Secrets of Black Widow.

Это было донельзя банально, но в машине меня укачало, духота просто выматывала и я все больше раздражалась, не в силах удержать привычную маску Черной Вдовы. Фитц и Симмонс чувствовали моё далеко не благодушное настроение, а потому благоразумно не лезли с вопросами. Впрочем, это меня даже огорчало, их болтовня могла бы отвлечь и заставить взять себя в руки. Самолет мы заметили именно там, где и рассчитывали, а шестеренки в голове уже работали, продумывая план и рассчитывая все варианты предстоящего боя. Нет, от двух умников скорее всего было бы больше вреда, чем пользы, но и свои силы приходилось рассчитывать объективно. Приказ Коулсона никуда не лезть даже порадовал, сил на то, чтобы справиться с Гарретом и таким количеством охраны у меня могло и не хватить. - Я проберусь на борт, - кидаю Фитцу, - сможешь настроить сигнал на скрытую передачу? - Конечно, возьмите «Соню», - парень улыбается открыто и дружелюбно, а у меня перед глазами всплывают широкие черные круги, - она лучший слушатель. Конечно, кроме тебя, Джемма. Девушка очень мило смущается, а я постараюсь скорее ускользнуть к машине. Их отношения настолько неуклюжие и милые, что смотреть без улыбки на эти комплименты, улыбки и случайные прикосновения не получается. Не получается и не завидовать простоте и легкости без кровавых кошмаров и приказов, напрочь убивающих в тебе чувство реальности. У машины позволяю себе несколько секунд передышки. Круги продолжают плясать перед глазами, дышать становится тяжело, словно на грудную клетку что-то давит, но мне удается пересилить себя. Уверенно достаю из металлического контейнера небольшого дрона – «Соню» - очередное изобретение неразлучников Фила. Теперь осталось только пробраться на борт самолета, а это задание для новичка. Вот только выполнить мне его не удается. С крыши склада я наблюдаю, как Уорд заводит на борт Фитца и Симмонс, охрана начинает суетиться, полностью лишая меня возможности бесшумного проникновения на борт, а затем резкая боль пронзает мой живот. Я тихо охаю, смаргиваю выступившие на глаза слезы и подавляю желание завыть. Слишком знакомые ощущения, слишком сильная боль не в теле – в душе. Пальцы сжимаются, захватывая паль и песок, а самолет неуклюжей каракатицей поднимается в воздух. Я чувствую порыв ветра на своей коже, лицо опаляет холодным жаром, а перед глазами все начинает кружиться в ненавистном танце. Круги, точки, созвездия черных с подпалинами алого цвета звезды кружатся, поглощая голубое небо, смешивая его с бурой землей и пожелтевшей травой. Больно. Прижимаю руку к животу и плачу, потому что виновата в происшедшем сама. Всхлип вырывается из горла, и я проваливаюсь в полузабытье, продолжая рассматривать головокружительный танец, уверенно держащий меня в сознании. Звук вертолетных лопастей, рассекающих воздух, проникает сквозь шум в ушах, но не трогает. Земля мелко сотрясается под тяжелыми армейскими ботинками, улыбка трогает губы, а я окончательно теряю сознание. Темнота кажется сейчас самым лучшим выходом.