Эльвира Паллада

Когда Мельник получил план разведанной территории Москвы, он некоторое время внимательно изучал его. - Этой земли будет достаточно, чтобы расселить по ней людей Полиса, ВДНХ и других станций, - заключил он. - Только вот племя Великого Червя у меня вызывает беспокойство. - Доверь их мне, Мельник, - сказала Эльвира. - Я смогу убедить их переселиться за Москву-реку и жить в гармонии с природой. Я, конечно, понимаю, что сталкерами теперь будут звать проводников, но племя Великого Червя может неплохо узнать местность, в которой поселится, а также открыть заново тайны природы, забытые людьми много лет назад. На всё воля Творца. Мельник слабо улыбнулся. Ему казалось странным убеждение Эльвиры, что единый Бог - создатель всего (потому она и звала его Творцом), а все другие боги - удостоившееся такой чести или родившиеся таковыми ангелы. В то же время Мельник не мог отделаться от чувства, что Эльвира права. - Может, и так, - сказал он, - но вам с Ульманом лучше не затягивать со свадьбой. Чем скорее, тем лучше. Ульман и так измучился, пока вы с Ханом и Хантером исследовали город. - В любом случае нам понадобится как минимум четырёхкомнатная квартира, - заметила Эльвира. - Всё-таки семья большая: мы с Ульманом, отец и Хантер. Мы и так достаточно долго были в разлуке. Двухкомнатной квартиры тут явно маловато будет. - Как скажешь, Паллада, как скажешь, - задумчиво проговорил Мельник. - Я подумаю над твоими словами. А сейчас обсудите с Ульманом, когда мероприятие проводить будете. И меня позвать не забудьте. - Не забудем, не забудем, - проворчала Эльвира. - Забудешь с тобой. Затягивать Ульман и Эльвира действительно не стали. Они не только не забыли пригласить Мельника, ровно как и Артёма с Сухим. Это была первая свадьба людей, на которой присутствовали чёрные. Теперь их уже никто не боялся, ибо все знали, что чёрные - не враги, а друзья и младшие братья людям. Эльвира считала неблагодарностью не пригласить чёрных, а чёрные, в свою очередь, хотели присутствовать на столь важном событии в жизни той, которая помогла им наладить контакт с людьми. Не знали, правда, раздобыть традиционную свадебную одежду: белое платье невесты и чёрный костюм жениха, - поэтому пришлось обойтись сталкерской экипировкой. Не обошлось и без балагурства. Едва начался пир, Ульман инсценировал собственное отравление. «Ох уж мне этот Ульман! - покачав головой, подумал Мельник. - Даже в день собственной свадьбы не может не балагурить». Когда Эльвира и Ульман отправились в отведённую им комнату бывшего служебного помещения, на станции ещё гуляли. - Какие же эти ребята шумные! - вздохнула Эльвира. - Не скажешь, что сталкеры. - Да ладно тебе, чего расстраиваться? - приободрил её Ульман. - Можно подумать, это нам помешает. - Конечно, не помешает. Это я так. Эльвире всё ещё не верилось, что она теперь замужем. В отряде Мельника её считали странной, и от участи изгоя её спасло только заступничество Хантера. Видимо, Охотник уже тогда, когда она только появилась в Полисе, почувствовал в ней родственника. Свою любовь Эльвира тоже не сразу нашла. Первое время они с Ульманом были друг для друга всего лишь напарниками и товарищами по отряду. Только незадолго до появления в Полисе Артёма Ульман и Эльвира поняли, что любят друг друга. Размышляя о произошедших с ней переменах, Эльвира обнаружила, что Ульман обвил её живот своими сильными руками. - О чём задумалась? - тихо спросил Ульман. - О переменах, - ответила Эльвира, обернувшись. - Просто не верится, что мы теперь женаты. Ты видел лицо отца? Не поверишь, но он плакал. - Это от счастья, - сказал Ульман. А когда он поцеловал жену, разум Эльвиры словно провалился в туман. Туман, сквозь который чувствовались мягкие прикосновения и нежные поцелуи... Уже засыпая, Эльвира услышала словно приглушённый голос мужа: - Я люблю тебя и всегда буду с тобой. - Я тоже люблю тебя и никогда не брошу, - прошептала Эльвира, прежде чем отключиться. Утром спросонья Эльвира не сразу сообразила, что что-то не так, как прежде. Чуть позже она поняла, что прижимается щекой к плечу Ульмана. Её рука покоилась на покрытой пушком груди мужа. Ульман спал, обнимая жену. Посмотрев на спящего Ульмана, Эльвира невольно улыбнулась. «А он ещё милее, когда спит», - подумала она. В этот момент Ульман замычал и проснулся. - Привет, - сказал он, посмотрев на Эльвиру. - Как ты? - Хорошо, - ответила Эльвира. - Очень хорошо. И так не хочется вставать! - Совсем нет охоты, - согласился Ульман. - Так бы и пролежал весь день рядом с тобой. Но ты знаешь Мельника: надо явиться - значит, надо явиться. Приказы не обсуждаются. - Ну ничего, у нас будет ещё время побыть вдвоём. Мельник ждал их у эскалаторов. - Ну наконец-то! - облегчённо сказал он. - Я вас уже три часа жду. Я с вечера снова осмотрел план разведанной территории Москвы, а утром сходил на разведку. Недалеко от Ботанического Сада есть двухэтажный особняк. В нём явно уже полвека никто не живёт. Особняк пострадал только от времени - взрывы его странным образом не затронули. Работать немного: стёкла, двери и ворота заменить, дорожки почистить да сад в порядок привести. Там вы сможете поселиться вместе с Ханом и Хантером. Считайте это подарком на свадьбу. Особняк действительно оказался таким, как говорил Мельник. С трудом открыв покосившиеся и заржавевшие ворота, небольшая семья пошла по заваленной сухими листьями и принесённым откуда-то ветром мусором дорожке к дому. - Как бесхозяйственно, - простонал Ульман. - Это ж сколько картошки, моркови, грибов и капусты здесь можно насадить! - Вот дерьмо! - неожиданно сказал Хантер. - Хантер, - рявкнул Хан, - поаккуратнее с выражениями! - Это не выражение, дядя, - пояснил Хантер, - это сама субстанция. И я в неё наступил. - Это на счастье, - усмехнулся Ульман. - Лучше быть повнимательнее, - сказала Эльвира. - Если тут есть помёт, значит, его кто-то оставил. