***
Первая репетиция всегда проходит относительно плохо: аппаратура подводит, инструменты как следует не настроены, вокалисты долго решают, с чего начать. В итоге, всегда получается как-то скомкано. В этот раз было точно так же. Промучившись час, Лиз залезла на рояль, — ее любимое место во время репетиций — легла и стала записывать новые строки в блокнот, не обращая внимания на суету. Она знала, что репетиция не продолжится потому, как ближайшие несколько часов вся эта техника и инструменты будут настраиваться. Так и вышло. Шум стоял неимоверный. Лиз потерпела какое-то время, но, не выдержав, встала и пошла на поиски укромного местечка. Углубившись в лабиринт коридоров, Лиз совсем скоро поняла, что заблудилась. Всё бы ничего, но в соседних коридорах не было ни одной картины. Она прошла один коридор, затем другой, свернула в третий и натолкнулась на сцену, которая привела ее в ужас: толпа учеников шумела и смеялась, глядя на потолок. Переведя взгляд наверх, Лиз ахнула от удивления. Под самым потолком парили три девочки, приехавшие вместе с ней в замок. Они были самыми младшими, по десять лет каждой. Беспомощно дергаясь, плача, они пытались ухватиться хоть за что-то, одновременно прося своих обидчиков опустить их вниз. Беда в том, что девочки молили на французском, а детский напуганный лепет только раззадоривал школьников. Лиз бросилась к толпе. Проталкиваясь через стену учеников, она, наконец, достигла середины столпотворения и увидела трех зачинщиков: один — худой блондин, два других — упитанных шатена. — Отпустите их, — потребовала Лиз на английском, но из-за шума ее никто не услышал. Осмотрев коридор, она обнаружила доспехи рыцаря у стены. Выбравшись из толпы, она подошла к доспехам и толкнула их изо всей силы, те тяжело рухнули на пол, разнося по этажу резкий звук удара железа о каменный пол. Все разом затихли и посмотрели в ее сторону. Все, кроме троицы. — Я сказала, отпустите их! — отчеканила девочка. — Хочешь присоединиться к своим малявкам, магл? — ядовито спросил блондин. — А ты? — нагло спросила Лиз, но вся толпа только рассмеялась. Ощущая собственное бессилие перед ними, Лиз не придумала ничего лучше, чем поднять с пола часть доспеха и со всего размаха ударить сначала одного, затем другого, а потом и третьего мальчика. Скорчившись на полу, они не могли произнести не слова. Рядом с ними лежали ее подруги, тоже еле шевелясь. Маленькие, хрупкие тельца сжались, потирая ушибленные места и тихо плача. В этот момент позади толпы раздался голос: — Что здесь происходит? — толпа расступилась — в коридоре стоял профессор Снегг. Никто, тем временем, не отвечал: — Что здесь произошло, мистер Малфой? — холодно потребовал он. — Профессор, — держась за живот, прохрипел блондин. — Эта сумасшедшая чуть не разнесла пол замка. — Это НЕПРАВДА! — запротестовала возмущенная Лиз. — Я говорю не с вами, мисс, — даже не взглянув на девочку, отчеканил мужчина. — Продолжайте, мистер Малфой. — Мы общались с нашими гостьями, а она набросилась на нас ни с того, ни с сего. А мы ничего такого не делали. — Он лжет! — крикнула Лиз. — Здесь столько свидетелей! Но все ученики словно языки проглотили. Тогда до нее дошло, что почти все из них в зелено-серебряном — цвет факультета, к которому принадлежал мальчик, а значит, заведомо против нее. Однако всё же появился человек, ставший на ее сторону. — Что здесь случилось? — спросил подходящий Сириус. — Это я вас должен спросить, мистер Блэк, — с нескрываемой неприязнью ответил профессор. — Ведь это в ваши обязанности входит охрана замка или я что-то путаю? А пока вы прохлаждаетесь, наши гости уничтожают школьную собственность. — Я защищалась! — громко заявила Лиз. — Что произошло, Лиз? — обеспокоенно спросил Сириус. — Здесь… — начала было она, задыхаясь от возмущения. — Это моя работа, мистер Блэк. Ваша — следить за порядком. Вы трое — за мной. И да, вы тоже, — указывая на троих зачинщиков и девочку, сказал Снегг. — Остальные — на занятия. Живо! — Сириус, присмотри за девочками, — напоследок попросила Лиз, скрываясь за поворотом.***
