В Западном крыле без перемен.

Оскар вышел из медпункта злой и мрачный. Он не спал уже сутки, ел последний раз уже не помнил когда, и был готов убивать. Меньше всего на свете ему хотелось возвращаться в камеру. Однако в кармане лежали медикаменты, и ему надо было вернуться. У камеры он кивнул одному подчиненному, сторожившему дверь, и вошел внутрь. Казалось, камера пуста. Однако не с первого раза, но любой входящий заметил бы тело на нижней койке. Человек лежал на боку, лицо его – сплошной синяк, из-за которого нельзя было разобрать, кто это. Только рыжие волосы с запекшейся кровью выдавали в пареньке Анри. Оскар хрустнул зубами. Затем медленно подошел. Вблизи ему казалось, что ситуация еще страшнее, чем есть на самом деле. Он вспомнил, как вернулся из карцера и увидел бездыханное тело паренька на полу. Вокруг него в буквальном смысле была лужа крови. Хладнокровный и всегда рассудительный Оскар тогда похолодел от ужаса и гнева. Он проверил пульс паренька – тот был, слабый, но был. Очевидно, что он вернулся давно, а холодные полы не принесли ему ничего хорошего. Однако рыжий не очнулся. Оскар тогда распсиховался, приказал вызвать Дока из другого крыла, отдал всю наркоту, что у него есть, только чтобы Анри очнулся. После слов Дока ему хотелось убить ее. «Он не выживет, это слишком для него». Он бы схватил ее за горло, но девушка блокировала его удар и посоветовала украсть медикаментов, а не психовать. Между тем, казалось, что Анри становится все прозрачнее. Оскар повертел в руках шприц. Док сказала ему вколоть легкий наркотик для облегчения боли, мазь для разорванной задницы (штаны Анри были в крови) и лица. Она сказала, что паренек никогда не будет красавчиком с такими ранами. Оскару было плевать. Он лишь хотел, чтобы эта ебанашка открыла свои зеленые глаза. Боссу Западного крыла начало казаться, что все это бесполезно. Может, проще придушить его? Но от этой мысли у рассудительного Оскара начинали дрожать руки. От гнева. Это все Главный виноват. Этот ебаный ублюдок! Волна гнева снова поднялась в груди Оскара. Он ударил в стену, от чего дрогнула кровать. Он убьет его, точно убьет! Он заставит его молить о пощаде, и его смерть не будет легкой. Давно пора тюрьме избавиться от подобной мрази. Если Анри умрет... об этом думать не хотелось. Дрожащими руками Оскар закурил, а затем еще одну, и еще… Затем спохватился, что шприц все еще лежит на столе. Он медленно ввел наркотик в локтевой сгиб паренька. Анри лежал на кровати сломанной куклой. Можно было предположить, что он не дышит, но присмотревшись, можно было заметить, что грудная клетка слегка-слегка приподнимается с каждым вздохом. Рыжий дышал ртом, поскольку нос был превращен в кровавое месиво, как и остальная часть лица. Оскар тяжело вздохнул и принялся за дальнейшее обследование. По словам Дока у парня были сломаны пальцы на левой руке и нос, а значит, их надо было вправить сейчас, иначе срастутся неправильно. Это лучше сделать сейчас, пока парень без сознания. Босс Западного крыла осторожно взял в руку изломанную кисть Анри. Та казалась такой маленькой в сравнении с его собственной. Он аккуратно выпрямил каждый палец и на ощупь расставил кости на место. Анри вздрогнул от боли, но видимо, наркотик начал действовать и притупил боль. Последним бинтом Оскар перемотал кисть, фиксируя все пальцы в одном положении. Оставался еще нос. Наклонившись над парнем, он резко вправил хрящ на место. Анри шумно вдохнул ртом, прогнулся от боли, пытаясь вырваться, и резко открыл глаза. Из заплывших глаз покатились слезы. - Не двигайся, блять, – произнес Оскар. Несмотря на очевидную грубость, он выдохнул с облегчением. Он достал из кармана антисептическую мазь и густо намазал лицо Анри. Теперь он походил на мумию в маске. Многочисленные побои он смазал тоже. Оставалась еще порванная задница. Здесь все было сложнее – Анри надо было