Кровь Основателя

То летнее утро не предвещало никакой беды. Светило солнце. Да только вот темноволосый волшебник с каждой лишней минутой, проведенной в бесполезных аппарационных прыжках, все больше паниковал, не находя девушку ни на Тисовой, ни где-либо еще. А, абсолютно никого не обнаружив во временном убежище беглых Пожирателей, где должен был по логике остаться хотя бы один соглядатай, и вовсе чуть не взвыл. Ощущая, что не ясно, куда, но очень безбожно опаздывает, Северус трансгрессировал в Министерство. Которое впервые на его памяти оказалось опечатано. Сердце, до того заходившееся в бешеной, тревожной пляске, внезапно забилось ровно. В тот момент все окончательно встало на свои места. И, как ни удивительно, в критической ситуации разум прояснился кристально, притом впервые – без Окклюменции. Волшебник точно знал, что надо делать. А потому такая досадная мелочь, как запертые двери, которые разве что целовать, его не остановила. Подняв на ноги Орден и попутно выяснив, что не он один тут в режиме боевой готовности, и новости Патронусом активно рассылали Кингсли и Грюм изнутри, Снейп, прекрасно понимая, что мало чем пригодится толпе клинических гриффиндорцев, пошел туда, где мог не просто найти поддержку, а вполне себе активировать один почтенный рычаг давления на сильных мира сего. Главное, чтобы этот рычаг, очень часто соблюдавший строгий нейтралитет вместе со своей ветвистой, многочисленной семьей, проникся и принял происходящее близко к сердцу. Ну, тут-то Декан Змей поспособствовать мог. И будь он проклят, если не будет сегодня красноречивей Локонса. *** Минерва МакГонагалл обнаружилась в кабинете Директора в полнейшей прострации, своей кошачьей натурой безошибочно учуявшая, что Хогвартс переизбрал Директора, а потому в столь ранний час уже прибывшая в Школу с каникул досрочно. Очень оперативно, кстати, вышло. Видимо, иных кандидатур не наблюдалось от слова совсем. Даже автоматическое подтверждение от Министерства уже было прислано саламандрой через каминную сеть. И хорошо, что в общем переполохе, который явно устроила Салли, кому еще-то, чем бы там ее дурная голова не тешилась в подробностях, никто не опротестовал системный запрос. Тартановая Леди же, завидев коллегу в неурочный час, попыталась ему корректно сообщить о том, что Замок признал ее главной. Попыталась сказать, что Альбуса больше, какая трагедия, нет. Но Снейп и сам прекрасно мог Минерве это сообщить, банально выдав основную мысль наугад. И попал бы не в бровь, а в глаз. Разумеется. Как будто вампиреныш оставила бы Старика жить-поживать. Даже смешно. Больше того, зельевар полагал, что Директор явно попал под раздачу первым. Знать об этом МакГонагалл, разумеется, не стоило. А вот о том, что ее несовершеннолетняя студентка, многострадальная Саломея Поттер, снова в беде – очень даже. И теперь винить стоило Министерство, если верить отрывочным посланиям Аластора, бормотавшего про Веритасерум. Снейп подливал масла в огонь искристого возмущения пожилой ведьмы со всем старанием и удовольствием, аккуратно подводя ту к мысли встать, наконец, на защиту справедливости и правды. Ожила портретная рама очень не к месту. Воздух в кабинете разом потяжелел. Пока профессор исподволь примерялся, как бы незаметно для Минервы, нужной ему позарез, кинуть на изображение Дамблдора Силенцио, та пытала холст на тему случившегося. Однако, блеснув очками и грустно вздохнув, Дамблдор лишь улыбнулся. Непостижимой, фирменной улыбкой. И заявил: - Посмертные портреты не имеют права давать показания. Полагаю, оно и очень хорошо. - Но… Альбус, что вы мне прикажете с этим всем делать?! Вы слышали Северуса?! - Я слышал, Минерва. И считаю верным воздержаться от комментариев. Теперь это ваше поле боя, не мое. Но, я полагаю, Вам, как и мне недавно, пора отправляться кое-кого спасать. Я не смог, увы. Но вам, я думаю, повезет больше. У вас, в отличие от меня, есть несомненное преимущество. Ваши руки – не связаны. МакГонагалл, доведенная до крайней степени кипения и с трудом сдерживавшая ругательства, бросилась проверять камин на предмет связи с Атриумом, возмущенно и демонстративно не