***
За день до отъезда Сириус с Кассандрой решили провести церемонию. Она мало походила на свадьбу Флер и Билла. Не было размаха, пышности и кучи гостей. Вместо этого в гостиной Поттеров (самой просторной из всех соседних домов членов Ордена) собрались самые близкие люди пары. По правде говоря, ни один из родственников Кассандры не приехал на свадьбу, зато со стороны Сириуса собралось столько добродушных, радующихся за него людей, что этой энергии хватило на обоих. Лиз с Лили украсили гостиную цветами и гирляндами. Бело-золотые ленты заполонили всю комнату, а белые и розовые розы создали впечатление нежности и трепетности. — Так, кажется, все готово, — подытожила Лили, критически осматривая результат работы. — Неплохо вышло, да? — вторила ей Лиз. — Неплохо? — удивилась мама, — нет-нет, просто замечательно вышло! Что это? — обратилась она к дочери. — Где? — Вот тут, — Лили, прищурившись, подошла к дочери и стала пальцем вытирать ей щеку. — Ну где ты уже умудрилась испачкаться? — Ну, ма-а-а-а-м, перестань! — совсем как маленькая поежилась Лиз. — Стой смирно, неряха! — скомандовала женщина. За всей этой суетой они не заметили, как в комнату вошли Сириус и Джеймс. Первый, заметно нервничая, теребил мантию. — Не трогай ее, Сириус, — шикнул Джеймс, — помнешь же! — Сохатый, а может мы того? — Джеймс непонимающе уставился на друга. — Ну… дадим деру, а? Пока не поздно! — Ты этого хочешь, друг? — деловито спросил шафер. — Не знаю… — Вспомни ту женщину, на которой ты собираешься жениться. Она настолько ужасна, что заслуживает твоего побега? — Нет, конечно, — смутился Сириус. — Ты берешь ее в жены по принуждению? — Нет, ну ты чего? — возмутился жених. — Тогда не дури, Бродяга! Кассандра — чудесная женщина! — Это правда, — согласился Сириус, успокаиваясь. — Ну, еще бы это было неправдой! Это же надо позариться на тебя! Это надо быть или чудесной, или чокнутой! Сириус мгновение стоял как вкопанный, а затем расхохотался. Друзья обнялись. — Но, если ты передумаешь, — тихо произнес Джеймс, — твой мотоцикл стоит в гараже. — Ты самый лучший шафер во всем магическом мире! — с благодарностью произнес Сириус. — А как же я? — раздался голос Лиз. — Я думала, ты меня сделаешь шафером! — наигранно надула губы Лиз. — Но ты же подружка невесты! — произнес Сириус. — Это правда, — согласилась Лиз. — Кстати, пойду проведаю невесту, — подмигнув Сириусу, Лиз покинула комнату. Для подготовки невесты комната Лиз стала комнатой будущей миссис Блэк. Зайдя к себе в комнату, Лиз увидела Джинни, кружившуюся вокруг Кассандры. На невесте было воздушное белое платье в пол с открытой спиной, волосы собраны в незамысловатую прическу, несколько прядей спадало на лицо. — Ох, Лиз, а вот и ты! — выдохнула с облегчением Кассандра. — Ну что скажешь? Женщина взволнованно посмотрела на Лиз и стала кружиться на одном месте. — Не слишком просто? — спросила она. — Все идеально… — произнесла Лиз с улыбкой. — Сириус потеряет дар речи, когда увидит тебя. — Ты думаешь? — Уверена. Только вот, не хватает последнего штриха. — Какого? — испугалась Касс. Лиз подошла к невесте и закрепила у нее в волосах заколку с миниатюрной голубой бабочкой. — Тебе не хватало чего-то голубого, — улыбаясь, произнесла Лиз. В комнату вошла Лили и пригласила всех вниз. Церемония начнется через пять минут, сказала она. Кассандра встала и подошла к большому зеркалу, позади нее встали Лиз с Джинни. В зеркале отражались три девушки: нежная невеста в белоснежном платье и две рыжие девушки, одна в мини, расшитом золотом, а вторая в комбинезоне цвета фуксии с открытыми плечами. — Пора, — сказала Лиз, после минутной паузы. Протянув невесте свадебный