Однажды (рабочее)

Настоящий Гэбриел Ван Хелсинг сидел в Будапештской резиденции графа Дракулы и совершенно не подозревал, что собирается ехать миссионером в Латинскую Америку. Весь тот отрезок жизни, что Гэбриел себя помнил, он считал амнезию своим наказанием. Сейчас же ему начинало казаться, что, может быть, это был подарок, давший ему передышку. Раньше он не помнил своего прошлого, но всё было ясно и просто: он делал богоугодное дело, защищал людей. У него была миссия, была цель, а времени думать о том, кто он и зачем здесь не было. Поездка в Трансильванию полностью изменила его жизнь. Его прошлое рассказала ему миниатюрная девушка, на дне глаз которой до сих пор жила обида. Порождение тьмы, которое он должен был прикончить, однажды уже было им убито, но это знание не приносило совершенно никакой радости. Не говоря о том, что Анна, которую ему поручено было защищать, сама стала порождением тьмы. Она запала ему в душу: хрупкая девушка с буйной копной каштановых волос и пронзительным взглядом. Его передергивало от мысли, что к ней прикасался Дракула, но тут Гэбриелу приходилось признать, что даже Владислава он считает более вменяемым, чем это ходячее недоразумение, которое постоянно возле неё трётся. Что было вдвойне неприятно, Анне, кажется, общество Гархольда было по душе куда больше, чем чьё-либо ещё. Это уже само по себе было поводом расстроиться, но впереди маячили куда большие неприятности. Если бы только для него — охотник бы как-то пережил, но во всё это оказался втянут ещё и Карл. Гэбриел Ван Хелсинг мог сколь угодно считать себя одиночкой, но когда за его спиной стояла вся мощь Ордена — он чувствовал себя куда увереннее, сейчас же эта мощь могла обернуться против него, и от этого было не по себе. К тому же, другого дома кроме Ордена у него не было. Где бы он ни был, куда бы не попадал, ему достаточно было обратиться к людям Ордена, чтобы получить пристанище. А что будет теперь? Его кошмары стали тише, присмирели, как дикие звери, обвыкшиеся в неволе, но было ещё кое-что, что не давало ему покоя. Катерина излагала ему ту версию событий, которую знала сама. Гэбриел был уверен, что это только часть правды. Должно было быть что-то ещё. Что-то, почему он согласился на ритуал. Память услужливо подсунула картинку — он стоит на коленях перед высокой фигурой в тёмном плаще… «Это — твоя отсрочка…» Отсрочка перед чем? Гэбриел вздохнул. Одиночество, которое он предпочитал, сейчас почему-то угнетало. Карл пропадал в совместных научных изысканиях с герром Штраусом, Анна — с Гархольдом. С Владиславом охотнику по понятным причинам общаться не хотелось. Гэбриел томился бездельем и дурными предчувствиями. Владислав Дракула тоже томился дурными предчувствиями, а вот бездельем — нет. Господарь Валахии искренне сожалел о том, что не мог раздвоиться, а лучше растроиться. Смерть монстра Франкенштейна поставила жирный крест на усовершенствовании армии мёртвых, но у него всё ещё были летучие монстры, спящие в своих коконах. Ещё недавно Дракула считал их бесперспективной и тупиковой ветвью исследований, но столь неудачный бой против мага пути Земли заставил его пересмотреть свои взгляды. Если на земле его армии небезопасно, поддержка с воздуха будет очень кстати. Эта идея, впрочем, требовала серьёзной подготовки, потому что летучие уродцы по-прежнему долгожительством не отличались и дохли от прямого попадания любым оружием. Технология требовала доработки, и теперь Владиславу было чертовски жаль, что он плюнул на исследования этой ветви в угоду более антропоморфным существам. Хорошо ещё, что Виктор Франкенштейн был не единственным учёным, работавшим над этой задачей. На данный момент они смогли добиться того, что