Всего одна ночь...

Я вынуждена была уйти с работы, потому что босс твёрдо дал понять что с пузом я ему не нужна. Пришлось устроиться уборщицей в соседний магазин. Платили здесь меньше вдвое, и мне хватало лишь на то, чтобы платить за квартиру, и чтобы не умереть с голоду. Аманда пыталась помогать мне, но мне было до ужаса стыдно принимать эту помощь. Меня охватывало отчаяние. В голове сотню раз возникала мысль вернуться к Луису. Он подонок, но почти наверняка не отвергнет своего ребёнка. Я победила гордость, и набрала его номер. Холодный женский голос сообщил мне, что абонент недоступен. Это продолжалось неделю, и тогда, собравшись с силами, я решила поехать в квартиру, где мы с ним жили. Когда я подошла к двери квартиры, у меня дрожали ноги. Как Луис воспримет моё появление. Как отнесётся ко мне? Ведь в странном бледном существе с мешками под глазами, нелепым "конским хвостиком" и в поношенной курточке, слегка скрывающей немного округлившийся живот, было так трудно узнать ту, кого он называл "своей деткой". Дверь открыла незнакомая расфуфыренная киса в шортах и лифчике, жующая жвачку. -Тебе кого? -небрежно спросила она, окинув меня недовольно-презрительным взглядом. -Позови Луиса! - так же презрительно ответила я. -Луиса? -она ухмыльнулась. -Нету тут никакого Луиса! Проваливай! -Послушай ты, кукла! -вскипела я. - Я сюда не с тобой беседовать пришла! - Да пошла ты, идиотка! Луис уже два месяца, как уехал на родину. Опомнилась, видите ли! Иди отсюда! -перед моим носом захлопнулась дверь. У меня закружилась голова, и я ухватилась за стену. Луис давно собирался вернуться в Мексику. Всегда говорил, что его тошнит от Америки. Это значит, что больше я его не увижу, и помощи от него не получу никакой. Видимо судьба решила добить меня окончательно, ибо на следующий день утром мне пришло письмо от нотариуса из моего родного городка. В нём говорилось, что моя мать - Кларисса Ламберт, скончалась пять дней назад после продолжительной болезни. Я ощутила острую боль в животе, сложилась пополам, и тяжело опустилась на диван, судорожно сжимая в руке письмо. Когда боль утихла, я смогла дочитать его до конца сквозь пелену слёз. Я никогда не была близка с Клариссой, но она всё же была мне матерью, и вырастила меня в тепле и сытости. Я чувствовала себя неблагодарной свиньёй, ведь я даже не знала, что мама больна. Я очень редко отвечала на её звонки, а сама звонила ещё реже. За последний год я всего раз позвонила ей, и не придала значения её печальному голосу. Я представила, как она одиноко умирала в своей постели, а рядом не было ни одного близкого человека, и расплакалась. Ведь я была единственным её родственником. На следующий день я покинула Лос-Анджелес, и вернулась в родной городок на севере Канады. Когда я доказала, что являюсь наследницей, мне передали ключи от материнского дома. В маленьком домишке мало что изменилось со дня моего отъезда. Здесь всё было чисто убрано, все вещи стояли на своих местах. Позже я узнала, что во время болезни мамы за домом ухаживали её подруги и соседки - Марджери и Мария. На комоде я нашла письмо от матери. Когда я читала его, сидя на полу, меня душили рыдания. Мама просила у меня прощения за то, что не оказывала мне должного внимания, и не была достаточно ласкова со мной. Но она всегда любила меня, и не держит на меня зла за то, что я покинула её. Она простила меня. Но смогу ли я сама себя простить? Я взяла хозяйство в свои руки, и уладила проблемы, накопившиеся за время болезни мамы. Мне не хотелось общаться ни с кем, и соседи, сначала проявлявшие устойчивый интерес, вскоре оставили меня в покое. Правда Мардж и Мария всё же изредка навещали меня, и интересовались моим самочувствием. Я холодно отвечала, что со мной всё в порядке, но в глубине души была благодарна им. Прошла зима, за ней пришла прохладная и дождливая весна. Я проводила недели и месяцы в одиночестве. Единственным живым существом, которое находилось рядом, был старый кот. Этот свободолюбивый котяра раньше жил в доме мамы, но после её смерти надолго пропал. И только теперь, спустя несколько месяцев соизволил вернуться. Первое время он относился ко мне враждебно, но со временем привык, и мы даже подружились. Долгими вечерами он отгонял от меня тоску, лёжа рядом, и звонко мурлыча. Однажды вечером я читала книгу, сидя на диване. Книга почти горизонтально лежала на моём уже внушительном животе. Ощутив резкий толчок внутри, я поморщилась, и прилегла. Неожиданно позвонили в дверь. Меня это разозлило, никого не хотелось видеть в такое время. Но я с трудом поднялась с дивана, доковыляла до двери, и с крайне раздражённым видом открыла её. -Аманда! - вырвалось у меня. -Рози, дорогая! - она бросилась ко мне, и крепко обняла. -Ой, ты уже такая круглая! Я обняла её в ответ, не веря своим глазам. -Почему ты здесь? - спросила я удивлённо. -Да...