***
Проснулась Лиз на рассвете. Зимнее утреннее солнце предательски освещало комнату, захватывая всю кровать Хагрида. Девушка откинула одеяло и потянулась. В комнате было неестественно жарко. Минуту она лежала, закрыв глаза, не впуская печальные мрачные мысли, ей даже казалось, что все это плохой сон, и она просто осталась ночевать у лесника. Когда в хижине раздались звуки, напоминающие человеческую поступь, Лиз довольно улыбнулась, найдя подтверждение своей теории. — Доброе утро, — раздался совсем не голос Хагрида. Лиз мигом открыла глаза и привстала. Она несколько раз быстро моргала глазами потому, что просто не могла поверить в то, что видела. Она бросила взгляд на камин, который с неудовольствием разжигал сырые поленья, потом на стол, где уже стояли чашки-блюдца с горячим чаем, а потом на мужчину, который поставил чайник на подставку и повернулся к ней. Перед ней стоял Северус Снегг. — Что вы здесь делаете? — враждебно поинтересовалась Лиз. — Это хижина Хагрида. — Я могу задать вам тот же вопрос, мисс Поттер, — скупо ответил он. — Прошу к столу. Лиз скептически на него посмотрела. — Откуда вы узнали, что я здесь? — Это вам необязательно знать. — Но… — не унималась Лиз. — Давайте завтракать, — строго сказал мужчина, садясь за стол, спиной к Лиз. Девушка нахмурилась, но послушалась, встала и села рядом с мужчиной. Перед ней стояли излюбленные чашки Хагрида, блюдца в белый горошек. Лиз смотрела на чаинки в чашке, но не бралась пить чай. — Приятного аппетита, — возвращая ее в реальность, произнес Снегг. Лиз это задело. Вот он сидит весь такой в черном и невозмутимо попивает чай из чужих чашек в чужом доме. — Зачем вы пришли сюда? — спросила в лоб Лиз. — У вас нет других занятий? — Я пришел сюда позавтракать, — просто ответил он, отхлебнув чаю. — Уходите! — потребовала Лиз, вставая. — Я пришла сюда первой и хочу побыть одна! — Вежливости тебя родители не научили, — ощетинился Снегг. Лиз, подбоченившись, посмотрела на него ненавистно. — Что вам нужно? Говорите же немедленно! — Снегг впервые посмотрел на нее, оценив перспективу быть выгнанным на холод. — Ну же! — Ну что ж, раз вы не можете по-хорошему, мисс Поттер, — холодно заговорил Снегг, отставляя чашку, — то буду говорить с вами, как директор с ученицей. Мужчина встал, чтобы чувствовать свое превосходство. Он был на голову выше девушки. — Я знаю, что вчерашнее представление было спланировано и исполнено вами и вашими товарищами. Если вы наивно полагаете, что Кэрроу это неизвестно, то вы все еще остаетесь глупым ребенком, не понимающим какого рода война идет. — Я все прекрасно понимаю, — холодно ответила Лиз, а затем села на стул, отчаявшаяся и усталая: — Вы же не знали, что они убь… сделают то, что сделали? — Почему вы спрашиваете? — Мне надо знать, — грустно сказала Лиз. Если он скажет, что знал, то я окончательно сломаюсь, подумала она. — Нет, я не знал. Я бы не допустил этого, — просто ответил мужчина. — Хорошо, — сказала Лиз, помешивая ложкой чай. — Это хорошо. Минуту эти двое молчали, затем Лиз будто бы очнулась и задала интересующий вопрос: — Что теперь будет с… ребенком? — Его тело сегодня утром забрали родители. Причиной смерти указано: удар несовместимый с жизнью. — Это как? — не поняла Лиз. — Чтобы замести следы, — своим обычным бесстрастным тоном сказал Снегг. Лиз тут же вскочила на ноги. — Как они посмели? Маскировать убийство за несчастный случай? Это незаконно! — Лиз, тебе самой не смешно от того, что ты говоришь сейчас? — Как вы позволили им это совершить? — Лиз села на место