летучие тварюшки могли прожить три-четыре дня. Умом они, правда, не отличались, зато обладали чем-то вроде коллективного сознания. Иными словами, достаточно было взять под контроль одну, чтобы все послушно делали то, что от них требуется. Здесь, однако, возникала дилемма: вампир, входящий в контакт, должен был быть хорошим менталистом, чтобы держать рой удалённо под контролем. При этом ему ещё нужно было непосредственно смотреть и оценивать обстановку глазами подконтрольного существа. Владислав знал, насколько по-иному воспринимается мир, когда ты смотришь на него с высоты, поэтому предпочел бы, чтобы этот вампир сам имел опыт полёта. Проблема была в том, что летать могло не такое уж большое количество вампиров. Самому Владиславу этим заниматься совершенно не хотелось, в итоге помощь пришла откуда не ждали. Одним вечером в дверь его спальни поскреблась Верона и сказала, что если хозяин сочтёт её достойной, она справится с этим заданием. Дракула испытал что-то отдалённо похожее на неловкость, потому что в последнее время совершенно не обращал внимания на свою невесту. С одной стороны ему претило доверять такое дело женщине, с другой стороны… Верона всегда была ему верна и всегда действовала в их общих интересах. Он понимал, она знает, что утратила для него интерес как женщина, и таким образом просто просит остаться рядом если не на правах любимой, то на правах друга и соратника. И Дракула не смог ей отказать в этом. Помимо этого требовалось сформировать новые отряды для возвращения в Карпаты. Тут старейшины Камариллы предложили своё деятельное участие, дабы разгрузить господаря Валахии, которому ещё замену своему лучшему воеводе искать. Господарь Валахии, разумеется, согласился и рассыпался в любезностях в знак благодарности, но после этого вдвое пристальнее стал наблюдать за процессом, пытаясь вычислить подставу, а так же решил усилить свою армию ещё парочкой оборотней. Сейчас на цепи в убежище томилось двое, переживших своё первое полнолуние. Управлять ими было всё ещё тяжело, а время не терпело, поэтому Владиславу и там приходилось выкладываться на полную. С оборотнями никто кроме него ладить так и не научился, поэтому эту часть работы он не мог поручить никому. Ко всему этому нужно было не забывать о ритуалах Шабашитов, чей смысл так и остался неясным. Тут, впрочем, хорошими помощниками оказались герр Штраус и… как ни странно, монах. Первый снарядил на интеллектуальный штурм с десяток своих наиболее талантливых учеников из Капеллы. Второй придал исследованиям свежее направление, поделившись некоторыми своими идеями, которые в Ордене очень не одобряли. Ещё где-то поблизости бродила загадочная Мэй, о которой не хотела говорить Анна, и с каким-то вдохновенным пиететом упоминал Гархольд. У Владислава была зацепка — девушка Белла, которая внешне должна была быть похожа на Анну Валериус. Некоторое время промучившись сомнениями, господарь Валахии вручил эту зацепку Максимилиану. В конце концов, тремеры как никто другой должны были быть заинтересованы в установлении личности неизвестного изверга. Припахать хоть к какому-нибудь полезному делу Гархольда упорно не получалось. Тот либо объяснял, почему с поставленной задачей справится кто угодно лучше чем он, либо просто не находился в тот момент, когда Владиславу было что-то от него нужно. В основном он валял дурака где-то в городе, портя Гэбриелу Ван Хелсингу репутацию и настроение. А вот дёрганая и нервная Анна была бы и рада чем-то заняться, но совершенно не знала, чем. В свои эксперименты Владислав её не посвящал, понимая, что это приведёт её в ужас, а их отношения только хоть чуть-чуть начали налаживаться. В исследованиях тремеров и Карла она тоже