Купидон, Купидон (Matchmaker, Matchmaker)

              Прибыв на пирс Лондонского моста, Джон сразу заметил Марка: тот ждал, облокотившись на перила слева от входа. На нём были джинсы, чёрная лаковая куртка и солнцезащитные очки. Может, теория Шерлока о запоминании лишь первого и последнего всё же имела смысл. В подсознании Джона Марк уступал номеру три. Хотя мама Ватсона наверняка назвала бы его «милашкой», особенно по сравнению с Джоном. Парень был хорошо сложен, с крепкими мускулистыми руками и маникюром; вздёрнутые уголки полных губ выдавали весёлый характер. Неподалёку от Марка шушукалась пара девчонок. Одна украдкой взглянула на него и, зардевшись, принялась нашёптывать на ухо подруге. Марк помахал Джону, и Ватсон подавил порыв одёрнуть пальто. Он никогда особо не переживал по поводу своего внешнего вида, но даже сейчас, когда Шерлок постарался с обновками, Джон не ощущал себя «на все сто». Согласно досье Шерлока, Марк обучался игре на скрипке в Королевской академии музыки и в течение года выступал с английским камерным оркестром; в настоящее время работал фотомоделью. Было лестно, что Шерлок решил, будто, приодевшись, Джон сможет сравниться с музыкантом-моделью, и он невольно задался вопросом: каким образом детективу удалось определить, что кандидаты сочли его привлекательным? Хотя какая, собственно, разница? Если Марк не отправит Джона в больницу или не предложит пластику, вечер пойдёт в актив. Джон выдавил улыбку и помахал в ответ. Может, если им с Марком удастся найти общий язык, они сходят ещё на парочку «свиданий» — в паб или на футбол или ещё куда, пока Шерлок не восстановит уверенность в себе. Всего пара интересных дел — и детективу будет уже не до личной жизни соседа, что позволит по-тихому свернуть «роман» с Марком без угрозы дальнейших попыток сводничества. Подбодрённый этой мыслью, Джон ускорил шаг. — Джон Ватсон, да? — Марк протянул руку, улыбаясь, как голливудский небожитель. — Профессор Холмс был прав. Ты милый. Джон принял рукопожатие парня. Хватка была крепкой, кожа гладкой и бархатистой. — Профессор? — Джон попытался представить Шерлока, читающего лекцию группе, но в его воображении она заканчивалась либо массовой истерикой, либо кровопролитием. — Это что-то вроде прозвища? — Привычка со времени, когда он заменял мистера Армстронга. — Марк непринужденно облокотился на перила. — После ареста профессора Бинита выяснилось, что Холмс работал под прикрытием или что-то типа того. Инспектор так и не объяснил нам, почему профессор Холмс заковал в наручники мистера Бинита прямо в туалете рядом с главной консерваторией. — Марк выгнул бровь. — Профессор Холмс упомянул, что вы соседи. Он правда из полиции? — Консультирующий детектив, — ответил Джон. — Палочка-выручалочка для расследования висяков. — Неважно, он всё равно тратит время попусту. Любой оркестр мечтает о такой первой скрипке. Интересно, что бы он сказал после прослушивания «мыслительных» концертов в три часа ночи? — И долго Шерлок преподавал у вас? — Две недели. В первый день он раздал ноты первой части скрипичного концерта Мендельсона и сказал исполнить её без помарки. Первой тройке студентов он не дал сыграть больше пяти нот, сразу же выгнав их из аудитории и не забыв описать, как увлечённость алкоголем и сексом сказалась на их практических навыках. Помнится, никто из нас не продержался больше минуты. Даже Бет, а она была настоящим вундеркиндом. После этого профессор Холмс дал нам пять уравнений и велел не возвращаться, пока мы не поймём, где зашли в тупик. Это было как в кино, только намного ужаснее. Джон кивнул. — Поэтому ты завязал с музыкой? — О, нет! Музицирование я бросил много позже, когда заболела мама. Модельный бизнес приносит деньги, но я всё ещё играю. И во многом благодаря профессору. Я почти до утра провозился с первым уравнением, а потом весь день прождал у его кабинета, чтобы спросить об оставшихся четырёх. Он так и не появился, но один из ассистентов сказал, что видел Холмса в