История Джигоку: Новый Эмма Дай-О

Судьба был в ярости: все, абсолютно все планы с завидной частотой стали терпеть крах. Как бы ни старался он спасти положение, но всё было тщетно. В размеренное существование вторгся рыжеволосый человек-«ураган» по имени Куросаки Ичиго. Каково же было его удивление, когда мужчина понял, что это не человек вовсе, а нечто искусственно выведенное, но выведенное так, что это казалось совершенно естественным. В юноше намешали столько всего, что только чудом он жил, мог сражаться и попал сюда, ведь, как правило, в Ад не рвались по собственной воле. Одна сила человека, которая противостояла силе Пустого, сосуществующая внутри него, поражала древнего демона, не говоря об остальном. Судьба предполагал, что Вайзард многое повидал за короткую, но, без сомнения, яркую и полную разнообразных событий жизнь. Под «короткой» он подразумевал не менее трёх-четырёх сотен лет. Но каков был шок, когда он узнал, что мальчишка был подростком, всего пятнадцати лет отроду! «Невероятно. И он всего за пару месяцев смог достигнуть таких высот? Даже для такого гибрида это слишком хорошо, слишком». Но стоило обитателю Джигоку однажды встретиться взглядом с проводником душ, как сразу пришло осознание, насколько жестокой была жизнь, которой вначале все восхищались. Эти янтарно-карие глаза повидали реки крови — и собственной, и вражеской, и дружеской. Эти глаза, наверняка, видели множество смертей. Смертей самых близких, дорогих людей, членов семьи. Смертей самых злейших врагов, которых он не хотел убивать до самого последнего момента. Глаза, умеющие ценить жизнь во всех проявлениях. Глаза, которые видели всю прелесть мира. И глаза, устремлённые на страдающих в геенне грешников, глаза, в которых буквально плескался огонь. Но Судьба не верил, что такой взгляд мог быть у столь молодого юноши. Всех ранее приведённых аргументов было мало. Ведь это были догадки, предположения, взятые из воздуха! Но когда однажды тень упала на чужое лицо, скрыв блеск глаз, скрыв лёгкий золотистый цвет, скрыв яркость тонов, заменив всё задумчивой темнотой, вот тогда демон вздрогнул: это был взгляд Люцифера. Холодный, расчётливый, рассматривающий любого как пешку в игре с самим собой, как пушечное мясо. Таков был его первый господин, который создал пристанище для демонов. Это было мгновение сочувствия или твёрдый, жёсткий расчёт? Никто не мог с уверенностью ни подтвердить одно из предложений, ни опровергнуть. Фигура создателя ужаснейшего места во вселенной, места посмертного обитания грешных душ, оставалась самой загадочной из всех ныне существующих. Ведь Люцифер не умер. Он на много тысячелетий оказался заключённым в специальной клетке, расположенной в самой низкой точке Джигоку. Не так давно прибывший сюда Куросаки Ичиго не знал этого, но ледяное море-озеро по праву считалось самой большой низиной здесь. На самом деле, озеро раньше было совершенно обычным, не наполненным кислотой или отравой. Но после того как на дно поместили клетку первого Эммы Дай-О, холодное дыхание Люцифера проморозило воду насквозь, заковав самого себя в лёд. Простые люди верили, что он горел в огне, но на самом деле всё было с точностью наоборот. Судьба боялся Люцифера. Не потому, что он был старше или опытнее. Создатель Ада умел вести за собой, он имел ту самую искорку харизмы, из-за которой следом готовы были идти миллионы, даже если это привело бы их к гибели. И этой силе он, могущественный демон, не мог противостоять. Но, как ни странно, его брат и сестра оказались сильнее, оставшись более независимыми. Даже первый Король Ада не мог сломить волю, дух, сколько бы раз он не заковывал заклинаниями, стараясь подчинить до конца, поскольку был поначалу неуверен в прочности их клятв. А Судьба Люцифером искренне восхищался и с радостью выполнял всё, что он приказывал. Совершенно по-другому демон относился к Мугетсу. Да, у второго Эммы был инстинкт к руководству. Да, он был силён, как и его предшественник. Но мужчина не мог признать второго Короля Ада истинным повелителем, хоть официально подчинялся. Мугетсу, как оказалось, относился к тому нелюбимому типу личностей, которые были на вид совершенно безалаберными, имели шутовскую манеру общаться, не любили возносить себя на пьедестал. И словно в наказание он имел страшную силу, способную улучшить устройство Джигоку. Именно поэтому Мугетсу многие слушались и многие доверяли. Хотя на этот раз выделились родственники: Смерть и Время совершенно серьёзно слушались второго Эмму Дай-О, в отличие от первого. Лучшим другом Мугетсу стал демон, которого Люцифер сотворил первым, как собственного телохранителя и секретаря — Ненависть. Создатель Ада мог и делал такое, ведь демоны второй, третьей, четвёртой и пятой ступени были созданы, за исключением первого демона, который гордо расположился на второй. Ненависть оказался таким же резким по характеру, как и первый Эмма Дай-О, с садистскими наклонностями, язвительный, но куда более безбашенный, чем сам Люцифер. Отличным дополнением демону ему стал второй Эмма. Подравшись однажды и признав силу друг друга, они больше не расставались, устраивая шалости на пару. Демоны, наблюдая за безобидными шутками, только смеялись и тихо бурчали, если становились центром розыгрышей. Свержение Мугетсу оказалось делом