помочь не могла — не хватало квалификации. Поймав её как-то за попыткой присоединиться к тренировкам гвардейцев Камариллы, Владислав понял, что делать что-то нужно, причем срочно, пока не дошло до скандала. Он бы с удовольствием занялся ей сам, но времени не хватало катастрофически. Принцессу с её неодолимым желанием опробовать на ком-то свои силы он после некоторых размышлений вручил нескольким польским наёмникам, прибывшим от пана Вешнепольского. Эти и болтать не станут, и достаточно умны, чтобы сделать о способностях её высочества какие-то выводы, которыми поделятся в итоге. Владислав пытался припомнить, что в этом списке дел он мог забыть, когда входя в свой кабинет увидел огромного рыжего кота, гордо восседающего на столешнице тёмного дерева. — Брысь, — сказал господарь Валахии, подходя к столу. Кот ответил ему презрительно-насмешливым взглядом золотистых глаз. — Такой же наглый, как хозяин, — констатировал Владислав. — Только этот в мой кабинет хотя бы в моё отсутствие шлялся. Кот подарил ему взгляд, в котором читалось сомнение в умственных способностях вампира, и горделиво задрал голову, демонстрируя шею, обёрнутую блестящим парчовым ошейником. Владислав на мгновение задумался, а потом по наитию аккуратно просунул палец между ошейником и кошачьей шеей. На обратной стороне было что-то прикреплено. Дракула решительно содрал с кота ошейник и после некоторой возни стал обладателем сложенного во много раз листка бумаги. «Пью с инквизитором под видом Гэбриела. Они купились на Грааль. Буду не знаю когда. Скажи остальным» — было написано на листке почерком настолько чудовищным, что не жаловавшийся на скорость чтения Владислав читал четыре коротких предложения три долгих минуты. Владислав пристально посмотрел на кота. Рагнарёк ответил ему подозрительно проницательным взглядом. Сомнения усилились. Вампир на секунду прикрыл глаза, а потом снова пристально посмотрел на кота, чувствуя, как окружающие вещи уплывают на другой план бытия, меняют очертания, получают легкое свечение в зависимости от наличия ауры… — Книззл, твою мать… — выдохнул Дракула, чувствуя себя идиотом. «Дошло наконец», — прочиталось на морде кота. В своё оправдание Владислав мог сказать только то, что никак не думал увидеть в Будапеште живого книззла, поэтому и внимания на кота до сих пор не обращал. Книззлов давно не было в этих местах. Поговаривали, что они водятся ещё где-то в Англии, а может и перевелись вовсе. Открытие в очередной раз поставило Владислава перед фактом: при всей своей странности Гархольд определенно не так прост. Иначе бы он не притащил домой книззла, да и книззл бы с ним не пошёл. Интересно, волшебное происхождение кота цимисх понял сразу, или уже немного позже? И знает ли Анна, кто живёт у них под видом домашнего любимца? — Фейри давно ушли из этих мест, — сообщил Владислав, облокачиваясь на столешницу. — А ты тут что забыл? Молчание было ему ответом. — Только кошки умеют так невозмутимо молчать, — пробормотал себе под нос господарь Валахии, и опустился на стул. Кот выжидательно смотрел на вампира. — Ответ я ему писать не буду, — сообщил Владислав. Волшебное животное фыркнуло и, гордо задрав хвост, спрыгнуло со стола, отправляясь по своим делам. Тем временем Анна Валериус нарезала круги по маленькой гостиной дома в Будапеште. Мэй Лин Аои же тем временем с невозмутимым видом сидела на диване, поджав ноги и сложив руки на коленях. — Почему всё это происходит именно сейчас? — сердито спросила принцесса, меряя шагами комнату. — Ну, когда-то это должно было произойти, — пожала плечами златоглазка. — Это не объяснение, — с досадой воскликнула Анна. — Веками наша семья воевала с Дракулой и его прихвостнями. А теперь