радостно ты встречаешь лучшую подругу, ничего не скажешь! -Аманда фыркнула. -Нет, я рада тебя видеть! -попыталась оправдаться я. -Просто это так неожиданно! -Я приехала тебя проведать! Могу же я соскучиться по подружке, не так ли? -Аманда снова меня обняла. - Рози, ты такая бледная, бедняжка! Совсем на себя не похожа. -Ребёнок сильный. Не даёт мне покоя, прямо как его папаша. -буркнула я. -Уже сколько? -поинтересовалась подруга. -Почти семь месяцев. -И ты, конечно, не знаешь, мальчик это или девочка! -Мне не интересно. -Какая глупая! -Аманда покачала головой. - Наверное это покажется тебе жестоким, но у меня нет чувств к этому ребёнку. Аманда, со мной что-то не так? -я взглянула на неё. -Это из-за того, как Луис с тобой поступил? Дорогая но ребёнок же не виноват. - ответила подруга. -Я знаю. Она печально погладила меня по плечу. -Я такая же, как моя мать . Наверное, я повторю её судьбу. - шепнула я. -Аманда, я такая дура, даже не предложила тебе чаю с дороги! Мы проболтали до ночи, как в старые времена, смеялись, и я на время забыла о своей депрессии. Так хотелось, чтобы Аманда побыла со мной подольше. Но уже на утро за ней приехал её парень, и они уехали, снова оставив меня наедине с воспоминаниями, обидами и одиночеством. В начале мая я родила дочь. Роды были долгими и мучительными. Врачи думали, что я не выживу. Но первый крик новорожденного неожиданно дал мне необычайные силы, заставив держаться и жить. Пожилая акушерка сообщила мне, увидев, что я открыла глаза: -Милая, смотри, какую красавицу родила! Когда мою дочь дали мне на руки, и я впервые взглянула на неё, ко мне пришло осознание того, что Луис, вопреки моим предположениям, к рождению этого ребёнка совершенно непричастен. Я замерев смотрела на личико младенца, понимая, что родила это дитя от того парня, Гакта, моё знакомство с которым ограничилось одной лишь ночью... Девочка была похожа на него просто удивительно. Как бы не была велика моя обида на Гакта, для которого я была лишь игрушкой, осознание того, что ребёнок от него, заставило меня без раздумий решиться оставить дочь. Я выращу её, воспитаю, и дам всё, что могу, как это сделала для меня моя мать. И я обязательно постараюсь стать для этой маленькой красотки лучшей матерью, чем была моя для меня. Я долго думала над именем для ребёнка. И в конце концов решила, что оно должно быть японским. Перерыв кучу книг, я выбрала имя, которое сочла наиболее подходящим - Акеми, что значит "ослепительная". Конечно, мне было очень тяжело. Наследства, оставленного матерью, едва хватало на то, чтобы сводить концы с концами. Работать я не могла. У меня не было денег на няню. Я не могла позволить себе покупать хорошую одежду для себя, и даже должным образом следить за собой. Все средства уходили на Ами. К счастью, она была крепкой и здоровой крошкой, и росла ни по дням, а по часам. Когда дочери исполнилось пол года, я, собрав волю в кулак, всё-таки обратилась к подруге моей матери, Марджери, с просьбой присматривать за Акеми, пока я буду работать. Денег не было совсем, и чтобы не умереть с голода, нужно было что-то срочно делать. Прося соседку об этом, я смотрела в пол. Мне было ужасно стыдно, ведь я просила её о помощи, за которую не смогу заплатить. К счастью, Мардж оказалась очень понятливой и доброй женщиной. Она без раздумий согласилась, ведь моя Ами , как она выразилась, "просто станет для неё ещё одной из её внуков". Это было спасением для меня, и я готова была целовать руки этой женщины, но она сказала, что в своё время моя мать много сделала для неё, и она рада отплатить за это её дочери. Я нашла работу в одном из немногочисленных кафе. Платили немного, но этого хотя бы хватало, чтобы дочь была сыта и одета. О дочке я могла не волноваться. Марджери была добра к Ами, как к одной из её многочисленных внуков, и говорила мне, что уже считает её родной. Так шли годы. Мы с Акеми жили в маленьком канадском городке, и были одной из самых обычных здешних семей. Одиноких мам вроде меня здесь было около десятка. С двумя из них, Мари-Энн и Эванной я даже завела дружбу, поскольку их дети были ровесниками и друзьями моей дочери. Ами росла подвижной, смелой, бойкой, и на редкость красивой девочкой. У неё были тёмные волосы, и заметно азиатские черты лица. Она была похожа на Гакта даже больше, чем я на моего отца. С самого детства Акеми имела лишь одну большую мечту - она хотела стать звездой. Я не сумела проследить, откуда мечта возникла, но почему-то она пугала меня. Кровь её знаменитого отца сказывалась на ней. К счастью, она поверила, когда на робкий вопрос о своём отце, получила ответ, что он капитан дальнего плаванья. Ну, из тех, у которых в каждом порту жена... Аманда за прошедшие годы ни разу не приезжала ко мне. Я много раз думала о том, где она, и что с ней, но я не знала её адреса, а единственный известный мне телефонный номер был недоступен. С самого детства мы с подругой были неразлучны, она была мне как сестра, и мне очень хотелось наконец увидеть её. Так же я много раз думала про Гакта. Я почти ничего не знала о нём, но так много раз в нём нуждалась. И Акеми тоже. Конечно, он ничего не знает о своей дочери, и, скорее всего, совсем забыл обо мне. Но для меня он был гораздо большим, чем хотелось бы. Все прошедшие годы я была одинока. И, нужно сказать, я не искала никого. Поэтому появление в моей жизни Роджера стало неожиданностью, и, в каком то смысле, подарком судьбы. Он был сорокалетним, холостым, и довольно состоятельным бизнесменом. Он поселился по соседству. Роджер искал женщину, с