С наилучшими пожеланиями, Оливер Ридель»
Что и говорить, Круспе был приятно удивлен. Ридель редко писал письма, а уж находясь в пути — тем более. Он очень любил комфорт и старался избегать любых потрясений, будь то ссора с кем-либо или дальняя поездка. Оттого его письмо было для графа раза в два ценнее, чем любое другое послание. Рихард аккуратно сложил письмо и положил его в резную деревянную шкатулку — такой знак внимания следовало хранить бережно, чтобы потом перечитать в тяжелый момент жизни и осознать, что ты кому-то нужен, и что о тебе помнят. Улыбнувшись своим мыслям, граф Геннегау переключил внимание на предстоящее бракосочетание и поймал себя на том, что до сих пор не преподнес своей будущей жене свадебный подарок. Конечно, он уже давным-давно купил его, но времени, чтобы вручить дар, все еще не находил. Круспе подошел к тяжелому дубовому бюро и вытащил из выдвижного ящика шкатулку, обитую изумрудным бархатом. Там, внутри, с достоинством настоящей драгоценности, покоилась нитка белого жемчуга. Вне всяких сомнений, она должна была идеально подойти к свадебному платью Элианы. Черкнув пару строк на белом листке бумаги, Рихард сложил его вдвое и положил в шкатулку. После позвал лакея и приказал ему отнести подарок по известному адресу.***
Посыльный пришел как раз в тот момент, когда Элиана, гордо восседая на изящной софе, попивала чай в компании своих подруг. В своем домашнем, бледно-лиловом платье со свободными длинными рукавами, собранными на запястьях в широкие манжеты, она выглядела на редкость мило. Рядом с ней, вокруг чайного столика, заставленного серебряным чайным сервизом, сидели ее подруги: Лидия Сейджвик, Роза Хантерсон, Ребекка Джонс, в девичестве Пирс, и, конечно же, Каролина Шарп, которая с недавних пор стала часто навещать Элиану. Девушке нравилось общество Кары. Помимо благодарности за помощь, оказанную не так давно, де Круа испытывала к виконтессе чувство огромного уважения. Девушка была умна, начитанна, совершенно не умела льстить и жеманничать — и Элиана находила эти черты привлекательными. Тонкая французская натура юной мисс позволяла ей видеть грань между искренностью и лицемерием, и в этом смысле Каролина Шарп была абсолютно безупречным человеком. Когда лакей, низко кланяясь преподнес Элиане шкатулку, в глазах подруг зажегся алчный интерес к ее содержимому. Сама же девушка была приятно удивлена неожиданным презентом. На вопрос, от кого этот подарок, посыльный расплывчато ответил, что все подробности есть в записке, после чего, заправски щелкнув каблуками, удалился. — Ну же, открой ее! — глаза Розы так и светились плохо скрываемым любопытством. С внутренним трепетом Элиана открыла шкатулку и тихо ахнула: покоящееся на темно-зеленом бархате ожерелье выглядело настолько впечатляюще, что каждая из жемчужин, составляющая его, казалась девушке маленькой луной, украденной с неба и нанизанной на крепкую нить. — Это бесподобно! — заломив руки, ахнула Лидия, пожирая глазами украшение. — От кого же оно? Поделись с нами, дорогая, — произнесла Ребекка, с трудом скрывая легкую зависть. Как и говорил посыльный, в шкатулке обнаружилась маленькая записка: «Дико извиняюсь, что лично не преподнес Вам сей скромный презент в честь нашего брачного союза. Надеюсь увидеть его на вашей прелестной шейке в день свадьбы» Щеки Элианы покрылись легким румянцем, и она, улыбаясь, ответила на вопрос Ребекки: — Это от моего жениха. Услышав это, девушки заахали и заохали, выражая свое восхищение. И лишь Каролина вела себя скромно и сдержанно. Поймав на себе безмятежно-мечтательный взгляд Элианы, она ободряюще ей улыбнулась и про себя отметила, что, похоже, девушка начинает влюбляться в своего будущего мужа. Наконец, когда дикие восторги подружек невесты утихли, мисс де Круа попыталась снова вернуться к теме разговора: — Извини, Ребекка, тебя прервали. Мы тебя внимательно слушаем. Миловидная кареглазая блондинка совсем недавно вышла замуж за престарелого герцога, однако вид ее от этого не стал менее цветущим. Миссис Джонс была единственной из собравшихся, познавшей все прелести супружеской жизни. И Кара, и Элиана едва ли могли себе сознаться, что хотят выудить из Ребекки как можно больше подробностей, касающихся той, обратной стороны жизни. И девушка не разочаровала, внутренне ликуя от их смущения: — Ну так вот, о том самом. В первый раз может быть неприятно. По крайней мере, я так себя чувствовала. Мой муженек не первой свежести, и мне было противно, — миссис Джонс сморщилась. — И еще было больно. Даже без крови не обошлось, — добавила она шепотом, наслаждаясь произведенным эффектом. Элиана побледнела и машинально поднесла руку к шее. Каролина же, наоборот, залилась краской. — Главное — потерпеть, — продолжала делиться опытом