грядёт какая-то великая война с Шабашем, о котором даже никто не слышал. Что им понадобилось в Карпатах именно сейчас? — Во-первых, то, что твоя семья ничего не слышала раньше о Шабаше, не означает, что его раньше здесь не было. Они бывали. Мелкими стаями, по несколько человек. Карпаты большие. В них постоянно кто-то пропадает. Телеграфы появились сравнительно недавно. Вы просто не замечали. — Но никогда раньше их не было столько. Отряд, посланный Дракулой, не вернулся. Гархольд сказал, там был маг. Маг клана цимисхов с путём Земли. И его участие обеспечило противнику лёгкую победу. — Я знаю, — невозмутимо отозвалась Мэй. — И тебе всё равно? — спросила Анна, на мгновение замерев посреди комнаты. — Ты знаешь, какие противоречивые чувства вызывают у меня вампиры… Но даже мне жаль отряд, погибший там в Карпатах. — Мне тоже жаль. — Но ты ничего не сделала! — Я не могла. — Почему?! Ты ведь вернулась сюда ради того, чтобы что-то сделать! Ты ведь больше них всех знаешь о том, с чем они имеют дело?! Так почему же ты не делаешь ничего?! Зачем тогда мы здесь?! — принцесса почти перешла на крик. — А это уже во-вторых, — отозвалась Мэй. В комнате на некоторое время воцарилось молчание. — Сядь, пожалуйста, — мягко сказала златоглазка. — Я расскажу тебе эту историю. Анна сердито мотнула головой, на мгновение уйдя взглядом в сторону от золотистых глаз, но потом всё-таки опустилась на диван. — Ты знаешь, много-много лет назад здесь, в Карпатах, проводили один очень масштабный обряд. Сила магического всплеска от него была такой, что в наш мир вынесло создание из Бездны — демона, которого позднее нарекли Купалой. — Ты говорила мне об этом. — Примерно в те же времена был один вампир. Иронично, но имя его было Белобог. Он пришёл в эти места, услышал шёпот создания Бездны и открыл ему свой разум. В обмен на это и на обещание свободы демон поведал ему секреты могущества, которые не были подвластны другим сородичам. Могущества, которое могла дать Бездна. Белобог верил в то, что владея этим могуществом, сможет стать великим и возглавить клан цимисхов, который на тот момент разорвал кровную связь со своим прародителем. Белобог не был глуп, но был слишком честолюбив, это его в итоге и погубило. Магия Бездны плохо пригодна для нашего мира и зачастую выходит боком. Часть его сторонников была против того, чтобы использовать её, и требовала исполнить обещание и отправить демона в Бездну обратно, но Белобог, ведомый собственными фантазиями, обвинил их в том, что они сами хотят пользоваться могуществом Изнанки. Он боялся, что они отправят его в торпор, а сами сговорятся с демоном, чтобы достичь того величия, о котором мечтал он. Он убил всех, кто знал о местонахождении Купалы, а само место, где томился демон, запечатал самой мощной магией, на которую был способен. Ключ же оставил своему самому преданному ученику, связанному с ним кровной связью — это важно, запомни. Многие ключи бывают бессмысленны в руках тех, кто не связан кровью с запирающим. Белобога погубила его самонадеянность. Он думал, что если его отправят в торпор, ученик найдёт способ освободить его. Но после того, как он вырезал тех, кто знал о местонахождении демона, остальные подписали ему смертный приговор. Белобог пережил свою окончательную смерть. А ученик пропал из тех мест и никогда не возвращался. И никто до сих пор не слышал о наследии Белобога. Время от времени кто-то пытался искать. Но даже если бы их поиски были успешны, едва ли кому-нибудь удалось взломать печати Белобога. — Почему ты так в этом уверена? — спросила Анна. — Потому что я пыталась сделать это сама, — просто ответила Мэй. — Но сейчас стаи Шабашитов стекаются сюда просто отовсюду? — Да. И