которой можно было бы завести ни к чему не обязывающий роман. Мне было уже почти тридцать, и в глубине души я считала, что моя молодость была упущена. Я хотела, наконец, найти того, с кем смогу разделить свою жизнь. Но Роджер был не готов к этому. Он готов был давать мне деньги, дарить дорогие подарки за то, что я сплю с ним, но любой разговор о браке приводил его в ярость. Акеми, которой в ту пору исполнилось восемь, почему то сразу невзлюбила Роджера. Она привыкла жить в нашем с ней женском мирке, и пускать туда постороннего мужчину не желала. Мне даже стало казаться, что мои отношения с Роджером отдаляют дочь от меня. Я сопротивлялась её капризам, не собираясь жертвовать своим женским счастьем, и поняла, что Ами считает себя преданной. Вдруг я чётко узнала в этой ситуации саму себя и мою собственную мать много лет назад... Моя мать искала любовь, а я всячески старалась помешать этому, люто ненавидя каждого мужчину, который просто стоял с ней рядом. Я считала её предательницей, а она лишь искала счастья... Теперь я так понимала маму, и у её могилы снова и снова просила прощения. Неужели моя дочь тоже будет считать меня плохой матерью? Мой роман с Роджером продлился год. Я бросила его сама, решив, что наши отношения бессмысленны. Спустя ещё пол года в моей жизни появился Том... Через пару месяцев его сменил Джеймс. Я чуть ли не маниакально искала "своего человека", а моя взрослеющая дочь, увидев меня с очередным ухажёром, неизменно с ироничным смешком скрывалась в своей комнате. К четырнадцати годам Акеми стала самой красивой девочкой нашего маленького городка. У неё не было отбоя от поклонников, к тому же она великолепно пела, и её выступления на школьных концертах приводили в восторг ни только учителей, но и почти всех городских парней. Я почти потеряла контроль над дочерью. Наше общение сводилось в основном к паре слов о школе и отметках. Но об этом я не волновалась, Ами училась всегда успешно. Она росла уличной девчонкой, появляющейся дома лишь на ночь. В определённый момент я начала бояться, что она принимает наркотики, пьёт, или в столь юном возрасте уже спит с мальчиками. Но в ответ на мои расспросы она делала осуждающее лицо, словно обвиняя меня в недоверии и глупых подозрениях. Мучимая страхами я расспрашивала школьного психолога, но она лишь качала головой, говоря, что с Акеми всё хорошо, и не происходит ничего ужасного кроме её переходного возраста. На какой то миг я вдруг испугалась, что она поступит со мной так же, как я со своей матерью. Я на время перестала думать о своей личной жизни, которая не желала складываться, и стала пытаться сблизиться с дочерью. Но между нами была стена. И в один день я услышала от неё то, чего боялась -"Ты никогда не была мне хорошей матерью!" ******************************************************************************** Меня зовут Акеми Ламберт. Мне недавно исполнилось семнадцать. Я ненавижу своё имя. Да, я знаю, что оно значит, но это не делает его менее странным для севера Канады. Не знаю, чем руководствовалась моя мать, давая его мне... Но благодаря ему все мои одноклассники и друзья с самого детства неизменно звали меня Акеми-сан. Мне стоило большого труда добиться, чтобы все звали меня только сокращённым именем - Ами. Я всегда чувствовала странное влечение к Японии, с самого раннего детства. И я немного похожа на японку. Мама не говорит со мной о моём отце, но я почти уверена, что он именно японец. Я ни разу в жизни не видела его, у мамы нет даже самой маленькой его фотографии. И она даже не имеет понятия где он находится, чем занимается, и жив ли он вообще! Моя мать, Розали Ламберт, женщина свободолюбивая и независимая. Я всегда была для неё обузой. Я мешала её личной жизни, убивала её молодость, и всё тому подобное. Она очень красива, хотя ей уже почти сорок, и у неё куча поклонников. Но, к сожалению, она либо глупа, либо форменная неудачница, поскольку почти каждый её роман заканчивается разочарованием и рекой слёз в подушку. И я по обыкновению становлюсь в её глазах виновницей её неудач... Далеко не лучшая мать, одним словом. Моим спасением от то бурной опеки, то от презрения матери, были мои друзья. Рик был со мной с детства, и я считала его почти братом. Он был "ботаником", но у него было доброе сердце. А ещё он умел играть на гитаре, и часто подыгрывал мне, когда я пела. Моей лучшей подругой была Лиззи. Стерва, конечно, ещё та. Но я её всегда любила и уважала, поскольку лучше неё меня не понимал никто. Ещё была Роксана. Она была моей подругой гораздо меньше, чем Рик и Лиззи, но я ценила её не меньше. Она писала отличные песни, причём специально для меня! Что до бойфренда, то, как не удивительно, у меня его не было. Никогда. И вовсе не потому, что я никому не нравилась. Напротив, парни за мной всегда бегали. Но парни нашего города -это жуткое недоразумение природы (прости, Рик, ты немного лучше других). А особенно - Джексон Прайс. Этот тип возомнил меня своей девушкой лишь потому, что у меня, по его словам "упругая попка и красивая грудь". Я ему никогда не давала поводов для надежды на взаимность. Напротив, я чётко и в весьма грубой форме объяснила, куда ему пойти. Но он, сынок богатого