- Нет иной истины, кроме той, что дают нам тени! Нет жизни, кроме той, что несёт пользу нашим хозяевам. Всё, что твердили нам ранее – лишь ложь. Всю жизнь мы обязаны посвятить великой цели, цели, что приведёт наших господ к власти над миром, который принадлежит им. Они сотворили нас, они оберегают нас!
- Что он говорит? Какие создатели? Мы же… - Манве присел на корточки рядом с притихшим Бальфезу и Тором. Ас и «проклятый», едва заслышав голос вещуна, притаились за массивным поваленным деревом, откуда и наблюдали за происходящим.
Несколько сотен человек столпились перед полуразрушенным каменным дворцом, а на трибуне в окружении чёрных фигур стоял главный вещун в белой маске с черными прорезями глаз и широкой улыбкой. Люди были облачены в длинные плащи с остроконечным капюшоном. Не умолкая, гудела над толпой молитва, но голос пророка перекрывал шум и чётко разносился над столпившимся народом.
- С самого начала нам говорили о том, что над всеми стояли валар, что эльфы совершеннее людей. Всюду царили неравенство и дискриминация! — вдохновенно вещал пророк. — Но наши новые владыки лишены предрассудков. Для них все равны, все мы должны служить нашим новых господам. Забудьте о прежних силах, мы более ничем не обязаны им! Земля вышла из тени, тень породила жизнь и хранит нас!
- Это культисты, - пояснил Бальфезу, постукивая пальцами по гнилой древесине. - Они нашли себе новые идеалы и цели и живут ради них.
- Какая отвратительная ложь! Разве можно поклоняться тому, что рано или поздно убьёт тебя? – возмутился Сулимо, всё норовя выпрямиться и выйти из укрытия.
- Увы, можно, - могучая рука Тора с силой дернула айну за локоть, заставляя того сесть. – Им кажется, что эта вера поможет избежать мук в будущем, когда остальные обречены страдать.
- Всё равно, я не могу этого понять! Ведь всем должно быть известно, что Арду сотворил Эру, что все обязаны жизнью только ему! – насквозь проросшая чёрной плесенью древесина оказалась смята под пальцами валы. Огонёк фанатизма и гнева загорелся в жёлтых глазах Сулимо, а грудная клетка тяжело вздымалась и опускалась, выдавая нарастающую ярость. – Как у них только духу хватило, чтобы признать этих порождений тьмы новыми богами?!
- А что им оставалось? – едко усмехнулся Бальфезу. Дух с вызовом уставился на айну, облокотившись на несчастное дерево. – О, бедные заблудшие овечки, их так легко обмануть! Перепуганное стадо пойдёт за всяким, кто укажет им путь спасения. Ведь это очень удобно, никто и ничто не оспаривает новую веру.
- Закрой свою пасть, дух! – сдержанно прошипел айну.
- Ты же сам понимаешь, что это так. Где были вы, валары, когда пришла тёмная зараза, где же твой Эру? — Бальфезу скривился. — С чего бы стаду кричать ваши имена, если они больше страшатся теней, чем какого-то Илуватара? Любой может наплести им просто наиглупейшую ложь, и они поверят. А Эру? Что Эру? Создал, посмотрел, забыл. Создал! Посмотрел! За…
- Умолкни! – с молниеносной скоростью Манве развернулся к нему и, ударив плашмя по лицу, сбил духа с ног. «Проклятый» угрожающе зашипел, но не поднялся. – Ты не смеешь так отзываться о Создателе! Без его воли не было ничего, что ты видишь перед собой. Не смей оспаривать величие Эру! Не смей! – как бы Манве ни старался, голос почти сорвался на крик. Речи Бальфезу взбесили айну отчасти и из-за того, что вала сам не мог понять нынешнее молчание Эру. А дух только усиливал сомнения своими словами и бил по больному месту.
- Манве, Бальфезу! Вы можете вдвоём не орать так? – раздраженно одёрнул их Тор. Он уже перестал удивляться, что айну и дух умудряются начинать спор на ровном месте, но не до конца понимавшему смысл пререканий Громовержцу наскучило слушать этот галдёж. Да и неразумным казалось ему, что Манве и Бальфезу так стараются привлечь внимание культистов.
Между тем пророк всё громче восхвалял «тёмных владык». Неистовое безумие волной прокатилось по толпе — поднялся громкий вой, культисты высоко поднимали руки, подпрыгивали на месте, кричали хвалебные слова. А позади вещуна всё шире разрастались тёмные фигуры. Их горящие красным огнём глаза жадно глядели на толпу, точно это был раскормленный скот.
- Может, стоит подойти чуть ближе, - предложил Тор, - тогда мы сможем понять, что замышляют тёмные твари. Только где нам раздобыть эти плащи?
- О другом следует думать, - вдруг похолодевшим голосом отозвался Манве и повернулся к Одинсону. Его лицо побледнело. – Это тёмное отродье куда-то сбежало.
Но в следующий миг внимание Тора и Сулимо привлекли три ближайших культиста. Сначала они стали нервно озираться по сторонам, словно почуяли тайную опасность, но затем одна за другой фигуры в плащах резко задёргались, беспомощно захрипели и бесшумно осели на землю. Никто из их товарищей по вере не обратил внимания на внезапную смерть, но зоркие глаза Сулимо сумели различить переливающийся чёрный ручей, сползающий с побелевших рук культистов и стремительно приближающийся к гнилому дереву. Вслед за ним волочились умело снятые с трупов плащи.
- Держите, - материализуясь перед Одинсоном и Сулимо, довольно произнёс Бальфезу. Ноги духа всё ещё были покрыты вязкой чёрной жидкостью, а стопы не до конца сформировались.
- Не мог бы ты в следующий раз хотя бы предупреждать о подобном… «превращении», - поморщился айну и брезгливо стал отряхивать плащ.
- Обещаю, что как только мои пальцы сомкнутся на твоём горле, я сообщу тебе, - оскалив зубы, прошипел Бальфезу.
Толпа не заметила подмены. Собравшимся не было дело ни до чего, кроме слов пророка. Лишённые всяких эмоций, с пустыми взглядами лица людей, гномов и даже эльфов оставались невозмутимыми, даже когда мимо проходили Тор, Манве и Бальфезу. Они вторили голосу вещуна, заплетающимся языком повторяли слова и клялись в верности «новым хозяевам».
Внутри Сулимо всё сжалось. Он старался лишний раз не задевать культистов, и ужасался вида их пустых лиц. Хотелось хоть как-то помочь им, снять эту лживую пелену, открыть глаза. Однако в то же время Сулимо понимал, что, если эта сила сумела подчинить себе разум эльфов, то её мощь действительно велика, и айну с ней не совладать. Смешанные чувства одолевали Сулимо. Страх перед неизведанными тенями, благородные мысли о помощи и, наконец, крохотные частицы сомнения в возможной помощи Эру сплелись в сердце валы. Манве пугало то, что ему неведом был путь решения этой страшной проблемы.
- Бальфезу, - рука Сулимо коснулась плеча впереди идущего духа. «Проклятый» остановился и медленно повернул голову к Манве. В его глазах читался интерес. – Скажи, что мы сможем им помочь, если одолеем тьму, - айну не спрашивал, а требовал от духа слов надежды. – Их разум можно исцелить?
- Я не могу сказать точно… - насмешливо глядя в глаза Сулимо, произнёс Бальфезу. Поступки и слова валы забавляли его, как и некая наивность, скрытая в речах Манве. Дух полагал, что это из-за того, что айну был плохо знаком с сильно изменившимся миром. – В зависимости от сущности этого недуга. Но лучше подойдём поближе. Кажется, тёмные существа заговорили.
