Мальчик, в котором жили киты

Слэш
R
Завершён
498
автор
madchester бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
172 страницы, 20 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
498 Нравится 392 Отзывы 246 В сборник Скачать

Глава 8

Настройки текста
Дженсен, погруженный в неловкое и волнительное молчание, почувствовал себя неуютно в присутствии мистера Коллинза. Задумавшись, Дженсен спрятал руки в еще не растянувшиеся карманы нового пиджака, который, видимо, был куплен ему на деньги мистера Коллинза, и тут же одернул себя, вспоминая о манерах. Он – его ведомый, подумал Дженсен, глядя ему в затылок, когда, слегка запинаясь, спешил за ним по широкому каменному полу коридора. Мистер Коллинз с привычным спокойствием и холодностью, темной тенью следовавшими за ним по пятам, провернул ключ в двери своего кабинета, находившегося в самом конце корпуса на втором этаже, едва заметно качнул острым подбородком, поторапливая застывшего в неловком молчании Дженсена войти. – Садитесь в кресло, Эклз. Дженсен бы никогда не подумал, что окажется в такой ситуации, хотя тут он сам себя обманывал: фортуна в последнее время не была на его стороне. Нервно дернувшись, он пошел в сторону дорогого, обтянутого кожей кресла, искоса оглядывая кабинет. Стеллажи, упиравшиеся в высокие потолки и заставленные сотнями книг в самых разных по цвету переплетах, несколько небольших картин на стенах в позолоченных рамках, в центре – темный массивный стол, где до тошноты ровно, с явной педантичностью были расставлены стопки с документами, перьевые ручки и до краев наполненная склянка чернильницы. В полнейшей тишине он сел, прислушиваясь к звукам за спиной, но их попросту не было. Только едва слышное тиканье часов прорывалось сквозь мысли и вклинивалось между ними. Дженсен сглотнул и вытер вспотевшие ладони о ткань брюк. Оборачиваться назад и проверять, где находится мистер Коллинз, тянуло и останавливало с равной силой. – Вы отличаетесь редким любопытством и навязчивостью, – тот поставил на стол фарфоровую чашку с чаем, сел в кресло напротив, устроив руки на подлокотниках и не отводя пристального взгляда. – И возмутительным отсутствием манер. Дженсен ничего не ответил. Вперил свой взгляд в предложенный ему чай, на дне чашки с которым оседали темные чаинки, и ждал, что последует дальше. В голове у него уже были выстроены несколько вариантов дальнейших действий, но, к сожалению, не все казались ему положительными. Велика ли вероятность, что мистер Коллинз, сверлящий холодным взглядом и обвиняющий в вульгарности действий, отправит его обратно? Как ни хотел бы это осознавать Дженсен, но она была чудовищно велика, и, к своему ужасу, он только в этот момент осознал, каким позором покроется его имя, если в середине учебного года он покинет колледж, соберет чемоданы, надеясь, что времени на объяснения друзьям не хватит. Но он хотел домой. Слепо хотел домой. Мистер Коллинз сощурил пронзительные синие глаза, облокотился на спинку кресла, сжал губы в бледную-бледную линию концентрированной отстраненности, что сочилась из каждой щели в стене, и не двигался, словно совсем не дышал. В слабо освещенном кабинете тени еще сильнее ломали заостренные черты лица. Дженсен поднял глаза, а в голове с волнующей скоростью побежали мысли, спотыкаясь о вибрирующий в комнате воздух, заскользили по книгам, прячась между пожелтевших страниц, скользнули в щели оконной рамы, где дождь накроет их и растворит насовсем. Дженсен непроизвольно выдохнул. Получилось слишком громко. – Вы не знаете меня, – сказал он. – Вы не знаете меня, поэтому я не вижу ничего хорошего