I hate my stepbrother!

От моей мамы мы ушли примерно через два часа. В пять часов вечера мы уже были у меня дома. Женя сидел в зале и разговаривал со своей мамой, а я делала уроки у себя в комнате. Вот почему нам постоянно так много задают? Ах да, это, наверное, потому, что каждый учитель считает свой предмет самым главным. И не важно, какой это предмет. Например, училка по черчению свято верит в то, что без черчения мы, черт подери, не выживем! Бесит. Вот прям очень бесит. Так вот, о чём это я? А точно… В общем сделала я эти грёбаные уроки ближе к ужину, а ужинаем мы всегда в семь часов. Я потратила целых два часа своей жизни на эту грёбанную домашку!  — Ну как, сделала уроки свои, школьница? — с улыбкой спросил Женя, когда мы уже сидели за столом.  — Очень смешно. Сделала, — ответила я, ковыряя вилкой гречу. Что-то я совсем есть не хочу. Вообще ничего ни хочу. Женю хочу… То есть, нет. То есть, да (это чисто женская логика). Но не в том смысле. Я его обнимать, к примеру, хочу и всё такое… А не то, о чем вы подумали, извращенцы.  — Тётя Лена, а почему папа ещё с работы не приехал?  — Он до конца недели в ночную смену работать будет. Только в девять утра теперь придет.  — Понятно… — я убийца диалогов. После того, как все поужинали, я пошла выгуливать Басю и Женю. Нет, ну, а что? Женьке тоже свежий воздух нужен.  — Лисёнок, когда оставшимся родителям всё рассказывать будем?  — А может не будем, а? Папа если узнает, то он тебе сначала отрежет особо важную часть тела, а потом утопит в Днепре, — милым голосом проговорила я. — И это, между прочем, ещё самое невинное! – Ой, да ладно тебе. Не будет же он меня, в самом деле, убивать. Ну, максимум врежет, — улыбаясь сказал белобрысый и приобнял меня. Вот почему он всегда улыбается? Нет, это, конечно, хорошо, что он такой жизнерадостный человек, но блин! Он делает это постоянно. Это всё потому что он самоуверенный говнюк. Да… *** — Женя, оставайся у нас, — говорит тётя Лена. — На часах уже девять вечера, куда ты так поздно пойдешь? – Ну, мне вообще на репетицию рано идти… — отвечает белобрысый. Вот индюк. Предатель, блин! Смотрю на него обиженным взглядом. — Ну ладно, заодно малую провожу в школу, — улыбаясь продолжает парень. Ну вот так бы сразу. А то чё он ломается, как целка?  — Ну вот и отлично, — обрадовавшись сказала его мама. — Я тебе тогда на диване постелю. – Не, он не удобный и маленький. Я у Лиски на коврике посплю, — ну да, ну да… На коврике…  — Ладно, но на полу же неудобно… — начинает говорить женина мама, но её сынок тут же перебивает её: – Всё, мам, иди спать, ты устала уже. Весь день на кухне, отдохни. Я в состоянии сам себе расстелить. Иди, иди, — тараторит Женя, чуть ли не заталкивая тётю Лену в спальню.  — Ну что, раздевайся, — ехидно улыбаясь сказал Женя, когда мы уже находились в моей комнате, и в ожидании смотрел на меня. Ну ничего себе! Он вообще совесть потерял? – Что? Ты офигел? Может мне ещё и стриптиз тебе станцевать?! — гневно отвечаю я. – Фу, фу, фу! Пошлячка! — смеётся парень. — Я не это имел в виду. Ты же не будешь спать в кофте и в джинсах, — вот черт, это я ещё и извращенкой осталась? Да это он меня такой сделал! Да. Сломал мою неустойчивую детскую психику, индюк, а теперь ещё и издевается надо мной. Надо будет его побить потом…  — Хотя я не против стриптиза… — шепотом добавляет Женя.  — Дурак, блин, — обиженно произношу я. — Выйди или отвернись. Я не могу переодеваться при тебе, — смущенно продолжаю я.  — Я не смотрю, — говорит белобрысый и отворачивается к стене. Попытаю удачу. Один раз уже прокатывало, вдруг и сейчас прокатит? И вот почему я такая наивная, а? Да потому что дебилка, вот почему! Женька — полнейший извращенец, и что, вы думаете, он сделал сразу после того, как я сняла кофту? Конечно же, он, черт возьми, повернулся. И не только. Он быстро подошёл ко мне и, несильно прижав к шкафу, медленно провел ладонью по моей щеке.  — Ты чего? — настороженно спрашиваю я. — Я сейчас кричать буду, — в шутку говорю я.  — Я ж говорю, что ты изврвщенка. У тебя на щеке грязька, я убрать хотел, — смеётся Женя. Да сколько можно! Отталкиваю от себя наглого парня, быстро натягиваю рубашку и подхожу к зеркалу. Начинаю рассматривать свою рожу.  — Нет там ничего! — с гневом говорю я Жене, который стоит и лыбится. Вот же дура! Я же перед ним только в лифаке и в штанах! Покраснев, я быстро натянула рубашку и сняла джинсы.  — А почему ты лифак не сняла, в нем неудобно спать.  — А ты, как вижу, пробовал, — усмехаюсь я. Не, ну, а чё он… Он опять смотрит на меня. Он что, думает, что я сейчас сниму рубашку? Наивный глупенький Женечка. Немного задрав рубашку сзади, я расстёгиваю бюстгальтер, вынимаю через рукава лямки и вытягиваю свою вещицу. Глупенькие парни никогда не поймут, как мы это делаем! Охохо.  — Что ты сделала? — разочарованно спрашивает парень. — Я надеялся на представление.  — Иди спать, я тебе что, клоун?  — Ты не клоун. Ты стерва, — улыбаясь заявляет белобрысый. Вот козёл какой! Я ему сейчас, блин, врежу. Подхожу к кровати, беру подушку и начинаю бить ею парня.  — Хватит, я пошутил! — громко сказал парень, пытаясь увернуться от моих ударов.  — Ну всё, сучка маленькая! Капец тебе! — говорит Женя, выхватывает у меня из рук предмет, которым я его дубастила, кидает обратно на кровать. И вслед за подушкой он кидает на кровать меня и нависает над моим телом, не давая выбраться. – Всё, теперь ты от меня не убежишь, — ехидно улыбаясь произнес парень и, запустив свои руки под мою рубашку, начинает щекотать меня. Я начинаю вырываться, отталкивать его, брыкаться ногами. Одним словом, пытаюсь прекратить эти садистские пытки. Видимо я так сильно хотела выбраться, что у меня это удалось. Почти… Просто я немножко грохнулась с кровати на пол, от чего Женя стал смеяться. – Всё, хватит ржать! Это не смешно! — кричу я на него. Пытаюсь встать, но, поставив руку на какую-то игрушку, я снова шмякаюсь на пол. Женя начинает ржать как ненормальный, но вскоре успокаивается и поднимает меня с пола, кладет на кровать и укутывает в одеяло. Потом ложится рядом и выключает свет.  — Можно я тебя изнасилую? — шепчет парень мне на ушко, а его руки осторожно забираются под мою рубашку. – Всё, спи давай, маньяк недоделанный, — сонно произношу я, закрывая глаза.  — Ну я не хочу спать, — как маленький ребёнок говорит Женя.  — А что ты хочешь? — устало спрашиваю я.  — Тебя, — с улыбкой отвечает Женя, целуя меня за ушком, а его руки, которые всё ещё находились под моей рубашкой, начинают нежно поглаживать мой животик, постепенно опускаясь ниже. Отталкиваю его, когда он почти залез своей рукой в мои трусики. Грёбаный извращенец! Это был последний раз, когда я легла с ним спать в одну кровать.  — Ты дурак? — обиженно спрашиваю я. Нет, ну, а чего он себя как маньяк какой-то ведет? Бесят уже его пошлые шуточки.  — Чего дурак то сразу? — спрашивает Женя. — Я же шучу. Ну лисичка, не обижайся на меня, не буду же я тебя в самом деле насиловать. Я ж просто шучу и всё, хватит обижаться на меня, — начал оправдываться парень.  — Дебильные у тебя шуточки, — прорубила я, отворачиваясь от него.  — Где-то я уже слышал это, не? — говорит Женя. — Ладно, давай спать, не дуйся на меня, — продолжает белобрысый и, обняв меня, закрывает глаза. Наконец-то я посплю! Я то уж думала, что он всю ночь меня доставать будет.