отца, привыкший получать всё, что хочет, и не думал отступаться. Вот и сегодня было то же самое... Мы с друзьями стояли во дворе школы, ожидая школьный автобус. Рик бренчал на гитаре, Лиззи тараторила по мобильнику, Роксана молча жевала жвачку, а я хмуро смотрела на прохожих. -Эй, может тебя подвезти, детка? -услышала я ненавистный голос. Обернувшись, я увидела новенький модный автомобиль без верха, в котором восседал Прайс. Он был старше всего на год, но папаша уже подарил ему тачку, на которую моя мать копила бы всю жизнь. -Иди в задницу, Прайс. - ответила я. -Грубо, Ламберт. -он криво усмехнулся. -Не подходит такой красоточке. -Слышь, Прайс, отвали, а? - рявкнула Лиззи, не отрываясь от телефона. А потом поспешно воскликнула: -Нет, котик, это я не с тобой! Джексон хохотнул. -Слушай, с чего ты вообще взял, хорёк ты облезлый, что ты мне нужен? -спросила я раздражённо. - Меня от тебя тошнит. -Да ладно, чего ломаешься? Весь город знает, что твоей мамаше любой заезжий негр за пару баксов может юбку задрать! И ты, уверен, только строишь из себя невинную целочку.-сказал Прайс издевательски. Меня аж затрясло от гнева. Но я не успела и слова сказать, как Рик вдруг бросился вперёд, и со всей силы огрел этого мерзавца гитарой по его тупой башке. -Возьми свои слова назад, выродок!!! -взревел Рик. Таким я его за 12 лет дружбы ещё не видела. Прайс громко и грязно ругался, отмахиваясь от него. -Отсоси, очкарик! Будто я не прав! -заорал он. -Кто твой папаша, Ламберт?! Небось один из тех, кто дал твоей мамочке денег, за то, чтобы трахнуть её!? -Если ты не заткнёшся, Прайс, я разобью твою мерзкую рожу об капот твоей же пафосной тачки! - заорала я в ярости. -Да пошла ты, на кой чёрт мне проституткина дочь? - заявил тот, и, нажав на газ, уехал. Рик ещё долго бежал за ним, осыпая его проклятиями. Я всё ещё была в бешенстве. Я даже наорала на Рика, за то, что вмешался. Мне было жаль его гитару, которая треснула от удара о пустую башку этой мрази Прайса. Но это был далеко ни первый раз, когда я слышала подобные вещи о моей матери. Пол города думало точно так же. Прошла всего пара дней, и что то дёрнуло меня вновь заговорить с мамой о моём отце. Мне не давало покоя то, кто он, и я намеревалась выяснить всё, что возможно. Я уже не верила в сказки о капитане дальнего плавания, или геройски погибшем лётчике-испытателе. И я готова была принять любую правду, даже самую неприятную. За ужином я сказала матери: -Мам...я знаю, что тебе это не понравится, но я всё же хочу знать, кто мой отец. Мама резко вскинула глаза, и пронзающим взглядом посмотрела на меня. -Я говорила тебе это. -холодно сказала она. -А теперь скажи правду! Я не пятилетнее дитя, чтобы верить в сказки про лётчика, аиста и капусту!!! - сказала я настойчиво. -Мой отец...он был японцем, не так ли? Я похожа на него? -Я не хочу говорить об этом, Ами! -сердито сказала мать. -Но почему? -воскликнула я в негодовании. - Мне уже семнадцать лет! Я имею право знать имя мужчины, который дал мне жизнь! -Жизнь тебе дала я! -так же повышенным голосом произнесла мама. -А твой папаша...он даже не знает, чего мне стоило сделать это, и воспитать тебя! Видит Бог, я старалась сделать это достойно, и лишь малая часть моей вины в том, что ты выросла неблагодарной! -Неблагодарной? А за что мне быть благодарной? -спросила я прищурившись. -За то, что ты, очевидно, и сама не знаешь, кто мой отец, из тех, с кем ты... -Закрой рот, маленькая дрянь! -взревела мама, и ударила меня по щеке. Я вскрикнула, и отшатнулась, глядя на неё с ужасом и яростью одновременно. Нет, это уже слишком! Бить меня она себе ещё не позволяла. Мать и сама, кажется, была в шоке от своего поступка. -О боже, Ами, девочка моя, прости! -воскликнула она. -Я не думаю, что делаю! -Ты никогда не думала, что делаешь! -сказала я предательски дрожащим голосом. На глазах выступили слёзы. -И когда ты рожала меня, тоже! Если я никогда не была нужна тебе... -Это ни так, Ами! Что ты говоришь? -мама попыталась обнять меня, но я отпрянула. -Ты всегда думала лишь о себе. - сказала я с болью и яростью. -Я думала, что у меня нет только отца, но на деле у меня нет и матери! Не обратив внимания на ужас и отчаяние в глазах матери, я развернулась, бросилась в комнату, и заперлась там. Внутри бушевали злоба и негодование. Эта женщина никогда не была близка ко мне, как положено родной матери. Больше всего на свете я мечтала уехать из этого дома, и как можно дальше. Как ни странно, всего спустя месяц такая возможность внезапно пришла. Мы закончили школу, отпраздновали выпускной, и каждый получил свой путь во взрослую жизнь. Мать считала, что я буду жить и работать в родном городке, но мне всё здесь было ненавистно. Мне хотелось отправиться далеко, в большой город, где я смогу достичь всего, о чём мечтаю. С самого детства я мечтала о славе. Конечно, этого хотят почти все, но не многие способны этого достичь. Я верила, что у меня получится. Так вот, ни прошло и двух недель после выпускного, как я собрала самые нужные вещи, деньги накопленные за несколько лет, и отправилась прямиком в Нью-Йорк. Конечно, не одна. Верный Рик последовал за мной. Лиззи и Роксана не поехали с нами, испугавшись неизвестности. А