Снегг вел их в кабинет директора, который скрывался за большой каменной птицей. Профессор произнес «Лимонные дольки» и птица отъехала, обнажая крутую узкую лестницу, по которой вся их компания поднялась наверх. Постучав два раза и услышав приглашение войти, мужчина зашел в кабинет, пропуская вперед себя четырех детей. Лиз никогда не видела ничего подобного. Всё убранство комнаты было для нее чудным и странным. Помещение не было похоже на кабинет в привычном смысле этого слова, скорее оно напоминало библиотеку, галерею и лабораторию одновременно. Вдоль стен располагалось множество полок, заставленных старинными книгами, около десятка портретов висело позади директора, на остальных столиках, табуретках и стульях стояли стеклянные сосуды всевозможной формы. Лишь массивный деревянный стол напоминал о том, что это вовсе не библиотека, и даже не лаборатория, а самый настоящий кабинет. Директор сидел за столом, разговаривая с кем-то. Когда те встали из кресел, Лиз увидела мистера и миссис Поттер, обеспокоенно на нее смотревших. — Что случилось, Северус? — спокойно спросил директор. — Мисс Остин избила троих учеников моего факультета, сэр. — Это правда? — безмятежно спросил директор. Все его существо дышало спокойствием, но глаза… глаза пристально изучали стоявших перед ним людей. — Правда, — призналась Лиз. — Но… — Вот видите, — не дав закончить, сказал Снегг. — Мистер Малфой, расскажите, что произошло, — попросил директор. — Я уже говорил: мы общались с тремя… маглами, как вдруг неожиданно эта сумасшедшая (Лиз сжала кулаки) налетела на нас с железной рукой… — Простите? — не понял Дамблдор. — Она разрушила одного из рыцарей и его рукой нас избила. В этот момент Лили предусмотрительно схватила мужа за руку, надеясь, что тот не засмеется. Джеймс из последних сил держался. Хихикнув, но вовремя притворившись будто икает, он смог побороть в себе желание заржать в голос… Пусть и на время. — Это так, мисс Остин? — снова спросил директор. — Так. Но… — Спасибо. Мне всё ясно… — Боюсь, что нет! — перебила его Лиз. Она должна решительно высказать свою версию событий. — Простите, директор, но всё было не совсем так. Я никогда в жизни не дралась. И не полезла бы, если бы не серьезная причина. Вы же волшебники, куда нам до вас? Но у меня была причина! Эти трое издевались над моими подругами. Трех десятилетних девочек, беззащитных и напуганных, они подвесили в воздухе с помощью какого-то заклинания. А вокруг собралась толпа зевак, словно они смотрят представления в цирке. Я, правда, не хотела никого калечить! — горячо говорила Лиз. — Но они меня вынудили. Я попросила их отпустить девочек, но они предложили мне к ним присоединиться. После этого, признаюсь, я разрушила одного из рыцарей и с помощью его руки вывела из строя этих троих. И я не жалею о том, что сделала. Если понадобилось бы повторить, я бы сделала точно так же. Это всё. Прошу простить мою несдержанность. Дамблдор внимательно посмотрел девочке в глаза — она не врала. — Это правда? — спросил он у Малфоя. Парень молчал. — Мне всё ясно. Извинитесь друг перед другом и пообещайте, что такого больше не повторится. — При всём моем уважении, директор, я не стану перед ним извиняться, — гордо заявила Лиз. — Он получил по