от ваших жестов доброты, и… Губы мистера Коллинза расплылись в пугающей улыбке, содержащей издевку и ужас одновременно. – Неблагодарный молодой человек, – его взгляд был полон холодной насмешки, а любое движение – будь это наклон головы или изящный взмах руки – выражало пугающую сдержанность. – Другой бы на вашем месте радовался возможности, но не вы. Мистер Коллинз сидел перед ним за столом, внимательно всматриваясь в лицо, ища там ответы на вопросы, которых он не видел. Дженсен опустил глаза – он не открытая книга, его нельзя прочитать. – Извините, но… Сидевший в старом кресле, сжавший пальцы на коленях в кулаки, Дженсен каждой клеточкой тела чувствовал осуждение за наглость и безрассудство. – Но? – Я не хочу этого, сэр, – тихо сказал он. – Я считаю, что другие заслужили вашего внимания больше меня, и я просто не могу это так принять. – Ваши слова лишены всякого смысла, – из внутреннего кармана пиджака мистер Коллинз достал небольшую коробочку с папиросами, тонкими пальцами вытянув одну, поднес ее к свече, что стояла рядом, и закурил. – Я не хочу здесь учиться, – повторил Дженсен. Он не хотел, чтобы его спасали, не хотел быть кому-то обязанным – особенно человеку с неискренними улыбками и холодными глазами, такому, как мистер Коллинз. Взгляд того наполнился решительностью и непреодолимой самоуверенностью. – Нет, вы хотите, иначе бы не проводили столько часов за чтением, в театральном кружке. Поражающая уверенность в своих словах, низкий голос и таинственность – все это обрушивалось на Дженсена с каждой секундой еще сильнее. – Вы знаете? Тишина. Вина крепко обняла его со спины, не желая отпускать. Дженсен просто не знал, что сказать, а мистер Коллинз, видимо, считал, что разговор окончен. Его острый взгляд иногда скользил по фигуре Дженсена – то ли с любопытством, то ли с издевкой. Весь мир замер, полный темной, бархатной расслабленности, замедляя свою нескончаемую гонку, остановился рядом, колючим ветерком прошелся по коже, шепча на ухо слова на незнакомом языке, выхваченные у кого-то изо рта и принесенные ему. – Когда я смогу поехать домой? – спокойно спросил Дженсен. Мистер Коллинз удивленно приподнял бровь, но его лицо в одно мгновение вновь приобрело привычную отстраненность. Дженсен, собрав все оставшиеся силы, посмотрел ему в глаза, через которые, казалось, можно заглянуть в никуда и остаться разочарованным. – Я хочу встретиться с друзьями. – Я скажу, когда вы сможете это сделать, но не думайте, что я позволю в середине учебного года сорваться с места, – папироса опустилась в стоящую на столе пепельницу, затлела в ней тонкой дымкой. – Почему? – Не захотите возвращаться. Дженсен это понимал, понимал, как никто другой, но он здесь чужой, словно кит, выброшенный на острые скалы. Мистер Коллинз подошел к окну, и на его безразличном лице отразились тени от дождевых капель, стекавших по стеклам. – С этого момента я не хочу, чтобы вы больше просили помощи у старика. Он обернулся, и маска холодности снова на секунду спала, обнажая новую и странную эмоцию. Сложил руки на груди, показывая тонкие кисти. На его губах снова застыла ледяная гримаса. – Вы обратитесь либо ко мне, либо к мисс Эмори. Надеюсь, вам это понятно? – Да, сэр, – разговор был окончен, но Дженсен не знал, можно ли ему уйти или нет. Самый главный вопрос до сих пор мучил его, но сейчас он будет лишним. В данную минуту его слова ничего не стоили: они потеряли свою ценность в тот момент, когда рука мистера Коллинза вывела свою подпись в кабинете директора приюта, где раньше жил Дженсен. Мистер Коллинз застыл статуей у окна, что-то высматривая в