Воробушек по имени Лиз

Всю ночь Лиз проворочалась в кровати. Хоть она и была уже в Хогвартсе, сдавая экзамены неделю назад, она чувствовала еле уловимое чувство беспокойства и страха и не знала, что с ним делать. Ведь теперь она не была гостьей или маглом, Лиз ехала в замок в качестве ученицы ,а еще сестры самого Гарри Поттера. Ей очень повезло избежать клише, которым наделили Гарри. «Мальчик-который-выжил» не трансформировался в ее случае в «девочку-которая-выжила». И все же, чувствуя волнение, Лиз встала с постели и спустилась вниз. Светало. Укутавшись в теплый махровый халат, она босиком спустилась по холодным ступеням в кухню. За два долгих месяца она запомнила, где что располагалось, поэтому, не включая свет, без труда нашла чашку и кувшин с молоком. - Привет, - раздался тихий голос за ее спиной. От неожиданности Лиз подскочила и разлила на столешницу часть молока. - Кто здесь? – испуганно спросила она. - Это я, Гарри. Присмотревшись, девочка стала разбирать очертания фигуры. Парень сидел за столом с точно такой же чашкой. - Ты почему не спишь? - Не спиться, - ответил он. – А ты? - И мне. Вытерев стол, Лиз села напротив брата и отпила из кружки. - Мм... Вкусно, - протянула она, вглядываясь в лицо Гарри. – Ты какой-то бледный, - заметила она. Парень молчал мгновение ,а затем спросил: - Тебе сняться кошмары? - Каждую ночь, - тихо ответила Лиз, поставив чашку на стол. - Мне постоянно снится один кошмар... Точнее это воспоминание... - Про Седрика? – грустно спросила сестра. - Да, - Гарри опустил глаза. - Мне он тоже часто снится. Иногда его... смерть, - поежившись, сказала она, - а иногда... он смотрит на меня в стороне и улыбается. Как думаешь, что это может значить? - Я думаю, он нашел свое место там, - посмотрев в потолок, ответил он. – Ему хорошо. Лиз опустила глаза. - Все не так должно было быть, - дрогнувшим голосом сказала она. - Не так, - повторил Гарри. – Лиз... я кое-что не рассказал тебе... Гарри видел, как лицо его сестры изменилось. В нем появилось столько эмоций. Начиная от горечи и заканчивая мольбой. Она смотрела на брата и ждала, что он скажет. - Когда мы встретились в лабиринте. Мы стояли уже у Кубка, - отрывисто начал он. – Мы спорили, кто заслужил победу. Я просил его взять кубок, но он отказался. Он сказал тогда… Лиз, мне так жаль… он сказал, что выиграл свой главный приз. И это ты, - на лице Лиз появилась гримаса боли. Она молча стала хватать ртом воздух, словно задыхаясь, по щекам побежали слезы. – Он сказал, - продолжил Гарри, как бы в оправдание, стараясь все быстрее рассказать, - что уже победитель. Он встретил тебя и планирует прожить всю жизнь рядом с тобой. А потом добавил, что ты самое лучшее, что у него есть и победа ему не нужна. Лиз... прости меня! Я должен был тебе раньше это рассказать, но ты была так подавлена, а потом так занята учебой, - Гарри взял за руку сестру. Лиз крепко сжала ее. Другую руку она приложила к груди, не в силах вздохнуть из-за нахлынувших слез. Гарри, испугавшись, обошел стол и обнял сестру. Около получаса он пытался успокоить ее, пока, наконец, Лиз не притихла, опустошенная и разбитая. *** Любовь не всегда сулит нам счастье, легкость и гармонию. Иногда она нас сильно бьет, а бывает и вовсе уничтожает. Лиз рассыпалась, потеряла себя в день гибели Седрика. Два месяца она старательно залатывала раны, собирала себя по кирпичикам, и вот, одна ночь и она снова на старте. Перед самым отъездом, спустив чемоданы вниз, Лиз села на ступеньках и погрузилась в собственные мысли. - Как ты, милая? – садясь рядом, спросила мама. Лиз пожала плечами. – Волнуешься? - Немного, - призналась девочка. - Всё будет хорошо. Мы с папой будем неподалеку, так что нечего переживать. - Мам, - позвала тихо Лиз, - я не знаю, как быть там без него. - Девочка моя, - Лили обняла дочь. Ее боль она ощущала, как свою собственную, - он бы хотел, чтобы ты была счастлива. Нельзя сдаваться. Он бы не хотел, чтобы ты грустила. - Ну, что, все готовы? – бодро спросил Джеймс. Все быстро повыскакивали из дома. Лиз, вытерев слезы, пошла следом за остальными. *** Лиз смутно помнила, как они добрались до вокзала, прошли через стену и сели в поезд. Она словно со стороны наблюдала за улыбающимися лицами студентов и прощающимися родственниками. В поезде она почти не разговаривала, смотря все время в окно. Только, когда «Хогвартс-Экспресс» прибыл на станцию «Хогсмид» Лиз очнулась и то потому, что холодный вечерний воздух, пробравшись под мантию, разбудил ее. Им предстояло доехать до замка на каретах. Пока те, не запряженные, подъезжали и забирали учеников, Лиз расспрашивала Гермиону об их устройстве, но та, к всеобщему удивлению, не знала ответа. Только Гарри вдруг воскликнул: - Они запряжены! Разве вы не видите? Все посмотрели туда, куда смотрел парень, но там было лишь пустое пространство. - Там никого нет, Гарри, - осторожно сказала Гермиона. - Но как же? Вот же они! Большие черные лошади с крыльями! Лиз, разве ты не видишь? Но Лиз не видела. Никто из них не видел. - Гарри, они всегда ехали сами по себе, - повторила