букет, она отворила дверь и пошла первой вниз. За ней следовала Кассандра, а замыкала процессию Джинни. Заиграла музыка… Девушки медленно спускались по лестнице и по очереди заходили в гостиную, полную людей… Лиз заулыбалась, увидев Сириуса, который в последний раз взволнованно поправил бабочку, а затем просто онемел — в комнату вошла Кассандра, его будущая жена. Лиз не знала, что творилось в голове крестного в этот момент, но его глаза… Широко распахнутые, удивленные, влюбленные… Наверняка он сейчас считал себя идиотом, который задумывался о побеге от такой женщины. Лиз однажды довелось ощущать подобный взгляд на себе. Она спускалась по каменной лестнице в роскошном платье, а внизу ее ждал Седрик. Совсем скоро должен был начаться Святочный бал, а пока все участники и гости вечера собирались в холле. Лиз помнила, как смотрел на нее парень, завораживающе следя за ее шагами, любовался не в силах оторвать взгляда. Тогда она не понимала, что означал тот взгляд, но теперь отчетливо осознавала, что это отражение истинной любви, сокрытой в сердце. Кассандра может быть спокойна, ведь Сириус любит ее всей душой. Подмигнув жениху, Лиз отошла в сторону, пропуская вперед невесту. Джинни присоединилась к подруге. Церемония прошла очень быстро и почти ничем не отличалась от магловских свадеб. Жених и невеста произнесли свои клятвы, их руки сплелись, прозвучало заклинание и вокруг них образовался золотистый ореол, отделявший пару от остальных. Когда ореол спал, со всех сторон посыпались поздравления — две души заключили союз, соединив свои жизни навеки. Лиз пристроилась в колонну желающих поздравить новобрачных. Она не ожидала, что ее так тронет это событие, но, подходя все ближе к молодоженам, на ее глаза наворачивались слезы. Когда очередь дошла до нее, Лиз уже не могла сказать ни слова, а просто обняла крестного и его супругу. — О, Лиз, не думал я, что ты так растрогаешься, — произнес Сириус. — Я так… рада… за вас, — всхлипывая, ответила Лиз. — О, Лиз… — Кассандра притянула девушку к себе и гладила ее по спине, пока та не успокоилась. — Простите… не знаю, что на меня нашло, — шмыгая носом, произнесла Лиз. — Обычно я не так сентиментальна. — Все в порядке, — ответил Сириус. Лиз улыбнулась и, наконец, смогла поздравить молодых как следует. Весь оставшийся вечер прошел в приподнятом праздничном настроении. Пышного банкета с танцами не устраивали, зато традиционный ужин в кругу друзей и единомышленников прошел на ура. За столом, кроме молодоженов и Поттеров, находились Люпин с совсем округлившейся Тонкс, Молли с Артуром, Джинни и близнецы, а также Флер и профессор Макгонагалл. Кингсли с Биллом, а также Грозный Глаз прийти не смогли, их отправили на задание Ордена Феникса. Вечер прошел очень душевно и тепло: все вспоминали смешные моменты из довоенного времени, Люпин с Джеймсом подшучивали над Сириусом, рассказывая Касс каким сорванцом и непоседой был ее муж в молодости. Все смеялись, шутили и радовались тому, что сегодняшний день не принадлежал войне. Война осталась за стенами этого дома. Хотя, конечно, ни могли не вспомнить и тех, кто сегодня отсутствовал. Так несколько раз все поднимали бокалы и произносили «За Гарри!». В те моменты у всех звучали нотки грусти в голосах, а блеск в глазах меркнул.***
