«Долорес Амбридж назначается на пост генерального инспектора школы чародейства и волшебства Хогвартс» - прочитала Лиз на доске объявлений в гостиной Гриффиндора.
- Что это значит? – спросил Рон. - Амбридж перешла в наступление, - ответила Гермиона. - Но, что она может сделать? – спросил Гарри. - Наверное, многое, - сказала Лиз. - Она не заставит нас долго ждать, - заметила Гермиона. Прошло две недели с начала обучения. Каждый вечер четверка проводила либо в библиотеке, либо в гостиной, делая уроков. Близнецы оказались правы, столько домашней работы им еще никогда не задавали. Говоря проще, они просто утопали в ней. Бесконечный круг эссе, книг и отработок заклинаний. За всем этим Лиз совсем позабыла о письме Стива. Только когда утром, 15 сентября Лиз пришло письмо от Адама, рассказывающего новости о приюте, последних концертах и выходе ее альбома, девочка вспомнила, что пора бы написать ответ. Поэтому, вместо того, чтобы писать конспект по истории магии, Лиз написала два ответа: Стиву – с подробным описанием первых дней в школе (львиную долю которого занимал рассказ о жабе Амбридж) и Адаму – оптимистическое письмо об учебе (но не в таких подробностях). После нудной лекции профессора Бинса ребята отправились в подземелья, где у них проходило зельеварение. Для Гарри стало привычным видеть, как Гермиона становилась мрачной и каждый раз лезла из кожи вон, чтобы не отставать от Лиз, а та, наоборот, оживлялась и непринужденно варила зелья. Этот контраст был настолько очевидным ,что среди слизерницев пошли шутки, мол, Гермиона тужится и никак не родит. Услышав одну из тех неприятных шуток, Лиз решила, что надо это прекращать. Поэтому, после того, как Снегг в который раз не нарушил традицию: обошел класс, пренебрежительно бросил взгляд в котел Гермионы и прошел мимо, сказал несколько колкостей в адрес Гарри, опустил ниже плинтуса Невилла, но похвалил ее, Лиз решила поговорить с профессором. Как только прозвенел звонок, а Гермиона вылетела из класса со скоростью света, девочка еще больше убедилась в правильности своего намерения. Подождав, пока все покинут класс, она обратилась к Снеггу. - Профессор? Мужчина неторопливо поднял голову и молча посмотрел на ученицу. - Могу я задать вопрос? - Слушаю. - Почему вы только меня одну хвалите? – выпалила она. - Вам не нравится, когда вас хвалят, мисс Поттер? – бесстрастно спросил Снегг. - Мне не нравится, когда других принижают при этом, - смотря прямо в глаза мужчине, сказала Лиз. Мужчина молчал. – У Гермионы тоже получилось это зелье, и на прошлом уроке она тоже справилась. Но вы не замечаете ее достижений. - Это она тебя попросила? – сверкнув глазами, спросил мужчина. - Нет! – возмутилась Лиз. – Просто... это несправедливо. Пожалуйста, больше не выделяйте меня среди других, - настойчиво попросила Лиз. - Что-нибудь еще? – с иронией спросил Снегг. - Да... Нет! – Лиз передумала говорить то, что хотела. - Вы уверены? Она не была уверена. Покачавшись с носков на пятки и одновременно теребя рукав школьной мантии, Лиз нерешительно заговорила: - Моя мама... Я знаю, что вы дружили, и уверена, что вы переживали ее утрату. И... она мне не говорила, но я знаю... Она бы с радостью возобновила с вами прежние дружеские отношения... Она по-прежнему считает вас хорошим человеком... Лиз видела, как с каждым произнесенным ею словом лицо Снегга сначала мрачнеет, а затем вытягивается. Ни один мускул на его лице не дрогнул, однако цвет лица с землистого стал пепельно-серым. Испугавшись, что затронула запретную тему, Лиз поспешила удалиться. - Прошу прощения, - произнесла она, схватила сумку и быстро направилась к дверям. - Мисс Поттер, стойте, - услышала она требовательный голос профессора. Сглотнув, Лиз медленно обернулась. Мужчина продолжал сидеть все в той же позе, только лицо его как будто помолодело на десяток лет: появился еле заметный румянец, взгляд посветлел, а брови не так низко были посажены. – Я не говорил вам, - он пристально посмотрел на девочку, а затем сказал: - Я соболезную вашей утрате. Лиз никак не ожидала услышать от Снегга эти слова. От неожиданности она лишь вздрогнула, а затем кивнув, в знак благодарности, вышла из класса. Для них обоих это был сложный разговор. Так открыто с Северусом за последние 15 лет говорил лишь Дамблдор. Та честность и откровенность, с какой говорила Лиз, выбила его из колеи. Он не знал, что заставило его сказать ей слова, о которых он тут же пожалел, но сделанного не воротишь. Лиз же шла по замку как будто только что встретила Лохнесское чудовище. Удивление, страх и боль смешались внутри в единый коктейль и заполнили всё ее нутро. Разумеется, она старалась говорить открыто и начистоту, но вовсе не претендовала на такую откровенность. Однако, получилось, как получилось. Ничего не изменить. По крайней мере, думала Лиз, теперь ее перестанут хвалить, и Гермиона успокоиться. Кроме того, она надеялась, что жизнь у Гарри с Невиллом станет полегче. Меж тем, оставался еще один урок – ЗОТИ с профессор Амбридж. Как только все расселись по своим местам, она пропищала своим сладким высоким голоском: - Здравствуйте, класс. - Здравствуйте ,профессор Амбридж, - единым хором ответили ученики. - Прежде, чем мы приступим непосредственно к учебе, я хотела бы зачитать вам завтрашний номер «Пророка», который касается каждого из вас и школы в целом. Притворно откашлявшись, она растянула рот в самодовольной улыбке и принялась читать:МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ ОБРАЗОВАНИЯ ДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА
«Вчера вечером Министерство магии приняло неожиданную меру, издав декрет, предоставляющий ему беспрецедентный контроль над Школой чародейства и волшебства „Хогвартс“. „Последнее время министр с растущим беспокойством следил за деятельностью Хогвартса, — сообщил нам младший помощник министра Перси Уизли. — Нынешнее решение принято в связи с озабоченностью родителей, считающих, что школа движется в нежелательном направлении“. За последнее время это не первый случай, когда министр Корнелиус Фадж использует новые законы для совершенствования образовательного процесса в Школе волшебства. Не далее как 30 августа был принят Декрет об образовании № 22, согласно которому в случае, если нынешний директор не в состоянии подыскать кандидата на преподавательскую должность, Министерство само подберет подходящего человека. „Именно так и получила назначение в Хогвартс профессор Амбридж, — заявил вчера вечером Уизли. — Дамблдор никого не нашел, и в результате министр назначил Амбридж. Выбор чрезвычайно удачный. Коренным образом изменилось обучение защите от Темных искусств, а кроме того, министр обеспечен теперь текущей информацией о том, что на самом деле происходит в Хогвартсе.“ Этой последней функции Министерство придало официальный характер своим Декретом об образовании № 23, учреждающим должность генерального инспектора Хогвартса. „Это очередной решительный шаг министра в его стремлении остановить то, что многие считают упадком Хогвартса, — заявил Уизли. — Инспектор уполномочен инспектировать работу коллег-преподавателей с тем, чтобы поддерживался высокий уровень учебного процесса. Этот пост был предложен профессору Амбридж в дополнение к ее преподавательским обязанностям, и мы рады, что она согласилась“. Родители учеников Хогвартса восприняли этот шаг с энтузиазмом. „Узнав, что деятельность Дамблдора поставлена под объективный контроль, я испытал большое облегчение, — заявил вчера вечером в своем уилтширском особняке мистер Люциус Малфой. — В последние годы многие из нас, кому небезразличны судьбы наших детей, были обеспокоены отдельными эксцентрическими решениями Дамблдора, и мы рады услышать, что Министерство намерено отслеживать ситуацию в школе“. К числу этих эксцентрических решений, безусловно, относятся спорные кадровые назначения, о которых уже писала газета; так, были зачислены в штат оборотень Ремус Люпин, полувеликан Рубеус Хагрид и страдающий паранойей бывший мракоборец „Грозный Глаз“ Грюм. Широко ходят слухи, что Альбус Дамблдор, в прошлом Верховный чародей Визенгамота и президент Международной конфедерации магов, уже не в состоянии выполнять обязанности руководителя престижной школы „Хогвартс“. „Считаю, что назначение генерального инспектора — первый шаг к тому, чтобы Хогвартс получил директора, которому мы можем полностью доверять, — заявил вчера вечером осведомленный сотрудник Министерства“. – закончила читать Амбридж. Противно хихикнув, она обвела взглядом класс, уделив чуть больше внимания Гарри, сжимающим руки в кулаки, и Лиз, смотревшей на женщину с вызовом. - Теперь вы знаете, что я уполномочена проинспектировать каждого преподавателя в Хогвартсе, - пропела Амбридж. – Помимо этого, мне позволено выносить любые решения касательно преподавательского состава школы, если они объективны и имеют за собой почву. Поэтому, - она протянула каждую гласную, наслаждаясь эффектом, который произвела на учеников, - мои первым решением как генерального инспектора Хогвартса будет отстранение временных учителей. Лиз еле сдержалась, чтобы не среагировать, как того хотела Амбридж. И Лиз, и Гарри, и Амбридж, да и любой другой студент знали, что в школе только два временных учителя, и это ее с Гарри родители. В прошлом году они взяли на себя первый и второй курсы у Снегга и Флитвика только, чтобы быть рядом со своими детьми, но в постоянный штат профессоров они не входили. А это значит, что их только что сократили. Брат и сестра с отвращением смотрели, как упивалась собственным превосходством Амбридж. А та с нескрываемым ликованием начала урок. Снова только перья,чернила и пергамент. Лиз не помнила, как досидела до конца занятия. Но как только прозвенел звонок, она и Гарри пулей выбежали из класса. Забежав в кабинет матери, они в один голос воскликнули: - Это ведь неправда, да? - Она не имеет права! - Боюсь, что теперь имеет... - грустно ответила Лили, глядя на своих детей.