и спокойно задала вопрос. — У меня не было выбора, — Лиз поразило насколько просто и честно он ответил. — Но вы же директор! — Всем почему-то кажется, что должность директора налагает на вас некую свободу действий, неподвластную остальным, но в то же время не вспоминают, что директор такая же пешка в игре Министерства, как и другие. — Ну да, как я могла забыть, что вы подчиняетесь Темному Лорду? — иронично заметила Лиз, вставая. — До свидания, директор Снегг, меня ждут на занятиях. Подойдя к двери, она на секунду замерла, обернулась и произнесла: — Кстати, вы больше можете не переживать, что Отряд Дамблдора будет ставить вам палки в колеса. Мы больше не создадим вам проблем. Ну или… — Лиз задумалась, — или я не создам. — Что это значит? — уточнил Снегг. — Я покидаю Отряд Дамблдора. С меня хватит… — серьезно ответила она, а затем будничным тоном добавила: — Спасибо за чай, сэр. До свидания.***
Походя к замку, Лиз отметила, что-то волшебство, которое исчезло для нее вчера вечером, не вернулось. Теперь для нее эта была просто многовековая груда камней, скрепленная известняком и цементом. Было довольно-таки рано, поэтому коридоры были пусты, за исключением картин, которые, Лиз была в этом уверена, обсуждали вчерашний инцидент. Завидев Лиз, все притихли и провожали ее взглядом. Картины многое видели, многое знали. Их не считали свидетелями, а ведь именно их будили ночью ярким светом палочки членов Отряда Дамблдора. Лиз не смотрела на них, а просто шла, глядя вперед. Зайдя в гостиную, Лиз удивилась. Она не ожидала, что в такой ранний час здесь будет столько народу. Все члены ОД сидели у камина, многие неравнодушные (по большей степени старшекурсники) расселись по гостиной: кто-то дремал, кто-то только клевал носом, кто-то готовился к первым занятиям. Когда вошла Лиз, многие встали, другие разбудили соседей — все смотрели на нее вопросительно, думая, что она скажет что-то такое, что всех воодушевит их, но Лиз хотелось, чтобы кто-то для нее нашел подходящие слова, ведь она решила для себя, что ее битва закончена. — Эй, Лиз, где ты была? — встревожено спросила Джинни. — Мы думали, ты в Выручай-комнате, но… Что-то случилось? — с сомнением в голосе, спросила она. — Я была у Хагрида. — Он вернулся? — удивился Невилл. — Нет, я была в его хижине… одна, — ответила Лиз. Она осмотрела комнату и вновь заговорила: — У меня есть для вас объявление, — Лиз тщательно подбирала слова. Ей нелегко было говорить то, что она задумала сказать: — Вчера вечером мы, то есть, Отряд Дамблдора совершили чудовищную ошибку… — Разве это наша вина? — удивилась Лаванда. Лиз не ответила. Вместо этого она заговорила настойчивей и серьезней: — Вчера из-за наших действий пострадал невинный, — сделав глубокий вдох, она продолжила, — я знаю, никто из нас не полагал, что это вообще возможно, но факт остается фактом: погиб ребенок. Я не виню никого из здесь присутствующих, кроме себя… — Нет-нет, Лиз, погоди, — стал перебивать ее Невилл. — Я не договорила, — отрезала Лиз, а затем спокойней продолжила: — Вся ответственность за последствия действий отряда лежит на его руководителе. Именно из-за моего бездействия погиб второкурсник Когтеврана. Исходя из всего вышесказанного, хочу поставить всех вас в известность… — Лиз на секунду задумалась, а затем без колебаний сказала: -… что я покидаю пост руководителя ОД, а также сам отряд. Сказав все, что задумала, Лиз направилась к себе в комнату. За ее спиной раздавались удивленные возгласы, кто-то возмущался, злился, отчаивался… — Она бросает нас в самый тяжелый момент! — услышала Лиз слова Лаванды Браун. — Гарри бы так не поступил, — заметил Симус Финниган. Лиз было все равно.***