черном пейзаже. Он сдвинул брови и сузил в линию почерневшие глаза, пугая еще сильней. – Вы можете идти, – прошелестел он. Сильный. Даже в его голосе чувствовались скрытые под ребрами уверенность и власть. – Комендантский час. – Спасибо, сэр, до свидания. – Дженсен ждал разрешения. Одергивая себя, чтобы не выбежать, как можно медленней вышел из кабинета, не рискнув обернуться и проверить, действительно ли взгляд мистера Коллинза скользил по его макушке, как казалось. Как только дверь за его спиной закрылась и послышался резкий щелчок дверного замка, отгораживавший их, тяжелый раскат грома пронесся совсем близко. Застыл в ушной раковине, на мгновение вводя в ступор. Дженсен непроизвольно дернулся и, стряхнув наваждение, заторопился с места, перепрыгивая по несколько ступеней за раз, бежал по саду, даже не потрудившись прикрыть голову руками, вдоль хороводов деревьев, ведя за собой дождь сквозь неприветливый полумрак, оставшийся от прошлого дня. Вода шумными ручьями скатывалась с его носа, будто сотканная из миллиона капель. Казалось, что мистер Коллинз наблюдал в окно, хотя Дженсен понимал, что это невозможно – окна кабинета выходили не в сторону сада, а смотрели точно в черный лес, на высокие деревья, скрипевшие длинными тонкими стволами, когда ветер сталкивался с ними особенно сильно. Корпус, отведенный под комнаты, встретил его молчанием. Каждый выдох отражался от стен коридора, оседая на пол, половицы скрипели слишком громко, и, оказавшись в своей комнате, Дженсен облегченно выдохнул – слишком много событий произошло. Джаред ворвался в его комнату под утро, ближе к восходу пряного солнечного божества, которому никак не удавалось прорвать щит из туч. Тот уже был одет и заталкивал в школьную сумку нужные тетради. Его эмоциям не было предела. Взгляд судорожно бегал по лицу Дженсена, и он вот-вот задел бы его руками, которыми размахивал во время рассказа, будто бы это помогало выталкивать слова из горла с большей скоростью. Он говорил о невероятно огромном зале, освещаемом тысячами свечей, музыке, заставлявшей вибрировать сердце, и моменте, когда Жен разрешила взять себя за руку. Дженсен улыбался, шагая по коридору, и внимательно слушал. – Я так взволнован, – сказал Джаред. С его лица не сходила глупая улыбка. – Поездке или Женевьев? – И тому и другому, – Джаред засветился еще ярче; жаль, что его настроение не заряжало Дженсена, когда он в этом так нуждался. – Я даже не переживаю из-за латинского, представляешь? – Мне остается тебе только завидовать, – смешок, больше напоминавший фырканье, все же вырвался, но тут же растворился незамеченным – звонок задребезжал с оглушающей скоростью. Джаред, бросив: «Опозданий она не простит», – сорвался с места, и Дженсен едва успел за ним, нагнав лишь только в конце коридора, когда впереди маячили только ступени. Они ворвались в класс точно перед учительницей и, подарив друг другу победные улыбки, уселись на свои места, на ходу достав тетради и ручки. Дилан и его друзья презрительно ухмыльнулись, и Дженсен поймал себя на мысли, что ему совершенно все равно. – Еще бы чуть-чуть! – прошептал Джаред, рвано дыша после бега, но тут же замолк, стоило только локтю Дженсена упереться ему в бок. Мисс Эмори уже смотрела на них нечитаемым взглядом, но слова не сказала.

