На расстоянии вытянутой руки

— Реборн, что мне делать? — только и смог спросить Савада, перед тем, как разреветься пуще прежнего. Мужчина сильнее обнял парня и крепче прижал к себе. Всхлипы и вздрагивания продолжались еще некоторое время. — Почему? Почему все так получилось? За что они так со мной? — скулил Тсуна. — Давай, выговорись, тебе необходимо, — ровный спокойный голос ласкал слух. — Зачем появился Занзас... у него... у него ведь есть Скуало... — от этих слов слезы снова наворачивались на глаза, — я ведь так его любил, а он предал меня... а потом... потом... — говорить не получалось, слова то находили друг на друга, то рвались, как нить, затухали в потоке обиды. — Тсуна, я не буду говорить тебе, чтоб ты собрался и был сильным. Поверь, настоящие мужчины плачут, горькими слезами, редко, очень редко, так что, давай, говори дальше. Тебе сейчас это необходимо. — Если бы не Хибари с Мукуро, да, я бы больше никогда не подошел к Занзасу! Проклятая школа, как же я ее ненавижу. И Занзаса я тоже ненавижу! — А может быть наоборот? — Что наоборот? — непонимающе посмотрел шатен. — Может быть, ты до сих пор его любишь? — мягко произнес мужчина. — Да как, как его можно любить? Что ты несешь, Реборн?! — Я несу чушь несусветную, да, Леон? — Вот именно, что чушь! — взорвался Савада. — Да, нет же, любишь ты его. Плакал бы сейчас из-за всего этого? И начал бы ты с Энмы говорить. — Энма, — глаза парня снова на мокром месте, истерика, это истерика, — Энма стал, как Занзас... вместо того, чтобы хоть как-то меня поддержать, он полез ко мне с приставаниями... — Вот, я сразу говорил, что тебя от него нужно изолировать. Как тебе Миура Хару из параллельного класса? — Реборн!!! И без того тошно, правда, а ты еще со своими бабами! — Бабами? Она еще подросток и очень очаровательная девушка. Прекрати выть. Смотрю, ты пришел в чувства? — Ты бы еще эту Сасагаву Киоко приплел! В глаза одно — в мыслях грязь. Такая милая с виду, улыбается всем, а сама уже половину класса в воображении перерезала. Нет, не пришел в себя. Хочу снова быть пятилетним мальчишкой и сидеть у мамы на коленках... мама... — Тсуна освободился от объятий и плюхнулся лицом в подушку, продолжая скулить и заливаться слезами, тороторя какую-то чепуху.       В дверь постучал Джотто и попросил их скорее спускаться, на что Савада только и делал что отнекивался. В итоге Реборн закинул упрямого ребенка на плечо и унес в ванну, загоняя того под холодный душ. Криков о помощи и о том, какой же все таки Реборн негодяй, было бесконечно много. Пока шатен мок под ледяными струями и порывался сбежать, психовал и не пытался придти в себя, мужчина, обнял его, крепко прижимая к себе, оказываясь под водой прямо в костюме. — Реборн, что ты делаешь? — вздрагивая от холода прошептал Тсуна. — То же, что и ты, мелкий, пытаюсь придти в себя.       Реборн сел на пол и усадил Саваду себе на колени, утыкаясь лбом в его плечо, тяжело вздыхая.       "Знал бы ты, как я хочу избавиться от всех тех, кто посягает на моего маленького мальчика". — Реборн...       "Я обещал тебя оберегать, а сам не уследил" — Успокойся, а то мне не по себе, — Тсунаеши тихонько гладил дядю по голове и жался крепче из-за холода. — Сейчас все пройдет. Закрой воду и посиди еще немного со мной, пока нас не потеряли окончательно.

