N минут до часа Х

Привыкнуть к тому, что во время еды не надо следить за содержимым своей тарелки оказалось удивительно трудно. Казалось бы, столько лет прошло, а спокойная, наполненная этикетом и правилами дворцовая жизнь никак не могла объяснить её высочеству, что ни один из присутствующих не попытается утащить её сочный и лакомый кусочек мяса. Вот и сейчас Виви украдкой осматривается по сторонам и только потом отправляет этот самый кусочек в рот. Сидящий во главе стола отец - как всегда знающий и видящий больше, чем любой другой - понимающе усмехается, впрочем, не выходя за грани приличий. Сам он пирушку в стиле Мугивар никогда не забудет: тогда это резиновое чудо-чудовище даже у него умудрилось опустошить пол тарелки, не говоря уж про дворцовую кухню. Зато поваров мальчишка уважил, это точно. Напротив Кобры сидел будущий король Арабасты, доверия, собственно говоря, не вызывающий. О, нет, мальчик был умным, начитанным, меч в руках держать умел. Кобра мальчонку даже когда-то на руках держал и игрушки дарил, и меч на шестнадцатилетие. Да и любил старый король мальчишку по-своему. Только вся проблема и заключалась в том, что принц Тит был именно "мальчиком". Ни молодым мужчиной, ни даже юношей. И особенно это было видно на фоне пережившей революцию, смерти и финансовые трудности страны Виви. Семнадцатилетний принц Тит всё ещё был взрывным и обидчивым подростком, для семейной жизни и правления страной не готовым. Но контракт был нужен, как и наследник. Чему Кобра был совсем не рад. Как уже было написано, король дураком не был. Более того, он видел больше других, был мудрее других. На то он и король, в конце концов. И он, Кобра, знал и про истерики дочери, и про её грустно-мечтательные взгляды в море, и про тщательно хранимые листовки Второго Короля Пиратов под подушкой. И он, великий правитель, не знал, что ему делать. Как отец Кобра желал дочери счастья. Но каким оно, это самое эфемерное счастье должно быть? Отпустить единственную дочь в море, как она жаждет всей душой? Допустим. Но век пиратский короток, а что было с семьёй Голд Ди Роджера все помнили. Оставить её здесь? Не испытывающей ничего, кроме неприязни к собственному супругу, но зато живую и здоровую? Кобра взглянул на дочь. Молодая и красивая, она вежливо улыбалась и поддерживала беседу. И только её отец догадывался, какая буря прячется в душе белого ангела. Виви с детства была такой: точная копия северянки-матери с непокорным характером отца; безудержная, порывистая и смелая, но верная своему долгу. Кобра боялся, что Виви пойдёт по стопам матери и не вынесет жизни с нелюбимым человеком. - Отец, всё в порядке?- мягкий, взволнованный голосок дочери отгоняет неприятные мысли. - Конечно. Я просто задумался. Виви тоже всё понимает. И она тоже улыбается: отцу, жениху, его сопровождающим (от которых девушку воротит похлеще, чем когда-то от Крокодайла). Она присматривается к Титу и видит чёрные волосы, загорелую кожу и отчаянные льдисто-голубые глаза, накрахмаленный воротничок и бархат одежд. Виви вдруг думает, что мальчишке очень жарко. Виви вдруг ясно понимает, что и у него нет выбора. Виви вдруг кажется, что своим бездействием она рушит не свою, чужую жизнь. Жизнь такого же человека, у которого прав гораздо меньше, у которого свобода наносная, картонная. Виви вдруг очень хочется поговорить с ним, со своим будущим супругом. И от уже принятых решений Виви не привыкла отступать. Местом боевых действий... Точнее будущего разговора по душам назначили прекрасный дворцовый сад с зелёной травкой, пальмами и фонтанами. И отсутствием мест, где можно было бы скрыться от пристального ока Пелла и тонкого нюха Чака. Тит, как и полагается принцу, не опаздывал, пришёл в назначенный час, равнодушно прислонился к холодным стенам дворца и, сложив руки на груди, стал пристально сверлить взглядом несчастную травушку. Виви тоже не опаздывала, прийдя на какую-то минутку позже: ей надо было прикрыть волосы лёгким светлым покрывалом, блестящим серебряными нитями под солнечными лучами. - Ваше высочество. - Ваше высочество. И тишина. Разговор не клеился: принц закрылся в себе, явно не планируя ни о чём говорить, а принцесса чуть-чуть растерялась от такой неожиданной блокады. Но где наша не пропадала? - Ваше высочество,- Виви, будучи с женихом одного роста, присела на плетённую скамейку. Так, она казалась ниже, и принц даже поднял на неё взгляд.- Вам нравится в Алубарне? - У вас очень красивая страна,- заученно, механически. Виви приходится приложить какие-то силы, чтобы не сморщить недовольно носик. Она ищет точки и ниточки, которые помогут ей разгадать своего жениха, понять, что он за человек на самом деле. Не мог же он постоянно быть этакой куклой, замкнутым ребёнком? Не мог. А это значит, что к замку его души нужно найти нужную отмычку, которая если не заставит доверять, то хотя бы подтолкнёт к этому. - Спасибо,- Виви благодарит искренне, улыбается солнечно и видит на секунду показанное удивление, тут же вновь скрытое за маской вежливого равнодушия. Но принцессы умеют своих позиций не сдавать. Поэтому, она лукаво и по-детски щурится, подходит ближе с самым таинственным видом.- Тит (я же могу к вам так обращаться?), а вы любите мороженое? - Мороженое? Это что?- мальчик любопытен, с удовольствием отмечает Виви, ему интересно. - Это такая холодная сладость. В нашей стране постоянно жарко, но наши мастера научились её готовить, когда в стране была моя мама: она обожала мороженое,- Виви не знает точно, Виви вспоминает рассказы отца: приглушенно-мечтательные, наполненные светлой грустью.- Завтра в городе, в честь годовщины моих родителей, будет большой праздник. Виви замолчала на минутку, словно задумавшись: а продолжать ли дальше? Её расчёт оказался верным. - И что же вы предлагаете?- нетерпение, заинтересованность. И, словно опомнившись, холодное.- Но вы... - Пойдёмте в город! В замке в этот день совсем не так весело, как на наших улочках!- Виви восторженно улыбнулась. Она не солгала ни словом, в этот день отец не выходил из своего кабинета, а на следующее утро (по словам служанок) он выглядит крайне помято.- Ещё будут салюты, карнавал, танцоры и много-много мороженого! Тит колеблется, это невооружённым глазом видно. Он словно хочет согласиться, но потом, сомневаясь, одергивает сам себя. Виви делает ещё шаг, находясь теперь на расстоянии вытянутой руки, оглядывается и говорит тихо-тихо, словно самый большой секрет: - Я вас познакомлю со своими друзьями из города. И попрошу Чаку и Пелла задержать ваших соглядатаев в замке, чтобы не мешали отдыхать. А то, сами понимаете, эти взрослые... - Вы говорите очень интересные вещи,- через несколько минут, наконец-то, говорит Тит,- Виви. - Отлично!- принцесса довольна первой победой.- Тогда завтра сразу после праздничной речи! И убегает, задорно улыбаясь. Ей надо ещё много подготовить для того, чтобы получше узнать собственного жениха. Жениха... Это слово горчит на губах, но Виви продолжает улыбаться. В конце концов, ведь осталось всего ничего! Десять дней до часа Х.