В Бруклине все спокойно

- Что за хуйня здесь происходит? - роняет челюсть на пол Сэм, замерев в дверях комнаты. Звук его голоса моментально подрывает сплетающихся в объятиях мужчин на диване отскочить друг от друга, притом Барнс почему-то выглядит на удивление спокойным для застуканных на месте преступления, а вот по лицу Роджерса заметны такое смущение и паника, что Уилсону даже становится стыдно за свой изумленный вопль. Но он волновался, поэтому позволил себе ворваться вот так без предупреждения. Когда дверь в квартиру Капитана Америка распахнута, а сама квартира выглядит, как если бы здесь пробежал табун лошадей, ты, разумеется, ожидаешь худшего. Ожидаешь всего, чего угодно. Но никак не двух трахающихся друзей. - Сэм, выйди, - просит Стив, шаря вслепую по спинке дивана, куда забросил майку. - Ок, Кэп, жду в гостиной, - на самом деле Соколу хочется свалить куда подальше, а не в гостиную, но он решает, что стоит, пожалуй, остаться, чтобы послушать конфешн Капитана-Гея, так удачно скрывавшего свои наклонности все время их знакомства. Знал бы Сэм раньше... Уилсон раздраженно пинает валяющиеся по пути вещи, сетуя, что не понял сразу. Что упустил. А теперь пойди отними Стива у его старого боевого товарища. Тот разве ж отдаст? Седина в бороду, бес в ребро - идеальное описание увиденного, если знаешь контекст, думает Сокол. Или они встречались и до войны? Но Уилсон отметает эту идею: не выглядят они как старая и сформировавшаяся пара, слишком дергано ведет себя Роджерс, слишком отчужденно Барнс. Когда в гостиной наконец появляется Стив, Уилсон старается на него не смотреть: как бы Капитан ни приглаживал волосы, как бы ни одергивал майку - то, чем он занимался, вполне четко прослеживается по сбитому дыханию, по вспухшим от поцелуев губам, по красным отметинам на шее, и все это дико будоражит ум, но больше тело. Уилсон едва не скрипит зубами от ненависти к Зимнему, который явился из прошлого и отнял у Кэпа возможное настоящее с ним, с Соколом. - Мне нужно объяснять? - Стив не решается юлить: с Сэмом они составляют отличную боевую двойку, поэтому секреты, которые могут ухудшить отношения между ними, как напарниками, здесь неуместны. Баки не взяли в новообразованный ЩИТ: ни один здравомыслящий человек не подпустил бы к работе прежнее оружие "Гидры". - Было бы неплохо, - пожимает плечами Сэм. Не то чтобы он хотел знать все подробности, нет, но ряд фактов не помешал бы. Но Стив молчит, не приступая к объяснениям, поэтому Уилсону приходится тормошить его вопросами: - Вы были вместе до войны? - Да, - краснеет Роджерс, потирая шею и отводя взгляд. - И теперь решили тряхнуть стариной на столетний юбилей? - по привычке шутит Сокол, но на деле ему не до смеха. - Что-то вроде этого. Баки... - Роджерс осторожно, как никогда, подбирает слова, - не все помнит. Мне многое приходится ему рассказывать. - Он не помнит, что вы были вместе? - Уилсон думает, что даже если бы его память отшибало тысячи раз, любимого человека он бы все равно вспомнил - на каком-то интуитивном уровне. Но, видимо, обнуление действительно сказалось на Солдате слишком серьезно, раз тот ведет себя как сторонний наблюдатель. Как раз в эту минуту "сторонний наблюдатель" тоже заходит в комнату, оглядывая их обоих равнодушным взглядом и проходя к кухонной зоне. - Молоко закончилось, - сообщает он, заглядывая в холодильник, и Стив моментально отвлекается от Сэма, словно за соломинку, хватаясь за необходимость срочно пойти в магазин. - Я быстро, - говорит он Уилсону и, схватив висящую на стуле куртку, быстро выходит из квартиры. - Не понимаю, почему он паникует так сильно, - внезапно произносит Солдат, и Сэм заинтересованно смотрит на него, как на волшебную зверушку - Барнс в целом редко разговаривал, а чтобы таким длинным предложением, так вообще на веку Сэма ни разу. - Может, меня стесняется? - делает предположение Сокол, но Баки качает головой. - Я же первый, кто узнал, что Капитан Америка - гей. - Он не гей, - все таким же ровным тоном говорит Барнс, - и я тоже. - Но вы же, - машет рукой в сторону спальни Уилсон, как бы обозначая, что именно "они же". В этот раз Солдат не отвечает, просто садится в кресло, делая приглашающий жест Сэму в сторону дивана. - Это нормально, что мы обсуждаем это? - спрашивает Сокол. - Это ненормально, что фраза "Я люблю тебя" режет мне уши, когда я говорю ее Стиву. Если настоящее совпадает с прошлым, я чувствую это нутром, оно откликается. Но только не эти слова, - Барнс долго смотрит в окно, игнорируя попытки Сэма пояснить сказанное, а когда Роджерс возвращается, и вовсе уходит из комнаты. - Ты так заботишься, чтобы у него все было, - кивает на пакеты в руках Роджерса Уилсон. - У него долгое время вообще ничего не было, - пожимает плечами Стив, расставляя молоко в холодильник. - Я хочу, чтобы теперь все было иначе. - А что, если он не оценит твоих стараний? - произносит Сокол, и Роджерс как-то странно дергается, испуганно глядя на него, но тот сохраняет невозмутимое выражение лица, и Стив заметно расслабляется. - Все будет нормально, - отвечает он. - Он верит мне, и я его не подведу. - Самые страшные раны наносят самые близкие люди, Стив, прикрываясь тем, что делают во благо, - Сэм поднимается с дивана и идет к выходу. - Молись, чтобы он так ничего и не вспомнил, иначе ты его потеряешь.