понимая. А вот Снейп, будучи более информированным, прекрасно услышал то, что не очень-то старательно шифровал в речах погибший. И теперь задумчиво смотрел на картину, талантливо прикидывавшуюся спящей. Кажется, Альбус умыл руки. Или – делал вид. С подозрением прищурившись и улучив момент, маг невербально кинул темномагическое плетение на изображение, тут же заработав этим действием укоряющий взор синих глаз. Но лишь насмешливо кивнул портрету, который больше никогда ничего связного сказать не сможет, даже если и сменит с этой целью сотни холстов. Около десяти минут они смотрели друг на друга, пока Директриса пыталась пробиться сквозь барьеры каминной сети. И понемногу лицо нарисованного Дамблдора менялось. Слова им двоим сейчас были не нужны. Вопросительно нахмуренные седые брови. Ответная усмешка. Удивление и новый вопрос. Серебряная Лань, демонстративно отправленная Грюму следом за полосатой кошкой, посланной искать Скримджера. Грустное, горькое покачивание головой. Гордо вздернутый в ответ подбородок и злой прищур. Вспышка заработавшей каминной сети совпала с приятным осознанием того, что Альбус Дамблдор теперь чуть менее слеп, чем был при жизни, да только это ему уже ни капельки не поможет. - Северус, за мной! Решительный, звенящий сталью, голос даже не допускал неповиновения. Ну, чего-чего Минерва не выносила, так это – произвола. А Северус не выносил, когда у него что-то забирали. Кулаки судорожно сжались. Никто не смеет сажать его женщину в Азкабан. Хоть бы она и сама об этом умоляла. Так что теперь ход за Минервой, Директором МакГонагалл. Очень редко поддерживавшую политику невмешательства, когда это касалось ее студентов. Надо бы дать мадам Умострительное. Почтенной леди, шокированной таким количеством новостей, совершенно не помешает сосредоточиться. *** Их эскапады, как по скромному мнению Снейпа, были бесполезны, поскольку результата не давали. Больше того, они впервые оказались солидарны во мнениях насчет деятельности Ордена относительно Поттер с шелудивой шавкой, попутно сокрушавшейся, что он не успел научить крестницу анимагии. Зельевар лишь горько кривился, лучше прочих зная, что этой способностью с маниакальным упорством стремившаяся оказаться в нужном ей здании Салли не воспользовалась бы. Удобно ей там, как же… На некоторое время прикрыв глаза, Северус во всех красках представил холодное, продуваемое ветрами, помещение с осклизлыми стенами и плесенью, где с трудом выживали даже крысы. За неполную неделю, которую там довелось провести ему лично годы назад, он чуть не сошел с ума. И если Блэка спасала анимагия, то Снейпа выручала Окклюменция. Дементоры его банально не замечали. Зябко поежившись, мужчина вновь вступил в спор с Грозным Глазом. Грюм очень не вовремя включил свою подозрительность и закрестил визиты Мастера Зелий на собрания Ордена, хоть и очень удивился, когда ему ткнули в нос абсолютно чистым предплечьем. Да, Мэй сняла Метку. Кажется, той же ночью. И еще Мерлин знает, что наворотила помимо этого. Только роли оно не играло никакой. Не для Аластора. Только то спасло ситуацию для Северуса, что Кингу начальство в лице Грюма на пару со Скримджером обещалось снести голову, как специалисту, ведущему дело о побеге, если тот не отыщет единственную Пожирательницу, отсутствовавшую в Министерстве и на которую можно было повесить собак вместо Альбуса, чью репутацию развенчивали посмертно силами Фаджа. Он поймал Бруствера у выхода с Гриммо и предложил сделку. Кинг в итоге получил тело Беллатрикс на блюдце и спас свою карьеру. Вернув попутно Снейпа в Орден. Правда, предварительно сообщив, что тот – больной ублюдок, раз распотрошил женщину вручную. Северус удивился, но шокирован не был. Вручную, так вручную. В принципе, стоило догадаться. Но, тем не менее, должок за Кингсли все еще числился. На собрании зельевара видеть не очень-то хотели, но слишком уж вовремя Аластор получил труп. Старый аврор радовался, как ребенок. *** Дни мчались безрадостной, лихорадочной вереницей. Поступившись всем, чем можно, зельевар лично давал интервью Скитер, наравне с остальными вещая общественности о безобидности