Лиз не успела присесть на свою кровать, как в комнату ворвалась Джинни. — Что с тобой случилось, Лиз? Почему ты решила бросить ОД? — Я все сказала в гостиной, — устало ответила девушка. — Но так нельзя! — возмутилась Джинни. — Я понимаю, погиб ребенок, мы все опечалены, но это же не повод бросать отряд! — Вы все опечалены… — повторила Лиз и посмотрела на подругу так, словно впервые ее увидела: — Ты слышишь, что несешь? И вы хоть понимаете что, что бы мы ни делали, Кэрроу будут отвечать убийством? — Не будут, — ответила Джинни. — Снегг не допустит этого. — Он уже допустил, — жестоко ответила Лиз. — В графе о смерти указано «удар несовместимый с жизнью». — Но… — опешила Джинни. Ей нечем было крыть. — То-то же! Мы в ловушке, Джинни. Окружены. Что бы мы ни сделали, Кэрроу раздавят нас как тараканов. А если им попадемся не мы, то будут простые невиновные дети… Скажи, ты сможешь спокойно спать, зная это? У Лиз по глазам потекли слезы. Джинни хмурилась, но молчала. Она что-то обдумывала, пока, наконец, не сказала: — Но разве мы вправе сдаваться? Гарри сражается, Рон, Гермиона… Орден Феникса сражается… Да, погибают люди, но некоторых мы и спасаем! Это война… Мы должны стойко принимать потери. — Я не могу, Джинни, — перебила ее Лиз. Джинни смотрела на свою подругу и не верила глазам. Сломленная, усталая, безразличная… Пусть хоть сотни городов уничтожат Пожиратели, Лиз не сдвинется с места. А Лиз… Лиз было все равно. — Ну что ж… — Джинни искала подходящие слова, но в голосе ее сквозила обида, — … если ты так решила, да будет так. Отряд Дамблдора продолжит борьбу, что бы ни случилось. Джинни ждала, что скажет Лиз, но та лишь едва заметно кивнула и легла на кровать, завесив полог. Девушка пришла в ярость, выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью. Спустившись вниз, она подошла к Невиллу и сказала: — Мы ее потеряли…***
Следующие два месяца прошли для Лиз незаметно. Монотонные будни сменялись одинаковыми выходными. Лиз была представлена самой себе потому, что никто с ней больше не разговаривал. Те, кто были против режима, называли ее предательницей и слабачкой; те, кто разделял взгляды Кэрроу, втайне, но чаще открыто посмеивались над вчерашней воительницей за справедливость. Лиз была далека от всего этого. Ничто и никто ее не задевал больше. Все ее письма домой содержали пересказ уроков и домашних заданий. Родители, поначалу желавшие ее забрать домой, успокоились. Их дочь больше не была в эпицентре событий. Теперь Лиз применяла палочку в двух случаях: когда нужно было применить заклинание на занятии или при помешивании зелий на уроках профессора Слизнорта. Все заметили перемену в Лиз. Поначалу Невилл пытался достучаться до подруги, но Лиз была глуха к его словам. Кэрроу несколько раз провоцировали ее на занятиях, но Лиз просто записывала все сказанное ими, не принимая во внимание. Профессор Слизнорт, улучив момент после занятия, подошел к ней и спросил, не больна ли она. Профессор Макгонагалл и вовсе предложила помощь. Лиз от всего отказывалась. Она отстранилась от всех и просто училась. Если бы не учеба, она бы выказала желание вернуться домой. В общей гостиной ее встречали холодно. Даже Джинни отсаживалась от нее, когда та садилась за один с ней стол делать домашнюю работу. В Большом Зале и за партой в классах Лиз также сидела одна. Ее это не трогало. Покончив с домашними заданиями, Лиз по обыкновению