Little Yellow Duck.

Жара, наверное, будет ассоциироваться с Чонгуком в скором времени; температура за неделю едва ли меняется, а эта мелюзга в позе звёздочкой развалилась посреди кровати, скинув одеяло на пол и накрывшись простынёй. Сокджин уже по привычке оглядывает нижнюю часть его тела, но на этот раз Чонгук выглядит почти прилично; ровно до того момента, пока не дёргает во сне ногой, и Сокджин не замечает, что под простынью нет никаких трусов. Желание пнуть мелкого пакостника уже как одержимость. Чонгук просыпается в два после полудня, но сползает с кровати только к трём - и то за планшетом; он смотрит какую-то дораму, а потом вытаскивает наушники, находит взглядом Сокджина и спрашивает: - Хёну ведь нравятся девушки? Вопрос настолько неожиданный, что Сокджин около минуты смотрит на серьёзного Чонгука как на душевнобольного. Конечно нравятся. Сокджину как раз девушки и нравятся, а не охуевшие малолетние школьники (хотя сам он только выпустился, конечно). Сокджин обходится простым кивком, а на лице у него прямо читается: "А ты что думал?" Чонгук ёрзает спиной по подушке, откладывает в сторону планшет - в глазах у него нехорошее веселье какое-то, и Сокджину кажется правильным кинуть в него колонку от телевизора. - Нравится, когда оппой зовут? - тон у Чонгука ехидненький, дальнейшие намерения - непонятны; Сокджин отвечает ему с теми же интонациями: "Конечно" - и предпочитает отвернуться обратно к ноутбуку. Чонгук поступает просто отвратительно, когда Сокджин слышит из-за спины: - Сокджин-оппа. Чонгук даже не пытается быть милым или как-то изменить голос; Сокджин оценивает ситуацию: его называет оппой подросток своим ломающимся голосом; а ещё этот подросток на сокджиновой кровати голый - только простынкой прикрыт. Ужасно. Наверное, у Сокджина вздрагивает спина или он как-то по-другому выдаёт свою неравнодушную реакцию, потому что Чонгук где-то позади шуршит чем-то, а потом поднимается с кровати и подходит к нему. Он весь покрыт испариной из-за жары и пахнет совсем не розами - упирается руками в стол по бокам от сокджиновых, жмётся грудью к спине, прикрытой только тонкой майкой, и спрашивает: - Сокджин-оппа хочет меня трахнуть? Сокджин закрывает глаза и считает про себя до десяти. Чонгук просто стоит в том же положении и дышит; дышит, блять, прямо в шею. У Сокджина нет таких мест, чтобы прямо чувствительных - просто Чонгук своим бездействием даёт понять: он не сомневается ни на секунду, что этого достаточно. Чонгук уверен, что может просто задать провокационный вопрос и больше ничего не делать - его всё равно будут хотеть. То ли Сокджин какой-то неправильный, то ли чёртов школьник прав в своей уверенности.