репетиционной, так что я довольно быстро нашёл его. Он стоял спиной к двери и играл симфонию Чайковского — лучшее исполнение, которое я когда-либо слышал. У меня перехватило дыхание. Затем он прервался, напоследок проведя смычком по струнам и издав что-то наподобие визга подыхающего кота, и спросил: «Марк Морстен, что ты узнал из первого уравнения?» Он даже не обернулся. — И как эти уравнения помогли тебе? — Они, по сути, полная ерунда, — сказал Марк, снимая очки и пряча их в чехольчик в левом кармане. — Если бы музыка основывалась на математике, её творили бы компьютеры. Но если не брать во внимание вечные нравоучения и детальные пояснения профессора Холмса о том, каким образом он видит меня насквозь, он был лучшим учителем музыки в моей жизни. Под конец остались лишь мы с Бет. За пару дней до ареста профессор Холмс сказал, что я отнюдь не безнадёжен. Я по-прежнему считаю эти слова наивысшим профессиональным комплиментом. — Ты ведь не влюблён в него, нет? — вырвалось у Джона. Марк расхохотался. — Профессор Холмс! Если бы я и встречался с музыкантами, то не настолько чокнутыми. Но признаю: мне было любопытно взглянуть на человека, о котором он так высоко отзывается. Он сказал, ты служил в Афганистане? — Три года. Врачом. — Мама всегда говорила, что хорошо иметь доктора в семье. — Улыбка исчезла с его лица. — Моя сестра Мэри сейчас в Кандагаре. Тяжёлая работёнка. — Да. — Прости. — Послышался громкий гудок прибывающего парома. Марк махнул в сторону лестницы, ведущей от пирса вниз. — Ну что, вот и наша посудина. Знаешь, честно говоря, мне ещё не доводилось бывать на Глазу. — Мне тоже, — признался Джон. — Я думал прокатиться, когда его установили, — позвать девушку или парня, но как-то не случилось… — Ну, мы же не туристы. Они направились к парому, шагая в ногу. Джон вытащил из кармана конверт и достал билеты на водную прогулку. — Позволь хотя бы купить нам перекусить на другом берегу, — попросил Марк. — Я не привык, что на свидании за меня платят. — Не беспокойся. Сегодня гуляем за счёт Шерлока, — заверил Джон. Вдоль края пирса собралась очередь, и они остановились в конце. — Значит, профессор всё устроил? — спросил Марк. — К сожалению. Очередь понемногу продвигалась. — Слушай, если что, я не хочу быть третьим лишним… — начал Марк. — Здесь не в чем становиться третьим лишним. Шерлок сам всё затеял. Прошлый месяц был посвящён фальсификации ДНК-улик. Этот — сводничеству. Лучше бы продолжал заниматься убийствами, ей-богу. Марк наклонился; в отличие от Шерлока, он был лишь немного выше Джона, что позволило слегка склонить голову и прошептать доктору на ухо: — По-моему, в этот раз профессор сделал всё как надо. Аромат Марка — мускус с корицей, — смешался с солёным речным запахом. Никаких ноток ядовитых химикатов или крови. Не то чтобы Джону это не нравилось, но... Желудок сжался от страха, а в душу закралось смутное чувство вины. Они дошли до ворот. Джон с облегчением протянул билеты. — Пойдём наверх, — предложил он Марку. — Там меньше народу. Они нашли место на верхней палубе, между двумя группами туристов: семьёй из четырех человек с сильным североамериканским акцентом и кучкой девушек в хиджабах, что-то тараторящих на фарси. В Афганистане Джон заучил несколько базовых фраз, и, хотя он понимал лишь некоторые слова из разговора девушек, мелодия языка в сочетании с холодным ветром над рекой мгновенно пробудили забытое ощущение опасности. — Всё нормально? — поинтересовался Марк. — Вполне, — ответил Джон. Он опёрся локтями на перила, борясь с желанием повернуть обратно. Если Шерлок преподавал у Марка, вполне возможно, что ему не больше двадцати. Да, перед законом он чист, но предположительная разница в возрасте могла служить причиной нахлынувшего ранее чувства вины. — Когда вы с Шерлоком познакомились? — Мы что, весь вечер проведём в разговорах о профессоре? — Прости. — Выходит, он одержим соседом не только как блоггер? От воспоминания о взахлёбном пересказе расставания Виктора с почти-женихом