Девочки-Которая-Без-Суда-И-Следствия, мстительно при этом зачаровав Рите Прыткопишущее Перо наново. Теперь, как ни крути, оно будет писать пусть и приукрашенную, но – правду. А в конце августа простенький маггловский конверт без обратного адреса оказался у него на столе. Содержимое, а также то, что письмо, пропахшее портовой морской солью и огневиски, вообще оказалось на руках профессора, прозрачно намекало на то, что Поттер – вовсе не такая уж и узница, какой хочет казаться. Внутри обнаружилось колдофото с помеченной датой, именами и простенькой надписью, сделанной до боли знакомой рукой. Некоторое время он смотрел на рыжеволосую девочку с зелеными глазами, чье рождение было датировано тысяча девятьсот девяносто девятым. Фамилия указывала, вопреки увиденному образу, не на принадлежность семье Эванс, а сообщала о новом члене клана Уизли. Надпись же выше гласила «воспоминания о будущем». Долго смотрел. А затем равнодушно порвал снимок на мелкие кусочки. Ну, вот и отлично, коли так. Очень рад. Круг замкнулся, можно сбросить эту ношу с плеч. Нынче и так проблемы совсем другие. И только спустя некоторое время, перебрав в очередной раз со всем вниманием к деталям собственные воспоминания об обрядах, которые еще на Гриммо, до своего путешествия в прошлое, Саломея обозначала, как важные, на маленьких бумажках и салфетках, дабы не забыть, взбесился. О, орал Снейп долго. И громко, осознав, для чего именно девице так понадобились именно Темные Охотники и на кой ей столько душ. Высказывая все, что думал по поводу подобного самоуправства уже за гранью. Очень надеясь, что привязка-прослушка к его мантии еще действует. И она – слышит. Иначе впору начинать чувствовать себя глупо. А после, выдохшись и решив, что критиковать желание девочки вернуть мать в мир живых – сомнительное занятие, еще около двух недель прочесывал все побережье в поисках той, кто, скорее всего, очень редко отмечалась в Азкабане и предпочитала коротать время в другом месте. Да только все – бесполезно. Глухая тоска все сильнее стискивала горло. Время шло медленно, но оно – шло. Неумолимо отсчитывая часы и дни до исчезновения из его жизни Саломеи. И, если верить той же Лили, коли Снейп не найдет способ уломать леди Поттер на собственную компанию, та погибнет по возвращении в свою линию времени. *** Газеты тем временем уже в голос выли о произволе Министерства. Что не помешало Корнелиусу Фаджу исхитриться и каким-то образом обеспечить отклонение запроса на досрочное переизбрание Главы. Минерва рвала и метала, кляня Руфуса маразматичным идиотом, попутно растолковывая далекому от политики Декану Слизерина нехитрую схему. Вроде как, при режиме ЧС Министр перехватывает всю власть над этим правовым полем, и подавать до истечения заявленного военного режима подобные запросы бессмысленно. Теперь уже заново подать заявку было невозможно, и оставалось только ждать окончания срока Фаджа естественным путем. А Корнелиус как раз таки, заприметив интерес Скримджера к Министерскому Креслу и ощутив, что того поддержит большинство, пользуясь все тем же военным положением, продлил срок своего нахождения на посту до девяносто восьмого. Что Руфус, естественно, опротестовал и вновь получил отвод, на корню истратив и эту попытку наложить вето на действия Министра. Так или иначе, несовершеннолетняя студентка Минервы все еще находилась в тюрьме без права посещения. Вопиюще, но, пока Фадж занимает пост, непоправимо. Зельевар обреченно молчал, уже как-то не рассчитывая на суд Визенгамота и его решение. Обязательно что-нибудь приключится и здесь. Все векторы сходились на девяносто восьмом, том самом, который Салли считала ключевым. Роковой, поворотный год в истории, унесший множество жизней, уже никогда таковым не станет. И заберет только одну. А роковым будет считаться лишь для Северуса, если он не исхитрится до означенного мая выловить Поттер лично. Маленькая Лань умчалась на встречу с адресатом, унося краткое послание: «Мне нужно тебя увидеть». В час пополуночи Мастер Зелий получил вполне однозначный, нерадостный ответ. Который мог бы считаться комичным, если бы не вся полнота ситуации. Величавый