этому есть только одно объяснение. Анна на некоторое время задумалась, а затем тихо спросила: — Ученик Белобога вернулся? Мэй пожала плечами: — Едва ли. То, что ученик Белобога не вернулся раньше, доказывает то, что он понял, с чем имеет дело, куда лучше, чем его учитель. Я думаю, скорее ученик ученика, если не ещё дальше. Некто связанный кровью и достаточно могущественный, но недостаточно умный, чтобы понять, к чему приводят заигрывания с Бездной. — Но мы же ходим через эту самую Бездну! — воскликнула принцесса. — Мы — другие, — отозвалась Мэй. — И да, мы ходим через неё, а не заигрываем с её порождениями. Наша беда в том, что мы не представляем, какими категориями может мыслить существо, никогда не являвшееся человеком. Мы стремимся всё подвести под свой человеческий опыт. Но насколько применимо это к тому, кто никогда не был человеком? — И что ты собираешься делать? — спросила Анна. — Я? Избавлю остальных от соблазна. Я отправлю демона обратно в Бездну. — Но для того, чтобы отправить демона обратно в Бездну, нужно сломать печати Белобога… — Вот ты и сама ответила на вопрос, почему я не собираюсь вмешиваться. Мне нужно, чтобы шабашиты нашли Купалу. Мне нужно, чтобы ученик сломал печати, и чтобы у него не возникло ни тени сомнения… Спугнем его — он затаится, момент будет упущен. А я ждала этого момента очень давно. — Но ведь если объединённая армия Дракулы и Камариллы начнёт побеждать, его и так спугнут! — Нет, — на лице Мэй проступила лёгкая полуулыбка. — Не спугнут. Он не боится армии Камариллы. Он считает, что могущество Бездны позволит ему одолеть её без проблем. Он как Белобог. Боится своих же. Сильного колдуна, который наложит лапу на то, что он уже считает своим. Для этого ему нужны все эти стекающиеся в Карпаты стаи Шабаша, прикрывающие его от баалей и отвлекающие Дракулу и Камариллу на себя. Поэтому я делаю то, что иногда делать бывает сложнее всего: я просто жду. — Пока он сломает печати? Ты так уверена, что после этого сможешь справиться с ним и вернуть демона обратно в Бездну. — О да, я полностью уверена, — Мэй тихо рассмеялась. Анна примолкла, не решаясь вслух сказать, что она вот вовсе не уверена в этом. — Ты сомневаешься? — спросила златоглазка, беря принцессу за руку. — Не сомневайся. Кое-чего я не могу рассказать тебе, потому что пока рано. Но есть один секрет. Мэй Лин Аои легко зажала между ладошками руку цыганской принцессы, а затем подняла её и легко прикоснулась губами к ладошке. Анна замерла, ощутив прикосновение. — Я не буду тебе рассказывать, — продолжала меж тем Мэй. — Но со временем ты догадаешься о нём сама — ты ведь умная девочка. Он течет по моим венам, и по венам Гархольда. И по твоим тоже. — Я не понимаю… — А знаешь, что самое забавное в этом? — спросила Мэй и продолжила, не дождавшись ответа: — Что у врага твоей семьи он практически точно такой же. — У Дракулы? — Да. И он, похоже, совершенно об этом не знает. — О чём? — Я не могу рассказать сейчас. Но ты сама догадаешься. Эта манера говорить загадками напомнила Анне о кое-чем ещё. — На приёме в честь Йоля я видела Кину Саммет — старейшину малкавиан. — О, малкавиан… — Мэй оживилась. — Она тебе что-нибудь сказала? — Назвала меня любимицей фарфоровой госпожи Востока и сказала, что Тьма может быть губительна, а может исцелять. Златоглазка откинулась на спинку дивана и тихо засмеялась. — Да уж, в безумии детей Малкава часто намного больше смысла, чем в нашей хвалёной логике. — Она тебя откуда-то знает? — Нет, не думаю. Скорее всего, она просто меня видит. Насколько ей дано. — Но тебя же там не было… — Не в том смысле видит. В более… Общем. Это неважно. Если Кина будет говорить тебе что-то, старайся это запоминать. Это