нам не было страшно. Другу пришлось чуть ли не сбежать, поскольку родители закатили скандал, не отпуская его. Да и моя мать буквально закрыла дверь собой, причитая, и умоляя меня одуматься. Я была непреклонна. И была уверена, что покидаю этот дом навсегда. Нью-Йорк встретил нас с Риком во всём великолепии. Мы были буквально ослеплены величием мегаполиса, и возможностями, которые он давал. Мы готовы были жить в подвалах и есть отбросы, но оставаться здесь. Нам казалось, что лишения будут вознаграждены. Мы с другом сняли дешёвую комнату в общежитии, где оконная рама не закрывалась до конца, обои были частично ободраны, а в кроватях водились клопы. Но мы были довольны и этим. На еду денег почти не было, и нам пришлось потуже затянуть ремни. Бывало, что целый день проходил на хлебе и воде. Зарабатывали мы, выступая в подземке. Рик играл, а я пела. Зрители собирались всегда, и многим нравились наши выступления, но денег это приносило немного, к тому же копы частенько утаскивали нас оттуда за шиворот. Однажды мы даже провели ночь в отделении полиции. Прошёл всего месяц, и мы с Риком поняли, что Нью-Йорк, оказывается, жесток к чужакам. Но мы держались, и поддерживали друг-друга. Мне казалось, что дружба поможет нам преодолеть все невзгоды, которых на нас сыпалось всё больше. Я хотела прославиться, но, играя на гитаре и напевая глуповатые песни в метро это было невозможно. Таких как мы тут было множество, и «старички уличного шоу-бизнеса» несколько раз показывали нам, кто здесь главный. Рик даже с синяками ходил. Пару раз случалось, что какие-то мужланы предлагали мне деньги, но далеко не за то, чтобы я для них спела. Одному из них я дала в морду, но после этого снова оказалась в участке. Мне пришлось долго рыдать и умолять немолодого полицейского, чтобы он не отослал меня домой. Ведь, если задуматься, мы были здесь нелегалами, да ещё и несовершеннолетними. Коп показал мне фотографии того, что случается здесь с такими, как я. Но я не испугалась. Я научилась быть сильной. Рик был на год старше меня, и смог устроиться на работу крупье в казино. Это приносило чуть больше денег, чем наши выступления в метро. Однажды я упросила его, чтобы он уговорил хозяина казино позволить мне спеть там. Ему удалось. И именно это стало моим звёздным часом… Моё выступление имело успех у посетителей казино. Но я не была уверена, что дело в том, что я хорошо пела. Ведь хозяин заведения, условием за моё право выступить, заставил меня надеть весьма откровенное платье. Я видела взгляды мужчин, направленные на меня, и в них была похоть. Мне даже стало немного жутко. Я могла надеяться только на здоровенных вышибал, которые возможно заступятся за меня. После, когда я сидела на красном диванчике в ожидании Рика, ко мне подошёл странный мужчина. Он был одет в строгий пиджак и брюки, которые не особо сочетались с его довольно длинными волосами и серьгой в ухе. Я напряглась, почти уверенная в том, какие у него намерения. -Мисс, могу я узнать ваше имя? -с лёгким акцентом сказал он. Я пригляделась к его лицу, и поняла, что это, скорее всего азиат. Средних лет, наверное за сорок, но весьма привлекательный мужчина. Я надула губки. -Зачем оно вам, можно узнать? -спросила слегка высокомерно. -Мне понравилось, как вы пели. -сказал незнакомец. -Знаете, я давно не встречал столь необыкновенных женских голосов. Вы где-то учились? -Нет. Я самоучка. -ответила я, со скучающим видом поглядывая на Рика, стоящего у покерного стола. -Тогда это особенно впечатляюще. -заявил мужчина. -Вы так юны, и так талантливы. Сколько вам лет, мисс? -Семнадцать. -ответила я, наградив его откровенно раздражённым взглядом. Что, захотел развлечься с молоденькой? - Вы совсем дитя. -незнакомец вскинул брови. -Но знаете, у меня есть к вам предложение. Вскоре я поняла что Йоши-сан (так представился этот человек), вовсе не собирается предлагать мне интим. Он говорил о других вещах. О роке, выделяя японский, о сцене и знаменитости. Может, я отстала от жизни, но если честно, я и понятия не имела, что в Японии есть рок! Сама не заметив, я увлеклась беседой с ним, и забыла о раздражении и скуке. Я поняла со слов Йоши-сана, что он музыкант, либо же, как-то связан с музыкой. Он сказал, что ищет юный талант, который хотел бы спродюссировать некий его знакомый. Это всё походило на сказку, или глупый развод, но я всё равно слушала его. Мужчина спросил меня: -Вы согласились бы, если бы я позвал вас с собой? В Японию. Я замерла, не зная, что сказать. Я всегда мечтала об этой загадочной восточной стране, но сейчас слегка растерялась. -Я искал довольно долго, и слышал множество молодых талантов. Но сам не знаю почему, вижу нечто особенное именно в вас, мисс. Вы так и не представились. -Йоши-сан посмотрел мне в глаза. -Ами. - сказала я коротко. -Ами… Вы живёте здесь, в Нью-Йорке? Может, я ошибусь, уж извините, но вы очень похожи на японку. -сказал новый знакомый. -Нет, я не из Нью-Йорка, и уж тем более, не из Японии. Я из Канады. -ответила я. -А ваши родители… -начал он, но я сказала прежде, чем он договорил: -У меня нет родителей. -Простите, мне жаль. -Йоши-сан покачал головой. -Но это многое упрощает. Так вы подумаете над моим