sweet prince

— Время останавливается и бежит

      Что для нас время? Для кого-то оно бежит слишком быстро, не задерживаясь ни на секунду для того, чтобы мы смогли перевести дыхание. А для кого-то течет настолько медленно, что ты тонешь в нем. Для Аомине все дни казались большой рекой с медленным течением. В них ничего не происходило, серые будни сменяли друг друга и каждый день отличался от предыдущего только числом. После их встречи с Кисэ, Дайки о нем ничего не слышал уже около трех недель. Рёта не ходил на пары, не отвечал на телефонные звонки, общие друзья тоже ничего не знали. Что еще могло с ним случиться, что он еще мог натворить?       Момои беспокоилась о нем. Если раньше он и был ленив, но ходил на занятия каждый день, то сейчас Аомине начал посещать университет через раз. Сацуки пыталась выяснить причину этого, но каждый раз Дайки только отмахивался от нее, ничего не объясняя. -       Для Кисэ же жизнь наращивала свой ритм, не останавливаясь и не давая перевести дыхание. Слишком быстро для него развивались все события. Внезапная встреча с Аомине пошатнула его состояние, он все больше впадал в депрессию. Стараясь не показывать это, на публике он натягивал привычную сухую улыбку, в которую уже мало кто верил. Работы становилось все меньше, как и денег. Влезая в долги, Кисэ ходил в один и тот же клуб. Кагами еще пару раз пытался его остановить, но потом потерял к Рёте вообще какой-либо интерес.       Вскоре почти все деньги закончились, платить за съемное жилье было нечем. Через некоторое время Кисэ остался без крыши над головой. Родители жили в Канагаве, блондин не мог попросить у них помощи, ему было стыдно. Он был надеждой семьи, единственный, кто поехал обучаться в Токио. Родители надеялись, что своей внешностью он сможет прокормить себя, зарабатывать ею. Как теперь он мог им сказать, что все пошло ко дну? Он подвел всех. Родителей, сестер, себя, поклонников и даже Куроко. Тецуя не знал, что был причиной разрушения. Что разрушал. Может быть, где-то в глубине души и понимал, но не признавал. Кисэ всегда говорил, что любит, но Куроко знал, что не больше, чем друга. Или не хотел знать. Он же все-таки понимал. -       Аомине-чи принял бы его, как принимал все просьбы сыграть «one-on-one». Аомине был надежным, как ветер, но Аомине-чи был другим. Он не смог бы смириться, но смог бы принять. Именно поэтому он был лучшим для Кисэ. У Рёты всегда было много вещей. Море одежды, аксессуаров, всяких безделушек, подаренных фанатами. Но сейчас, собирая рюкзак, Кисэ заметил, что почти ничего не осталось. Все давно было продано. Прощаться с этой квартирой было нетрудно, здесь его ничего не держало. Оставив ключи на тумбочке, захлопнул дверь. Больше не было пути назад. Никуда.       Кисэ знал его адрес. Помнил просто еще с того раза. И решил придти просто, чтобы остаться навсегда, возможно. Не беспокоился почему-то, впустит ли его Дайки. Последняя встреча была как в тумане, но произошло что-то важное, просто Рёта чувствовал это и надеялся на лучшее, если лучше могло быть сейчас. -       Аомине впустил его. Осмотрел с ног до головы. Прошло не так много времени, но Кисэ сильно изменился. Больше, чем он мог предполагать. Темные круги залегли под глазами, лицо осунулось, сам он похудел. Видок, конечно, не очень. Но Рёта все еще оставался красивым. Даже так в нем была его особенная привлекательность. Наверное, даже после своей смерти он оставался бы красивым. — Я не могу пойти еще к кому-либо.       Ничего не ответив, Аомине пропустил его. Он просто не мог отказать. В голове было тысячи вопросов, которые он не мог задать. Кроме снэков и полуфабрикатов в холодильнике ничего не было, звать же Момои было опасно для жизни. Решив пока просто заварить чай, Дайки хотел спросить, какой Кисэ любит, но заглянув в комнату, увидел, что тот уже посапывал на диване.       У них нет будущего, думал Аомине. Как они будут жить дальше? Присев у изголовья, потрепал блондинистые волосы. Красивый. Что бы ни случилось, остается красивым. Аомине было все равно, что скажут о них другие. Он понимал, что Кисэ все еще принимает. Это было видно невооруженным взглядом. Дайки не дал бы Рёте убить себя, если бы тот сам этого не хотел.       Влюбиться в него было несложно, а вот забыть.. невозможно.