История Джигоку: Новый Эмма Дай-О

— Банкай? — тупо переспросил Ичиго, застыв на месте от удивления. Юноше бы впору приготовиться к концу «антракта», но Вайзард замер напротив противника, даже не подумав о том, какой лёгкой мишенью мог бы стать в этот момент. Преемник Мугетсу не знал, можно ли сразу перекинуться из простого состояния в банкай, ведь Зангетсу всегда находился в состоянии шикая[1] (исключая тот период времени до того, как Бьякуя пронзил Сон Души и нагло свалил в Сейретей вместе с боевой подругой Рукией). — У тебя есть банкай? — очевидные факты вызывали естественное отторжение в голове, будто такое вопиющее знание никак не может стать частью разворачивающегося перед глазами действа. Вокруг творилось безумие: по серой реатсу Судьбы, которая окутала носителя, не давая другим никакой возможности увидеть, что происходит, пробегали голубоватые искорки, от которых духовная энергия бесновалась ещё больше. «Наверное, именно такое чувство обычно у тех, кто видит, как моя энергия становится стабильной», — мелькнуло в голове будущего Короля Ада. За то время, пока он бегал от шинигами в Генсее, Зангетсу успел рассказать о том, что реатсу у Ичиго практически не контролировалась из-за того, что энергии было слишком много и она была весьма нестабильна. И баланса она достигала только тогда, когда Куросаки использовал сильные техники, полностью раскрывающие настоящее положение вещей. Такие, как банкай. И Берсеркер. Чужая духовная энергия достигла высшей концентрации, приняв окончательную материальную оболочку, отчего во все стороны разошлись волны мощи настолько сильной, что этого вполне хватило на то, чтобы отколоть половину маски. Перед юношей стоял статный мужчина с гордой осанкой истинного дворянина, облачённый в светло-голубые лёгкие доспехи, по которым то и дело пробегала незримая волна духовных частичек. На голове покоился остроконечный шлем с треугольным вырезом, обнажающий лицо вплоть до подбородка. В правой руке было крепко зажато древко короткого двустороннего копья, а одно из лезвий упиралось в землю. «Кит!» — восторженно воскликнул Хичиго, совсем не к месту, как подумалось и. о. шинигами, отчего он раздражённо дёрнулся на резкий звук голоса внутреннего Пустого, а потом глупо переспросил, подумав о гигантском млекопитающем, живущем в воде, которого он в упор не видел: «Где?» «Балда, — фыркнул Широсаки, скрестив руки на груди совсем как Тенса Зангетсу и встав в пафосную позу, которая демонстрировала великий ум Пустого и ничтожество извилин Ичиго. Но поскольку видеть это мог только он сам, да и то — только в тёмно-мутном отражении стекла на одной из многоэтажек перевёрнутого мирка (миниатюрный банкай полностью погрузился в важность сражения, так что достучаться не представлялось возможным, а Вайзарду было банально лень сосредотачиваться на ненужной чуши: вполне хватало и настырного голоса), он огорчённо вздохнул и решил пояснить: — Двустороннее короткое копьё, которое держит в руке Судьба, называется кит. Или дюй, как тебе проще». «Откуда ты вообще столько знаешь о видах разного оружия?» — поражённо спросил Вайзард. Он давно хотел поинтересоваться, но не представлялось удобного случая. «Когда-нибудь, Король, я расскажу тебе, — поучительно отозвался Альтер Эго, укоризненно покачав головой: напротив стоял один из опаснейших демонов Джигоку в полной боевой готовности, а Ичиго не нашёл лучшего момента для глупых расспросов. — Сядем с тобой вечерком у костерка, я спою тебе балладу о своей прошлой жизни, выпьем за твоё здоровье». «Если не хотел отвечать, мог бы сказать прямо, — буркнул парень, понимая, что «лошадка» просто издевалась. — Но я всё равно вытрясу это у тебя!» — угрожающе добавил он, лёгким взмахом руки полностью восстанавливая полуразрушенную маску. Хичиго расплылся в многозначительной улыбке, но спорить не стал. Только зеркально повторил движение, натягивая на лицо рогатый неизменный атрибут, и тихо пожелал удачи, растворяясь чёрным пеплом в воздухе. — Время игр закончилось, — бархатным голосом