Наступил день отъезда в Хогвартс. Уже с шести утра Лиз ворочалась, то просыпаясь, то вновь забываясь в беспокойной дреме. Она опасалась того, что отец в последний момент передумает и оставит дочь дома, поэтому уже к восьми Лиз была готова и собрана для отъезда. Чем быстрее она покинет дом, тем меньше у отца будет шансов отменить все, думала Лиз. Мама не разделяла ее мнения. — Не тревожься, Лиз, — успокаивала Лили дочь, готовя завтрак. — Твой отец дал слово. Ты поедешь в Хогвартс. — И он не передумает? — ерзая на стуле, в который раз спросила Лиз. — Нет. — Почему ты так уверена? — Потому, что я дала ему гарантию твоей безопасности, Лиз. — Но откуда ты можешь быть уверена, что мне ничего не грозит? Даже я не уверена в этом… — Я… просто знаю, — нашлась миссис Поттер. — Кушай, вот, а то скоро придет Сириус и заберет тебя. Через полчаса в дом пришел Сириус. Он весь светился счастьем и, кажется, молодел лет на десять. — Ну что, моя крестница готова отправится в дорогу? — Ага, — просто ответила Лиз. Ее чемодан и клетка с Музой стояли в коридоре. В холле ее провожали мама с Чарльзом и отец. Лиз подошла к матери, поцеловала братика в щеку и обняла маму. — Береги себя! И не забывай передавать письма через Минерву! И… — Мам, я все помню… — протянула Лиз. Лили обняла дочь. — Будь осторожна, я тебя прошу! — горячо сказала она. — Хорошо, — пообещала Лиз и повернулась к отцу. Джеймс хмурился и все еще убеждал себя, что поступает правильно. Внутри него велась борьба: с одной стороны, он уже пообещал Лили, с другой стороны, у него было плохое предчувствие, которое никак не хотело исчезать. — Пап, — вырвал его из раздумий голос дочери. — Да? — Мне пора, — осторожно произнесла она. — Знаю, милая, — он осторожно привлек дочь к себе и обнял, — веди себя хорошо и не заставляй нас в тебе усомниться, — тихо произнес Джеймс. — Ладно… Лиз было неловко видеть отца таким. Он действительно переживал и был против поездки, но уже не мог сдать назад и мучился. Все его противоречивые тревожные мысли отражались на лице и в голосе. — Пап, все будет хорошо, обещаю, — стараясь приободрить, проговорила Лиз. — Хорошо, — он поцеловал Лиз в лоб, потрепал волосы и отошел, давая возможность Сириусу вынести вещи и вместе с Лиз трансгрессировать в Хогсмид. Когда дом опустел, Лили с Джеймсом пару минут простояли молча. Каждый думал о своем, однако, несомненно, их мысли кружились вокруг детей, Лиз и Гарри, и Чарльзе…***
Хогсмид встретил Лиз не так радушно, как она ожидала. Те, кто трансгрессировал, быстро направлялись к школе, не ожидая знакомых. Вещи оставлялись на станции, позже их занесут в школу. Лиз отпустила руку крестного и осмотрелась. Станция больше не вселяла чувства радости и спокойствия, здесь не раздавался смех и разговоры. Работники ходили поникшими, пассажиры смотрели себе под ноги, стараясь поскорей купить билет и уехать. Те из учеников, кто, как и Лиз, трансгрессировал, быстро прощались с провожающими и направлялись к школе. — Что-то не так, правда? — Лиз произнесла вслух свои мысли. — Мне кажется… — Сириус прислушался. Его лицо помрачнело, а затем его и вовсе передернуло, словно по коже прошел холодок. — Что такое? — испугалась Лиз. — Немедленно возвращаемся! — скомандовал крестный. — Что случилось? — испуганно спросила она. Сириус повернулся к ней лицом и еще больше напугал девушку. Его лицо побледнело, под глазами пролегли тени, в глазах читалось безумие. Он будто бы в миг постарел и одряхлел. — Дементоры… — низким голосом произнес он. Лиз знала, что это слово означает для крестного. — Вот почему все спешат в замок, — поняла Лиз. — Так, я пошла в школу, а ты возвращайся. Сириус ее словно бы и не слышал. Он застыл на месте, всматриваясь куда-то вдаль. — Сириус! — воскликнула Лиз, ущипнув крестного за руку. Тот подскочил от неожиданности, но пришел в себя. — Уходи! Он только нервно кивнул, развернулся на каблуке и исчез. Лиз примкнула к тем, кто направлялся в замок. Этот семестр будет иным, размышляла она. Не зря Пожиратели пригласили Дементоров. Неужели они будут использовать