Гермиона. - Это нет, - раздался тихий уверенный голос справа. Все обернулись и увидели последнюю карету, в которой сидела девочка с длинными белыми волосами. У неё были очень бледные брови и глаза навыкате, всё время придававшие ей удивлённый вид. Когда первое оцепенение прошло, Лиз первая полезла в карету. Уже через минуту они все дружно ехали в замок. - Ребята, это Полумна…, - осеклась Гермиона, -… Лавгуд. - Привет, - единственная из всех дружелюбно поздоровалась Лиз. – Какие у тебя серьги красивые. - Они из слив цепеллинов. Помогают отпугивать нарглов, - многозначительно сказала девочка. - Как интересно! – воскликнула Лиз. До самого замка девочка расспрашивала их новую знакомую. Лиз заинтересовалась нарглами, мозгошмыгами и другими существами, о которых она ничегошеньки не знала. А Полумна была рада, что нашла благодарную слушательницу. Только Гермиона то и дело вздыхала. Когда же их посадили за стол, она прошептала Лиз на ухо «ее называют Полумной т.к. считают немного того. Поняла? Все о чем она тебе рассказала, всего лишь плод ее воображения и не более». *** «Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс» - пел хор учеников. Лиз в пол уха слушала гимн школы. Она ощущала множество взглядов, устремленных в сторону ее и Гарри. Но в то же время остро ощущала необходимость найти одного человека. На бессознательном уровне она выискивала глазами Седрика за столом пуффендуйцев, но его нигде не было. Где-то в глубине, она понимала ,что его и не может здесь быть, но надежда… Надежда иногда слепо властвует над нашим разумом и чувствами. Лиз так хотелось увидеть его макушку, увидеть, как он оборачивается и, сощурившись, улыбается ей. Тогда всё сразу станет хорошо. Но нет… Вместо этого она натыкается на угрюмые лица студентов. Поглощенная своими мыслями, она вдруг очнулась и поняла, что зал притих. Она перевела взгляд на Гермиону, на Рона, даже близнецы молча уставились на преподавательский стол. Посмотрев туда, Лиз увидела низенькую пухленькую женщину средних лет. В ее лице было нечто отталкивающее – короткая шея, глаза на выкате, тонкие плотно сжатые губы. Ее одежда, шляпка и даже обувь с чулками были розового цвета. В голове у Лиз тут же возникло сравнение с Барби. Хм... Барби на пенсии. Отвратительно. Женщина вышла к директору и заговорила высоким девчачьим голосом: — Как приятно, доложу я вам, оказаться в Хогвартсе! — Она улыбнулась, обнажив очень острые зубы. — И увидеть столько обращенных ко мне счастливых маленьких лиц! Лиз оглядела зал, но счастливых лиц что-то не приметила. Наоборот, все были неприятно удивлены тем, что к ним обращаются как к пятилетним. — Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями! - Не дождешься! – довольно-таки громко сказали близнецы. Сидящие рядом с ними гриффиндорцы, в том числе и Лиз, еле подавляли смех. — Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение — иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, — первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания. Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством потому, что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет выявляют свою ненужность. Точно также некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру — в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни. Она села на свое место. Дамблдор похлопал. Педагоги последовали его примеру, но Гарри заметил, что некоторые сомкнули ладони всего раз или два. Присоединился и кое-кто из учеников, но большей частью они просто прозевали конец речи, которой не слушали, и, прежде чем они могли зааплодировать по-настоящему, Дамблдор снова встал. — Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, — сказал он с легким поклоном. — Это точно, что содержательное, — вполголоса заметила Гермиона. — Только не говори, что тебе понравилось, — тихо сказал Рон, повернув к Гермионе лоснящееся от сытости лицо. — Одна из самых занудных речей, какие я слышал. А ведь я рос с Перси. — «Содержательное» и «понравилось» — разные вещи, — сказала Гермиона. — Эта речь очень многое объясняет. — Правда? — удивился Гарри. — А по мне, так вода водой. — В этой воде растворено кое-что важное, — сумрачно проговорила Гермиона. — Что же? — с недоумением спросила Лиз. — Как вам вот это: «Прогресс ради прогресса поощрять не следует»? Или еще: «Искореняя то, чему нет места в нашей жизни»? — Ну, и что это означает? — нетерпеливо спросил Рон. — А я тебе скажу, что означает, — сказала Гермиона зловеще. — Означает то, что Министерство вмешивается в дела Хогвартса. *** Улегшись в постель, Лиз долго не могла заснуть. «Прогресс ради прогресса поощрять не следует» - эти слова крутились у нее в голове. В устах этой женщины они звучали зловеще, словно предзнаменование будущих перемен. Лиз чувствовала неладное. Она знала этот едва уловимый шлейф волнения и тревоги в груди. Два месяца назад, на площадке между трибунами и лабиринтам она ощущала то же самое. Не к добру появление этой женщины. Не к добру, заключила Лиз и погрузилась в сон, полный тревог и плохих предчувствий.