Чему быть, того не миновать. Противостояние.

Энакин пришёл заранее, прекрасно зная, что перед посещением зала Совета лучше подкрепиться: порой обсуждения затягивались ничуть не хуже, чем в Сенате. В столовой он пересёкся с Оби–Ваном, который тоже завтракал. – Привет, Кеноби! – без лишних экивоков поприветствовал мастера Энакин, оглядывая поднос. – О, я вижу, питание стало на порядок лучше. Это уже не хочется кому–нибудь надеть на голову! – Ты в своей стихии. Никак прилетел с отчётом? – С ним тоже. А кстати, не просветишь, какого ситха ты летал на Кореллию? Уж не к тамошним ли джедаям? – Они самые. Провал полнейший: отказались они помогать! – отмахнулся Кеноби, теряя аппетит. Скайуокер задумчиво потягивал через трубочку сок, щуря глаза. После встрепенулся и потрепал друга по плечу: – Не беспокойся, они сами попросят нашей помощи! А с кем ты встречался? Уж не с Гармом Бел Иблисом? Кеноби уже подозрительно уставился на бывшего падавана, начиная подозревать, что Скайуокер знал больше того, что показывал, но парень замотал головой, уловив сомнения джедая: – Просто Падме поразмышляла на этот счёт, признав, что Иблис – человек, который порой рубит с плеча, но умеет понять ошибку, пока она не стала критической. – А, понятно. А насчёт того, что они попросят... Сила подсказала? – Она родимая. Тут у них обоих запиликал комлинк. Мужчины зашагали по лестнице к лифту, что перенесла их к куполу комнаты Совета. – Энакин, а почему ты не стал принимать статус рыцаря–джедая? – полюбопытствовал Кеноби, по привычке пряча руки в рукава плаща. Парень только отфыркался на подобное простодушие: – И принять на себя ряд ограничений? Прости, Оби–Ван, но это точно не моё. Ну не умею я откидывать чувства и становиться равнодушным. Какой я джедай? – Но ведь тогда ты можешь скатиться на тёмную сторону, – предупредил его джедай, встревожившись. Подняв голову, Оби–Ван встретил взгляд синих глаз, в какой–то миг ставших слишком старыми и измученными, вот только пока живых и тёплых. – Не будь со мной Падме, мне это грозило. Но, пока она рядом, Совет может быть спокоен: я ни за что не стану ситхом. Не в этой жизни! Падме послала запрос в Академию, чтобы приступить к тестам в ближайшие несколько дней. Каждый пропущенный день – это чья–то упущенная жизнь на флоте. Пританцовывая на месте, она с внезапным тщеславием заметила, что её деятельная работа сохранила её фигуру в полном порядке. Сола к её годам уже была полнее. В дверь позвонили. Наберрие, глянув на хронометр, нахмурилась: если это Энакин, то он раньше, чем обещал. Справился что ли быстрее, чем предполагал? Не соизволив поглядеть по домофону, кого же нелёгкая принесла, женщина распахнула дверь, радостно заговорив: – А ты раньше, я ещё не гото... – она осеклась, так как взгляд зацепился за полу плаща. Поднялся медленно вверх. Сердце начало сбоить, сжимаясь от ужаса. И, когда расширенные в панике глаза уставились на лицо из её кошмаров, вместо пронзительного вопля вышел придушенный хрип. Прежде чем луч парализатора коснулся её, Падме успела услышать вовсе не тот приглушённый голос ситха, что обычно: – Ну и снова привет, королева... Предвкушая весёлый вечерок, Скайуокер припарковался рядом с квартирой Джанрена, снова представив её изумление: ведь он на пару часов сократил свои дела, в темпе передав в Адмиралтейство документы по "Бесстрашному" и отчёты их миссий. Предчувствие беды настигло его уже на подходе к квартире Падме. Пальцы сомкнулись на мече почти машинально, парень сорвался на бег, преодолевая оставшееся расстояние до квартиры в секунду. И замер на месте, всё поняв сразу. Боль прошила его душу огненным мечом. Покачиваясь на месте, он закрыл глаза, отстранено подумав, что, если он не даст воли своей боли, она поглотит его с головой. В Храме джедаев Йода выпрямился в своём кресле, резко пресекая ведущийся разговор. Винду насторожился такому нетипичному поведению Гранд–мастера, ныряя в Силу как в бассейн с водой. Над Корусантом собирался шторм Силы, буря, центром которой был Скайуокер. – Боль великая в душе выученика Джинна, – опасливо прошептал Йода, и его голос разнёсся по притихшему залу. – Мы можем ему помочь? – взволнованно повернулся к нему Мейс, а Ади Галлия покачала головой. – Он сам должен перейти этот рубеж. Мы можем лишь спровоцировать его.