их в пытках? Или они выступают в качестве хладнокровных стражей, следящих за тем, чтобы агенты Ордена Феникса или сам Гарри Поттер не попытался проникнуть в школу? Скорее всего, и то, и другое, думалось Лиз. Тогда, примени Кэрроу в качестве наказания Дементоров, им, Отряду Дамблдора, придется действовать жестче. Это Лиз тоже прекрасно понимала. Детские игры закончились, идет настоящая война… с жертвами и морем крови… В Хогвартсе, однако, было тихо. Несмотря на проверку у ворот, а также тщательный досмотр Лиз, как идеологически неугодной, в замок она попала без особых проблем. В холле всех встречали братья Кэрроу и Снегг. Студенты, прибывшие раньше остальных, молча отправлялись к себе в гостиные, стараясь не смотреть на преподавателей и директора. Лиз последовала их примеру, но не удержалась, подмигнув Алекто. Та от злости побагровела. По дороге в башню Гриффиндора Лиз догнал Невилл. — Привет, — произнес он сбившемся голосом. — Увидел тебя на входе, решил догнать. — Привет, — Лиз чувствовала неловкость по отношению к парню, поэтому старалась не смотреть на него. — Слушай, — все еще тяжело дыша, заговорил он, — по поводу того, что произошло между нами. Я долго думал и понял, что не хочу терять лучшего друга. Мы можем притвориться, что ничего не было? Лиз робко посмотрела на друга. — Правда? — Ага, — довольно проговорил он. — Конечно! — Лиз ощутила, как груз упал с плеч. Оставшийся путь до гостиной они делились впечатлениями от каникул, обсуждали ситуацию с Полумной и вообще размышляли, что могли бы сделать для нее. — Отсюда мы ничего не можем… — подытожил грустно парень. — Мы даже не знаем, где ее держат, — произнесла задумчиво Лиз. — Чертовы Пожиратели! Ненавижу их всех! — вспылил Невилл. — Эй-эй, успокойся, — Лиз погладила парня по спине. — Все будет хорошо! Ее освободят! Орден ведет поиски… — Знаю я, но хочется что-то сделать прямо сейчас, понимаешь? Не ждать, пока кто-то что-то сделает. Я хочу действовать! — Это можно устроить! Лиз заговорщицки улыбнулась и поведала их с Джинни план.***
Наступил торжественный ужин в честь нового семестра. Все учителя и студенты собрались в зале. Лиз оглядела зал и пришла в уныние: около половины студентов не вернулось в школу. Родители не захотели рисковать своими чадами. Лиз не смела их винить в этом. Если столы Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана поредели почти наполовину, то стол Слизерина пребывал в полном составе. Лиз смотрела на них с отвращением, ведь их горделивые высокомерные лица так и светились триумфом. В этом году их факультет опережал три оставшиеся. Чтобы как-то привести мысли в порядок и успокоиться Лиз посмотрела на преподавательский стол. Ее любимого Хагрида за столом не было, его место пустовало. Чуть правее гордо восседала Минерва Макгонагалл, декан факультета Гриффиндор. Она о чем-то тихо переговаривалась с Флитвиком, не глядя в зал. В центре стола сидел директор — Северус Снегг. Брат и сестра Кэрроу по левую руку от него. Директор слушал то, что говорил ему Амикус, а сам смотрел в зал. Как только Лиз перевела взгляд на него, их взгляды встретились и лишь мгновение задержались друг на друге. Но Лиз хватила и этого мига, доли секунды, чтобы понять, что Снегг проверял на месте ли она. Его взгляд не выражал вражды или злости, хоть они и расстались весьма плохо. В нем не было ничего такого, что могло бы как-то выразить его отношение или привязанность. Но Лиз довольно хорошо изучила профессора, чтобы предположить, что Снегг простил обиду, нанесенную ему. Поняв это, она мысленно себя устыдилась, ведь, во-первых, была виновата перед ним, а во-вторых, то, что они задумали с Джинни и Невиллом