повернуться, но при каждом движении из его глаз катились слезы. Оскар подозревал, что у того сломана еще пара ребер, и надеялся, что ничего больше. - Тебе надо лечь на живот, – приказным тоном сказал шатен. Анри с трудом приподнялся на локтях и неловко перевернулся на живот, утыкаясь лицом в подушку и шумно дыша. Оскар потянул за оранжевые штаны, обнажая тощую задницу. Скривился от засохших подтеков крови и спермы и красного запекшегося колечка сфинктера. Выдавив густо мази на палец, он смазал мышцы, аккуратно промазывая стеночки. Анри не дергался. Оскар завинтил тюбик и поднялся. - Я, блять, второй раз в жизни смазываю задницу другому парню и оба раза тебе. Пиздец, – выругался он, отходя к раковине и промывая руки. – Перевернись, уебище, задохнешься еще. Анри подчинился, ложась на спину и глядя в потолок. Он как и прежде не произносил ни слова, но в этот раз это успокаивало Оскара. - У тебя ребра сломаны? – спросил он. Анри помотал головой. По крайней мере, он уже на что-то реагирует, подумал Оскар. Вспомнились слова Дока, и на душе снова стало паршиво. Однако когда он повернулся к Анри, тот уже отключился снова. Оскар быстрым шагом покинул камеру и направился на обед. В столовой он зыркнул наверх, но Главного не было. В столовой было тихо. Стучали ложки, по галерее переходили надзиратели, перекладывая из руки в руку автоматы. Оскар накинулся на еду и смолотил свою порцию, а затем и Анри. Несколько кусков хлеба он запихал в широкие карманы оранжевых штанов. Щелкнул пальцами, приказывая всем подчиненным собраться на прогулке, и размашистым шагом покинул помещение. Он вышел на улицу. Темнели тучи, моросил противный дождик. Босс уселся на спинку мокрой скамейки с вырезанными на ней неприличными словами. Через минуту рядом плюхнулась Док, протягивая руку. В нее опустилась пачка сигарет с наркотой. - Как он? – коротко спросила девушка, не глядя на Оскара. - Жив, – также коротко отозвался тот, закуривая. - Хочешь трахнуться? – Уходи, – произнес он, видя, как к нему движутся люди. Девушке дважды повторять не пришлось, Дока будто слизнуло со скамьи. Ребята проводили ее взглядом и встали вокруг Оскара, закрывая от камер. - Босс, Главный уехал на день в город, – произнес один из них. - Понятно, – Оскар расплющил окурок об скамью и сложил руки на коленях. – Пора показать этому ублюдку, кто действительно Главный в тюрьме. Я предлагаю не просто убить его, а уничтожить. Он взял то, что ему больше не принадлежит, и поплатится за это. Парни переглянулись, зная, о ком говорит Босс, но не комментировали это. Вокруг Оскара царила аура убийцы, готового на все. - Нам нужно несколько комплектов одежды надзирателей, подкупленная охрана Главного и несколько стукачей. Плюс человек в комнате наблюдения. И несколько человек на стреме. Сколько надзеров у нас в кармане? - Двое, один новенький, он боится Большого Го, – гоготнул один парень, кивая на здоровяка. Большой Го ухмыльнулся, обнажая ряд неровных желтых зубов. Оскар даже не улыбнулся. - Кто следующий на стирке во второй половине дня? – он обвел глазами подчиненных. Один долговязый паренек, дрожа как осиновый лист, мотнул головой. – Украдешь три комплекта, – паренек дернулся, – нет, лучше два. Трое привлекут внимание. На меня и Рона. Хотя нет, у Рона маленький член, – банда захохотала, а Рон пошел пятнами злости, но ничего не сказал. – Тогда ты, – Оскар ткнул в Большого Го. – Хочешь выебать Главного? Большой Го, в котором Босс уже распознал не слишком умного, но преданного парня, снова ухмыльнулся во весь рот. Он хотел, еще как хотел. - Расходимся. Собираемся после ужина у меня, – отдал команду Оскар, соскакивая со скамьи и проводя рукой по влажным волосам. – Ты, – он ткнул долговязого в грудь, – два комплекта. Кивнув самому себе, на ходу доставая сигарету, Оскар отправился на работы, чувствуя на губах предвкушение расплаты с сигаретным вкусом.