Но Манве ничего не слышал, кроме монотонного гудения толпы. Только в голове стали проноситься чужие голоса. Айну их ни разу не слышал и счёл, будто эти ментальные переговоры ему только чудятся. Но голоса стали звучать отчётливее, а перед глазами всё поплыло: «Он идёт к нам. Он чувствует нас. Он нападёт на нас? Он боится нас? Он хочет узнать нас? Запах сильный! Кровь в его жилах сулит нам пир! Это сильная жертва! Другие с ним не сравнятся! Он должен быть нашим! Охотник привёл его к нам. Охотник выполнил свою часть уговора. Мы убьём Охотника! Но сначала нам нужна кровь!»
- Вот он, - голоса и гул толпы прервал оглушительный крик пророка, - тот, кто отравлял ложью наши сердца!
Сулимо, охваченный непонятными мороками, даже не заметил, как оказался рядом с каменной трибуной в окружении тех самых тупых и серых лиц, которые он так жаждал освободить. По телу Манве словно пробежал разряд электричества, и наваждение пропало. Остались только вещун, указывающий на него костлявым пальцем, и звереющая толпа. Исчезло безразличие с их лиц, появился неоправданный гнев, будто пророку было достаточно назвать эмоцию, и все здесь собравшиеся наденут соответствующие маски. Манве окружали существа, которые были гораздо хуже животных. Лишённые всего: близких, крова, надежды – они видели в лице айну злейшего врага.
Кровь застыла в жилах валы. Манве попятился назад, прижался спиной к холодному камню, а на него наседали чудовища в облике людей, гномов и эльфов. Сердце айну замерло, и то был страх, настоящий ужас, парализующий конечности и хватающий за загривок. На уровне защитных рефлексов Сулимо выставил вперёд руки, призвав остатки магических сил и сотворив перед собой энергетический барьер. С исказившими лицо гримасами бешеной ярости культисты натыкались на невидимую преграду, бились об неё, словно рыба о землю, и кричали проклятия. Эхом в голове Сулимо раздавался голос пророка.
- Он убьёт нас! Он лишил нас всего! – к голосу пророка примкнули и могильные завывание тёмных существ, что притаились за его спиной. Какофония слов и воплей буквально раздирала мысли Сулимо на кусочки, ввинчивалась в мозг, заставляя айну кричать от ужаса и отчаянья. Он с трудом соображал, и в голове никак не укладывалось – как эти эльфы, гномы и люди могут идти против Короля Мира? Ведь Сулимо пытается защитить их!
Манве слабел.
- Где ты? Где этот проклятый Бальфезу? – Сулимо пытался отыскать лица аса и духа среди безумных гримас. – И они меня оставили! Как… Нет! Не как!..
Спиной Манве почувствовал, как сзади к нему протягивают руки тени. Голос вещуна звучал всё громче и громче. Слабели руки и ноги. Кончались силы. Озверевшие морды культистов приближались, смыкали кольцо. Можно уже было ощутить их дыхание.
- Не как… - шептал Манве, не в силах закончить заветную фразу.
Барьер рухнул. К Манве потянулись грязные руки с изломанными ногтями. Кто-то повис на шее валы, потянул вниз. К нему примкнули и другие. Сулимо не успел даже вскрикнуть, как оказался повален на землю. Сверху наседали культисты, каждый хотел выместить злобу. Манве пытался встать, но силы айну истощились за время короткого путешествия, а противников было много, слишком много. Вала пытался бороться, но двух вещей он никак понять не мог. Как могли культисты верить словам этого лжепророка и нападать на айну? А вторая…
- Они бросили меня. Но, Эру, неужели и ты тоже оставил меня?