ради призрачного счастья с Шерлоком Джона словно окатило ушатом ледяной воды. — Просто хотел узнать, сколько тебе лет. — Не бойся, не посадят, — заверил Марк. — Мне тридцать три. — Двадцать семь, — сказал Марк. — Достаточно взрослый для вас, доктор Ватсон? Джон взглянул на него с улыбкой. — Вполне. — Отлично. — Марк положил ладонь на плечо Джона. — А ты крепкий орешек. От прикосновения стало невыносимо жарко. Джон сдержал желание отстраниться. — Многие, напротив, считают меня заурядным. — Только те, кто верят, что решение уравнений поможет стать великим музыкантом. — Марк приобнял его и наклонился ближе, но не нарушая личного пространства Джона. — Ты похож на скрипичный концерт Сибелиуса. Как романтическая прогулка в тени деревьев в солнечный день. Никто — ни парень, ни девушка — ещё не делал Джону подобных комплиментов. Смутившись, он ответил: — Но мы едва знакомы. — Сознаюсь: профессор Холмс задал тематику — концерт для скрипки, конечно, — но более углублённое описание всё же моё. Шерлок сравнил его со скрипичной симфонией? Это более чем странно. Джон быстро облизал губы. — Я… не привык к подобному. — На самом деле, обычно его не смущали комплименты, но сейчас он чувствовал себя не в своей тарелке. — Просто расслабься. Ты слишком напряжён. — Да, наверное. — Годы в Афганистане научили его приёму «разделения». Как в медицине: сначала тяжкие ранения, а затем — всё остальное. Ты не сможешь оказать эффективную помощь, если будешь отвлекаться на крики, вопли и выстрелы. И для этого нужно отключить шум. Сосредоточиться на теле. Залечить то, что можно, оставляя остальное на волю Всевышнего или любую другую силу, в которую верит человек. Марк казался довольно неплохим парнем. Может, Бог действительно любит троицу? Если так, то ни Шерлоку, ни самому Джону не нужно, чтобы отголоски прошлого разрушили надежду на благоприятный исход этого свидания. К тому же, Марк определённо заслуживал шанса. — Тяжёлая неделька выдалась, — сказал Джон, расслабив плечи. — Работаешь в неотложке? — Сейчас я заменяю терапевта. По большей части лечу ссадины, сыпь и насморк. Ну и провожу до неприличия много анализов различных жидкостей. Зарплаты хватает на оплату счетов. — Едва-едва. Когда удаётся удержаться за место. — Всё лучше, чем служба. — Её мне заменяют расследования… — Нет-нет-нет, он не будет снова заговаривать о Шерлоке. — Не обращай внимания. — Расследования? — Иногда я помогаю Шерлоку с делами. Обследую трупы и тому подобное. — Разве этим не занимаются судмедэксперты? Теперь Джон снова напрягся. — Ну, дело не только в этом. В основном Шерлок рассматривает меня как благодарного слушателя. — А ещё бесплатного охранника. И гонца для переговоров об оплате. Ну и просто компаньона, наверное. — Многие находят его общество не совсем приятным. Но хватит о Шерлоке. Марк улыбнулся и погладил Джона по плечу. — Тогда рассказывай, почему решил связать жизнь с медициной? — Не выгорело с карьерой гитариста, — ответил Джон с привычной беспечностью. Обычно после следовал вопрос «Как попал в армию?», ответ на который был не так прост. В любом случае, ему не хотелось снова погрязать в разъяснении причин и поднимать на поверхность забытые эмоции, тем более перед малознакомым человеком. Марк оценил шутку, и дальнейшая беседа потекла по банальному руслу: спорт, погода, недавняя речь Премьер-министра. К тому моменту как паром причалил к пристани напротив Лондонского Глаза, Джон даже начал наслаждаться вечером. Несмотря на то что Глаз являлся самым большим колесом обозрения в Европе, он казался невероятно лёгким с продолговатыми капсулами-мыльными пузырями, вращающимися вокруг каркаса из стали и тросов. Джон сверился с билетами. — У нас есть двадцать минут до отправления капсул. — Давай перекусим хот-догами, — предложил Марк. — Парень, жующий хот-дог, — что может быть сексуальнее. Джон кашлянул. — А по-моему, отдаёт каннибализмом, не находишь? — О, не придирайся, — Марк пожал плечами. — Для мороженого немного не то