Четвертак алого солнца

Спрятаться нам удалось в парке дорогущего фешенебельного ресторана. В ресторане для влюблённых. В этом не было какого-либо любовного намёка. Я выбрала это места потому что: а) это единственное место в городе, где при входе не требовались карточки для удостоверения личности, лишь наличие денег б) все здесь ходили в масках, что должно было создать романтичную обстановку, а нам служило отличным прикрытием в) в этом ресторане можно было вкусно пообедать, что было весьма кстати г) ну если и был любовный умысел, то совсем крохотный. Арсений оглядывался по сторонам, я так думаю, с удивлением. На нём идеально сидел чёрный камзол, расшитый серебряными полумесяцами, а на лице серебряная маска с чёрной окантовкой. На голове также чёрная высокая бархатная шляпа, из-под которой выглядывали ненатурально выглядящее ярко-красные локоны. Каким-то неведомым образом я уговорила парня, ссылаясь на то, что мимо проходящие люди будут скорее обращать внимание на яркий цвет его шевелюры, нежели на его неприметную спутницу, стараясь свести риск моего узнавания до минимума. Плюс, Арсений выглядел презабавнейшим образом. Я разгладила складки на своём, парном Арсению, платье. Оно было цвета грозового неба из атласа, поэтому на свету отблёскивало серебром. На ткани чёрными нитками были вышиты звёзды. Свои волнистые светло-миндальные волосы я забрала под серую широкополую шляпу. - Здесь хорошо, верно? – беспечно спросила я, быстрее хватая Арсения за руку, только завидев официанта. По идее мы играли молодожёнов. Перед тем, как официант дошёл до нашего столика, я успела заметить взгляд его голубых глаз, полный ярости. Я аж дёрнулась. Лишь когда официант принёс нам еду, я смогла спросить у парня, в чём дело. - И ты спрашиваешь? – он дёргано водил глазами по обстановке кафе. Честно говоря, я его понимала. Как я уже сказала, мы были в парке. Столики стояли рядом с деревьями, иногда прямо в дереве, иногда из мёртвой алой древесины стола вырывалось настоящее живое с зелёными листочками. А рядом аккуратно стояли стулья, обитые алой материей. И очень мягкие. Будто бы не на стул садишься, а на пуховую перину. Сервизы на столах обязательно принадлежали какой-либо известной личности прошлого. Например, мы пили из чашек, принадлежавших Анне Иоанновне – некоей тётке, не отличавшейся ни красотой, ни вкусом, судя по репродукции картины, выставленной в буклете. Как позже мне рассказал Арсений, он была русской царицей (упс..). Жила в богатых покоях где-то в глуши, муж уже давно умер,а теперь она скучала в гордом одиночестве. Верховники пригласили её на престол из Курляндии в Москву с условием, что она не будет выходить замуж, назначать наследника и все свои действия будет согласовывать с Верховным Тайным Советом. Однако уже спустя две недели она разорвала Кондиции, объявив себя единоличной правительницей. Крутая тётка. На мой вопрос "Откуда ты это знаешь?" парень загадочно ответил: «У вас всё есть, но вы ничего не знаете. У нас ничего нет, но мы стараемся узнать». - К чему такая показная роскошь? Зачем, к примеру, эти камни, на лентах свисающие с деревьев. Уверен, они обязательно очень дорогие. Да и ленты, наверняка, из ниток какой-нибудь королевской гусеницы. А еда? Да такой порции на одного меня хватит на всю мою семью на неделю! – он уже почти кричал, если можно кричать шепотом. - Почему ты говоришь это мне? – я разозлилась. – Не я всё это затеяла, не я глава государства, не я убиваю людей! И вообще! Не мешай человеку есть! - Ты.. - Тшш, - шикнула я на него. Кажется, парень обиделся. Ну, по крайней мере, он замолчал и принялся есть. Неожиданно он поманил официанта и попросил упаковать остатки еды. Я его чуть не убила. Официант оказался сыном папиного подчинённого. Он скользнул по мне равнодушным взглядом и учтивой улыбочкой, затем удалился. Видимо, не узнал. Я облегчённо выдохнула и рассеяно взглянула по сторонам. Действительно, если посмотреть глазами Арсения, то можно понять его негодование. Но причём здесь я? Да, я живу в таких условиях, но разве я устроила всё именно так? И, да, не скрою, мне нравится так жить. Нравится жить в достатке, есть вкусную еду, ходить на светские мероприятия, всегда хорошо одеваться, общаться с вежливыми и образованными людьми. Не со всеми, конечно, но всё же. И вообще. Арсению повезло, что он наткнулся именно на меня. Любой из моих одноклассников его тут же убил бы или сдал бы защитникам нашей части города. - Воскресенская? Нет, впервые слышу, - послышался раскатистый басовитый голос из-за столика напротив. – Как вы сказали? Анна? А что она натворила? Я замерла, услышав своё имя. По счастью наш столик от соседнего отделяли раскидистые кусты. Я успела шепнуть Арсению, что встречаемся у самого высокого здания в городе, затем выскользнула из-за стола. Быстро переодевшись в обычную одежду, я выглянула из-за шторки. Арсений вальяжно расположился за столом. Я видела его лицо. Ох, никогда бы не хотела вновь увидеть такое выражение. Оно было таким циничным, смотрел парень свысока и раздражённо, с холодной змеиной улыбкой. Перед Арсением стоял мой бывший парень. К счастью, спиной ко мне. Я, как ящерка прокралась мимо, юркнув на улицу. Дура я, дура! Ну конечно, на улице стояли его прихвостни. Нахлобучив на голову парик из тёмных волос, так удачно прихваченный из кафе, я вышла навстречу судьбе. Мысленно поразмыслив, какую тактику поведения выбрать, я склонилась к той же, что и Арсений. Высоко подняв голову и сделав взгляд как можно презрительнее, я мерным шагом прошествовала мимо четырёх здоровенных парней. Кажется, обошлось, подумала я. И тут же отругала себя за эту мысль. А потом отругала за то, что отругала. Не зря. Я запнулась за чьи-то ноги и стремительно полетела вниз. Человек, которому они принадлежали, поймал меня. Правда, это было не романтично и совсем не удачно. Я бы предпочла лучше упасть. Он словил меня за фальшивые волосы. Парни несколько секунд на меня недоумённо взирали, а затем знакомый голос закричал: - Это Воскресенская! Проклиная Стаса, я побежала.