мутным: нельзя было выявить инициатора и главу заговора. Но однажды наиболее преданные создателю и некоторые более сильные демоны решили сменить власть, выдвинув кандидатуру, которая была более приемлемой. И когда Мугетсу с другом вернулись из Генсея, изрядно потрёпанные битвами-договорами с людьми, демоны-перебежчики хором произнесли заклинание. Ненависть тоже попал под удар, поскольку закрыл Мугетсу. Но демоны не могли навредить господину напрямую, поэтому они нашли кое-что другое. Как позже выяснилось, эта магия была призвана для очищения сущности и отправления на перерождение, как обычной души. Неужели? Неужели Куросаки Ичиго — это реинкарнация второго Эммы Дай-О? Слишком многое сходилось: внешность, манеры, речь, даже уровень реатсу и структура! И обычный человек, пусть с таким странным прошлым, не мог призвать в нужный момент на помощь силу Стражей Ада! Это было невозможно. Но тот, кто уже совершал такое, пусть и забыл об этом, вполне мог воспроизвести технику снова. Но другой вопрос оставался открытым: где же тогда Ненависть? *** Впечатление Ичиго о главном противнике было несколько противоречивое, как было и с Айзеном. С одной стороны, он понимал, как демон докатился до судьбы такой (Куросаки нервно хмыкнул — в предложение была явная насмешка над могуществом «адского существа»). Но с другой стороны, понимать и принимать — разные вещи. Поэтому многие бывшие враги[1] старались либо уничтожить будущего Эмму Дай-О, как слишком много знающего, либо переманить на свою сторону, чтобы не трепался о глубоких чувствах противника, способных ранить души с неокрепшей психикой. Но он гордо показывал сначала комбинацию из трёх пальцев, а потом и Гетсуга Теншоу. Если же «злодей» должным образом не впечатлялся, то и. о. шинигами решал повторить ту же трёхпальцевую комбинацию, но на этот раз — подкреплённую пафосом банкая. Но здесь он так сделать не мог. Нет, в принципе, мог, вот только чем это потом обернётся, было страшно предположить. Временный шинигами не боялся смерти, но стоило уточнить, что он не боялся смерти своей. Как искренне полагал юноша, собственная ценность жизни мала, но ценность жизней знакомых в несколько тысяч раз выше. Если отставить в сторону печальные мысли, то проводник душ был собой доволен: он смог опередить первого выскочку Джигоку, увидеть новое измерение, ранее мистическую для всех людей трёхголовую собаку — Цербера — и даже заручиться клятвой сразу двоих неслабых демонов-друзей. Хотя патетичная речь Тщеславия о реатсу нисколько не затронула его чувства, потому что он смог различить дружелюбную насмешку в словах и незлобное фырканье Разрушения за спиной, который в тот момент валялся рядом и нагло спал. Эта парочка друзей вызвала смутные, почти забытые чувства: показалось, что будь Улькиорра Шиффер менее отмороженным, а Гриммджоу Джаггерджак — не так резким в плане характера, то отношения арранкаров спокойно могли переступить планку рабочих и перейти к такой дружбе, что была между этими демонами. Но Куатро Эспада был мёртв стараниями парня (до сих пор он корил себя за то, что был таким слабаком тогда и не смог самостоятельно освоить вторую ступень холлоуфикации, позволив Хичиго вмешаться и наделать дырок в Улькиорре), а Секста был серьёзно ранен. Будущий Эмма Дай-О не знал даже, жив или мёртв этот арранкар, ведь в последний раз, когда он видел Гриммджоу, его чуть ли не перерубил напополам Нойтора. Потом всё завертелось: Гарганта привела в настоящую Каракуру, напали мутные и сильные типы, спёрли сестёр и умотали в Ад, как оказалось позже. А дальше преемнику Мугетсу хотелось забыть всё, как страшный сон, в том числе и потерю контроля над силами Пустого. Снова. Дальше было хуже. По возвращению домой оказалось, что война с Айзеном и арранкарами не так важна, как решение уничтожить слишком эволюционировавшего в силе Вайзарда. И по наклонной: тренировка в шунпо по Каракуре, ранчо по Хуэко Мундо и чудесное спасение в Джигоку. Было тошно вспоминать, но только некоторые шинигами засомневались в решении Главнокомандующего. В ядрёный состав этой коалиции вошли такие знакомые личности, как Вайзарды, которым было с высокой колокольни плевать на приказы Генрюсая, Рукия, как самый хорошо знающий и. о. шинигами проводник душ, Хитсугая Тоуширо (как ни странно), который решил, что здесь был подвох. Хотя капитана десятого отряда можно было понять: главным противником тогда был Айзен Соуске, чей занпакто являлся мастером иллюзий. Грех было забывать об осторожности. Поэтому Тоуширо бдил. Как и «Магазин Урахары», который помог Ичиго свалить из Генсея. И замыкал список оригинально мыслящий капитан отряда головорезов Зараки Кенпачи, на тот момент сражающийся сначала с Джиругой, а потом — с Ямми, которого он (смешно сказать!) не поделил с Бьякуей. «Хватит ностальгировать! — одёрнул сам себя Куросаки, резво перепрыгнув очередную ловушку Разрушения — «волчью яму». — Сейчас главное — добраться до измерения Смерти и рассказать о том, что произошло». Но было мечтать не вредно. На середине мысли прыжок прервал электрический разряд, из-за которого он мгновенно стал терять высоту, но в ловушку не попал. Мускулистая рука крепко держала юношу за шкирку, а глаза самого спасителя вперились в зенки напавшего. В воздухе запахло предстоящей битвой.