отправлялась в библиотеку, где читала заинтересовавшую ее книгу, либо писала в блокнот стихи. Это помогало ей держать свои чувства в правильном русле, сохранять покой внутри и быть ко всем одинаково равнодушной. Одновременно с этим Отряд Дамблдора продолжал свою деятельность. Поначалу школа приняла их возвращение в штыки. На стене, где после очередной ночной вылазки красовалась надпись «Отряд Дамблдора не сдается!», снизу кто-то дописал «Нам плевать!». Такие надписи появлялись периодически, но через месяц сошли на нет. Они ставили в тупик Невилла и тех, кто писал основные записи, но это только подстегивало отряд и они продолжали свою борьбу. Нельзя отрицать негативного воздействия Кэрроу на репутацию отряда. После смерти когтевранца многие решили для себя, что на отряд не стоит полагаться. Они привыкли действовать исподтишка, в открытую от них помощи не дождаться, думали они. Доказательство тому — публичное убийство. Нелегко приходилось Отряду Дамблдора в эти месяцы. Чем ожесточеннее вели себя Кэрроу, тем самоотверженней боролся и Отряд. Кроме самой борьбы им приходилось каждый день доказывать, что они горазды не только надписи на стенах оставлять, но приносить пользу. Мало-помалу им удалось сгладить впечатление о себе, студенты пусть и стали им доверять, но с опаской следили за их действиями, готовые вновь отказаться от защитников. Многие члены отряда получали серьезные ранения, но рассчитывать им приходилось только на себя и подполье, которое организовал Невилл. Так, благодаря тайному туннелю, ведущему в «Кабанью голову», члены отряда имели возможность беспрепятственно посещать Хогсмид, доставать там лекарства и другие необходимые вещи, передавать вести домой и Ордену Феникса. Лиз об этом не знала, пользуясь помощью профессора Макгонагалл. За два месяца она старалась не попасться на глаза Снеггу, который, то и дело, появлялся в тех местах, куда шла Лиз. Очень часто ей удавалось ускользнуть от него в последнюю секунду. К концу второго месяца его попытки поубавились и Лиз вздохнула свободно.***
Оставался день до пасхальных каникул. Атмосфера в замке была гнетущей. Несмотря на тепло и солнце, ворвавшееся в замок вместе с весной, у всех были понурые серые лица. Никто больше не останавливался в коридорах, чтобы поговорить о мелочах, смех в коридорах звучал все реже и приглушеннее. Многие уже пару дней как разъехались по домам. Замок опустел. Утром, сидя за гриффиндорским столом в одиночестве, Лиз услышала крик за преподавательским столом. Она посмотрела туда, откуда доносился шум. — Поттер? — в гневе выкрикнул Амикус. — Сбежал?.. — Куда глядела Беллатриса? — выпалила Алекто. — Тише, — шикнул Снегг, — нас могут услышать. Через пять минут в моем кабинете, — с этими словами он поднялся и направился к выходу из зала, бросив мимолетный, но понятный для Лиз взгляд. Лиз дождалась, пока Кэрроу покинут Большой зал, обменялась тревожными взглядами с Невиллом и Джинни, а затем молча встала и направилась в гостиную. Сначала она шла торопливо, но не быстро, но, миновав третий этаж, рванула со всех ног. Она поняла, Снегг неспроста сказал такую новость Кэрроу в Большом зале. Он знал, что их несдержанная реакция привлечет внимание посторонних и предупредит Лиз об опасности. Его последний быстрый взгляд лишь доказал это. В Хогвартсе ей больше делать нечего. Запыхавшаяся, уставшая от быстрого бега, Лиз влетела в комнату, напугав сестер Патил, собиравшихся на завтрак. — У нас что, что-то горит? — Где пожар? — одновременно произнесли они и рассмеялись. Лиз не обратила