предложением? -Думаю, что да. -задумчиво произнесла я. -Подумаю. -Держите визитку. -мужчина протянул мне карточку со своими инициалами и двумя телефонными номерами. -У вас три дня. По их прошествии я возвращаюсь в Токио. -Я поняла. -сказала я. -Я надеюсь, что вы подумаете хорошо, Если откажетесь, пойму. Но я надеюсь на ваше согласие, мисс Ами. До встречи. -с этими словами Йоши-сан оставил меня одну. Спустя пару минут ко мне подошёл Рик. -Что это был за тип? -подозрительно спросил он. Я всё ему рассказала. У парня округлились глаза. -Ами, и ты что, поверила? -Я не знаю, Рик. Мне показалось, он интеллигентный человек. -ответила я. -Ну да, конечно! Да он наверняка какой-нибудь владелец борделя, подбирающий дурочек вроде тебя на роль молоденькой шлюшки! -неожиданно зло сказал друг. -Рик, ты везде видишь одних негодяев! -воскликнула я. -Он музыкант! -Ну да, конечно, музыкант! -друг всплеснул руками. -Небось пообещал тебе славу новой Эдит Пиаф! -Ты становишься невыносимым! -пробурчала я. Думала я два дня. Но, взвесив все «за» и «против», я поняла, что приму предложение Йоши-сана. Я позвонила ему, и сказала об этом. Он был рад это слышать, и добавил, что завтра утром у нас рейс до Токио. Я не решалась сказать Рику, зная, что он не поймёт. Но когда он за полночь вернулся с работы, и увидел, что я пакую чемоданы, то сам всё понял. -О боги, Ами, что же ты творишь? -кричал он. -Сначала Нью-Йорк, и то это было безумием, но лететь через океан??? -Я чувствую, что должна, понимаешь? -спросила я. - Мне кажется, что там я добьюсь того, что искала! -В Японии? Опомнись! Эта страна так не похожа на Америку. Это просто другой мир, пойми! -воскликнул Рик. -Ты там пропадёшь! -Не пропаду, Рик. -я улыбнулась. -Если ты хочешь, полетели тоже. Йоши-сан согласен взять и тебя. Ты заплатишь за свой билет с наших сбережений, а за меня заплатит он. -С какой стати он будет платить за тебя? Небось сказал, что ты всё отработаешь? -иронично спросил друг. -Ну да! -сказала я. -Натурой?! -Рик!!!! -Я просто боюсь за тебя Ами. Ты так неразумна! -тихо сказал он. -Нет, на этот раз я не полечу с тобой, извини. -Чтож…тогда давай прощаться, Рик. -вздохнула я. Мне уже нужно было идти, через четыре часа рейс. -Ами, прошу тебя! -друг догнал меня в коридоре. -Мне кажется, что я потеряю тебя, если ты уйдёшь! -Боже, какие глупости, Рик! -я поморщилась. -Я люблю тебя, Ами, и всегда любил! -прошептал он. -Как ты не понимаешь, мне не всё равно! -Я всегда это знала. -вздохнула я, с улыбкой глядя на него. -Ты не мог это скрыть. -я поставила дорожную сумку на пол, и подошла к нему. Рик смотрел тоскливо и умоляюще. -Я тоже люблю тебя. -сказала я, и легонько поцеловала его в губы. Он вздрогнул всем телом. -Но как брата, Рикки. Как милого, доброго братишку, который всегда готов вступиться за меня, даже зная, что получит в глаз. -Ами, не надо… -шепнул он горько. -Прости. -сказала я, и взяв сумку, направилась к двери. -Прощай, Рик! -Ради всего святого, не говори «прощай»! Так я хотя бы буду надеяться, что ещё увижу тебя. - воскликнул друг. -Ну хорошо. Тогда, пока. -я слегка грустно улыбнулась. -Мне правда жаль, что ты не со мной. Не передумал? Он лишь покачал головой. Когда я выходила, то видела его лицо. Он смотрел так, как будто провожает меня на эшафот. Глупенький… Мне было жаль Рика, и жаль было прощаться с ним. Мы были вместе столько лет... Но сейчас мне казалось, что эта жертва не напрасна. Тем более, я была уверена, что мы обязательно увидимся вновь. Йоши-сан встретил меня в аэропорту, как мы и договорились. Когда наш самолёт взлетел, мне на миг стало страшно и тоскливо. Я улетаю так далеко от дома! Вернусь ли я ещё туда? Как бы я не ненавидела родной город, что-то крепче цепи связывало меня с ним. Я ничего не сказала матери, но не жалела об этом. Скорее всего, ей нет особого дела до того, куда занесло её "непутёвую" дочь. Когда под нами уже расстилалось море облаков, я, слегка иронично, спросила своего спутника: -Вы ведь не в сексуальное рабство меня везёте? Йоши-сан рассмеялся. -А если да, то что? Невозможно было понять, шутит он, или нет. -Сойду с самолёта прямо сейчас! -ответила я сердито нахмурив брови. Это у меня всегда получалось забавно, и он расхохотался ещё сильнее. -Боже, какой же вы ребёнок, Ами - тян. -улыбнулся он. -Если вы не доверяете мне, то почему полетели со мной через океан? -Я доверяю...не совсем, но всё же. Расскажите подробнее, куда вы везёте меня. -попросила я. - Ни так давно мой давний друг обмолвился, что желал бы спродюссировать молодую звезду. -сказал Йоши-сан. -Он искал долго во всей Японии, и даже за её пределами, но не смог найти того, кто соответствовал бы его критериям. -Видимо здоровские запросы у вашего друга. -хмыкнула я. -И вы думаете, что я его впечатлю? -Пятьдесят на пятьдесят... -мой спутник задумался. -Этот человек непредсказуем, как океан, что сейчас расстилается под нами. Но ты явно алмаз, Ами-тян. Если ты окажешься в умелых руках, которые смогут придать тебе достойную огранку, то превратишься в истинный бриллиант. Если за это откажется взяться он, это сделаю я. -Так может вы сразу и возьмётесь, а не кто-то там, кого я в глаза не видела? -спросила я слегка растерянно. -Я