Не прикасайся ко мне, Поттер!

Уизел устроил Драко в кресле и поставил перед ним ведро и стакан воды. Так что Драко сидел сейчас в гостиной уизлевской норы и чувствовал себя здесь, как ни странно, хорошо, даже несмотря на бардак вокруг, еще больший, чем у Поттера. Грейнджер залечила ему руку и посоветовала непременно зарегистрировать Шелли в министерстве. У Драко появилось ощущение, будто его завернули в толстый слой ваты. Голова слегка кружилась, и его подташнивало. В ушах шумело, и все казалось каким-то сюрреалистичным. Впрочем, так оно отчасти и было. Он даже стал немного понимать отца. В опьянении определенно имелась своя прелесть. А самым лучшим в алкоголе оказалось то, что можно было беспрепятственно выдавать окружающим все, что у тебя на душе, и ничем при этом не заморачиваться. Ведь все прекрасно знают, что ты пьян, и не ждут от тебя адекватного поведения. Так что Драко преспокойно рассказал Грейнджер о том, что он совсем не понимает Асторию, да и с пониманием мира у него проблемы. Вот только упоминать, что он дрочит, думая о Поттере, он все же не стал. И сообщать Грейнджер, что она назвала своих близняшек просто кошмарно, тоже не решился. Все-таки настолько неадекватным он пока не был. Грейнджер оказалась на удивление понимающей женщиной, хотя ее явно расстраивало, что домовуха Малфоев все еще не получила одежду. "А Грейнджер повзрослела", — подумал Драко. Но выглядела она отлично. Да, она оставалась грязнокровкой, но тем не менее — Драко вздохнул — здорово, если бы у него получилось дрочить, думая о ней. Потому что тогда все было бы намного проще. Нет, ему совсем не хотелось столкнуться с ревностью Уизела, тем более что мускулы у того казались просто ненормально большими, но все же… Так Драко по крайней мере знал бы, что с головой у него все в порядке. И все в его жизни было бы тогда просто замечательно. Но нет, вместо этого — Драко снова вздохнул — он не может отделаться от мыслей о Поттере. У Грейнджер был шрам на предплечье, точно на том же месте, где у него самого чернела метка, и это их роднило — в каком-то смысле. И она вела себя по-настоящему мило с Драко. Но Уизел, как ни странно, сумел переплюнуть ее в любезности. Он даже предложил Драко поесть и отправился за Поттером. Поттера Драко требовал без устали. Он непременно хотел его увидеть, хотя точно знал, что потом горько об этом пожалеет. И тот наконец пришел. Вначале из камина выбрался Уизли, потом Поттер, а вслед за ними — Драко поморщился — этот Бут. Хотя его Драко совершенно точно не заказывал. Волосы у Поттера, как всегда, торчали в разные стороны, и это показалось Драко невероятно очаровательным. Одет Поттер был в пижаму с огромным снитчем на груди, а на ногах красовались пушистые, потрясающе уютные на вид тапочки. Драко тут же захотелось купить себе такие же. Чудесно, наверное, иметь в жизни хоть что-то уютное. Он перепугался до икоты, когда Поттер подскочил к нему со зверским выражением на лице и сердито спросил: — Малфой, и что это значит? Драко поднял руки и с отчаянием покачал головой. Рассказывать все еще раз было выше его сил. — Спроси у Грейнджер, — устало попросил он. — Уизли! — поправила его Грейнджер и подтолкнула Поттера к дивану. — Привет, Бут, — сказал Драко и помахал рукой. Бут умудрялся выглядеть слишком по-гейски, даже просто стоя у двери и глядя на Драко так, словно у того лицо было в синюю крапинку. — Блюй в ведро, если станет плохо, — обеспокоенно предупредил Уизел, и Драко успокаивающе кивнул ему. Блевать на людях? Да ни за что на свете! — Его бросила жена, сбежала с сыном, — докладывала между тем Грейнджер. — И еще у него живет нелегальная домовуха. Поттер кивнул. — Знаю. Ее зовут Шелли. — Знаешь? И не доложил в отдел регистрации эльфов? — Грейнджер вконец растерялась. — Ох, Гермиона, ну не могу же я отобрать у этого бедолаги всех его эльфов. К тому же ей там хорошо. Она его любит, — сказал Поттер. Драко озадаченно посмотрел на него. Грейнджер разозлилась: — Все домовые эльфы любят своих хозяев, Гарри, как бы те с ними ни обращались. — Я такой ми-и-илый с Шелли, — возмущенно сообщил Драко, и его все-таки вырвало. Уизел заботливо держал ведро перед его носом. Бут выглядел так, словно его и самого сейчас вырвет, что Драко очень порадовало. Он терпеть не мог этого педика. — Ну что, может, пойдем уже спать? — слабо поинтересовался Бут у Поттера. — Кто с кем? — любезно осведомился Драко и, блаженно улыбаясь, окинул взглядом присутствующих. Наконец-то он узнает, кто с кем трахается в этой сомнительной компании. — Что за вопрос, Малфой? — удивился Уизел. — Гарри и Терри пойдут к себе, ты отправишься домой, а мы с Гермионой останемся здесь. Драко покачал головой. — Я не собираюсь подниматься из этого