может казаться сущей бессмыслицей, но в какой-то момент тебе может стать кристально ясно, о чём была речь. Анна насупилась и уткнулась взглядом в носки своих ботинок. Мэй только вздохнула: — Ну что же ты снова дуешься на меня, как в первые дни после обращения… Давай лучше позанимаемся, пока есть время. Потому что скоро мне снова нужно будет уйти. При мысли о занятиях Анна повеселела. То, что раньше казалось богопротивным, сейчас давало неплохое преимущество в бою. А недавняя стычка с баалями настроила её на лад более чем боевой. Принцесса не знала, было ли это тонким расчётом Мэй или случайностью, но спустя пять минут после того, как златоглазка исчезла своим обычным способом через Бездну, в гости заявился Дракула собственной персоной. В гостиной он застал немного встрёпанную Анну и странные отголоски чужой едва уловимой магии. На мгновение вампир замер, пытаясь поймать что-то неосязаемое, витающее в воздухе — оно показалось ему каким-то очень знакомым и близким, но потом ощущение было утеряно. — Зачем ты пришёл? — спросила Анна, до сих пор чувствующая себя наедине с Дракулой немного не в своей тарелке. — Ну, ты сегодня у меня так и не появилась, я зашёл проверить, не вляпалась ли ты во что-нибудь, — хмыкнул Владислав. — С чего ты взял, что я должна во что-то вляпаться? — сердито поинтересовалась принцесса. — Опыт, — пожал тот плечами. — Оставишь тебя одну ненадолго — а потом лезь за тобой в поместье Изверга. Или ещё круче: подчищай за тобой тушки баалей. Анна закатила глаза. — А если серьёзно, я не знаю, в курсе ли ты, но мне от Гархольда пришло очень странное письмо. В нём утверждается, что Гархольд под видом Гэбриела пьёт с инквизитором, который поверил в существование Грааля. Принёс письмо его кот. — Да, Рагнарёк умный, — согласилась Анна, и Владислав, пристально посмотрев на её высочество, пришёл к выводу, что о волшебном происхождении кота она не в курсе. — Ты не знаешь случайно, что он собирается делать? — поинтересовался Дракула. — Кто, кот? — не поняла Анна. — Ты издеваешься? — поинтересовался Влад. — А, Гархольд… Если честно, понятия не имею. У меня в планах было как-то доказать непричастность Гэбриела, по возможности украсть письмо Велкана… Ну или встречу с самим Велканом им организовать, чтобы он сам всё объяснил. — А какие планы были у Гархольда? — А у Гархольда нет плана, он страшен своей импровизацией, — вздохнуло её высочество. Владислав понимающе хмыкнул, вспоминая импровизации с Граалем и родственниками из Эфиопии, костюмом для Хэллоуина и ананасом в качестве факела. — Пойдём, — кивнул он. — Куда? — спросило её высочество. — Твоя комната тебя ждёт. — Я вообще-то дома, — отозвалась Анна. Владислав тяжело вздохнул. — Анна, ну вот что тебе одной делать в этом доме? Гархольд не придёт — напивается с инквизицией. К тому же по надкусанным эклерам и странным вещам, раскиданным в моём доме буквально повсюду, такое ощущение, что он медленно и неотвратимо переезжает ко мне — подозреваю, что это связано с моим поваром и винным погребом. Все остальные уже это сделали — монах прописался в библиотеке, Гэбриел… Просто прописался, к тому же ему всё равно сейчас нельзя в свою комнату над трактиром — там же вроде как живёт он сам, то есть Гархольд. Зачем тебе сидеть в одиночестве? — А тебе не приходило в голову, что я могу хотеть побыть в одиночестве? — Приходило, мысль отметена как дурацкая, насколько мне известно, именно одиночество тебя очень тяготило. Так что пойдём, — настойчиво сказал Владислав. Анна замерла и внезапно поняла, что он прав. Сидеть одной в пустом доме и правда не хотелось: ей этого при жизни хватило с избытком. Но и соглашаться вот так сразу не хотелось просто из принципа. — Толку