на них внимания. Вместо этого она достала свой чемодан и стала не глядя кидать в него свои вещи. Форма, мантии, книги, магловская одежда, нотные тетради и блокноты — все смешалось в этой груде вещей. На самом верху лежали две фоторамки, на одной из которых была изображена ее семья, а на второй она с Седриком. С трудом закрыв чемодан, Лиз встала, схватила клетку с Музой и злополучный чемодан и отправилась к выходу из комнаты. Открыв дверь, девушка столкнулась с деканом факультета. — Мисс Поттер, вас вызывают к директору, — произнесла она. — Вещи вы можете оставить пока здесь. — Но я уже собралась вернуться домой… Профессор, вы слышали новости? — нетерпеливо задала свой вопрос Лиз. — Слышала, — односложно ответила женщина, спускаясь по ступеням. Чтобы добиться ответов на свои вопросы, Лиз пришлось бросить вещи в комнате и отправиться вслед за деканом. — Профессор, они сказали Поттер… Вы знаете, о ком шла речь? Об отце или о брате? — Лиз паниковала. Ее голос дрожал, сердце колотилось в груди. — Речь шла о вашем брате. Больше мне ничего неизвестно. — Гарри… — протянула Лиз. — Зачем меня вызвал директор? — Мисс Поттер, меня попросили вас доставить к директору. Цели вашего разговора мне не сообщали. Лиз замолкла. Профессор Макгонагалл стала жестче и строже по отношению к ней и другим студентам. Сейчас же женщина напряглась, это было заметно по неестественно ровной осанке, прижатым губам и обрывистым ответам. Дойдя в полном молчании до каменной горгульи, декан Гриффиндора назвала пароль «Лимонная долька» и пропустила Лиз вперед. — Мисс Поттер, — окликнула ее женщина, — будьте осторожны. Не доверяйте тем, кто предавал других. Лиз поняла предупреждение. Снегг предал Дамблдора и не заслуживал того доверия, которым Лиз его награждала неосознанно. Она кивнула в знак благодарности и отвернулась. Лестница уносила ее вверх. Когда лестница остановилась, Лиз подошла к двери и постучала. — Войдите, — командным тоном сказал директор. Лиз открыла дверь и вошла внутрь. Перед оказался Снегг, который быстро что-то сообщил Дамблдору, а затем обернулся к ней. Дамблдор покинул свою раму. — Итак, мисс Поттер, — произнес он торопливо, — у вас мало времени. Темный Лорд приказал доставить вас к нему в особняк. — Я как раз собиралась сделать ноги, сэр, — произнесла она. — Не время для шуток, — строго заметил Снегг. — Зачем вы меня позвали к себе? — прямо в лоб спросила Лиз. Сейчас не до церемоний. — Чтобы… — Снегг! — дверь отворилась, на пороге стояли брат и сестра Кэрроу. — Ты пригласил мисс Поттер к себе, чтобы облегчить нам задачу? — довольно произнес Амикус. — Хорошо придумано! — вторила брату Алекто. — Это ловушка? — удивленно воскликнула Лиз, поворачиваясь к Снеггу. Тот стоял невозмутимый и гордый. — Как вы могли? — вскричала Лиз. Она хотела ударить этого мужчину, причинить ему боль, хоть как-то задеть его, но на ум ничего не приходило, кроме банального «Как вы могли?». Меж тем, Кэрроу с помощью магии связали ей руки и потащили к выходу. Лиз почти не вырывалась, только ненавистно смотрела на Северуса Снегга. — Вы сдали меня Волан-де-Морту! Ненавижу вас! — крикнула Лиз в последний раз, затем дверь закрылась. — Ты думала, он защитит тебя, девчонка? — едко спросила Алекто. — Пора бы перестать верить всем подряд. Дамблдор за это уже поплатился. Кстати, расплата пришла от того же человека! Брат и сестра Кэрроу рассмеялись. Лиз замолчала. Она вспомнила слова декана Гриффиндора. Слова профессора Макгонагалл оказались пророческими — нельзя доверять тем, кто предавал однажды.