В Бруклине все спокойно

- Баки, идем домой, - зовет Стив и, не оборачиваясь, направляется к выходу из парка, зная, что Баки не отстанет ни на шаг и не потеряется. Это поначалу, еще не приспособившись до конца, тот не разбирал дороги к дому и даже умудрился пару раз потеряться, но быстро выучился и теперь иногда, словно соревнуясь со Стивом в скорости, даже успевал добраться до дома раньше, чем Роджерс, встречая его, нетерпеливо перетаптываясь на крыльце. Жить с Баки оказалось гораздо забавнее, чем Капитан мог предположить, правда, учить его пришлось всему и с нуля: пояснять, что можно, а что нельзя, успевать предупредить, кто враг, а кто друг, до того, как Баки ринется атаковать внезапно явившегося гостя, ухаживать, заботиться, совсем как за ребенком. Подлечивать старые раны, приручать, доказывая, что Стив не враг, что он не причинит боли, не обидит. Но Баки в ответ воздавал теплом в ничуть не меньшем объеме, чем дарил ему Стив: встречал Роджерса, возвращающегося с задания, стоя на пороге квартиры, лишь изредка позволяя себе остаться на диване, словно зная, что такой вариант приветствия тоже вполне себе прекрасен, потому что в такие моменты Стив плюхался на диван, притягивая Баки к себе и обнимая так крепко, словно расстались они не утром, а, по крайней мере, год назад. Он любил наблюдать, как Роджерс убирает квартиру, скорее, мешаясь, а не помогая в процессе. Почти всегда составлял компанию на ужин, правда, не всегда успевал на общий завтрак - на правах раненого спал до последнего. И искренне полюбил самого Роджерса. И теперь был поистине счастлив тому, что когда-то, еще не зная Капитана, все же решился довериться нашедшему его на улице Стиву, решился пойти за ним следом - и не прогадал, попав в надежные руки, не обижающие и не причиняющие ему боли. Единственное, чего он не понимал, так это грусти, с которой Роджерс звал его по имени. Не понимал и чувствовал себя виноватым, даже не зная за что. Тихо подходил, заглядывал в глаза, пытаясь понять, что гложет этого человека, но ответа в чужом взгляде не находил, а даже если бы тот и прятался в глубине синих глаз Роджерса, Баки все равно не смог бы понять его правильно. Все, что он знал, это то, что он готов умереть, если потребуется, защищая Стива, и этого ему было более чем достаточно. Хотя нужна ли вообще суперсолдату его защита, он тоже не был уверен. Поэтому в минуты, когда Кэп грустил, а Баки не мог ничем ему помочь, он предпочитал молча уходить в угол, возвращаясь обратно с тарелкой для метания и кладя ее на колени Роджерсу. Баки не был уверен, что фризби для собак действительно может развеселить человека так, как его самого, но ему нравилось видеть то, как расплывались человеческие губы в улыбке, когда взгляд Стива, затуманенный непонятной для пса болью, падал на блестящий диск с красной звездой по центру - и тотчас же становился светлее.