только со мной. И я никогда не предам этого доверия, а поэтому просто поднимаюсь с кровати, подхватываю солнцезащитные очки и куртку и выхожу за дверь, искренне надеясь, что Нат позволит разделить с ней то, что Фьюри успел взвалить на её плечи. *** - Ты пойдешь с Фитцем и Симмонс, - мой жесткий тон вызывает у Коулсона недоумение, но спорить никто не решается. Вот только Нат вскидывает голову, упрямо сжимает губы и тянется к оружию, которое я держу в руках. – Я сказал, что ты пойдешь с Фитцем и Симмонс. Это не обсуждается. Я помогу Скай и Мэй взять Гаррета, а ты найдешь самолет и передашь нам координаты. - Я должна идти с Мэй, - сквозь зубы шипит Нат, но в её глазах я вижу панику и мольбу. – Я должна помочь им с Грандом. Ты лучше меня сможешь прикрыть ребят, не дав им натворить глупостей. - В первую очередь, я не хочу дать натворить глупостей тебе, - говорю я безразличным тоном, который применяю только в таких ситуациях, потому что холодность отрезвляет, не давая принимать скоропалительных и опасных решений, о которых я потом крепко пожалею. – Мы позаботимся о Гранде. В моем взгляде все, что я могу ей передать, и Наташа сдается. Чуть отойдя в сторону, я внимательно наблюдаю за тем, как она поправляет рюкзак, надевает солнцезащитные очки и проверяет наплечную кобуру. - Просто не рискуй, хорошо? – Наташа выдыхает, а потом обнимает меня, словно стремясь разрушить последние свои сомнения. - Гранд должен остаться жив, но не быть разговорчивым, - её шепот касается моего уха, и я понимаю, что она приняла мою помощь. – Передай ему привет от меня и скажи, что Черная Вдова является трижды, потому что только трижды прошедший путь знает правду. Взгляд глаза в глаза и молчаливое обещание, а затем она круто разворачивается, уже на выходе догоняя неразлучников, а я ловлю на себе задумчивый взгляд Фила. На его памяти я впервые так резко разговаривал с Нат, не допуская её к операции, в которой её навыки могли бы очень пригодиться. Только сегодня я хочу знать, что моя беременная жена в безопасности, пусть и относительной, потому что приключения на её долю всегда найдутся, но безопасности. И если ради этого придется навлечь на себе неприятности и подставиться самому – плевать. Я и раньше любил ходить по самому краю. - Ну что, выезжаем? – занимаю место в стареньком фургончике рядом с Мэй, прожигающей меня своим фирменным взглядом, но я лишь откидываю голову на подголовник и безразлично слежу за дорогой, вслушиваясь в бормотания Скай.