скрывать свои мысли, если ты совершенно не умеешь контролировать своё выражение лица. На нём отчётливо написано, что ты не против пойти, но хочешь, чтобы я тебя поуговаривал, — фыркнул господарь Валахии. Анна вспыхнула. — Что ж, уговариваю, — продолжил тем временем Владислав. — У меня есть письмо от твоего брата, а ещё свежая кровь из фляжки и кальян. — Почему это Велкан пишет тебе?! — вскинулась Анна. — Я, конечно, мог бы сказать ему, куда писать тебе лично. Я даже хотел это сделать, представив, как весело будет, если он решит заявиться к тебе сам и наткнётся на похмельного Гархольда… Одновременно возмущённое и испуганное выражение лица её высочества доставило Владиславу огромное удовольствие. -… но потом я решил, пусть думает, что ты у меня, послушнее будет, — закончил он. Анна вздохнула. Было неприятно признавать, но Дракула был прав. Марко, скорее всего, шёл на поправку, и её отважный брат вполне мог сорваться к сестре в Будапешт с риском наткнуться на шабашитскую стаю или же и в самом деле познакомиться с Гархольдом. Что из этого пугает её больше — Анна не знала. Хотя, пожалуй, всё-таки, шабашитская стая. В случае с Гархольдом можно было бы хотя бы попытаться что-нибудь соврать. — Пойду переоденусь, — не стало спорить её высочество. Владислав удовлетворённо кивнул, мысленно пожелав Анне Валериус подольше копаться со шнуровками. Когда за ней захлопнулась дверь её спальни, Дракула стремглав взлетел вверх по лестнице. На первом этаже он уже был, там были общие комнаты, кухня и то, что Гархольд гордо именовал кабинетом. Значит, комнаты и в частности кабинет загадочной Мэй были наверху. Дракула бесшумно прошёл мимо комнаты, за дверью которой скрылась Анна, убедился, что её высочество возится с одеждой и осторожно нажал на дверную ручку одной из дверей, ведущих в другие комнаты. Судя по царящему там хаосу — это была спальня Гархольда. Следующая комната оказалась либо гостевой спальней, либо загадочная Мэй не желала оставлять следов своего присутствия даже в спальне. На всякий случай Владислав повертел в руках несколько безделушек, пытаясь поймать отзвуки чужой силы — но нет, просто украшения. Третья комната была похожа на то, что он искал. Небольшой но уютный кабинет со столом орехового дерева и мягким креслом. Владислав осторожно потянул на себя выдвижной ящик стола — ничего интересного кроме письменных принадлежностей и кипы документов там не нашел. Он прислушался, пытаясь понять, что в соседней комнате делает Анна. Судя по звукам, она всё ещё переодевалась. Дракула достал документы и быстро их пролистал. Ничего интересного или мистического там не обнаружилось, зато обнаружилось то, что Анна Валериус внезапно стала собственницей достаточно крупного состояния. «Интересно, зачем? — подумал он. — Дабы не оставлять своих финансовых следов, предоставив это Анне? Но почему тогда именно Анне, а не Гархольду? Чтобы финансовых документов Гархольда тоже не осталось в качестве следа? Тогда это похоже на какую-то подставу, в которой Анне уготована роль козла отпущения… Положим, незнакомый мне изверг на это вполне способен, но вот Гархольд… Едва ли. Этот, скорее, сам подставится, чтобы не подставлять свою сестру в ночи». Чуткое ухо вампира уловило лёгкие шаги Анны, идущей к двери своей спальни. Дракула быстро положил документы обратно, закрыв ящик стола, и в мгновение ока оказался на первом этаже. По его скучающему виду было ни за что не догадаться, что ещё секунду назад он не стоял на этом месте. На лице его было утомленное выражение «кавалер второй час поджидает даму, готовящуюся к выходу в свет». Анна спустилась с лестницы в белой рубашке с вышивкой и чёрном замшевом костюме — достаточно обтягивающих