заслугам. Более того, понятно, что нам здесь не рады многие, тогда возникает закономерный вопрос: зачем мы здесь? Если нам не рады и нас не уважают, то давайте мы вернемся туда, откуда приехали и дело с концом. Девочка не заметила, как напряглись мистер и миссис Поттер, однако директор даже ухом не повел. — Мисс Остин, — серьезно сказал Дамблдор. — Прежде всего, вы мои гости. Поэтому я прошу вас остаться. Более того, даю вам слово, что впредь такого не повториться. — Спасибо, — мягко сказала Лиз, добавив сконфуженно: — Извините меня… Могу я идти? Мне надо в медпункт к девочкам. — Идите. — Спасибо вам еще раз. До свидания. Лиз вышла из кабинета. Она уже почти спустилась на низ, как ее догнали родители Гарри. — Ты мой герой, Лиз, — весело сказал Джеймс.- Даже мы с Сириусом не устраивали такой взбучки этим слизеринцам, — Джеймс довольно расхохотался. — Здесь нечем гордиться, — серьезно сказала Лиз. — Я лишь защищала друзей. — Конечно-конечно, — поддакивал мужчина, смеясь. Джеймс отвел Лиз в медпункт, где мадам Помфри помогала ее друзьям. Сириус дожидался их. Увидев Лиз, он доложил, что все в порядке — небольшие ранения, которые не нуждаются в серьезном медицинском вмешательстве. Девочка с облегчением вздохнула. — Что с тобой? — серьезно спросил он. — Просто я думала, что Хогвартс какое-то невероятное место. Я идеализировала его, мне представлялось будто я в сказочном месте. А оказывается, оно такое, как и любое другое: здесь тоже есть недруги, плохие люди. Надо лишь приглядеться.***
Днем Лиз пошла на обед. Погруженная в свои мысли, она заходила в Большой зал, не заметив парня, спешившего куда-то. Он налетел так стремительно, что от столкновения невозможно было увернуться. Все его книги оказались на полу. Лиз и молодой человек тут же нагнулись, чтобы их собрать. — Прости, я задумалась и не заметила тебя, — собирая книги, сказала девочка. — Все хорошо. Я тоже тебя не заметил, — мягко сказал парень. Собрав книги, оба встали, наконец, посмотрев друг другу в глаза. — Девочка с единорогом! — воскликнул парень, широко улыбаясь. — Лиз, — смущенно улыбнулась девочка, протягивая руку. — Седрик, — улыбнулся в ответ парень, пожимая руку. Какое-то время они стояли у входа в зал, смотря друг на друга. Лиз отметила, что парень был старше ее на два-три года, красив собой, с добрыми серыми глазами и приятной улыбкой. Наконец, опомнившись первой, она сказала: — Рада знакомству. Ты, верно, спешил куда-то? — Ой, точно. Мне пора, — разрывая рукопожатие, сказал он. Девочка улыбнулась и пошла к своему месту, но, не успев сделать и несколько шагов, как ее окликнул парень. — Лиз? — Да? — обернулась она. — Я тоже очень рад знакомству, — улыбнулся он и пошел прочь. Лиз пошла к своему столу, не понимая, отчего ее бросило в жар. — О чем ты говорила с Седриком Диггори? — спросил Гарри, когда девочка села за стол. — Ни о чем. Мы столкнулись у входа и познакомились. А что? Ты его знаешь? — Кто не знает Седрика! — вставил Рон. — С этого места по подробней, — попросила Лиз. — На своем факультете он звезда. Староста факультета, капитан и ловец команды по квиддичу, отличник и ужасно привлекательный тип, — горячо протараторил Рон. — Может, пригласишь его на свидание? — вмешалась Гермиона, из-за чего Гарри и Лиз прыснули. — Да, он популярный, Лиз. К тому же, один из претендентов на участие в Турнире от Хогвартса. А это значит, что если его выберут, за ним будут гоняться еще больше девушек, чем обычно. — Мне ясно все, кроме одного, — серьезно сказала Лиз. — Что же? — спросили друзья. — Что такое квиддич? — Ты не знаешь, что такое квиддич? — ахнул Рон. Следующие полчаса парень рассказывал ей