могу научить тебя многому, девочка. И я не против. Но я думаю, у него выйдет лучше. -улыбнулся он. Больше я ни о чём не спрашивала. Откинувшись на спинку кресла, я стала смотреть на восходящее солнце. Я летела туда, откуда, по легенде, оно начинает свой путь по небосводу. В Токио мы прилетели, когда там был уже вечер. Город встретил нас мрачным небом и проливным дождём. В аэропорту нас встретила машина. Пока мы куда то ехали по оживлённым улицам, я, прилипнув лицом к окну, рассматривала проносящиеся мимо улицы, здания, людей. Сердце трепетало, как в детстве, в ожидании рождественского чуда. Здесь всё было такое необычное, вроде бы похожее на привычные мне вещи, и всё же иное. Пока я, открыв рот, озиралась по сторонам, Йоши-сан разговаривал с кем-то по телефону. Он говорил на японском, и я ничего не понимала. Но вдруг он тронул меня за плечо, и я вздрогнула. -Мисс Ами. Вы, наверное, голодны? -Немного. -ответила я. -Сейчас я отвезу тебя в квартиру, где ты будешь жить. -сказал Йоши-сан. -Я снял её для тебя. Она небольшая, но уютная, и со всеми удобствами. -Йоши-сан, мне так неудобно, что вы тратитесь на меня. -пробормотала я, и достала из сумки свой весьма "худой" кошелёк. -У меня есть четыреста долларов. Я накопила. Возьмите! -Не нужно. - он покачал головой. -Для меня эти траты ничтожны. Но если тебе так нужно, ты вернёшь мне всё, когда начнёшь зарабатывать достойные деньги. Я сконфуженно опустила глаза. Наверное, он в душе посмеялся над суммой предложенной мной. Мы заехали в милую однокомнатную квартирку, которой предстояло стать моим жильём. Она действительно была удивительно уютной, хотя и маленькой. Но мне одной этого было вполне достаточно. Я снова смущённо поблагодарила Йоши-сана. Потом мы вместе поужинали в каком-то ресторане. Я чувствовала себя крайне неловко. На меня были обращены все взгляды большей части присутствующих. Но я отлично понимала, что дело явно не во мне, а в моём спутнике. На меня смотрели, как на девушку, пришёдшую с ним. Всё-таки было очевидно, что он знаменит. Интересно, за кого меня приняли? За дочь, или за юную любовницу? После ужина Йоши-сан снова куда-то повёз меня. -А сейчас я представлю тебя человеку, о котором я тебе говорил. -сказал он. Я взволнованно заёрзала на месте. Оценит ли этот уважаемый человек из шоу-бизнеса мои потёртые джинсы и старую майку. Я неловко поделилась этой мыслью с Йоши-саном. Он улыбнулся, и заверил, что это глупое волнение. Уже почти стемнело, когда подъехали к какому-то высотному зданию, вошли в просторный атриум, поднялись на лифте, и, казалось, целую вечность шли по коридорам. Я никогда не была особо робкой, но сейчас была на нервах. В конце концов, Йоши-сан завёл меня в большое помещение, откуда доносились звуки музыки. Едва мы вошли, как путь нам преградил здоровенный мужчина, раза в три шире меня. Он что-то сказал на японском, недовольно глядя на нас. Йоши сан сказал что-то в ответ. Толстяк кашлянул, и помялся на месте, после чего пробурчал пару слов , неохотно сдвинул свою здоровенную тушу с места, и ушёл вглубь комнаты. Я переминалась с ноги на ногу, гадая, что происходит за перегородкой из гипсокартона, разделяющей помещение на две части. Через минуту охранник вернулся, и сообщил, как я поняла, что мы можем проходить. Йоши-сан улыбнулся, и поманил меня за собой. Мы прошли за перегородку, и там я увидела настоящий творческий бардак, состоящий из музыкальных инструментов, каких-то книг, и прочего барахла. Среди всего этого безобразия стоял слегка потрёпанный кожаный диванчик, на котором сидел незнакомец, одетый в спортивные штаны и майку. Увидев нас, он встал.. Незнакомый мужчина пожал Йоши-сану руку, о чём-то спросил его, а потом окинул меня подозрительно-изумлённым взглядом. Я слегка прикусив губу уставилась на него. Он был высоким, выше меня на голову, и по-спортивному сложенным. Лицо было наполовину закрыто спадающими на него прядями тёмных волос. Я не смогла хорошенько его рассмотреть, потому что неожиданно то ли смутилась, то ли испугалась, и опустила глаза в пол. Сердце вдруг заколотилось как заведённое. Двое мужчин обменялись ещё несколькими фразами, а потом Йоши-сан указал на меня, и я поняла, что он меня представляет. Я слегка поклонилась в знак приветствия, как это делали герои японских фильмов. -Ами, это Гакт-сан. Он японская рок-звезда. -сказал мне мой спутник. Друг Йоши-сана посмотрел на меня, и я, почувствовав этот взгляд кожей, вынуждена была посмотреть на него в ответ. Ох, лучше бы я этого не делала. От взгляда пронзительных тёмных глаз этого мужчины меня бросило в пот. Очень красивых глаз. И он сам был настоящим красавцем, возраст которого было крайне сложно определить на глаз. Скорее всего, между тридцатью и сорока годами, хотя причёска с длинной чёлкой придавала ему вид совсем молодого парня. Этот человек, по имени Гакт, взял меня за руку, и вывел в центр комнаты, после чего осмотрел с головы до ног. Это походило на осмотр товара на рынке, и я слегка рассердилась. -Миленькая. -безо всякого выражения сказал он, уже на английском. -Йоши, с чего это ты решил привезти её? Она что, твоя потерянная родственница? -и Гакт невесело усмехнулся над этим предположением. Йоши-сан