Олень возник из темноты, фыркнул, показал ему язык и истаял. Исчерпывающе, что ни говори. Но Снейп все же рассчитывал, что сможет переупрямить дочь, коль когда-то вышло переупрямить папашу. *** Однажды Саломея задала ему вопрос, убил бы он Лили, стань та чудовищем. И он ответил утвердительно. Теперь, кажется, спустя годы суть вопроса стала ясна. И ответ при банальной смене имен стал бы отрицательным. Даже смысла менять не надо, что вы. «Убил бы ты любимую женщину? Убил бы Лили?» Да. Тот же вопрос, только меняем на «Саломея». Нет. Эту сорвавшуюся давно и прочно с катушек и устроившую маленький кладбищенский геноцид женщину он убить не смог бы. Несмотря на могилы, что она уже сейчас нафеячила в Министерстве. Притом явно раньше своих, одной ей ведомых, сроков. *** «Иди за ней. В Зеркала». Профессор долго смотрел в ночное равнодушное холодное небо, агрессивно осыпавшее его одинокую фигуру снегом. А затем – кивнул. Лили знала. И он никогда не мог понять, как рыжка умудрялась обработать в своей голове информацию так, чтобы в итоге одобрить, казалось, форменное безумство. Но Эванс, тем не менее, брала и делала. Вне зависимости от того, понимал он ее или нет. Все таки, решительности эта поддержка с той стороны, как ни крути, добавляла. Хотя Лилс вновь грешила все тем же. Она очень сильно Северуса переоценивала. Он понятия не имел, что ему делать. Можно было, конечно, убить Фаджа, к примеру, и освободить пост для Скримджера, дабы дело сдвинулось с мертвой точки. Но лично для него это закончится не Азкабаном, а сразу – поцелуем дементора, против которого, в отличие от Салли, у него иммунитета не наблюдалось. А если и заменят волею случая на пожизненное – вряд ли посадят в одну камеру с Золотинкой. А, чтобы навязываться в спутники, надо как минимум находиться рядом. *** На очередном собрании коллективно было решено, что произошедшее в Министерстве – это самопожертвование Дамблдора и Поттер, дабы Тот-Кого-Нельзя-Называть окончательно покинул бренный мир, что подтверждала исчезнувшая Метка Снейпа. А девочку надо вытаскивать из лап Фаджа и Скримджера, вопреки всему соблюдавшего букву законности, продиктованную Министром. Однако, Азкабан, учтя прошлые ошибки, стерегли пуще прежнего. Конечно, Северус всех упорно продолжал подбивать таки устроить побег для Саломеи и давил на совесть собравшихся, красноречиво апеллируя ко всем гриффиндорским качествам присутствующих, но кто-нибудь обязательно высказывался на тему того, что девочку надо вызволять легально. А для этого нужны были выборы. Снейп подтверждая в который раз, что мертвы лишь помеченные и находясь вне подозрений, будучи живым, доподлинно знал, что ничего не выйдет. Выборы девяносто восьмого ничего не дадут. Слишком близко ко временной точке, куда метила Салли. Вытаскивать идиотку надо было сейчас. *** Чудо свершилось весной. Суд Визенгамота в полном составе состоялся. Все ликовали, ожидая безапелляционного «Оправдана». Да вот только сама Поттер, наконец, учуяв, что ее собрались освобождать, как-то загнанно посмотрела на зрительские трибуны, где обретались четыре Декана Хогвартса и Директриса, оставившие остальных преподавателей следить за порядком в Замке. На одно мгновение их глаза встретились. Он не успел ровным счетом ничего, кроме как заметить на дне зеленых омутов, более не прятавшихся за стекла очков, панику. А затем прозвучало бесхитростное «Признаю свою вину». Торопливое. Уверенное. Почти умоляющее. Зельевар обессиленно прикрыл глаза ладонью и склонил голову. Кажется, эта избирательная трусишка предпочитала абсолютно любую альтернативу перспективе перемолвиться с ним хоть словечком. Итоги второго заседания, проведенного после проверки студентки Хогвартса на Империус, Конфундус и прочие, волшебник воспринимал уже почти что с равнодушием. Мэй повторяла одно и то же с завидным упорством. И новое признание поставило точку во всем процессе. Альбус Дамблдор впоследствии на основании материалов дела был осужден за массовые убийства посмертно. Поттер – признана его сообщницей и приговорена к пожизненному заключению, в силу юного возраста избежав поцелуя дементора.