время года. Джон засмеялся. — Может, для начала выясним, где наша кабинка, чтобы не ошибиться очередью? — Я думал, на приватные очереди нет. — Возможно. — Джон пожал плечами. — Но опаздывать всё равно не хочется. — И то правда. Ну, тогда потом устроим надлежащий ужин. — Хорошая идея, — сказал Джон. Несмотря на то что этого пункта не было в плане свидания, ужин — неотъемлемая часть романтической встречи. Марк взял Джона под руку. — Как думаешь, нам удастся увидеть закат с вершины? Джон был уверен, что Шерлок подобрал билеты как раз под эту цель. — Скорее всего. Потребовалось около пяти минут, чтобы найти своё место в очереди, и ещё десять — чтобы дождаться, пока их не позовут к спускающейся капсуле. Мужчина, забравший билеты, пояснил: — Приватные капсулы рассчитаны на, как минимум, трёх человек, поэтому, для вашего удобства, мы предоставим официанта. Его присутствие вас не потревожит. С мистером Сигерсоном познакомитесь в кабинке. Он махнул в сторону капсулы. Автоматические двери открылись, и наружу высыпала восторженная толпа: семья с двумя пухлыми детьми, группка мальчишек в школьной форме, что-то увлечённо обсуждавших на французском, парочка, держащаяся за руки, папаша с ребёнком на плечах и три девицы в клубных прикидах. — Смотрите под ноги, — предупредил провожатый и указал на медленно приближающуюся капсулу. Джон с Марком успели впрыгнуть в кабинку; дверь за ними плотно захлопнулась, и началось их медленное восхождение. Сама капсула была почти полностью из стекла, за исключением металлической основы и металлических полос для лучшего крепления, обтягивающих корпус, словно ленточки. Внутри было просторно и комфортно, в центре находился дугообразный пуфик. Между пуфиком и дверью, держа бутылку шампанского и два бокала, стоял Шерлок Холмс, одетый в серые брюки и рубашку небесно-голубого цвета с короткими рукавами. — Джон, Марк, я надеюсь, вам уже удалось установить тёплые отношения? — Профессор Холмс? Джон прижал ладонь ко лбу. — Шерлок, что, мать твою, ты здесь делаешь? — Личное наблюдение — лучшее доказательство успеха или провала моих заключений. Кроме того, после случая с Виктором, я просто не мог оставить вас наедине в замкнутом пространстве. — Что за Виктор? — поинтересовался Марк. Он опасливо отошёл от Джона, так что теперь троица образовала треугольник с Шерлоком на вершине. — Неудавшаяся попытка, — ответил Шерлок, протягивая бокалы. — В программу обслуживания входит шампанское, а также подача клубники, которой, с учётом аллергии Джона и запрета на еду, не будет. — Запрет на еду? — Марк нахмурился и почесал затылок. — Но мы же договорились поужинать. — Вот как? — Шерлок улыбнулся. — О, звучит многообещающе. — Он сунул Джону бокал. Доктор неохотно взял его, зажав ножку двумя пальцами. Другой бокал Шерлок протянул Марку. — Не волнуйся, эта бутылка из погреба Анджело, и я протестировал образец с помощью портативного исследовательского набора. Шампанское абсолютно безопасно. — И часто тебя пытаются отравить? — спросил Марк. — Это было недоразумение, — пояснил Джон. — Шерлок, что я говорил о сопровождении меня на свидания? — Он и раньше это делал? — Марк выглядел испуганным. — Тогда было дело, — сказал Шерлок, — и Саре я понравился. Кроме того, если бы не я, её пронзило бы стрелой. — Пронзило стрелой! — Недоразумение. — Шерлок наклонил бутылку и наполнил бокал Джона. — Марк? — обратился он к парню. Марк протянул бокал, и Шерлок налил шампанского и ему. — Ну а теперь развлекайтесь. Если вы посмотрите на запад, сможете увидеть, как солнце садится над Темзой. Из её вод извлекают от восьмидесяти до ста трупов в год. Восемьдесят процентов — жертвы суицида, хотя я считаю эту статистику неточной… — Шерлок, — одёрнул Джон. — Да, не шибко романтичная тема, хотя иногда любовные соглашения... — Шерлок! — Умолкаю. Если что, я у противоположного окна. Джон, Марк, благодарю за эту возможность и надеюсь, что моё присутствие не помешает возрастанию вашей симпатии. — Ага, — кивнул Марк, сделав