правила игры, называл лучшие команды и знаменательные игры. Поэтому, когда ее позвала миссис Смит, Лиз была счастлива сбежать. — Дорогая, все установлено, репетиция через час. — Хорошо, пойду только схожу за блокнотом. Уже в своей комнате, пролистывая блокнот, Лиз увидела мелодию, которую сочинила еще во Франции за месяц до приезда сюда. Она была ровной, плавной, без резких всплесков, но слов не было. Тогда они к ней не шли в голову. Но сейчас она проигрывала в голове мелодию несколько раз, пока на нее не стали накладываться слова. Буквально за пять минут она всё записала. «Надо будет опробовать ее сегодня» — подумалось ей. Взяв блокнот, она отправилась обратно в Большой зал, где не было никого, кроме ее команды. Следующие несколько часов она распевалась, пела те песни, которые будут исполнены в первом концерте, репетировала новые. Но, когда ученики стали подтягиваться на ужин, репетиция была закончена. Наконец, Лиз пела в полную силу, выпуская из себя те чувства, что были не использованы. Но вдруг, она вспомнила о новой песне. — Миссис Смит? — окликнула она свою преподавательницу. — Да? — Помните, я вам показывала одну мелодию? Я написала к ней слова. Могу я вам показать? — Конечно, Лиз. Только быстро. Девочка поспешно села за рояль, стоявший справа рядом с тем местом, где сидели Поттеры. Лиз улыбнулась им, открыла блокнот и стала петь на французском, аккомпанируя себе. Впечатленная сегодняшним происшествием, Лиз пела вот о чем: Если бы я была подругой Бога, Если бы я знала нужные молитвы, Если бы во мне текла голубая кровь, Если бы у меня был дар Стирать и всё переделывать заново, Если бы я была королевой или колдуньей Принцессой, феей, великим полководцем Благородного полка. Если бы могла делать гигантские шаги. Я бы отдала небо нищете, Утопила слёзы в речной воде, Покрыла цветами пески, которые уносят надежду. Я посеяла бы утопии, запретила гнуть спину, И мы больше не стали бы прятать глаза. Если бы у меня было в избытке Таланта, сил или очарования, Господ, сильных мира сего. Если бы у меня были ключи от их душ. Если бы умела взять в руки оружие, Ринуться в огонь армии титанов. Я зажгла бы пламя В угасших детских мечтах. Я раскрасила бы разными цветами печали, Я разбила бы Эдемский Сад для тех, у кого нет Ни возможностей, ни путеводной звезды, Кого считают ничтожествами. Но у меня есть лишь истрепанное в лохмотья сердце, Две протянутые руки, как ветви дерева, Голос, за которым по утрам гоняется ветер. Но если все наши открытые руки собрать вместе, Объединить миллионы наших сердец, Соединить наши голоса в единый хор, То какая зима сможет нам противостоять? Сильный мир, родственная душа земли, Мы будем строить среди пепла Мало-помалу, по крошке, Капля по капле и от сердца к сердцу, Мало-помалу, по крошке, Капля по капле и от сердца к сердцу. В зале уже все гудели, поэтому к ее исполнению мало кто прислушивался. Однако, закончив, Лиз услышала тихие аплодисменты. Повернувшись, она увидела родителей Гарри, которые и хлопали ей. — Прекрасная песня, — сказала миссис Поттер. — Хоть я ничего и не поняла, но песня мне понравилась. — Спасибо, — поблагодарила девочка, краснея от смущения. — Хорошая песня, — серьезно заключила миссис Смит. — Слова отличные. — Спасибо. — А теперь иди ужинать. Завтра репетиции не будет из-за оглашения чемпионов Турнира. Но послезавтра в десять, чтобы как штык. — Конечно. До свидания, миссис Смит, — ответила Лиз и пошла к своему столу. Она даже не догадывалась, что, кроме ее родителей и друзей, за ней наблюдала еще одна пара глаз. Она принадлежала студенту Пуффендуя Седрику Диггори, который исподтишка любовался своей новой знакомой.