БЕГЛЕЦ

Запутавшийся Уже неделю мы спим со Шмелем. Нет, не так. Я сплю со Шмелем в одной кровати! Просто спим. Он купил нам обоим пижамы. Я перенес часть вещей в его комнату. И ничего не происходит. Он больше меня не целовал. Теперь он будит меня сладким шепотом на ухо, обдавая дыханием шею. Мы завтракаем все тем же утренним кофе. Тигр подвозит меня до работы. Мне спокойно, и я, кажется, привыкаю видеть его по утрам. Иногда, просыпаясь раньше, смотрю на спокойное красивое лицо. Во сне черты лица расслабляются, сглаживая возраст, так ему не дашь больше двадцати пяти; непослушные рыжие пряди, рассыпанные по подушке. Так хочется очертить пальцем брови, погладить по щеке, ощутить мягкость губ… А еще он стал встречать меня с работы. Мы вместе вечером заезжаем в магазин за продуктами. Никогда не думал, что ходить с корзиной по рядам так приятно. Луиза довольна моей работой, я воспользовался этим фактом и выклянчил еще один выходной в неделю. Ура! Теперь у меня больше свободного времени. Шмель предложил использовать следующие выходные с пользой - съездить в лес к озеру. Я согласился, но предложил взять с собой Сайдо и Дика. В данный момент мы сидим у главы оборотней в кабинете. — Сайдо, поехали с нами, — Шмель уже десять минут уговаривает друга, — развеешься, отдохнешь, а то ты скоро не в пантеру, а в летучую мышь превратишься в своем кабинете. — Так уж и летучую? — индеец хмурится и смотрит на меня.— Это была твоя идея? Я пожимаю плечами. Отпираться бесполезно. — Отдых никому еще не был во вред, к тому же по вашим красным глазам и темным кругам видно, что в отпуске вы не были давно. Мы и Дика с собой возьмем, он уж точно не откажется, – использовал я самый весомый аргумент. — Он, вообще, работает в эти дни, — задумчиво тянет брюнет, но по глазам я понимаю, он хочет проверить, много ли я знаю об их личной жизни. — Наверняка вы сможете устроить ему отгулы. Мы помолчали. — Ладно, я согласен, – сдался Сайдо, — Мар, сообщи хорошую новость Дику. — Будет сделано, – я шуточно отдаю честь и выбегаю из кабинета. Дик нашелся около бара, гремя стаканами; его светлые волосы сегодня были забраны в хвост. — Привет, брат. — Привет, Мар, — блондин приветливо улыбнулся. — Какими судьбами? — Я с хорошей новостью. В эти выходные мы едем на озеро, Сайдо согласился составить нам компанию, и ты тоже с нами. Глаза Дика заблестели. — Тебе удалось уговорить его на отдых? Да я уже три месяца твержу ему об этом, и все впустую! Дай, я тебя расцелую, спаситель моей сексуальной жизни! – и прежде чем я успел мявкнуть, меня сжали в железных дружеских объятиях. — Полегче, Дик. — От него пахло лимоном и корицей; не спеша разжимаю его руки. – И причем тут твоя сексуальная жизнь? — Ну… он все время уставший, не уделяет мне внимания, а я - натура ранимая и впечатлительная… — Ты? — А что, не заметно? – бармен сделал страдальческое лицо и захлопал ресницами. Я тихо рассмеялся этому позерству. — К тому же в лесу ты тоже сможешь провести время с пользой, например, поохотиться в звериной шкуре. – Дик серьезно смотрел на меня. – Если хочешь, конечно, а я помогу. Я смутился, как сказать ему, что никогда не участвовал в охоте, не загонял жертву, не разрывал горло добыче? — Эм… Дик, я никогда не охотился и не знаю, как это, – выдаю правду, и будь что будет. Смотрю на свои кроссовки, а тишина затягивается, мягкие пальцы берут меня за подбородок, поднимая голову. Блондин всматривается в моё лицо, на губах ни тени насмешки. — Никогда? – переспрашивает. — Никогда. Он вздохнул и ткнулся своим лбом в мой. — Я тебя всему научу, обещаю. И откуда ты такой на мою голову? — Спасибо, — шепчу я и отступаю на шаг, разрывая контакт. Советующийся В пятницу вечером мы поехали на двух машинах: я с Маром и Сайдо с Диком. Погода стояла великолепная: теплая, солнечная. Ночи уже перестали быть холодными. До места добирались часа два по бездорожью. Деревья уже оделись молодой листвой; после дождей трава росла прямо на глазах. Озеро встретило нас тихой зеркальной гладью. Вот за что люблю это место – тишина, покой, птички поют - романтика. Быстро натаскали дров для костра, разожгли огонь. Дик с Маром поставили палатки: блондин руководил, брюнет выполнял все с военной точностью. Мы с Сайдо занялись ужином: ничего мудреного - похлебка с картошкой и фрикадельками. Картошку доверили чистить мне, видите ли, у меня быстрее всех получается. Просто никому не хотелось возиться с неприятной обязанностью. Ели мы уже в темноте, Дик тихо переговаривался с Маром, сидевшим напротив меня, между нами было метров пять, прислушавшись, я понял, что они обсуждают завтрашнюю охоту. Судя по всему, бармену хотелось добыть косулю, а его собеседнику хватило бы и зайца. Я усмехнулся, представив, как два леопарда загоняют одного большеухого. Да им потом добыча только на один укус будет, даже аппетит не раззадорят! — Подслушиваешь? – Сайдо сел рядом на бревно и начал вылизывать