Забывая о НЕНАВИСТИ, вспоминая о ЛЮБВИ.

Глава 2. Ненависть. Убью в себе свои желания, Предотвращу, и откажусь. Я обуздаю Мироздание, Увеселю слепую грусть. Эрик Булатов Я не прощу тебя - созданье За то что ты меня предал. Ты не достоин покаянья, Ты душу демону продал. Мэри Эго В классе, в котором должен был вот-вот начаться урок по защите от тёмных искусств, стоял галдёж. Преподаватель ещё не подошёл, и учащиеся с радостью пользовались представившейся им возможностью поболтать и обсудить планы на следующие недели. И даже обычно молчаливые слизеринцы сегодня сделались на редкость говорливы, хотя перекричать Гриффиндор им всё равно не удалось. - Гарри, ты наконец решил, где будешь отдыхать на рождественских каникулах? – в очередной раз допытывался у меня Рон. - Я ещё не говорил об этом с директором, – отбивался я. - Но, Гарри, тебе же скоро семнадцать! Неужели ты сам не вправе решать, где тебе провести праздники?! - Рон! – одёрнула друга Гермиона, сердито встряхнув кудряшками, – Ты же знаешь, в каком мы все положении. А Гарри – особенно. Ему просто опасно находиться где-либо, кроме Хогвартса! - Герми, не будь занудой, даже Сама-знаешь-кому нужно время от времени отдыхать от своих злодейств, – понизив голос, поведал рыжеволосый парень. – Он наверняка поедет навещать каких-нибудь своих дальних родственников, уж боюсь их даже представить. Гарри, как думаешь, кого они больше напоминают? Циклопов или троллей? - Рон Уизли! Это совсем не смешно!... Пока Рон и Гермиона шутливо пререкались, не забывая перемешивать свои фразы с влюблёнными взглядами, я неотрывно смотрел на дверь в ожидании преподавателя. В груди бушевала буря наинеприятнейших чувств, и если бы Дамблдор соизволил находиться в школе, то был бы немедленно посвящён в причину моего столь скверного расположения духа. А вот, наконец, появилась и причина. Преподаватель по защите от тёмных искусств, бывший учитель зельеварения и по совместительству – предатель, обманщик и трус, имя которому Северус Снейп. Впрочем, этот ублюдок и внешне не напоминал приятного человека. Худой, прямой как жердь, бледный. Тонкие губы, вечно искривлённые в гримасе презрения, усмешки или в лучшем случае – безразличия. Сальные волосы, елозящие по плечам, крючковатый нос, чёрные глаза-тоннели. Широкая чёрная мантия, развевающаяся при каждом движении, дополняла общую картину. Как только преподаватель появился в дверях, класс затих. Гриффиндорцы спрятали носы в книгах, притворяясь, что повторяют материал. Слизеринцы, в большинстве своём, просто расслабленно откинулись на стульях. Снейп стремительной походкой подошёл к учительскому столу и махнул палочкой в сторону мела, который тут же стал выводить на доске номера страниц и упражнений. По классу прошёл нестройный огорчённый гул. Теория - самое скучное, что может быть. Уловив всеобщее настроение, бывший зельевар раздражённо пояснил: - Сегодня я даю вам шанс подготовиться к следующему практическому занятию, но если кто-то из вас считает, что может продемонстрировать владение Астралус Протэгио уже сейчас, то прошу, – Снейп выдержал выразительную паузу. – Если нет, то приступайте к заданию, которое состоит в том, чтобы провести сравнительный анализ между Диффиндо, Протего и изучаемым заклинанием. Выявить общие черты и отличия и… Во время объяснения я, вместо того чтобы слушать, сверлил преподавателя взглядом. В голове стучало только одно: “Ублюдок. Ублюдок. Ублюдок”. И ведь наверняка вчера вернулся обратно к своему хозяину, когда обнаружил, придя со своим лживым докладом, что директора нет в школе. И точно, вот – даже глаза немного красные от полопавшихся сосудов. Не все последствия бессонной ночи можно спрятать, выпив укрепляющее зелье. От злости затряслись руки. Уж лучше бы Снейп сдох! Быть мёртвым героем – достойнее, чем живым предателем! Хоть раз моя способность видеть глазами этой Воландемортовой змеюки принесла какую-то пользу. И как Дамблдор мог верить ему? Прихвостню убийцы. Сальноволосому ублюдку. Как я мог верить ему?! Вдруг чёрные глаза встретились с моими, и я вспомнил, как ещё вчера был готов отдать всё, что угодно, чтобы... они мне улыбнулись.... посмотрели на меня по-особенному. Чёрт! Чёрт! Чёрт!!! - Мистер Поттер, – неприязненно протянул глубокий голос, – что именно в задании, которое в состоянии осознать даже Лонгботтом, вам не понятно? - Мне всё понятно, – проскрежетал я сквозь зубы. - Мне всё понятно, СЭР. - Мне всё понятно, сэ-э-эр. - Тогда приступайте, Поттер, и хватит на меня пялиться, а то я сочту, что Вы в меня влюбились. Со стороны слизерина послышалось хихиканье, и я, залившись непрошеной краской, наконец, сумел отвести глаза от ненавистного профессора. Сжав кулаки, я невидяще уставился в учебник. Мысли бродили вокруг одного и того же. Сосредоточиться не получалось. - Чёрт-те что… - тихо выругался я сквозь сцепленные зубы. - Двадцать баллов с Гриффиндора, за несдержанность и неподобающее поведение на моём уроке, – ровным голосом произнёс Снейп, хотя был практически в другом конце класса. - Мистер Поттер, оставляйте свои проблемы за пределами этого кабинета, вам всё ясно? Я молчал, боясь, что голос выдаст мою ненависть. А Снейп стоял, вперив в меня свой колючий взгляд, и ждал ответа. - ... - ... Наша звезда молчит?... Я что-то не так сделал? – в голосе Снейпа звучало ничем не прикрытое презрение, - Ах, точно! Я не стал нарезать круги вокруг мальчика-который-выжил-ничего-при-этом-не-сделав, не начал заглядывать ему в рот в попытках угадать причины скверного расположения духа. Ну извините, сейчас исправлюсь… Вскочив из-за стола, я заорал: - Не у всех была такая же прекрасная ночка, как у … - Как у? – перебил меня Снейп. Его лицо приняло скучающее выражение, взгляд переместился за меня, на сидящих позади Рона и Гермиону. – Так вот, в чём дело, – протянул мужчина, - не нужно завидовать своим друзьям. Во-первых, это некрасиво, мистер Поттер. А во-вторых, мисс Грейнджер стоит, наоборот, только сочувствовать. На её примере следует объяснять значение выражения: “Любовь зла”. Теперь слизеринцы ржали разве что не во весь голос. Снейп ухмылялся, а я сжимал и разжимал кулаки, пытаясь не сорваться. Не сорваться! И не высказать этому ублюдочному предателю всё, что я о нём думаю. - Гарри, всё в порядке, – безжизненно прошептала Гермиона. - Пять баллов с Гриффиндора за разговоры, – немедленно отреагировал Снейп, – и сядьте, Поттер, Вы загораживаете обзор тем, кто, в отличие от Вас, желает чему-нибудь научиться. Не сорваться. Не сорваться. Не сорваться. Мантра помогла. Я сел. Щёки всё ещё пылали, к горлу подкатила тошнота. Тошнота от обиды за друзей, от преданной веры в людей, от оскорблений, унижений и злости, и невозможности высказаться. Нет! Этот ублюдок не стоит потерянных баллов. Когда Дамблдор узнает правду, то сам с ним разберётся. И тогда у меня ещё появится возможность сказать ему в лицо всё, что я о нём думаю. Надо будет только поинтересоваться часами приёма в Азкабане. Там-то он вряд ли сможет снять с меня баллы. Так, смирившись и сумев наконец проглотить вставший в горле ком, я склонился над учебником и стал старательно вчитываться в расплывающиеся перед глазами строчки.