Ребекка, — обычно, после ночи, муж приносит тебе драгоценности. После первого опыта я стала обладательницей великолепного бриллиантового гарнитура. Лидия сдавленно ахнула, Роза озадаченно потерла висок, переваривая полученную информацию. — А если будет уж совсем противно и невмоготу — закройте глаза и представьте на месте мужа кого-нибудь другого, более симпатичного. — Все, Ребекка, достаточно, — Элиана закрыла лицо руками, пытаясь скрыть краску стыда. Ей было неловко прежде всего перед самой собой за то, что она вообще сподвигла подругу к этому разговору. Но, похоже, миссис Джонс и не думала останавливаться: — Ну, или думайте о новом платье или шляпке, которые вы купите после. Тоже помогает… — Ребекка Джонс, закройте рот! Все были в шоке, обратив свои взоры на взвинченную до предела Кару. Для всех, кто находился в комнате, эмоциональный взрыв виконтессы был громом среди ясного неба. Она была бледна, часто дышала, руки были сжаты в кулаки. Все выглядело так, словно она собиралась броситься на опешившую Ребекку, которая не привыкла, чтобы к ней так обращались. Краска гнева залила ее лицо; вместе с Каролиной они представляли удивительный контраст. — Да как вы смеете?! — шипя, словно разъяренная кошка, взвилась миссис Джонс. Виконтесса взяла себя в руки и с достоинством ответила: — Вас попросили прекратить, Ребекка. Вы же проигнорировали просьбу хозяйки дома, и в результате напоролись на грубость с моей стороны. Если я и сожалею о чем-то, то только о том, что поддалась импульсу, вместо того, чтобы спокойно еще раз попросить вас перестать говорить эти ужасные вещи. Молодая женщина только собралась открыть рот, чтобы выпустить новую порцию колкостей в адрес Каролины, как тут вмешалась Элиана, пришедшая в себя от стольких потрясений: — Девушки, довольно. Прошу вас, сядьте. Давайте забудем о конфликте. Я сожалею, что затронула тему, которая слегка шокировала нас всех, поэтому хочу, чтобы вы помирились и высказали хоть немного уважения моей персоне. Ребекка нахмурилась. Ей показалось, что Элиана только что прочитала ей нравоучительную нотацию. Бросив косой взгляд в сторону Каролины, она натянуто извинилась. Мисс Шарп холодным кивком приняла извинения. Конфликт был исчерпан, но в душе миссис Джонс затаилась злоба на Кару. Ей казалось, что «уродливая старая дева» нанесла ей непоправимый моральный ущерб, посмев повысить на нее голос. До самого вечера она не обмолвилась с виконтессой и словом, и при отъезде, прощаясь, ограничилась сухим кивком и полным презрения взглядом. Это все не укрылось от глаз Элианы. Девушка была чрезмерно огорчена стычкой своих подруг, и ей даже показалось, что конфликт этот совершенно испортил посиделки с чаепитием. От этого у мисс де Круа упало настроение, и в добавок разболелась голова. Она вернулась в свою спальню, держа в руках подарок от Рихарда. Проведя пальцами по безупречно гладким жемчужинам, она едва заметно улыбнулась. Элиана поймала себя на мысли, что ей был важен не сам подарок от жениха, а сам знак внимания. От этого на душе стало теплее.***
Каролина тоже была расстроена. Вернувшись домой, она сразу же отправилась в библиотеку. Запах старины, исходящий от книг, и потрескивание дров в камине создавали в помещении расслабляющую атмосферу. Девушка взяла с полки книгу о лекарственных растениях, открыла посередине и сосредоточила свое внимание на описании лечебных свойств мать-и-мачехи. Однако это не отвлекло Кару от беспокоивших ее мыслей, поэтому она отложила книгу в сторону и принялась анализировать сложившуюся ситуацию. Ни для кого не было секретом, что Ребекка была чрезвычайно язвительной и мстительной особой. За ее смазливой внешностью скрывался ядовитый циник, не дававший прохода тем, кто хоть чем-то пришелся не по вкусу этой скользкой красотке. Миссис Джонс любила лесть и комплименты и ненавидела критику в свой адрес, и это больше всего волновало Каролину. Элиана де Круа была моложе ее на несколько лет, и ее легкость и непосредственность вызывали у виконтессы прилив материнских чувств. Именно это сподвигло мисс Шарп прикрикнуть на Ребекку после того, как она увидела выражение лица Элианы. Девушка была бледна, как мел, в глазах у нее появилось выражение, которое обычно бывает у загнанных животных. «Эта мерзкая миссис Джонс может испортить ей первую брачную ночь. Это не говоря о том, что у нее возникнет непонимание с мужем, а там недалеко до ссор и конфликтов. Ситуация усугубляется еще и тем, что Элиана плохо знает своего будущего супруга», — думала Каролина, потирая переносицу. Эти мысли не давали ей покоя, но виконтесса сама себе признавалась, что не может ничем помочь своей подруге. К тому же, ей самой следовало быть осмотрительной, чтобы не попасть под сокрушительный мстительный удар Ребекки.