свою чашку длинным языком. — Я не виноват, что у меня очень острый слух,— ответил шепотом. — У нас тут у всех острый слух, — друг ответил так же тихо и отставил тарелку, подложил полено в костер. – Не беспокойся о своем котенке, Дик ему ничего не сделает. Такое впечатление, что у Мара вообще друзей не было, а мой парень умеет быть заботливым. К тому же он старше, опытнее, и мальчишка это чувствует. — Сам не боишься за своего любовника? — Нет, я ему полностью доверяю. Между ними только дружба, это сразу видно, все движения без сексуального подтекста. А вот что между тобой и Маром, я бы хотел знать. Я сделал удивленные глаза. — А что между нами не так? Сайдо вперил в меня свои рентгеновские очи. — Ты его хочешь, Шмель. Я покраснел, как мальчишка. — Хочу. — Так в чем проблема? Между вами уже искры проскальзывают. — Проблем много. И одна из них в том, что он меня боится. Друг нахмурился, сложил руки на груди. — Конкретно тебя или близости? — Думаю, второе. Сай, его кто-то очень сильно обидел и запугал. Он иногда замирает от одного громкого голоса, просто леденеет весь, и глаза становятся стеклянными. Я тебе не говорил, но мы теперь спим в одной постели. — И? — Ничего, между нами был только поцелуй. Я бужу его по утрам, мы завтракаем вместе, общаемся. Но мои случайные прикосновения его нервируют, я вижу, как он напрягается, и сразу отступаю… Не могу я так… когда в глазах у него проступает страх… — Я устало провел рукой по волосам. Леопард долго молчал, а потом выдал: — Попробуй не прикасаться, а просто целовать, не обнимай, не ограничивай свободу. Вообще руки сцепляй за спиной, для верности, чтоб соблазна не было. — Я уже на все готов и обязательно воспользуюсь твоим советом. Отдыхающий Мы проболтали с Диком до глубокой ночи, я расспрашивал его об охоте, он отвечал на все мои глупые вопросы. Я - типичный городской житель, не имею понятия о некоторых вещах. Оборотень, выросший в городских джунглях, это даже смешно… Спать мы легли уже в темноте, костер догорал. Спальные мешки были очень удобными, я спал в пижамных штанах. Шмель лежал так близко, что я ощущал тепло его тела. Просыпался медленно, выныривая из сладких сновидений, давно мне так хорошо не было. Приоткрыв глаза, увидел Шмеля: мужчина спал на боку лицом ко мне, растрепанные рыжие пряди падали на лицо, полумрак палатки совершенно не мешал рассматривать его. Подавшись порыву, я протянул руку и убрал волосы с его лица. Невесомо погладил лоб, жажда прикосновений проснулась во мне, не давая одуматься. Обрисовал пальцем бровь, они у него темнее, чем волосы, ресницы чуть дрогнули, но дыхание не изменилось. Прямой нос, скулы; кожа на щеках чуть шершавая от начинающей пробиваться щетины. Губы… губы притягивают мой взгляд. Провожу по ним подушечками, я помню, какие они мягкие и нежные. Неожиданно Шмель ловит мои пальцы, чуть втягивая в рот. Замирая, задерживаю дыхание, не отнимаю руку, синие глаза открываются, смотрят прямо мне в душу. Тигр вытягивает свою руку и берет меня за запястье, и продолжает целовать его, не отрывает взгляда от меня, губы касаются ладони, прикасаются к коже. Мне приятно, очень. Мужчина приподнимается на локте и тянется ко мне, а я тянусь навстречу. Поцелуй пьянит, заставляя кровь кипеть, я уже отдаюсь ему полностью. Его язык сводит меня с ума нежностью и лаской. Мы отрываемся друг от друга со сбитым дыханием и горящими глазами. — Доброе утро, – шепчу я. — Доброе утро, – рыжий улыбается. – Встаём? — Встаём. Следующий день прошел плодотворно. У Дика было великолепное настроение, я понял почему, рассмотрев засосы на шее. Охотиться меня научили. После обеда мы скинули одежду, превратились в зверей и пошли разыскивать добычу. Инстинкты сработали автоматически: что заложено природой - не вытравить ленивой городской жизнью. Запахи указывали направление, листва под лапами помогала скрывать свое присутствие, глаза подмечали малейшее движение. Мы с Диком напали на след через час после начала поисков. Нам попалось молодое сильное животное, Дик погнал его на меня, а я выбрал момент, прыгнул и вцепился в горло. Непередаваемые ощущения. Клыки вошли в горло жертве, кровь полилась в глотку, затухающее сопротивление добычи доводило почти до экстаза. Когда косуля последний раз дернулась и затихла, я перестал рвать ей шею и, не удержавшись, начал кататься по траве от переполняющих меня ощущений. Дик сидел рядом. Солнце блестело на его коричневой шкуре с красивыми черными розетками, он водил хвостом и смотрел так снисходительно. Жрать добычу мы не стали, я сбегал и привел Шмеля, он закинул тушу на плечо, потащил к лагерю. Не то, чтобы оборотни не едят сырое мясо, да сколько угодно, но если есть возможность его пожарить, то мы её не упустим. Все-таки мы люди, превращающиеся в животных, а не наоборот. На обратном пути я спугнул зайца, долго гонялся за ним, упарился до невозможности, юркая сволочь никак не давалась в зубы.