Вдруг удары прекратились. Культисты замерли и поспешили отойти от поверженного Сулимо. Манве хотел было встать, но перед ним, точно из-под земли, возник тёмный силуэт. Отдельные черты делали его похожим на человека: тварь стояла на двух ногах, но руки, перетекающие в острые лезвия, треугольная морда без кожи и плоти на голом черепе и выступающей нижней челюсти выдавали жуткое чудовище. Злобные красные огоньки ярче разгорелись в пустых глазницах.
- Он достанется нам! – провизжало чудище сразу несколькими голосами. – Мы выпьем его силы!
Сопротивляться было бесполезно. Лишённый сил, Манве опустился на землю, чувствуя, как руки культистов хватают его и куда-то уносят. Последнее, что Сулимо успел увидеть, были притаившиеся за каменной колонной Бальфезу и Тор. Но если на лице аса читалось искреннее беспокойство и желание помочь, то целый глаз «проклятого» горел, словно уголёк, торжественным весельем.
«Ловушка…» - догадка яркой искрой промелькнула в голове Манве, прежде чем на глаза упала темнота.
***
- Он опять влип! Чёрт, идем спасать? – раздраженно процедил Тор. Здравый рассудок подсказывал, что лезть в драку с культистами явно не стоило, тем более тёмные фигуры всё ещё кружили над каменной трибуной.
Бальфезу молчал. Широко распахнутый здоровый глаз духа блестел, губы не могли сдержать улыбки, а дыхание участилось. Одинсона «проклятый» не замечал. Рука с отсутствующим средним пальцем в нетерпении заскребла когтями по каменной колонне. Тора стали одолевать сомнения: радость духа наталкивала на мысль о предательстве. Но Одинсон не растерялся. Тихо обойдя колонну, ас подкрался к Бальфезу и, прежде чем «проклятый успел вскрикнуть, сомкнул руки на шее Бальфезу и прижал того к каменной поверхности.
- Что это значит? Ты специально привёл нас сюда?! Это ловушка? – ас неотрывно глядел в перекошенное оскалом лицо Бальфезу, и прямо на глазах Одинсона «проклятый» взгляд духа прояснился, веселье испарилось.
- Ловушка? Да! Но не для вас, - Бальфезу облизнул серым языком сухие губы. – На культистов. Они поймали Манве и попались на крючок. Хех! Хех! – невесело рассмеялся «проклятый». – Они будут заняты подготовками к своим тёмным ритуалам, а значит у нас будет шанс проникнуть в их храм.
- И спасти Манве?
- Не только. Мы сможем нанести удар такой силы, что культистам не помогут ни их вера, ни тёмные создания. В катакомбах этого старого форта держат взаперти жуткое чудовище – Квазара. Его, взращённого с помощью смешения крови и магии, последователи теней вознамерились использовать для уничтожения неверных. Если мы проберёмся внутрь, то я возьмусь освобождать нашего Повелителя-придурка, а ты уничтожишь Квазара. Легко и просто, а мы окажемся на один шаг ближе к победе.
- А с чего мне тебе верить, Бальфезу? По-моему, у тебя свои планы, и ты хочешь провернуть всё с максимальной для себя выгодой, - Тор отпустил шею духа, но расслабляться не стал. На случай, если «проклятый» решит по-быстрому сбежать или растечься чёрным пятном. Однако ничего агрессивного Бальфезу не предпринимал. Напротив, дух примирительно поднял перед собой руки.
- Как знаешь, однако все наши промедления, увы, неприятно сказываются на состоянии дурака Сулимо, - Бальфезу предусмотрительно выглянул из-за колонны. – Все разошлись. Ворота... О, какие культисты оказались вежливые… или безмозглые. Они открыты.
- Постой, что ты там говорил о состоянии Манве? Что с ним вообще делают?
- Хм, полагаю… Подвергают страшным пыткам.
***
Сулимо потерял счёт времени. После того, как его окружили мощные тёмные создания и поволокли в крепость, должно быть, прошло несколько часов. Культисты завязали Манве глаза и долго вели по запутанным коридорам. Айну пытался первое время запомнить маршрут, но нечто мешало ему, путало мысли, заставляло судорожно сжиматься сердце. Страх перед неизвестным, страх перед тёмными тварями. Сулимо не ведал о том, что вознамерились сделать порождения мрака, однако догадки он строил уже по пути.
