Чему быть, того не миновать. Противостояние.

Скайуокер очнулся в храмовой больнице, скосив глаза, он увидел скорчившуюся в довольно неудобном кресле Наберрие. Хотелось протянуть руку и погладить шёлк её волос, которые сейчас выглядели колтуном, но резкая боль в правой руке озадачила. Энакин приподнялся на локте, заморгав от удивления: оказалось, его подключили к капельнице. Простите, но он разве не мог излечить сам себя? Парень потянулся к Силе и с придушенным воплем схватился за виски, от боли света белого не взвидев. Встрепенулась в кресле Амидала, продирая заспанные глаза, и, поняв его состояние, ринулась вперёд. На лоб легла прохладная ладонь, она тихо велела закрыть глаза и послушать её. Резкая боль заменилась сверлением в зоне затылка, тяжело, но терпимо. – Что со мной? – пересохшими губами прошептал он, ибо говорить громче было неосторожно: боль сразу же распространялась по всей голове, отыскивая там такие проблематичные уголки, из которых изгнать её было вообще невозможно. – У тебя силовой шок, Энакин. Ну, или что–то вроде того. Кеноби сможет объяснить лучше. Он придёт, когда вернётся из Сената. С Палпатином что–то тоже неладно. – Сепаратисты сейчас пляшут, – пошутил парень, не открывая глаз. Ладонь погладила его по щеке. – Ты что–нибудь помнишь? Это важно, Энакин. – И тут же, увидев, как он напрягся, быстро велела не переживать. – Мне велели предупредить тебя, если проснёшься, не использовать Силу, это чревато опасностью повторного обострения. Энакин зацепился за её фразу "если проснешься". – Что значит: проснешься? Я что, мог и не очнуться?! – Энакин, ты был в коме три дня, – напускное равнодушие не обмануло его, он на ощупь нашёл её руку и сжал. – Всё так серьёзно? – Всё более серьёзно, чем ты предполагаешь, Скайуокер. Палпатин до сих пор в коме. А сейчас я введу лекарство, и ты поспишь. Тебе это нужно, поверь мне. Энакин уплывал в беспамятство, хотя бы зная, что она вновь рядом с ним, а это было для него лучшим лекарством. – Не уходи, ангел, – успел он прошептать, практически заснув. Её губы коснулись его, и Падме тихо шепнула на ухо Энакина: – Я люблю тебя, Скайуокер. В почти той же ситуации очутился и Кэмер, вот только к постели Палпатина его никто не допускал. Оставалось надеяться на медицину и (проклятье на их голову!) джедаев. Возле комнат канцлера уже собралось несколько обеспокоенных сенаторов, Сайрин мрачно думал, что Палпатин ещё жив, а эти падальщики уже кружили вокруг в ожидании вести: "Король умер, да здравствует король!" Ну–ну, ещё посмотрим. Схватив со стола очередной бокал с вином, Кэмер влил его в горло, поморщившись. И едва не схватился за сейбер, когда в его комнатах прозвучал женский голос: – Вы бы поаккуратней с вином, сенатор Сайрин. Вы нужны Республике в этот трудный момент. Ситх оглянулся, постаравшись удержать на лице маску дружелюбия: – Сенатор Мон Мотма, какая неожиданность! Придушил бы на месте, да нельзя! Джедаи проклятущие сразу же налетят, а их нынче в одном этом здании до неприличия полно. Один как раз стоял за дверью покоев Мола. Пришлось вновь надеть личину (кто бы знал, как это надоело!): – Надеюсь, канцлер поправится. Он необходим Республике больше моего. Конечно, нужен! Кто будет дёргать за поводок зарвавшихся сепов? Но, видимо, он сегодня откровенно тупил: Мон глядела на него, словно он – неразумное дитя. Что ещё задумала чандрилианка? – Мы все нужны Республике, госпожа, – тихо произнёс он, сам ощущая, что та колебалась. Ну что ж, подтолкнём: зря, что ли, учитель время терял? – Но, если канцлер не выйдет из комы до конца недели, придётся назначать временного канцлера, а пока его обязанности выполняет Масс Амедда. – Но неплохо выполняет, разве нет? – играла в простоту Мотма, отводя взгляд. Зря. Всё ещё колеблешься? Хоть какое–то отвлечение от невесёлых мыслей. – Республике нужен сильный лидер, Мон, вы разрешите себя так называть? Так вот, Масс Амедда как вице–спикер, конечно, бесподобен, но быть лидером он не способен, вы так не думаете? Кто–то вроде сенатора Органа и то был бы больше к месту на этом посту. Прозрачно карие глаза внимательно взглянули на Кэмера: – Бейл? Почему вам на ум пришёл альдераанец? Да ладно, она что, его за полного идиота держала или как? Словно никто не знал, как ярился оный элемент, когда по результатам голосования Сената был выбран Палпатин! Лицо приветливое держал, руку жал конкуренту, но то была рука ситха – неразумное решение. Сайрин дал пояснение на вопрос девчонки: – Органа был выдвинут на этот пост раньше и своих позиций в Сенате не терял, – пожал он плечами, повернувшись к ней спиной и заложив руки на пояснице. В транспаристиле окна великолепно можно было следить за оппонентом разговора. Вот и сейчас Мотма не знала, что за ней внимательно наблюдали, задумалась, лишь позже несколько неуверенно произнесла: – Вообще–то мы хотели вас выдвинуть на этот пост, сенатор Сайрин! Мол резко обернулся к чандрилианке, ошеломлённый: – Меня??? Нет, эта вселенная точно сошла с ума и нуждалась в психиатре. Ему он тоже понадобится.