Little Yellow Duck.

Юнги определённо суровый мужчина, да. С острыми коленками, тоненькими ножками (ногами их назвать язык не поворачивается), бледнющей кожей, синяками под узенькими глазами, ворохом исписанных текстами песен страниц в тетради и дефектом речи. Он весь угловатый, и его выпирающие кости колются, можно увидеть каждое ребро - это от недоедания и отсутствия физических нагрузок. Зато Юнги весь из себя swag, "циничный романтик", лирик, записывает трэки, курит тяжёлые сигареты, и девочки тащатся. Тащатся от огромных футболок на щуплом теле, висящих джинсов, ненормально бледной кожи, острых локтей и коленок. Хосок не девочка и точно может сказать, что из Юнги хреновая икона мужественности. Все эти косточки, аристократичная бледность, сигарета между тонкими пальцами, это, конечно, красиво, но не более. - Что-то не нравится - ты знаешь, где дверь, - хмыкает Юнги в ответ на хосоковские размышления вслух. Он сидит спиной, перед открытым ноутбуком и щурит красные от отсутствия сна глаза. Через тонкую майку виден каждый позвонок на его спине, возле левой руки стоит пепельница. Хосок разворачивает Юнги вместе со стулом к себе (благо офисный, удобно), утыкается носом в его коленки - Юнги рефлекторно сводит их и упирается в пол только кончиками пальцев на ногах. - Пойдём уже спать, - не очень внятно просит Хосок и смотрит исподлобья, просовывает ладони под чужие бёдра. Юнги постукивает нервно пальцами по подлокотнику, смотрит на Хосока сверху вниз и вдруг широко зевает. Бессмысленно отрицать, что он хочет спать. Почему он вообще не спит? Юнги кажется, что он сам, невольно, ищет причины пострадать - физически или душевно; и если со вторым как-то всё само уладилось, то первое можно было организовать самому для себя. Придумывать причины для терзаний, это же так не по-мужицки, верно? Юнги медленно моргает и смотрит на Хосока, тени на его лице как густые чернила, вроде даже с оттенком фиолетового. Или это от недосыпа так кажется? Юнги словно раздумывает над чем-то очень серьёзным и важным, но Хосок не удивится, если он просто завис. Такое, конечно, более присуще Тэхёну, но почему нет. Юнги просто думает о том, куда катится его жизнь и почему в своём гордом singleness он больше не один. Сопротивляться уже бесполезно - он сам впустил Хосока в свою квартиру, но Хосок словно слышит его мысли - как-то слишком зло для игривого укуса сжимает зубами кожу выше острой коленки. Юнги шипит и вяло  дёргает пострадавшей ногой, а Хосок стаскивает его со стула и заваливается на спину. Юнги упирается ладонями в холодный пол по бокам от хосоковской головы и морщится от болезненного столкновения коленок с твёрдой поверхностью. Непонятно, действительно ли Хосок рассчитывает на что-то (Юнги похож на опухшего крота) или ему просто нечем заняться в полчетвёртого утра. Юнги посоветовал бы ему спать, а не валяться на полу. Хосок задирает майку Юнги на спине и просовывает ладонь под резинку трусов; руки у него всё такие же холодные, и мурашки по коже становятся привычными. Юнги хочется упасть лицом вниз и уснуть прямо на нём. - Боже, - вдруг выдыхает Хосок, - мальчик, сколько тебе лет. Юнги предпочитает проигнорировать его слова и очень устало опускает задницу на хосоковские бёдра. Юнги думает, что со стороны они похожи на одуревшую от счастья парочку, хотя выбоины в их дороге похожи на пропасти. Юнги не знает как, не знает зачем, но Хосок упорно лезет через них напролом. Юнги сомневается, что стоит того, но какая к чёрту уже разница. - О чём ты опять думаешь? - Хосок щиплет Юнги за бок. Больно. - Спать хочу. Хосок хмыкает. Вид у него едва ли лучше, чем у Юнги. Юнги смотрит на футон в метре от них и сильно сомневается, что они доберутся. Хосок лениво гладит его поясницу. - Давай займёмся сексом? Юнги насмешливо (насколько это возможно) смотрит на то, как Хосок едва не рвёт рот зевком. - Ты ж уснёшь. - Ты тоже, - легко соглашается Хосок. Юнги скатывается с него на пол и тупо пялится в потолок; хосокова ладонь всё ещё холодит поясницу, придавленная теперь к полу, скатавшийся в "колбаску" подол майки неприятно упирается в спину. До футона они и правда не добираются.