Судя по эху шагов и отталкивающихся от высокого потолка звуков, Манве отвели в огромный зал. Затем культисты остановились, прозвучала визгливым голосом команда тёмного:
- Подготовьте его к ритуалу.
Руки Сулимо связали за спиной и принялись бесцеремонно отрывать оставшиеся части доспеха. Звонко стуча, по каменному полу прокатился шлем айну. К виску прикоснулись пальцы, и от этого по коже пробежала волна холода. Сулимо стиснул зубы, даже попытался дёрнуться. Но великая сила валы уже давно не соответствовала легендам – трое культистов навалились на Сулимо, отводя руки назад. Плечи прострелила боль от грубо растянутых связок. Сверху раздался скрежет металла, и служители тьмы отпустили Манве. Вернуть руки в нормальное положение, однако, айну не смог – конечности были зафиксированы в крайне неудобном и причиняющем боль положении.
- Пустите ему кровь! Пустите ему кровь!
Холодное лезвие припало к левому запястью. Раз! И неприятная боль прорезала кожу. По руке стремительно потекла тёплая жидкость. Раз! Рана образовалась на второй руке. Манве стиснул зубы и попытался снова дёрнуться,сзади к нему уже подкрадывались тёмные твари – айну чувствовал их холод и желал избежать касания. Десятки прикосновений к коже запястий, хоботки скользили вверх, к открытой ране, и слизывали струйки крови.
Секунды. Минуты. Целые часы. А тёмные пиявки не отлипали. Боли Манве не чувствовал, только нарастающую усталость. Не ощутил он ничего даже тогда, когда порождения мрака отлипли от запястий, а культисты начали покидать зал. Всё дальше раздавались шаги. Однако, будь Сулимо в сознании, то непременно почувствовал бы чужое присутствие.
- Значит, это и есть айну? – вместо визга голос тёмного существа наполнил хрип и рокот.
Из забвения Манве вывело прикосновение острых когтей к лицу. Там, где тень касался кожи, расползались маленькие очаги боли, а скулу сводило судорогой. Сулимо старался извернуться, чтобы когти не трогали его.
- Да, всё точно так, как я и обещал, Жураг. А я всегда держу своё слово, - второй голос звучал до боли знакомо. – Уверен, что покровитель щедро наградит тебя. Может, пока снимешь валу с цепи, иначе его потрёпанный внешний вид может отбить желание твоего господина награждать тебя.
Жураг не ответил. Краем уха Манве слышал, как заскрежетала сверху цепь, и напряжение в плечах ослабло. На ватных ногах айну не устоял, безвольно упал на пол. Не шевелился – сил не хватало. С лица грубо сорвали повязку. В глаза и в нос тут же ударили едкий дым и копоть, скопившиеся под сводом грязного святилища. Сулимо не сумел даже сразу различить две фигуры, нависшие над ним.
- Охотник, это хорошая работа, но, кажется, ты обещал мне Сильнейшего из валар? Не уверен, что ты привёл достойную замену, - глаза Сулимо с трудом различили очертания того вещуна. Но на сей раз маски на нём не оказалось.
На валу презрительно, но с явным интересом смотрел старик с высушенным лицом. Жёлтая, как древний пергамен, кожа туго обтягивала череп, а на висках, макушке и лбе расползались серые полоски и линии с красными прожилками. К горлу Манве подкатила тошнота. То были не татуировки. Узор был следом прикосновений теней к голове вещуна, уродливой меткой и доказательством верной службы. Правой руки у пророка не было, конечность плавно перетекала в клубящийся сгусток тьмы. Сулимо не верил своим глазам. Сомнений, что этот старик был ещё жив, не возникало, и Манве догадался – перед ним стоит переходная форма между человеком и тёмной тварью.