снова подорвет авторитет директора. — Ну, что, мы готовы? — спросила Джинни. — Да, обратной дороги нет, — ответила Лиз. Лиз, Невилл и Джинни, а также около десятка человек за другими столами, достали специальное приспособление, свистки, с помощью которых можно вызывать сов, и одновременно засвистели. Началась неразбериха: некоторые затыкали уши, кто-то озирался по сторонам, в поисках источника звука. Свист вышел очень громким и мощным, но быстро затих. Буквально несколько секунд он заглушил все звуки в Большом зале, а после, словно его и не было, прекратился. После минутной суеты все снова принялись за ужин. Лиз же, как и другие, приклеила свой свисток к обратной стороне столешницы. Она снова принялась за еду, боясь хоть на миллиметр повернуться в сторону Снегга, а тем более посмотреть на него. Она была уверена, директор сразу бы понял, кто задумал все это… Поэтому Лиз старательно изображала удивление, а затем и вовсе вела себя как обычно до того момента, как началась главная сцена из плана Отряда Дамблдора. Свист, произведенный, десятком свистков, донесся до совятни, где спало несколько сотен сов. Услышав условный звук, они все взметнулись в воздух и направились к школе. Спустя пару минут они влетели в Большой зал через отверстия в крыше и ринулись вниз, отпуская то, что держали в когтях… Эти «посылки», не долетая до столов, стали взрываться, снося в разные стороны затухающие свечи и образуя гигантскую фигуру из разноцветных огней. Миг и это чудо пиротехники превратилось в белокурую девочку в мантии, у которой на ногах были обуты кеды — одна красного цвета, а вторая синего. Все, без сомнения, узнали Полумну Лавгуд. Девочка беззаботно покружилась на месте, сделала пару шагов вперед, а затем трансформировалась в буквы «ОТРЯД ДАМБЛДОРА НЕ СДАЕТСЯ!». Эти буквы зависли в воздухе, как предзнаменование нового витка борьбы, а затем снова исчезли, превращаясь в нечто совсем невероятное и величественное — над головами студентов расправил крылья огромный огненный феникс. Феникс был символом Альбуса Дамблдора, был символом Ордена, который боролся со злом, а теперь она стала символом и Отряда Дамблдора. Птица взмахнула своими размашистыми крыльями и ринулась на преподавательский стол. Дети съехали со скамеек и спрятались под столом, а вот преподаватели попытались сначала уничтожить Феникса, но тот лишь яростнее взмахнул крыльями и бросился в самый центр преподавательского стола. Учителя бросились врассыпную. Прямо над головами Кэрроу и Снегга Феникс возродил свой клич, заполнивший весь Большой зал до краев, исполинский, душераздирающий и одновременно скорбный крик… Затем птица сложила крылья, словно молясь, преклонила голову и взорвалась миллионами отдельных огней. Огни эти будто искорки-звезды кружили по всему залу, дети, не видя опасности, вылезли из-под столов и протянули к ним руки. Огни оседали им на ладони, щекоча будто перышки. Дети ожили, засмеялись, загомонили. Однако не всем так повезло. Кэрроу, протянув руки к огонькам, почувствовали, как те обжигали их плоть. Их ненавистный крик разнесся по всему залу. Огоньков было так много, что просто так укрыться от них было нельзя. Щитовые чары не действовали и огоньки продолжали оседать на одежду, волосы, плечи и лицо, обжигая как раскаленное железо. Лиз ухмыльнулась, про себя жалея, что не прихватила фотоаппарат. Эта сцена заслуживает запечатления на долгие годы. Однако же она одна радовалась происходящему. Остальные в испуге следили за преподавателями. Их крик разносился по залу до тех пор, пока они не додумались скрыться в комнате за преподавательским столом. Только в тот момент Лиз позволила себе посмотреть на директора. Только по настоятельному требованию Лиз он избежал той же участи, однако же, не был этому рад. Его лицо не выражало буквально ничего, зато глаза горели свирепым блеском. Лиз пристально смотрела ему в глаза, а затем пошла вслед за Джинни и другими гриффиндорцами.***