большой глоток шампанского. — Тебе долить? — Просто отдай бутылку, — ответил парень и, получив желаемое, взглянул на потолок. — Только не говори, что это одна из дерьмовых передачек с розыгрышами и скрытыми камерами. — А это обычное явление? — спросил Шерлок. — Нет, никаких камер, — заверил Джон, и это единственное, что радовало. Ну и то, что его ещё не увезли в госпиталь. Сосредоточься на позитиве. — Марк, давай полюбуемся видом из окна, — предложил доктор. Иначе он задушит соседа прямо здесь. Они подошли к огромному окну и обратили взгляды на Темзу. Марк стоял слишком близко, их плечи почти соприкасались. — Как думаешь, он следит за нами? — прошептал парень. — Да, — Джон не стал утруждать себя шёпотом. Он знал, насколько острый у соседа слух. — Твоему спокойствию можно позавидовать. — Могло быть и хуже. — Без подробностей. Джон кивнул. Так даже легче. — Шерлок это не со зла, — пояснил он. — Он искренне желает мне счастья. Вот почему он всё контролирует лично. — И это почти мило, так социопатически… нет, так по-Шерлоковски. — Ты же понимаешь, что это безумие. — Вполне. — Джон поднял бокал, предлагая чокнуться, и Марк засмеялся. Ободки бокалов легко соприкоснулись. Джон пригубил шампанское. Если они с Марком смогут поддерживать иллюзию непринуждённой беседы, разбавляя её дружескими касаниями, Шерлок наконец получит доказательства верности своей методологии и прекратит попытки сводничества. Не то чтобы Марк был плохим парнем. В другой реальности у них наверняка были бы шансы. Похоже, Шерлок всё же поднаторел в этом деле. Джон изо всех сил старался не выглядеть расстроенным. Виктор — напомнил он себе ещё раз, обхватывая основание бокала левой ладонью. Если Марк выдержит следующие полчаса с Шерлоком, то Джон утащит его в пещеру. Без сомнений. — Закат действительно потрясающий, — проговорил Марк. Джон снова обратил внимание к реке. На смену алому свету заходящего солнца приходили вспыхивающие то тут, то там огни вечернего мегаполиса. — Там собор Святого Павла. И здание Парламента. — Джон? Доктор взглянул на Марка. — Да. Парень наклонился ближе и коснулся его щеки. Нежные пальцы чуть подрагивали, зрачки закрывали почти всю каризну радужек. — Поцелуй меня, — попросил он. — Что? — Джон метнул взгляд туда, где стоял Шерлок. Хоть он его и не видел, детектив определённо был рядом и наблюдал. — Я не могу. В смысле, прямо перед ним... — Это ведь идея профессора Холмса. — Рука Марка опустилась к шее, шаловливые пальцы скользнули в волосы, и он прошептал Джону на ухо: — Давай дадим ему то, что он хочет. — Нет... Я просто… — Джон запнулся. — Зачем? Марк усмехнулся. — Держу пари, что любой парень, способный вытерпеть такого соседа, как профессор, автоматически переходит в разряд завидных бойфрендов. Если Джон поцелует Марка, Шерлок получит неопровержимые доказательства верности своих гипотез. Его чуть не передёрнуло от жалости к себе: снова он думает лишь об эмоциональном благополучии соседа. Внутренности Джона сжались в ком. Ему нравится Марк. У них даже может что-то получиться. Они будут ходить в кино (не выслушивая едких заключений о личной жизни актёров), в паб (по желанию, а не из-за необходимости за кем-то проследить), на пробежки (которые не кончатся арестом), и заниматься ещё кучей абсолютно обычных вещей. И когда это иррациональное влечение к соседу исчезнет, они с Шерлоком всё ещё смогут расследовать дела. Объединённые безумием, связью куда сильнее любви. Идеальнее решения не придумаешь. За окном капсулы городские огни слились с сумерками, а Темзу окутал полумрак. Джон закрыл глаза. Едва он успел ощутить тепло губ Марка, как позади послышался ужасный визг. Джон вздрогнул, глаза распахнулись, и он повернулся к источнику звука. Менее чем в трёх шагах от него, неловко зажимая скрипку, стоял Шерлок. Он опустил смычок. — Я пытался задать настроение, — пояснил он. Его щёки горели, и детектив опустил голову, словно пытался спрятаться за собственными волосами. — Смычок