***

Мысль, что мистер Коллинз привез его сюда, колючим настороженным клубком свернулась где-то в животе и иногда выползала наружу, стоило только Дженсену увидеть его в коридоре. Он не мог не привлечь к себе внимание, за его движениями невольно скользил взгляд, подмечая мелкие детали. Такие моменты были пропитаны холодным туманом, даже если школьные коридоры утопали в духоте. Дженсен просто не мог оторвать взгляда, и звонок, предупреждавший об опасности, набатом раздавался в ушах, когда рядом оказывалась знакомая фигура мистера Коллинза. Никто из его друзей не знал, да Дженсен и не стремился рассказывать. Такая новость вызовет слишком много вопросов и восклицаний, а ему повышенное внимание никогда не казалось чем-то привлекательным. Ноябрь наполнился вечерними посиделками. Робу и Ричарду непонятным образом удавалось запрятать в прохудившихся карманах пиджаков рассыпчатое печенье, что давали в столовой, а иногда и фрукты, которые были совсем редкостью. Мэтт пытался раскрыть их секрет, но даже его внимательные взгляды за движениями ребят около буфета ничего ему не давали. Вечера пропитались уютом. Когда шум колледжа медленно стихал под песни дождя и порывистого ветра, они садились у кого-нибудь в комнате и при свете слабой лампочки-«сороковки» пытались учить конспекты. В их мальчишескую компанию иногда вклинивалась Женевьев, и в такие моменты Джаред становился особенно разговорчивым, чем всех очень сильно отвлекал. В этот вечер они собрались в комнате Роба, сидели, стараясь не помять раскиданных по полу тетрадей, бумаг и листов с неудавшимися стихотворениями. Дженсен, подперев щеку и облокотившись о ножку кровати, пытался решить уравнение, Джаред бросал в его тетрадь аккуратные взгляды, надеясь, что Женевьев этого не заметит. – Мама прислала посылку, – неожиданно сказал Роберт. Он устало улыбнулся – словно успел повидать в своей жизни слишком многое – и потянулся руками под кровать, доставая коробку с разодранными краями и пятнами по всей поверхности, по которой сразу было видно, что она проделала огромный путь. – Дженсен, я рассказал маме про тебя, и она прислала свитер. Я не знаю, понравится он тебе или нет, но возьми, пожалуйста. Она радуется, когда у меня появляются друзья. От неожиданности Дженсен застыл на мгновение, отложил тетрадь и под внимательными взглядами наклонился к посылке. – Не стоило, ты же знаешь, я… – Просто возьми, – Роберт пожал плечами. – Такого у тебя точно нет. Можно надевать по воскресеньям, когда форма необязательна, ты же знаешь, тут по вечерам холодно. Дженсен смущенно кивнул. – Спасибо, – свитер был мягким, темно-коричневым, крупной вязки. Он приятно защекотал нос, когда Дженсен натянул его через голову, и немного мешковато висел на нем. Но он был теплым. Роб счастливо хлопнул в ладоши, тут же привлекая к себе внимание. – Надеюсь, тебе нравится, – Дженсен мгновенно кивнул, неосознанно проводя руками по животу, прослеживая толстые связанные полосы на свитере, а Роб тут же отвернулся от него. – А вот вы, – он ткнул пальцами в друзей, – не носите. – В моем слишком жарко, – нашелся Джаред, но кончики его ушей мгновенно покраснели, выдавая с головой. Роб не придал этим словам значения, стрельнул в его сторону взглядом, прямо в глаза, и Дженсен отчетливо услышал, как он произнес «Знаю я тебя» своим тихим хриплым голосом, не размыкая губ. – Передай своей маме, что мне очень нравится, – тихо сказал Дженсен. Его не баловали подарками. Иногда на Рождество и день рождения миссис Кустоде оставляла для него сладкое или скромную одежду, на которую она копила по несколько месяцев. Поэтому подарок мамы Роберта казался волшебным. – У нее золотые руки. Роберт широко улыбнулся. – Так и напишу. Новая вещь подняла настроение. Спускаясь воскресным утром на репетицию и периодически одергивая рукава свитера, Дженсен думал, что у него есть друзья; пусть он не готов все рассказать, но они хотя бы готовы его поддержать.