брюках и приталенном сюртуке до середины бедра. Владислав не без интереса отметил, что кажется, у её высочества начал появляться стиль, хотя и сомнительный с точки зрения общественного мнения. Анна накинула на себя плащ и они вышли в тёмный зимний вечер. — Мы идём пешком? — поинтересовалась она. — Могу подхватить тебя на руки и унести в небо, — отозвался Владислав. — Ещё чего, — фыркнуло её высочество. — Почему нет? Тебе бы летать понравилось. Кстати, не думаешь поучиться? Анна пожала плечами. — Гархольд пытался объяснить мне, как он это делает. — И как успехи? — Я отлично летаю. Вниз из окна под воздействием силы притяжения. — Вы прыгали из окна, чтобы научится летать? — насмешливо спросил Дракула, выгнув бровь. — Не мы, а я, — махнуло рукой её высочество. — Гархольд утверждал, что взлететь можно прямо с места. Но у меня ничего не получалось. В итоге я так разозлилась, что просто прыгнула в окно в надежде, что так получится. Владислав тихо засмеялся. — Что смешного? — мгновенно вскинулась принцесса. — Это очень на тебя похоже. Разозлиться на себя и сделать себе же хуже. — Так мы идём пешком? — решила сменить тему Анна. — Немного пройдёмся, а потом возьмём карету. Владислав подал принцессе руку. Несколько мгновений Анна медлила, но потом послушно взяла предложенную руку под локоть. — Скоро в городе будет епископ Шабаша, — сообщил Владислав. Принцесса молча кивнула, не зная, как на это реагировать. — Ты хотела пойти со мной? — Ты, вроде бы, возражал. — Да. Но герр Штраус всё мне испортил. На некоторое время повисло молчание. — Я хочу, чтобы ты понимала одну вещь, — продолжил Владислав после паузы. — К цимисхам относятся с опаской и предрассудками, потому что именно они считаются душой Шабаша. Такое понятие как камарильский цимисх будет отличным каламбуром. Твоё присутствие на балу прошло незамеченным, потому что под моим началом много вампиров из самых разных кланов, да и я не отношусь к Камарилле. Но Шабаш не будет так снисходителен. Ты та, кого с порога будут считать отступницей. И они тебя запомнят. — Ты пытаешься напугать меня вампирами? — теперь уже насмешка была в голосе Анны. — Я не пугаю. Я предупреждаю. Положим, ты за себя постоять сможешь. А зная твоего брата в ночи — с тобой, возможно, и связываться не захотят. А вот твоему родному братцу может и достаться. Равно как и всем, кому ты симпатизируешь. — И что ты предлагаешь мне с этим делать? — спросило её высочество. — Во-первых, — отозвался Владислав, — не афишировать своё происхождение. Во-вторых, внимательно следить за тем, что и кому говоришь. В-третьих, если тебе вдруг поступят угрозы касательно кого-то с требованием, чтобы ты что-то для них сделала… Не будь дурочкой, и не пытайся играть по-честному. Просто сразу говори мне. — Почему ты решил… — начала было Анна. — Потому что я хорошо помню обстоятельства нашего знакомства, — отрезал Владислав. Анна залилась краской и замолкла, вспоминая о том, как сдала Владиславу маршрут монстра Франкенштейна. — Это было сказано не в укор тебе, — продолжил Дракула уже мягче. — Но я не хочу получить от тебя в очередной раз какой-нибудь неприятный сюрприз. К тому же, играть с Шабашом по его правилам — бессмысленная трата времени. Договорённости с неверными по их понятиям договорённостями не считаются, и нет ничего зазорного в том, чтобы их нарушать. — Хорошо, — тихо отозвалась Анна. — Я тебя поняла. — Ну и отлично, — отозвался Владислав. — Тогда предлагаю сменить тему на более приятную. Как тебе польские наёмники? — О… — протянула Анна, вспоминая свой вчерашний поединок. Следующие полчаса Владислав был занят выслушиванием подробного рассказа о боевых умениях польских наёмников пана Вешнепольского.