кресла, — категорично заявил он. Бут застонал, Поттер скрестил руки на груди, а Уизел слегка побледнел. Наверное, он боялся, что Драко опять начнет блевать. — Ты не можешь здесь ночевать, — растерялась Грейнджер. — У нас, знаешь ли, дети. Утром у меня не будет времени даже сделать тебе кофе. Да как ты вообще себе это представляешь? У меня четверо детей и непростая работа. А Рону нужно с самого утра открывать магазин. Ну уж к ее-то детям Драко не имел никакого отношения. Он натворил в жизни много глупостей, но в том, что у Грейнджер четверо детей, он был точно не виноват. Поэтому он счел, что не слишком-то вежливо с ее стороны не предложить ему крыши над головой. — Ну, тогда мы заберем тебя к себе, — вздохнул Поттер. Особо счастливым он при этом не выглядел. Правда, Бут выглядел еще несчастнее. А точнее, он был жутко зол. — Гарри, ты не можешь спасти весь мир! — заверещал он. — Вот только пьяного Пожирателя нам не хватало! Драко Поттеру то же самое говорил. Про мир, а не про Пожирателей, разумеется. — Это же всего лишь на одну ночь, золотце, — засюсюкал Поттер. Он подошел к Буту и поцеловал его. Драко опять вырвало. И он был рад, что Уизел все еще держит ведро перед его лицом. Стоять прямо Драко не мог, так что ему пришлось отправляться по каминной сети вместе с Поттером. И быть при этом к нему так близко, что голова снова закружилась. — Я тебя сразу же отпущу, — пообещал Поттер. — Потерпи немного, ладно? Драко кивнул и закрыл глаза, почувствовав руку на своей талии. В гостиной, где беспорядка со времени его последнего визита значительно прибавилось, Поттер действительно тотчас же отпустил Драко. Бут прибыл сразу после них и с проклятиями выскочил из комнаты. Дверь он захлопнул за собой с ужасающим грохотом, и Драко предположил, что он так и не смирился с тем, что у них переночует кто-то из Малфоев. — Будешь спать здесь, на диване, — объявил Поттер. Он поднял палочку и произнес заклинание. Вещи взлетели с дивана и приземлились в углу. Если Поттер всегда так убирает, то ничего удивительного, что здесь такой бардак. Драко вздохнул. Ему хотелось наконец прилечь. Голова кружилась, и вообще было плохо. — Подожди немного. Сейчас устрою тебя поудобнее, — мягко сказал Поттер, и Драко судорожно сглотнул. Поттер был таким сладеньким в этой пижаме. И Драко наверняка сгорит от стыда за эту мысль завтра, когда проснется. Будто ему и без того проблем не хватает. Жены нет. Сына нет. Опозорен перед Грейнджер, Уизелом, Поттером и даже перед этим Бутом. Наверное, стоит заснуть и никогда больше не просыпаться. Да и зачем ему просыпаться, если Скорпиуса нет? Для кого работать целыми днями? Для кого теперь дышать? Он наблюдал за тем, как Поттер трансфигурирует грязный диван в уютную постель. Чудесное место, чтобы заснуть и не проснуться, решил Драко. — Тебе еще что-нибудь нужно? — поинтересовался Поттер, глядя на него. — Я… не знаю, — Драко развел руками и беспомощно посмотрел на него. — Давай, ложись, — заботливо попросил Поттер. — Утром все будет казаться совсем другим. Драко кивнул и на негнущихся ногах подошел к нему вплотную. Он жадно рассматривал Поттера. Зеленые глаза, уродливые очки, шрам, сделавший его знаменитым, небритый подбородок, улыбка на губах и волосы, торчащие в разные стороны. И сердце, которое бьется для всех обиженных и обездоленных. Драко подался вперед и поцеловал Поттера. Он пьян. Никто его за это не осудит. Ну, кроме него самого. Но с ненавистью к самому себе он жить сможет. Он живет с ней уже много лет. Губы у Поттера были невероятно мягкими и теплыми. Драко закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями, а когда снова открыл их, то увидел, что Поттер смотрит на него с каким-то непонятным выражением на лице. А потом Поттер отпрянул и покачал головой. — Я не могу с тобой целоваться, Малфой. — Почему нет? — спросил Драко и, плюхнувшись на диван, подтянул ноги к груди. Горло сжало от желания заплакать. Он поцеловал Поттера! Жизни конец. Поцеловать мужчину! — Из-за Бута? — спросил Драко. Он чувствовал себя таким жалким. — Или из-за того, что меня вырвало? Поттер покачал головой и улыбнулся. — Тогда почему нет? — Драко с трудом проглотил ком в горле. Да, лучше всего будет не просыпаться. Он просто не создан для этой жизни. — Я не целуюсь с натуралами, — сухо ответил Поттер. — К тому же, завтра ты будешь об этом жалеть, как только сможешь трезво мыслить. Драко кивнул. Поттер прав. Он уже жалел. Жалел, несмотря на то, что это было так приятно. Но… нет, он не должен вытворять такое. — Спокойной ночи, — улыбнулся Поттер. — И не переживай. Ты не первый натурал, который по пьяни поцеловал мужчину. Геем тебя это не делает. Драко снова кивнул и, улегшись, отдал себя в руки Морфея.