Меня зовут Молли Питерсен.
И я еще жива.
Глава 2. Шон и Молли ( Пролог. МЫ и ОНИ )
29 апреля 2014 г. в 22:29
Это случилось очень быстро, застав всех нас врасплох; настолько быстро, что даже сейчас, когда первый шок, леденящий ужас и паника остались позади, я все еще не могу вообразить, как такое возможно. Зло, уже унесшее тысячи и тысячи жизней и пока лишь только разогревающееся, явилось как будто из воздуха, незаметно просочившись в наш безмятежный маленький городок под покровом густого тумана, к которому местные жители давно успели привыкнуть.
Даже Безумный Берти — старый городской бродяга и беспробудный пьяница (запивший и потерявший все нажитое после смерти жены), что ежедневно предрекал прилет инопланетных захватчиков, слоняясь по городу с картонной табличкой, на которой черным маркером призывал спасаться, пока это еще возможно, не был подготовлен к случившемуся в действительности.
Все произошло словно неуловимая для глаз вспышка. Именно так мне казалось в самом начале этого кошмара, когда я, не оглядываясь и задыхаясь на бегу, могла молить лишь о том, чтобы случайно не налететь на что-нибудь из-за плавающей жидкой темноты в моих глазах или просто не рухнуть от бессилия и того, что ноги начали отказывать. Я боялась дать себе даже самую скоротечную передышку, беспрестанно ожидая, что в тот же самый момент меня настигнет долгая и наверняка самая мучительная смерть от десятков жадных до теплой плоти ртов моих некогда друзей, соседей и всех тех, кого я в большинстве своем знала с детства.
Миг слабости стоял между мной и существами, что коварно носили знакомые и дорогие сердцу человеческие маски. Но на самом же деле являлись кровожадными, ненасытными чудовищами, способными преследовать свою загнанную до полусмерти жертву без устали многие часы, пока та в конечном счете не сдавалась сама. Любое промедление грозило неминуемой смертью или даже хуже. Возвращением с того света и бесцельным блужданием. Без души.
Впрочем, цель у них все же была: вечный поиск пищи...
Я изо всех сил старалась не смотреть на их лица: страх и немыслимая горечь охватывали меня каждый раз, когда я, несмотря на все свои старания, вспоминала, от кого столь упрямо бегу и с кем вынуждена яростно сражаться...
Наверное, в этом и состоял весь фатальный ужас происходящего: чтобы выжить, в первую очередь нужно было четко осознать, что они — не те, кем были когда-то. Что нет больше скромной, всегда неловко поправлявшей сползшие очки во время опроса мисс Мюрел, нет паренька-разносчика газет со всюду проколотыми ушами и выкрашенным ирокезом, чье имя я не знала, потому что он предпочитал «крутое» прозвище... Нет даже маленькой Кристины, которой я всегда покупала пакетик засахаренного арахиса в школьном кафетерии...
Теперь существовали лишь МЫ и ОНИ.
И пока одни боролись за жизнь, другие распространяли смерть, где бы ни появлялись.
Это случилось так внезапно, что единственным правдоподобным объяснением казалось падение этой немыслимой трагедии прямиком с по-весеннему ясного небосклона, но теперь я знаю, что она явилась из больших городов в центре континента, куда я так стремилась, мечтая о военной карьере в армии Соединенных Штатов. Это может показаться странным увлечением для девушки, да еще и ростом чуть больше пяти футов и весом упитанной кошки, но я приняла твердое решение и двигалась к цели всеми доступными мне средствами. Однако в конечном счете зло, что влекло меня с тех пор, как мне стукнуло тринадцать, само пришло за мной. И теперь, особенно по ночам, когда можно хоть ненадолго уйти в себя, я мечтаю не о том, как с автоматом наперевес повергаю врага в унизительное бегство, а о той размеренной тихой жизни с банальными утренними завтраками на скорую руку, раздражающими уроками и родительским беспокойством, порой таким утомительным, но бесконечно родным.
Да... я действительно безумно по этому скучаю...