Хэй, сестренка!

АХТУНГ!!! Ваниль наступает!)) Глава вышла очень сладкой, но нам кажется, что по-другому тут быть не может.) За окном падал снег. Последний учебный день в году был долгожданным и для учителей, и для учеников. Школьники радовались предстоящим каникулам, преподаватели разгребали остатки документации, но тоже улыбались тому, что скоро отдохнут от всей этой школьной рутины. Оля и Стас тихонько обсуждали свои оценки, выясняя, кто из них гениальнее. Девушка что-то недовольно бурчала себе под нос, а парень просто улыбался, глядя на складочку, появлявшуюся у нее между бровями, когда она хмурилась. — Ворчи, не ворчи, а у меня на одну пятерку больше, — усмехнулся он, заправляя за аккуратное ушко прядь волос. И хотя в голосе его звучала насмешка, глаза его смотрели с нежностью. — Не смотри на меня так, — прошипела Оля, краснея. — А я по-другому не могу, — еле слышно ответил он, улыбаясь так открыто и искренне, что школьница тут же расплылась в ответной улыбке. — Сегодня уедут родители, — добавил он. — И мы сможем побыть вдвоем и не играть в шпионов. — Ага, — кивнула Оля, а потом на секунду замялась. — Что? — изогнул бровь Стас. — Я это, Милу к нам пригласила, а то она одна совсем. — А как же Сталин? — Стаса совсем не радовала перспектива делить любимую девушку с ее лучшей подругой. — Ну, она уехала к родственникам, а Мила должна была отметить Новый Год с мамой. А та не вернется из командировки до третьего января, — пояснила девушка. — В своем репертуаре, — закатил глаза парень, мысленно проклиная и безответственную мамашу, и бабку, которая нашла время уехать. — Это же ничего? — взволнованно спросила Оля, закидывая книжки и тетради в сумку. — Нет, что ты, — улыбаясь покачал головой Стас. — Знаешь, ты иди вперед, у меня тут дела есть еще. — Что? Какие еще дела? — удивилась Оля. — Сюрприз, — улыбнулся парень, выпроваживая школьницу из класса. — Встретимся дома, хорошо? — Да, конечно, — немного расстроенно ответила Оля. — Люблю, — выдохнул Стас ей в ухо, быстро, чтобы никто не увидел этого мимолетного движения. — А теперь иди. — Проследив, как повеселевшая Оля скрывается за поворотом, он тяжело выдохнул. — Осталось сделать так, чтобы блонди нам не помешала…кажется, я знаю, чем занять ее на праздники, — довольная улыбка озарила лицо Стаса, а потом он направился в класс, где надеялся застать своего классного руководителя. *** — Дмитрий Алексеевич, можно войти? — Стас стукнул по косяку двери, а потом, не дожидаясь ответа, проскользнул в класс. — Стас? — удивленно спросил учитель, поднимая уставшие глаза. Перед ним громоздилась кипа каких-то бумаг, которые он заполнял и подписывал. — Что-то случилось? — Все нормально. Просто хотел поздравить любимого учителя. Учитель удивленно смотрел на школьника, который стоял возле его стола с хитрым и весьма довольным видом. Он ожидал чего угодно, но не того, что Стас протянет ему какую-то бумажку, исписанную каллиграфическим почерком. — С Новым Годом, — улыбаясь сказал он. — Уверен, вас это заинтересует. — Но… — Сегодня, после шести, — перебил его парень, не давая засыпать себя вопросами и позволить себе засомневаться в правильности своих действий. Сказав это, он резко развернулся и направился к выходу из класса, надеясь, что все пройдет хорошо, и Оля потом не убьет его за эту маленькую инициативу. Тем более, он давно думал, что вся эта ситуация — натуральный фарс. — Стас, — неожиданно окликнул его учитель. — А? — брюнет оглянулся. — Спасибо, — негромко ответил Дмитрий Алексеевич. Увидев его ошеломленное, но такое счастливое лицо, школьник понял, что все сделал, как надо. — Пф, не за что, — фыркнул он, спеша вернуться домой. Туда, где его ждала Оля. *** Дмитрий Алексеевич сидел за столом, разглядывая листок с написанным на нем адресом. Он прекрасно понимал, чей это адрес. И ему безумно хотелось сорваться с места и прямо сейчас побежать туда. Но он не был уверен, что имеет на это право. В конце концов, она сама ушла. Она сменила номер, переехала, ушла из школы. Он не слышал о ней ничего с того самого разговора в его квартире. Время от времени, его одолевало желание спросить о ней у Оли, но он не решался. И уж точно не ожидал помощи от ее вспыльчивого, недружелюбного брата. Дня не проходило, чтобы он не вспоминал о Милене. О своей ученице, которая покорила его еще летом, когда он подтягивал ее по литературе. Сначала