***

      Занзас метался по комнате, обдумывая дальнейшие действия. Ему было необходимо вернуть себе, то, что он считал своим. Он не может вот так просто отпустить этого парня. Он сам не понял, как по уши влюбился в эту невинность. Лишь спустя некоторое время, после того, как Тсунаеши покинул Италию, мужчина понял необходимость его в своей жизни. О нем хотелось заботиться, им хотелось обладать. На какой-то момент Занзас даже подумывал уйти в запой, лишь бы избавиться от этих навязчивых мыслей, лишь бы не вспоминать об этом юнце, что так нещадно украл его сердце, разум и самообладание. Даже отвлечение Скуало не помогало, тут же приходило отвращение к самому себе. Хоть и блондин был великолепен, красив, практически никогда не отказывал, подраться с ним можно было, почти на равных, а еще он мог составить компанию в пьянке, но нет, Тсуну он никогда не заменит. А как же иначе, ведь Савада был живым, интересным, каждый раз выкидывал новые и удивительные вещи, притягивал, учил понимать его, в некотором роде был опорой, и перед ним никогда не нужно было строить героя, он и так прекрасно знал, чего от него хотят. С ним можно было дурачиться или же целыми днями проводить в постели, и не обязательно, чтоб их на данный момент связывал интим, Тсуна согревал, получше любого одеяла. Занзас все это прекрасно осознавал и Савада обязательно должен вернуться к нему, ведь он не позволит какой-то малолетке забрать его счастье. И когда он узнал, что Джотто и Джи собираются к нему в Японию, он тут же сказал, что летит с ними и отложил все дела. Дядя Тсуны был против, обвиняя того в том, что он делает его племянника странным. Но Занзас твердо стоял на своем и, даже если бы они не дали добро, он сам бы улетел в Японию.       Под ногами что-то замельтешило, Занзас опустил голову и замечает Натса, того самого рыжего котенка, что он не так давно подарил Тсунаеши. — Совсем забыл, пойдем, накормлю, — мужчина берет котенка на руки и уносит на кухню, усаживая на подоконник, и ставит рядом с ним блюдце с кормом и еще одно с молоком, — кушай и расти, большим и сильным, чтоб смог загрызть Реборна к чертям собачьим.       Натс урчит, поглощая пищу, прижимает ушки к макушке и жмурит глаза. Занзас гладит его по спине, обдумывает, как же ему подойти к Тсуне и убедить его вернуться в Палермо вместе. Через некоторое время в руках снова оказывается стакан с виски, который мужчина осушает за один глоток и немного морщит нос от того, что не пил уже дней пять, из-за лучезарного парнишки, который в мгновение ока потух, как спичка, и больше не сиял. Было безумно обидно, что он не улыбался так, как раньше. — Натс, пойдем завоевывать Тсуну? Ты ведь, не меньше меня скучаешь по нему, да? — на что кот громко мяукнул и отправился на большие сильные руки.       До дома Савады они домчались быстрее, чем того ожидал брюнет. Занзас, конечно, был не из робкого десятка, но в данный момент, ему было не по себе. Постучавшись в дверь, ему открыл Реборн, кроме Реборна, на самом деле никто ее открывать и не хотел. Увидев перед собой старого знакомого в футболке и пижамных штанах в клетку, брюнет прыснул смехом. — Ты это чего? — спросил Занзас. — Да так, под дождь попал недавно. Какого черта ты здесь забыл? Проваливай по добру, по здорову, я ведь тебя уже предупредил, чтоб ты близко к Тсуне не приближался. — Он забыл подарок. Прошу, позови мне его, я хочу попрощаться. — Подарок? — Реборн уставился на котенка, что был у Занзаса на руках. — Да, он ведь всегда хотел такого кота себе. Правда, никому об этом не говорил. — Занзас, ты хоть представляешь, как ты сделал ему больно? — В том то и дело, что я хочу извиниться. — Хорошо, но я буду смотреть за вами. Реборн прошел в дом и уже через пару минут вернулся с Тсунаеши. — Тсуна, подойди ко мне, пожалуйста, — Занзас говорил тихо и спокойно. — Нет, — Савада окаменел на месте, — я не подойду. — Ты не заберешь Натса? Он скучает по тебе, очень сильно. — Не дави на жалость, пожалуйста, поставь его на землю и убирайся ко всем чертям, — голос Тсуны больше не дрожал, в нем появилась отверженность по отношению к мужчине, — я повторять не собираюсь. — Тсуна, подойди, пожалуйста, — Занзас медленно опускает котенка на землю и тот бежит вперед, мягко врезается макушкой в ногу Савады и трется о нее, приветствуя. — Я тоже рад тебя видеть, Натс, — шатен снова лучезарно улыбается, и его глаза светятся от счастья, а мужчина в этот момент медленно сходит с ума. — Подойди, Тсуна, прошу, подойди. — Я уже сказал нет.       Терпение медленно заполняет сосуд выдержки мужчины, и он делает несколько шагов вперед, оказываясь, нос к носу к Саваде и кладет ладони на его плечи. Реборн тут же скалится и порывается пуститься с места для того, чтобы заехать по морде наглеца, что не может сдержать дистанцию, но Занзас поднимает руку вверх и говорит: «дай мне пару минут, всего лишь пару минут».       «Тсуна, останься со мной, ты ведь сам понимаешь, как ты мне дорог. Я прилетел за тобой и без тебя в Палермо возвращаться не собираюсь. И ничто меня не остановит, ни Реборн, ни Джотто, и даже твоя новоявленная любовь Энма. Тсуна, я с ума схожу, ты должен быть со мной». — Занзас, убери от меня свои руки. Где ты был все то время, что я нуждался в тебе? Можно я сам же тебе и отвечу? Ты был со Скуало, развлекался с ним и получал от этого удовольствие, а на меня тебя было плевать. Предатель. Я ненавижу тебя всей душой, — шатен выплевывает слова сквозь зубы, моментами даже шипит и ровно смотрит в глаза мужчины, — где тебя носили черти, когда я загибался от боли и одиночества? Ты просто вытирал об меня ноги, пользовался и уходил. Я не отрицаю, что любил тебя, любил всем сердцем. Да что там, я с ума по тебе сходил, прощал, радовался каждому твоему приходу, как маленькая собачонка, которой кинули кость. Я был так жалок. И как только я собрался с силами, осознал, что я, идиот такой, делаю, ты решил изобразить из себя жертву. Я никуда с тобой не поеду, мое место здесь, в этом городе, рядом с Гокудерой и Ямамото. — Тсунаеши, может, мы все таки поговорим наедине? — Занзас, пошел к черту, и ты тоже, — Савада поворачивается назад и смотрит на Энму, который медленно охеревает от услышанных слов, — что неясно я сказал? Пошли оба к чертям, вы делаете мне больно.       Тсуна берет на руки Натса и скрывается в стенах дома, расталкивая всех на своем пути. — И что вы, мудаки, наделали? — зло спрашивает Реборн, — вы испортили самого дорогого человека в моей жизни, и я вам этого не прощу. Рыжика я трогать не буду, а вот тебе Занзас, я сейчас устрою взбучку.       Реборн опускает на землю Леона и говорит ему, чтоб далеко не убегал, а по-хорошему вообще полз домой. Занзас настораживается и внимательно следит за брюнетом, который вмиг оказывается у мужчины перед лицом и, не теряя ни минуты, бьет ровно в переносицу, от чего Занзас теряется в пространстве и замахивается в ответ, но мажет и даже не цепляет Реборна. — И почему это все происходит именно с Тсуной, почему он должен страдать из-за таких неудачников, как вы, — следующий удар приходится коленом по лицу Занзаса, когда Реборн хватает его за затылок и нагибает вперед, — еще хоть раз увижу тебя рядом — размажу об стену.       Занзас потихоньку начинает себя контролировать, мысли проясняются, и он может дать брюнету отпор, блокируя каждый его удар и выпад, и он несколько раз успевает зацепить его лицо и плечи. Через минут десять их борьбы выбегает Джотто и Джи, хватают их подмышки и оттаскивают друг от друга. А в этот момент Тсуна сидит у себя в комнате и наблюдает эту картину из окна. — Если я действительно кому-то из вас нужен, тогда и действуйте первыми,- еле слышно шепчет шатен и прижимает к себе Натса, — я так устал...