В гриффиндорской башне было не протолкнуться. Весь факультет забился в гостиную, кто-то успел занять место на диване или креслах, кто-то взгромоздился на подлокотники и столы, а кто-то просто уселся на пол. Все обсуждали одно — кто организатор представления. Многие знали предполагаемые имена членов Отряда Дамблдора, ведь их не раз спасали из подземелий или кабинета Кэрроу, но они предусмотрительно не называли имен, ведь защитников, своих товарищей не сдают. Лиз, Невилл и Джинни сидели поодаль на ступеньках, ведущих в спальню мальчиков. Они прислушивались к общим разговорам и старались незаметно для всех обсудить случившееся. Когда через час в гостиную вошла декан факультета, все разом смолкли. Женщина была встревожена и даже, как подумалось Лиз, перепугана. Она потребовала от старост организовать приход всех студентов в Большой зал в течение пятнадцати минут. Те незамедлительно принялись за работу. Джинни пришлось уйти к своему курсу, Лиз осталась с Невиллом. Рядом с ними встали Симус и Лаванда, за ними сестры Патил. — Как думаешь, что сейчас будет? — шепотом спросила Лиз друга. — Расправа, — тихо произнес Невилл. Для Лиз эти слова прозвучали зловеще и пугающе. Сейчас она почти жалела о том, что сделала. Как и ожидалось, через пятнадцать минут зал был полон. Столы были убраны, зал был заполнен перепуганными учениками. Дети стояли в четыре линии, соответствующие факультетам, по пять человек в каждом ряду. Лиз видела, что через три ряда от нее стояла Джинни. Не успела она отыскать другие знакомые лица, как в зал вошли Амикус и Алекто Кэрроу. Их лица покрывала густая липкая мазь цвета баклажана, что вызвало тихий шелестящий смех, быстро угасший где-то в районе дверей. Лица брата и сестры Кэрроу не сулили ничего хорошего. Даже сквозь маску мази их глаза горели так ненавистно, а движения рук и тела были настолько жестки и отрывисты, что все понимали — легко им не отделаться. Зал притих, многие смотрели себе под ноги, надеясь тем самым не привлечь к себе внимания. — Деканы факультетов могут быть свободны, — приказным тоном произнесла Алекто. — Мы сами решим, где нам быть, — холодно произнесла профессор Макгонагалл, — у вас нет над нами власти. Алекто гневно уставилась на декана Гриффиндора, затем посмотрела на остальных деканов — все стояли в начале своего факультета рядом с первокурсниками. Никто даже не шелохнулся. Недовольно хмыкнув, она подошла к брату, который гневно прошагивал вдоль преподавательского стола, смотря на учеников. Лиз отметила, что в зале отсутствовал Снегг. — Итак, начнем, — громогласно заявил Амикус, отвлекая Лиз от собственных мыслей. — «Отряд Дамблдора не сдается!» — издевательски произнес Амикус под ободряющие возгласы слизеринцев. — Молчать! — рявкнул он на них. — Думаете, это смешно? — угрожающе спросил он у зала, а затем подошел к первому попавшемуся первокурснику и схватил его за шиворот: — Думаешь, это смешно? — крикнул он. -Нет, сэ-э-р, — промямлил испуганный ребенок. Амикус отшвырнул мальчика обратно в строй и вернулся на центр зала. — Я покажу вам, что бывает с теми, кто встает на пути Кэрроу, — угрожающе воскликнул он. — Детские игры закончились. Вы хотите войны? — крикнул он, глядя на гриффиндорцев, а затем зловещим низким голосом добавил: — Вы ее получите! — Но, простите… — раздался чей-то робкий голосок. Все принялись искать того, кто это сказал. Сам Амикус опешил, поняв, что его перебили. Смельчаком, перебившим Кэрроу, был когтевранец-второкурсник, еще совсем ребенок. — Кто это сказал? — рявкнул Амикус. Ребенок робко вышел из строя с вытянутой рукой. — Я, Лукас Тейлор, — Кэрроу скептически прищурился, но ничего не сказал, ожидая, что скажет мальчик. — Вы сказали «Вы хотите войны, вы ее получите», но никто не хочет войны. Никто, кроме Отряда Дамблдора. Почему вы хотите наказать всех, когда на вас напало меньшинство? Кэрроу задумались. — Хм, а ты прав, мальчик. Иди сюда, не бойся, подойди. Я тебя не обижу, — елейным голосом произнесла Алекто. Профессор Флитвик хотел задержать мальчика, но тот не послушался и вышел к профессорам. Ему казалось, что опасности нет. Его убеждение было обманчивым потому, что как только паренек подошел к Алекто, сзади Амикус схватил мальчика за мантию и приволок к себе. — Ну что ж, — мужчина торжествующе окинул взглядом зал. Так делают победители, поймавшие в свои сети жертву, — ты прав, мальчик. Тебе и другим не за чем отвечать за грехи меньшинства. Поэтому я обращаюсь к членам Отряда Дамблдора. Выйдите из толпы, покажите свои лица, и с мальчиком ничего не случится. В противном случае, вы пожалеете о том, что сделали. Наступила тишина. Мальчик пытался вырваться из цепких рук мужчины. Деканы факультетов выступили вперед и требовали отпустить ребенка. Путь им преградила Алекто, готовая биться не на жизнь, а на смерть за брата. Лиз же стояла в толпе, раздумывая над только что прозвучавшей угрозой. — Он ничего не сможет сделать, — шептал ей Невилл, — при деканах и всей школе. Нет, я уверен… Конец фразы утонул в леденящем сердце крике мальчика. Амикус Кэрроу применил к нему Круциатус. Мальчик упал на каменный пол и стал биться в конвульсиях. Лиз дернулась, желая выйти из толпы. Она была готова сдаться, но Невилл крепко держал ее за руку. — Ну, как же, неужели наши отважные борцы за справедливость ничего не сделают? Вы же всегда прибегали на выручку! Что же с вами случилось? — издевательски выкрикивала Алекто, наставив палочку на деканов. — Невилл… — прошептала Лиз. — Я скажу вам, что случилось! — вдруг громогласно заявил Амикус, снимая заклятие. Ребенок затих, свернулся в клубок и не шевелился. — Они такие смелые, когда никого рядом нет, готовы вас спасать и быть героями! Когда враг прямо перед ними, они как крысы с корабля первыми покидают палубу! — произнеся эти слова, он рассмеялся во всю глотку. Его смех был похож на рык, дикий и резкий. — Я даю вам последнюю возможность проявить свою «храбрость», — издевательски произнес Амикус, — либо вы сдаетесь, либо этот, поистине, смелый малыш погибнет. Начинаю обратный отсчет: 5… — Невилл! — взмолилась Лиз. — Он блефует, Лиз. Он не может убить ребенка на глазах всей школы. Это не то, что Круцио накладывать, пойми ты! Он хочет вывести нас на чистую воду и уничтожить. 4,3… — Но… — сердце Лиз колотилось как бешеное, — а вдруг… 2… — Он блефует! — в полной уверенности произнес Невилл. 1… Наступила тишина… Томительная и гнетущая… Весь зал замер в предчувствии чего-то непоправимого… — Вы не посмеете! Это же ребенок! — воскликнула профессор Макгонагалл. — Ради Мерлина, опомнитесь! Мы в Хогвартсе! В школе… Вспыхнула яркая вспышка. Профессор Макгонагалл, отвлеченная на Амикуса Кэрроу, не заметила, как его сестра Алекто послала оглушающее заклятие. Декан факультета Гриффиндор отлетела на пару метров и упала на каменные плиты. Все охнули, даже слизеринцы присмирели. Лиз не могла больше молчать. Она сделала шаг вперед, но не смогла ничего сказать. Было поздно… Зеленая вспышка осветила весь зал. — АВАДА КЕДАВРА! — раздался возглас Амикуса Кэрроу. У Лиз все потемнело в глазах…