он отказывался верить в то, что как мальчишка влюбился в школьницу. А потом пришло принятие собственных чувств. Он видел, что и девушка не была к нему равнодушна, но не мог позволить себе даже прикоснуться к ней. А потом, придумал этот глупый спор, якобы в шутку. Но на самом деле, он отчаянно хотел, чтобы она победила. И он знал, что она это сделает. Он уже почти был готов забыть обо всем, наплевать на разницу в возрасте, но оказалось, что она учится в его новой школе. И тогда он понял, что не может. Просто струсил. Сбежал от ситуации и сделал вид, что так и должно быть. Но Милена не та, кого отпугнет отказ. Если этой девчонке чего-то хотелось, она это получала. Всегда. Ей легко давалась учеба, любое дело, за которое она бралась. И он достался ей так же легко. Стоило ей только позвать его, и он пошел за ней, как моряк за поющей сиреной. И был готов идти вечно. Но она сама оттолкнула его. Сама ушла, не оставив ему возможности найти ее. И теперь, сидя в почти опустевшей уже школе, Дмитрий думал о том, имеет ли он право снова прийти к ней. Без спроса вернуться туда, откуда его выгнали. И плевать, что от мыслей о Миле, внутри что-то щемит, и сон не идет по ночам. Хочет ли этого она? Ждет ли? Что с ней происходило эти три месяца, которые он ее не видел? Вспоминает ли она его? Любит ли? У него не было ответов на эти вопросы, но он отчаянно хотел их задать. Решение пришло само по себе. Мгновенно. Парень вскочил, едва не опрокинув при этом стул, закинул документы в портфель, и кинулся прочь из класса. *** Дмитрий едва ли не бегом поднимался по лестнице старой, сталинской пятиэтажки, отсчитывая этажи. Поднявшись на пятый, он нашел дверь с нужным номером и нажал на звонок. Он звонил несколько минут, но никто не открывал. Он уже почти поверил в то, что дома никого нет, но тут он услышал шаги, а потом щелкнул замок. Дверь со скрипом приоткрылась, и он услышал такой любимый, и такой родной голос. — Ба, ты что-то забыла? — сонно спросила девушка, выглядывая. Увидев Дмитрия, девушка вздрогнула и потянула дверь на себя, отступая назад. Решив, что в этот раз ни за что не отпустит ее, парень просунул ногу между дверью и косяком, не давая девушке закрыть ее. — Что ты делаешь?! — возмутилась школьница. — Дай мне войти, — попросил ее парень, пытаясь открыть дверь. Милена покачала головой, но он потянул сильнее, и девушке пришлось отступить назад. Он вошел в квартиру, тут же закрывая за собой дверь. Милена стояла посреди крохотной прихожей, замерев, ожидая его дальнейших действий. Дмитрий мгновение смотрел на нее, словно впервые увидев, а потом шагнул вперед и обхватил ее лицо холодными после мороза руками, заставляя посмотреть на себя. В коридоре было темно, но на кухне горел свет, и даже в этом полумраке, парень мог видеть каждую черточку любимого лица. Все те же широко распахнутые от удивления синие глаза с расширившимися зрачками и трепещущими черными ресницами, все те же пухлые, капризные губы, нежная шелковистая кожа. — Пожалуйста, не оставляй меня больше, — еле слышно прошептал парень, касаясь губами высокого лба. — Я так сильно тебя люблю, — шептал он, целуя ее влажные от слез глаза. — Так сильно, что это просто невыносимо, — его руки медленно скользнули вниз по ее спине, притягивая ее к себе. — Дим, не надо. Уходи, — глухо ответила девушка, упираясь руками ему в грудь, не давая обнять себя. По щекам струились тонкие дорожки слез. — Не плачь, — сбивчиво шептал учитель, не отпуская ее. — Ты все время плачешь из-за меня, — с горечью в голосе сказал он, а потом накрыл ее ладони своими. — Клянусь, это последний раз, когда ты плачешь, — неожиданно твердо сказал он. — Ты идиот, — прошептала она, утыкаясь лицом ему в грудь. — Зачем ты пришел? — Чтобы забрать тебя с собой и больше никогда не отпускать. — Зачем? — всхлипнула девушка, снова пытаясь отстраниться. — Потому что я не могу без тебя, — ответил он, чувствуя, что сойдет с ума, если она не перестанет так плакать. Тихо, приглушенно всхлипывая, упираясь дрожащими руками в его грудь. — Пожалуйста, не отталкивай меня, — попросил он, касаясь ее мокрой от слез щеки. — Хорошо, — неожиданно согласилась девушка. — Пойдем, — резко сказала она, беря его за руку и увлекая в сторону кухни. Дмитрий молча последовал за ней, не понимая, что происходит. Когда они оказались на маленькой кухоньке, все, что он мог сделать, это во