соскользнул. — Соскользнул? — переспросил Марк. — Следовало его заменить, — сказал Шерлок. Он стоял чуть полубоком, и смычок был скрыт из вида. — Прошу прощения. — Он отступил назад. — Продолжайте. Марк прикрыл глаза. — Просто невероятно, — пощипывая переносицу, пробормотал он. — И всё же это свидание лучше предыдущего, — сказал Джон, украдкой взглянув на Шерлока. — Он правда старается. — Мог бы стараться меньше. — Счастливое будущее Джона — цель, заслуживающая максимальных усилий, — вклинился Шерлок. — Думаю, ты — как потенциальный бойфренд — должен это понимать. — Он отвёл взгляд в сторону. — Может быть, я всё-таки где-то просчитался… И чтобы это выяснить, он устроит ещё одно свидание? Боги, нет. — Марк — идеальный кандидат. Мы идеально друг другу подходим, — поспешил заверить Джон. — У нас идеальное свидание. Правда, Марк? — Если под «идеальным» ты имеешь в виду устроенное, оплаченное и испорченное твоим чокнутым соседом, то да — всё идёт как по маслу. — Успех данного предприятия имеет решающее значение для моей работы, — указал Шерлок. — С чего мне всё портить? Это полнейший абсурд. — Это и так полнейший абсурд. — Марк развёл руками и покачал головой. — Понятия не имею, с чего тебе всё портить. Может, ты просто фрик, которому необходимо держать всё и всех под неусыпным контролем? А может ты втюрился в него, что, по правде говоря, устрашает ещё больше. Джон встал между соседом и Марком. — Шерлок не фрик. — А я уж точно не втюрился в Джона, — добавил детектив. Сухая констатация факта врезалась глубоко Джону в сердце, вырвав оттуда остатки надежды, которую он отчаянно пытался игнорировать. Конечно же Шерлок его не любит. На это никогда не было даже намёков. Тем не менее, окончательное подтверждение несбыточности желания заставило оцепенеть, сдавило грудь и пробудило фантомную боль в ноге. Джон пытался не концентрироваться на не существующем в реальности ощущении, пока нога грозилась подкоситься в любой момент. Неужели это любовь, а не адреналин, обманывала его тело и заставляла верить, что он здоров? — Ты в порядке? — Марк схватил Джона за плечи. Левая рука доктора сжалась в кулак — это всё, что он мог себе позволить. Хотя на самом деле ему хотелось хорошенько приложить этого парня об изогнутую стеклянную стену капсулы. — Не прикасайся ко мне. Марк отпустил его и сделал шаг назад. — Прости, — пробормотал он, и Джон уловил нотки страха. — Я в порядке. Шерлок начал нарезать круги между Джоном и окном. Глухие шаги звучали издевкой; внезапно Джон перенесся на место преступления, где Шерлок точно так же шагал подле свежего трупа. — Я не могу здесь находиться. Слишком много звуков. Где-то должен быть стоп-кран. Шум — это всегда так скучно, а скрип и гудение этой штуки раздражают даже больше, чем попытки Андерсона мыслить, и… — Шерлок, перестань. Шерлок замер в трёх шагах от доктора. — Джон, твоя нога! — Всё в порядке. — Нет, не в порядке. — Шерлок приблизился и взял Джона за руки. — Я тебя ранил. — Я сам себя ранил. — Джон посмотрел в глаза соседа. Они блестели, а по щекам бежали слёзы. Это была уловка, к которой он прибегал по желанию. Хотя непонятно: почему детектив решил воспользоваться ею сейчас? — Ты же понимаешь, что я не смогу тебя полюбить. — Я знаю, — сказал Джон. Так всегда бывает, когда заживает рана: сначала острая боль, жжение покидающих организм токсинов; но царапина не затянется, если не согнать кошку с колен. — Я не способен испытывать любовь, твои слова. — Мои. — Тогда, пожалуйста, — Шерлок дотронулся до щеки друга, — перестань плакать. Дверь капсулы распахнулась, и их поприветствовал тот же провожатый. — Спасибо за то, что посетили Лондонский Глаз. Пожалуйста, не забывайте ничего в кабинке. — Слава всем богам! — воскликнул Марк, рванув к выходу. Джон высвободил руки из ладоней Шерлока и шагнул к двери. — Мне нужно побыть одному, — бросил он перед тем, как уйти. Под руку с одиночеством, в тени воспоминания о влажных от слёз пальцах, Джон брёл по ступеням, ведущим к станции Ватерлоо.