заметил демон, отрывая дюй от земли. Оба заострённых серых лезвия недобро сверкнули — и Ичиго решил, что стоило быть вдвойне осторожным, мало ли какую пакость задумал противник. Мысль о скрытом яде на ките смотрелась не глупой. Вспомнился Ашисоги Джизо Куротсучи Маюри. — Я убью тебя, — стремительный прыжок в сторону Куросаки с выставленным вперёд лезвием на манер тарана был пропущен: временный шинигами увернулся, а вокруг вспыхнула чёрная реатсу с редкими красноватыми язычками «огня». — Берсеркер, — произнёс он рокочущим голосом, скрываясь за реатсу, как некогда соперник. Но в отличие от проводника душ, Судьба не стал давать время для завершения техники, призывая Инферно. Адское пламя куполом накрыло и. о. шинигами, постепенно начиная сжиматься и грозя испепелить пленника. Но, достигнув нужного размера, что на мгновение заставило демона удовлетворённо усмехнуться, оно исчезло, будто натолкнувшись на невидимую преграду, достаточно прочную, чтобы выдержать натиск Инферно. — Думаю, — раздался чужой голос с режущими нутро нотами звенящей от предвкушения стали, — нам обоим придётся повозиться, — чёрный дым от огня рассеялся в воздухе, позволяя увидеть, как изменился Ичиго: тело было покрыто белой бронёй из того же материала, похожего на крепкую и эластичную кость, по которой змеился рисунок в виде широких алых полос, исходящих из дыры «минуса» на груди. Маска претерпела изменения, обзаведясь двумя внушительными загнутыми рогами, а на шее, кистях и лодыжках появился красный мех. Волосы могли смело соперничать длиной со многими модницами, потому как они стали настолько длинными, что полностью закрывали спину. И как бы ни хотелось Вайзарду сказать, что ставшая гораздо сильнее техника Судьбы в банкае, которую он именовал «Инферно», не задела его совсем, но это было не так. Чтобы тело не получило увечий от вмешательства в процесс перехода на вторую ступень холлоуфикации, пришлось частично пожертвовать реатсу от банкая. Так что теперь остались только изрядно потрёпанные хакама, которые укоротились примерно до колена, поддерживаемые оби, да целый правый рукав. В общем, вид подозрительно напоминал печально памятную битву с Куатро Эспада, за исключением того, что сейчас он полностью контролировал силу Пустого, предельно точно осознавая возможности. — Всё-таки успел перекинуться, — недовольно заметил Судьба, раскручивая короткое копьё так, что древко с лезвиями превратились в одно смазанное круглое пятно. Разномастная реатсу совместными усилиями разнесла пару ближайших трибун, значительно увеличив диаметр арены, будто расчищая место для боевых манёвров. Большинство демонов перебрались на самый верх, чтобы их не задело шальной атакой. Но Смерть и Время остались на местах, одинаково внимательно наблюдая за ходом сражения. — Мой Апокалипсис начался! — он ринулся в атаку на неподвижного врага, чей занпакто был отброшен в сторону. Это был идеальный момент для атаки, ведь противник был безоружен. Но будущий Эмма Дай-О протянул руку с длинными острыми когтями в сторону катаны — и она, послушная его воле, влетела в раскрытую ладонь, не дав сопернику ни секунды для того, чтобы удивиться и осознать, что он имеет способность к телекинезу. Когда клинки столкнулись (одно из лезвий на копье было длиннее), вокруг разошлась волна реатсу, будто два самолёта врезались друг друга на полной скорости. Никто не собирался сдаваться и ослаблять напор, так что у обоих упрямцев две руки находились на древке/рукояти. Наверное, и у демона, и у временного шинигами промелькнула мысль о том, что по физической силе в таких формах они были примерно равны, что было удивительно. Но даже в таком положении у Куросаки было преимущество. Для того чтобы сформировать красное Серо между рогов, не требовалась ни особая стойка, ни озвучивание названия печально известной техники. Голубые глаза напротив удивлённо распахнулись, зрачки от страха превратились в маленькие чёрные точки, слегка подрагивающие от напряжения, когда обитатель Джигоку просчитал, что с такого расстояния