посмотрел на него, потом на меня, потом снова на него. -Да уж скорее я подумал бы, что она с тобой в родстве. -сказал он изумлённо, и тоже на английском. -Взгляните в зеркало. Вы так похожи... Глаза просто одинаковые! -Ни неси чушь, Йошики! -Гакт поморщился. -У меня этих родственников и так уж слишком много! Лучше скажи наконец, зачем она здесь? -Я привёз её к тебе, Гакт-сан. -ответил Йоши-сан. -Не ты ли когда-то говорил, что хочешь спродюссировать молодой талант? Тот лишь фыркнул в ответ. - Я хотел продюссировать мальчика-японца, а не странную девицу-американку, которая, как я вижу, и слова по-японски не понимает! -Она выучит язык. -сказал Йоши-сан. -И это вовсе не главное. Ты только послушай, как она поёт! Гакт выглядел очень недовольным. Но он обернулся ко мне, и попросил, нет, даже скорее приказал: -Спой для нас. Я вздрогнула. Уж что-что, а петь сейчас я была явно не готова. В горле пересохло, и я, в лучшем случае, могла лишь хрипеть. Но молчать сейчас было бы ещё хуже. Я, чувствуя дрожь в коленках, бросила на мужчин короткий взгляд, прокашлялась, и начала петь первое, что пришло в голову-любимую песню моей матери: Whitney Houston — I Will Always Love You Первые несколько слов дались мне с трудом, но потом голос пришёл в норму, и я запела в полную его силу. При этом я смотрела не на Йоши-сана и Гакта, а на потёртые носки своих туфель. В глубине души мне было страшновато увидеть реакцию последнего. Меня не перебивали, но, едва закончив первый припев, я остановилась сама, и несмело посмотрела на обоих своих слушателей. Йоши-сан смотрел на Гакта, а тот на меня, и по его лицу было невозможно прочитать ни малейшей эмоции. Лишь лёгкая тень удивления промелькнула в тёмных глазах. Казалось, мы молчали не меньше часа, хотя и минуты не прошло. Я уж думала, Гакт-сан ничего не скажет, поэтому даже вздрогнула, когда уголки его губ слегка дрогнули, и он сказал: -Браво, соловушка! -Тебе понравилось? -спросил тут же Йоши-сан. -Весьма неплохо. - прохладно ответил Гакт. -Но далеко не идеально, друг мой. Я чуть слышно пробурчала: -Ну да, конечно! -Ты её возьмёшь? - в глазах Йоши-сана была надежда. -Гакт, она может лучше, поверь мне! Когда она пела в нью-йоркском казино, это было невообразимо. Столь прекрасного женского голоса среди молодых звёзд не найти! Гакт прошёлся по комнате с задумчивым видом. -Научи её, и она засияет! - продолжал мой спутник. -Чтож... Я посмотрю на неё поближе. -Гакт-сан снова окинул меня взглядом. -Ох, Йошики, уверен, проблем с ней не оберусь! Ты умеешь танцевать, Ами-тян? -Мммм...немного. -ответила я. На деле всё моё умение ограничивалось танцами на школьных дискотеках. -Я возьму её на подтанцовку. -сказал Гакт. - Одна из моих девушек-танцовщиц ушла в декрет, и мне нужно заменить её. У Ами хорошая фигурка, и если её подучить, она будет смотреться на все сто. Я обомлела. Подтанцовка??? Но я хочу петь, а вовсе не танцевать! - Гакт, это не по твоей вине девочка с подтанцовки залетела? -Йоши-сан хохотнул. Тот усмехнулся. -Увы... Она замужем. - А тебя бы это остановило? -Йошики шутливо ткнул его в плечо. Я фыркнула. Бог мой, куда я попала!!! -Ами, ты слышала? Почему такое недовольное личико? Многие певицы начинали так. Подтанцовка, потом бэк-вокал, потом, в некоторых случаях, группа, и в конце концов, сольная карьера! - мой спутник коснулся моего плеча. Я промолчала. Раздражение скрыть было непросто, но я понимала, что должна быть благодарна и этому. -Я же сказал, что присмотрюсь к тебе. Если ты того стоишь, ты поднимешься гораздо выше, детка. -Гакт вновь заглянул мне в глаза. -Слов на ветер я не бросаю. Я кивнула и пробормотала: -Спасибо вам обоим. И когда я смогу начать работать? - Да прямо завтра. Но ты не права, ты пока ещё не будешь работать. Я не могу выпустить на сцену корову на коньках! -заявил Гакт-сан, и я просто задохнулась от возмущения. Йошики вмешался: -Ну-ну, не стоит вот так судить о леди, не узнав, как она умеет танцевать! - Йоши, ты же знаешь, хоть и говорят, что на подтанцовку никто не смотрит, на деле это не менее важно, чем то, как выглядит вокалист. -сказал Гакт. -Я посмотрю на неё, и мы научим её тому, что нужно. -Ох Гакт... Ты всегда был таким придирчивым к мелочам... -Йоши-сан вздохнул. -Но спасибо, что ты не отказал. - Я увидел то, ради чего ты привел эту девушку. Это не совершенно, но потенциал огромен, ты прав. -ответил тот. -Тебе спасибо. Я испытывала смешанные чувства. С одной стороны я попала в руки профессионального, и, скорее всего, знаменитого, человека. Это мощный толчок вперёд, к популярности, о которой я мечтала. Если повезёт, я буду на сцене. Но с другой стороны, этого ли я хотела? Хотела ли я быть танцовщицей, бледной тенью звезды? Я мечтала вовсе не об этом. Моя мечта была - петь. Петь в свете огней, под восхищённый рёв толпы, а не смотреть в спину тому, кто поёт, в то время, как на тебя, и твои старания, почти никто и не смотрит. Мне нужно умерить свою гордыню, и свои амбиции, я знала это. Но всё равно было обидно. Стоило ли лететь сюда, в далёкую Азию, из яркой Америки ради всего этого? Моё эго говорило, что нет. Но что-то в сердце твердило другое - что это первый, и большой, шаг к достижению моей цели.