Я тебя жду.

Сознание как будто выскальзывало, казалось, я плаваю на волнах или в волне. Иногда казалось, что я попал в шторм и волны бросают меня то вверх, то вниз. Хотелось пить и жить. Иногда мне казалось, что меня кто-то зовет. Наверное, это кто-то родной. А еще ощущался запах сирени. Я всегда любил сирень. И вот наконец я уцепился. Сквозь сомкнутые веки я, кажется, вижу свет. Пики стали значительно громче и чаще, а я попробовал открыть глаза. Свет резанул по глазам болью. Тихий стон прокатился по тихой палате. И тут вбегает врач, за ним еще кто-то. Глаза слезятся. Они переругиваются, кричат друг на друга, пытаются что-то сделать, но я теряю сознание. Второе пробуждение было не таким сложным. Я просто проснулся и все. Открыв глаза, увидел сиделку. Посмотрев на нее с полчаса, снова уснул. Я засыпал и просыпался, а потом меня осматривали и лечили. За все те три месяца, что я восстанавливался, ко мне не пришло ни одного человека. Как только я стал нормально себя чувствовать, позвонил на работу. У меня маленькое компьютерное бюро, мы пишем программы и антивирусы. Работает у меня всего человек двадцать, но зарабатываем неплохо. Оказалось, что в офисе осталось всего пять программистов и мой бухгалтер, остальные ушли. Новых заказов не было, а контракты на старые скоро закончатся. Фирма еле-еле сводила концы с концами. Своему бухгалтеру я доверял и, быстро выписав доверенность на него, успокоился. А вот дома я никого не застал. Когда же позвонил вечером, услышал грубый альфий голос и стоны моего мужа. Теперь понятно, почему он не навещал меня. Родители ответили не сразу, но первый вопрос меня расстроил: "Когда он умер и когда похороны"? Голос был веселый, фоном шумел океан. Расстроив отца своей живучестью, прожил в больнице еще неделю. А на выписке начался цирк. Первым приехал мой муженек, Алан. - О, Грэг! Как я рад, что ты выжил! - О, да, я так чувствую, ты радовался раза четыре за ночь, да еще и с разными альфами. - Но, Грэг, ты же лежал пластом три месяца и еще месяц восстанавливался. - И если тебе это так важно, до конца так и не восстановился. Меня выписывают на домашний постельный режим. Под честное слово. - Что? Так ты не будешь со мной спать? - Нет, я с тобой просто разведусь. - Что? - Знаешь, тут есть замечательный интерн, он посоветовал мне подешевле тебя. Так что, если надо будет, тебе я не позвоню, шлюшка. Надеюсь, ты быстро найдешь себе квартиру. И не успел он сказать мне ни слова, как в палату влетают мои "друзья", они же трахальщики моего "мужа". - Ну, как он в постели? Успели натянуть вдвоем? Кстати, выплату долга вы просрочили, так что с вас еще проценты. Не став их слушать, вышел в коридор, держась только на гордости и костылях. - Сынок! Ко мне подошел папа, он пытался казаться радостным, что-то щебетал о том, как они волновались в Египте, как ночей не спали на Гоа. Вот только конец меня просто убил. - ... а сейчас у нас денег не хватает на кругосветку, ты же оплатишь? - А не пойти бы вам всем! Я сказал это тихо, но так, что услышали все. И я ушел. Точнее, уехал. На такси. Дома вызвал уборщиков, и пока они пидарасили мою квартиру, проветривали и убирали, я сидел на кухне - единственном не захламленном месте моей трехкомнатной квартирки. Расплатившись через шесть часов, выпил все таблетки и лег спать.