***

– Эмили странная, – сказал Джаред, как только они вышли из студии, обернулся через плечо, проверяя, нет ли той поблизости, и облегченно выдохнул, убедившись, что опасения были напрасны. – Постоянно смотрит на меня, словно привидение видит, тебе не кажется? Дженсен хмыкнул. За окнами коридора стояли сонная тишина, иногда прерываемая резкой каплей, ударившейся о портик окна, и нависшие совсем над землей тяжелые темные облака. – Нет, может, тебе так только кажется? – он остановился, стягивая с плеч пиджак Бенволио и непроизвольно оглядываясь по сторонам – вдруг кто увидит. В простой хлопковой рубашке было холодно. Ветер, завсегдатаем гулявший по коридорам, тут же обвил свои руки вокруг него, и Дженсен поежился от холода. – Дженсен, я серьезно, – Джаред по привычке заправил за уши чуть взмокшие от пота пряди и нервно облизнул губы. – Не переживай из-за того, чего нет. Или просто подойди к ней и спроси, что случилось, хотя я думаю, в этом нет необходимости. – Почему? Дженсен пожал плечами. – Мне она кажется очень одинокой, – он посмотрел на Джареда, чуть поджав полные губы, ведь это было очевидно. Тот растерянно застыл на месте и, опомнившись, кивнул, только Дженсену показалось, что кивок был адресован не ему, а самому себе. – Никогда об этом не думал, хотя я и не замечал ее до этого, – тихо сказал он. – Думаешь, ее стоит пригласить к нам? Неуклюжий и большой, Джаред непреднамеренно перегородил Дженсену путь. Его брови в напряжении сошлись на переносице, а в глазах явно читалось желание помочь, хотя всего несколько минут назад в них были совершенно другие эмоции, граничившие с растерянностью и смущением. Дженсен хлопнул его по плечу, одновременно сдвигая с дороги – им нужно было делать уроки – и поддерживая идею. – Хорошая мысль, Джа, вот ты и… – договорить он не успел. Неожиданно рядом появился Дилан. Дженсен бы очень обрадовался, если бы хоть раз с его лица сошла гримаса, и на ее месте появилось хоть что-то, напоминавшее дружелюбие. Он слишком вызывающе и демонстративно задел Дженсена плечом, и тот, хотел он этого или нет, сделал шаг назад. Словно волной обратно унесло. – Что за уродство у тебя в руках? – Дженсен не сразу понял, что тот имел в виду. Мгновенно появилось желание спрятать костюм за спину, но это было уже бесполезно. – Колготки, наверное, уже надел? – Иди, куда шел, – весь вид Джареда кричал о его настрое. Ему явно было не все равно. А Дженсен… Дженсен промолчал. Это было чересчур. Он сжал кулаки, сминая в них ткань, но вовремя остановился. Выдохнул. Тихо, давая себе время успокоиться. – Падалеки, не с тобой разговаривают. – А ты не особо-то и умеешь, – спокойно и уверенно сказал Дженсен, собираясь уйти. Но ему не дали. Обхватив его узловатыми пальцами, напоминавшими сосиски, Дилан резко придавил Дженсена к холодной стене. Посмотрел в глаза, подернутыми толстой пленкой ненависти и агрессии, но тут же его тело дернулось и моментально застыло, как только низкий, глубокий голос прозвучал совсем рядом. Дженсен мгновенно расслабился, понимая, кому он принадлежит. Краем глаза заметил, как встревоженно раскрылся рот Джареда, и как он сам дернулся вперед, явно желая все объяснить. Но не решился. Застыл под влиянием мистера Коллинза, словно знающего, в какую минуту надо появиться, чтобы помочь. Вот он. Щекотавший нервы холод струился по коже вдоль тонких линий вен, вдоль костей, сухожилий и расслабленных мышц, впитывался в тонкую хлопчатую рубашку. В нос ударил запах можжевельника, и Дженсен выдохнул, неосознанно задержав дыхание. Лицо Дилана покраснело – на пухлых щеках яркими китайскими фонариками, которые Дженсен видел на обложках старых книг, загорелись пятна, а во взгляде читались проклятия всего мира на всех только существующих языках. – У вас проблемы, мистер Тейлор, – слова в звенящей тишине звучали сухо и резко. Мистер Коллинз бросил на Дженсена долгий изучающий взгляд, заскользил по лицу, открытой шее и все еще сжатым в кулаки рукам. Некуда отступать. – Вы в порядке? Дженсен кивнул, не отрывая от него взгляда. В эту самую секунду, не значащую ничего, он почувствовал защиту. Каменную стену, огораживавшую со всех сторон, не пропускавшую даже порывы холодного ветра. Джаред отмер, а Дженсен вспомнил о его существовании. – Сэр, мы… Мистер Коллинз посмотрел на него тяжелым взглядом, способным приковать, кажется, даже самое опасное существо к полу. – Не стоит. Он повернулся к Дилану и жестко отчеканил: – В мой кабинет, немедленно. Развернулся и пошел, будучи твердо уверенным, что Дилан последует за ним, и тот поплелся, недовольно шаркая ногами по каменному полу. – Что только что произошло? – нерешительно спросил Джаред, растерянно глядя на него. Дженсен пожал плечами. Можжевеловый запах растворился в прохладном воздухе.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.