- Он слаб. Господин за раз опустошит его до капли. А ты, Охотник, ты должен был позаботиться, чтобы жертва не потеряла своих сил.
- Но пред тобой Король этого мира, могущественный Манве. Считай, что вся Арда лежит у твоих ног!
- Валар уже давно не так сильны, как раньше.
- Ты прав, но согласно твоим учениям, они и не были никогда чем-то значимым.
- Это говорит твоя зависть к силе валар, Охотник. Я знаю о ней. Но и не цепляйся к моим «учениям» - презрительно фыркнул старик. – Я не легковерный дурак и не фанатик. Мне нужны сила и власть над глупым скотом. И мой господин вполне этим доволен и за службу щедро награждает. Не забывай об этом, Охотник.
- Поверь мне, я ничего и никогда не забываю, - негромко ответил охотник. Его Сулимо различить не мог – говорящий стоял в тени, подальше от слабо горящих факелов. Но вот он сделал шаг вперёд... И Манве его узнал.
Бальфезу. Но «проклятый» заметно изменился со времени их последней встречи. Капюшон теперь превратился в воротник, такой, как у кобры или некоторых ящериц, а плащ принял форму гребня, спускающегося вдоль позвоночника Бальфезу, и переходил в тонкий гибкий хвост. Человеческие стопы тоже претерпели изменения – пальцы истончились, ногти на них вытянулись, стали толще и теперь загибались заостренными концами к земле. Массивные чёрные щитки покрывали ноги, поднимались вверх и скрывались за неопрятными брюками. Сверкающая серебристым цветом чешуя распространялась по чуть впалому животу, но к бокам она редела, а по границе с кожей шла ржавая линия.
Уголки рта Бальфезу растянулись почти до скул, но едва ли это можно было назвать улыбкой. «Проклятый» чуть приоткрыл пасть, обнажив два ряда треугольных зубов, и присел рядом с Манве. Лицо валы обдало раскалённым дыханием, и Сулимо мог поклясться, что видел, как в глубине, в горле Бальфезу вспыхивали ярко-оранжевые прожилки. Манве догадался – это раскалённый металл. Сомнений не оставалось.
Никакое живое существо не может содержать в себе раскалённый металл. Огромные температуры просто бы убили его. Но другое дело бессмертные – валар и майар. И среди младших айнур только один питал страсть к железу и вообще к металлам. Только один обладал достаточной мощью и внутренней энергией, чтобы поддерживать стабильное сочетание раскалённой и живой материи, чтобы одна не угнетала и не уничтожала другую. И только один мог позволить себе превращать одну форму вещества в другую, как тогда, когда Бальфезу изменял усилием мысли свою руку.
- И как я только сразу не догадался… - слабо прошептал Сулимо.
- О, вы что-то сказали? – с наигранным беспокойством спросил Бальфезу, еще ниже наклонившись над айну. Кончики его волос упали на лицо.
Как же Манве хотелось рвануться вперёд, сомкнуть пальцы на покрытой чешуёй шее и сдавливать, пока есть силы! Перед ним был давний противник, условный «враг народа». Но тело отказывалось слушать волю айну.
- Ну же. Смелее, - насмешливая улыбка перед лицом, горячее дыхание. Тяжелая рука упёрлась в грудь Сулимо и, цепляя ногтями одежду, водила пальцами взад-вперёд. – Я слушаю вас!
- Оставь его, Охотник. Перед встречей с моим господином ему надо восстановить силы. Благо, эти мелкие паразиты парализовали его, - заметил вещун.
- Нет. Пускай скажет!
- Охотник!
- Говори, Сулимо!
- Будь ты проклят, - сквозь зубы процедил Манве, с трудом отворачиваясь от потоков раскалённого воздуха, - Гортхаур Жестокий! Саурон!