он может запросто превратиться в неаппетитные кровавые ошмётки, прожаренные чужой реатсу. Поэтому он трусливо переместился в сторону, разрывая контакт и надеясь, что Куросаки не успеет сменить курс «Вспышки Пустого». — Серо. Но Ичиго успел. Частично, но успел. Серо выстрелило огромной широкой полосой энергии, настолько сильной, что она без труда протаранила часть арены, трибуны напротив и гору, оставив слегка дымящуюся землю. — Это Серо имеет печальную репутацию, — хмыкнул Предательство, опасливо косясь на и. о. шинигами, вокруг которого колыхалась духовная сила. Демон помнил, что именно оно было дважды применено в измерении «Горло Ворона»: в первый раз — для того, чтобы выбраться из подстроенной ямы-ловушки, а во второй — против демона и приятеля-соседа. — Не хотел бы я снова увидеть его так близко. Да и вообще бы не хотел, — тяжело вздохнул оригинал Ренжи, зарываясь одной рукой в малиново-красные волосы в тщетной попытке успокоить расшалившиеся от напряжения нервы. «Вспышка Пустого» была направлена не в сторону наблюдателей. Дело в том, что все демоны компактной кучкой уселись в одном секторе, справедливо решив, что если атака случайно полетит туда, то совместными усилиями будет её легче отразить. Или травмы, полученные в процессе, будут не такими страшными и опасными для продолжения относительно безопасной жизни. Но поскольку они были к тому же существами коварными и хитрыми, то расположились, конечно, за Старшим Жнецом и её братом. — Так это и есть то знаменитое Серо Берсеркера, которым ты смог не только уничтожить все цепи какого-то грешника, но и пробить Врата Ада? — произнёс Судьба, выходя из дыма: атака задела мужчину, хотя он и не находился не в эпицентре. Светло-голубые доспехи покрылись пылью и гарью, а шлем так вообще оказался уничтоженным. А так в целом он не сильно пострадал. — Должен сказать, что теперь я понимаю, почему мелкие демоны решили перейти под твою власть, — демон легонько покачал головой, самодовольно улыбаясь. Это выбесило Вайзарда окончательно, ведь в состоянии второй ступени холлоуфикации инстинкты и другие чувства обострялись до невероятного предела. Грозный рёв пронёсся по измерению, заставляя особо слабых демонов зажимать уши от ужаса, ведь даже в рык была вложена духовная сила довольно приличных размеров. Рука крепче сжалась на рукояти чёрного духовного меча, когда он кинулся в атаку, стремительно переместившись в Сонидо. Было непривычно использовать технику арранкаров, ведь он довольно давно не применял ни Сонидо, ни Берсеркера. Реатсу, плотно облегающая тело в виде брони и покрова Иерро жгла, но никаких особых трудностей не доставляла. Наоборот, от переполняющей энергии конечности казались лёгкими, воздушными. Он чувствовал каждую клеточку тела и точно знал, как и куда направить удар, чтобы принести наибольший урон, как правильно уклониться, чтобы чужое лезвие копья даже не чиркнуло по костяной броне. — Но твоя сильнейшая способность — и твоя слабость тоже, — назидательно заметил Судьба, отвлекая круговым движением противника. Кит пришёл в нужное демону положение, когда атаку заблокировали катаной. Второе лезвие, находящееся на конце дюя, быстро выстрелило прямиком в левый рог. — Я знаю, что только так можно нарушить твою концентрацию, — мужчина победно усмехнулся и отпрыгнул в сторону, расслабившись. Маска на лице временного шинигами пошла трещинами и осыпалась кусками, обнажая бледное лицо с расфокусированным взглядом янтарно-карих глаз. Рыжие волосы с золотистыми кончиками взметнулись от небольшой волны реатсу, когда Тенса Зангетсу выпал из расслабленной руки. Преемник Мугетсу смотрел куда-то вверх, рот был слегка приоткрыт. Но внезапно духовная энергия взметнулась вокруг, на мгновение заставив демона съёжиться и испуганно вздрогнуть, а бледные тонкие губы прошептали какие-то слова. Но на арене, как и на трибунах, царила мёртвая тишина, прерываемая лишь движениями сражающихся, поэтому то, что произнёс будущий Эмма Дай-О, расслышал каждый демон в измерении:  — Rearmament[2].