все глаза смотреть на Милу, не веря, что она стоит перед ним. Она была одета в свободную толстовку и серые штаны, длинные светлые волосы собраны в пучок на голове. Лицо, опухшее и покрасневшее от слез, но все равно самое красивое на свете. Неожиданно тонкие пальцы с короткими, розовыми ноготками коснулись края толстовки, которую девушка стала снимать. — Мил, что ты делаешь? — спросил учитель, а когда девушка швырнула кофту на пол, так и застыл. — Ну, что, все еще забираешь? — срывающимся голосом спросила школьница, указывая на свой живот. Когда они виделись в последний раз он был плоским, а сейчас небольшой, характерной округлостью, выпирал вперед, указывая на интересное положение Милены. — Это…ты беременна? — изумленно спросил Дмитрий, не сводя глаз с Милы, сложившей руки на животе. — Нет, блин, вареников переела, — истерично хохотнула школьница. — А на что это, по-твоему, похоже? — Это мой? — недоверчиво спросил парень, переведя глаза на лицо девушки. — Ты точно идиот, — слабо улыбнулась Мила. — А чей же еще? — А как… — Тебе рассказать, как дети получаются? — фыркнула девушка, решив, что до последнего будет держаться отстраненно и равнодушно. А потом, когда он уйдет, она даст себе волю. Но только когда он уйдет. — Как ты могла не сказать мне, что у нас будет ребенок?! — возмутился парень, немного отойдя от шока. — Я…я думала, так будет лучше, — опешила Мила, не ожидавшая таких слов. — То есть, бросить меня, переехать на другой конец Москвы и растить нашего ребенка вместе со своей безумной бабкой — это и есть твой план?! — взорвался Дмитрий. — То есть, ты все сама решила, даже не посчитавшись с моим мнением?! Единственная идиотка тут — это ты! — Она не безумная, — тихо ответила школьница, не зная, что еще сказать. Она ожидала, что он просто уйдет и все. Но никак не того, что он сейчас будет стоять на ее кухне, в мокром от растаявшего снега пальто и отчитывать ее, как ребенка. — Ты безответственная, эгоистичная девчонка, — сказал учитель. — Делаешь так, как тебе заблагорассудится и совершенно не думаешь о других. — Я думала, так будет лучше для тебя, — всхлипнула Милена, чувствуя, как в глазах снова собираются слезы. — Может стоило спросить у меня, как мне будет лучше? — неожиданно ласково спросил Дмитрий, приближаясь к ней. — Тихо, не плачь, — зашептал он, обнимая ее. Она не отталкивала его, позволяя его большим рукам, бережно прижать ее к себе. — Прости меня, — прошептала блондинка, вытирая слезы. — Я не думала… — В следующий раз, обязательно говори мне обо всем сразу, ладно? А я буду думать, — улыбнулся учитель, целуя девушку в нос. — Можно? — неуверенно спросил он, опуская ладонь к ее животу. — Конечно, — кивнула Мила, чувствуя себя совершенно счастливой и защищенной. — В следующий раз? — Я же сказал, что больше ни за что тебя не отпущу, — улыбнулся Дмитрий, прижимаясь своим лбом к ее. — И всегда буду рядом. Я же люблю тебя. — Мы поменялись? — улыбнулась девушка. — Теперь ты мне будешь постоянно говорить, что любишь меня? — Возможно, если бы я чаще говорил тебе это раньше, ты бы не ушла, — с сожалением сказал учитель. — Прости…я такая дура… — Это точно, — усмехнулся парень, перебив ее. А потом, его губы накрыли ее, целуя нежно, легко, словно спрашивая разрешения. Она подалась к нему, неуверенно, сомневаясь, все еще не веря, что это не сон. Но его руки на ее округлом животе, его горячее дыхание на ее губах, его серые глаза, которые словно видят ее насквозь — все это не было сном. Одна рука парня скользнула наверх к шее девушки, пальцы ласкали атласную кожу. Мила прерывисто вздохнула от этой нежной ласки, и Дмитрий, воспользовавшись этим, углубил поцелуй. Она не знала, сколько они так целовались, стоя посреди бабушкиной кухни, обнимая друг друга словно в последний раз, целуя со всей страстью и жаром, которыми пылали переполненные любовью сердца. — Пойдем домой? — предложил Дмитрий, оторвавшись, наконец, от любимых губ. Милена на мгновение замерла, не сразу осознав, что он имеет в виду. Когда до нее дошел, наконец, смысл его слов, она кивнула и просто прижалась к нему, переплетая свои пальцы с его, отвечая на очередной поцелуй. Они были невозможно и абсолютно счастливы. Обретя друг друга вновь, они поняли, как были глупы. Сердца вновь бились чаще, а губы тянулись за новыми поцелуями. На кухне было тепло от их горячего дыхания. За окном падал снег.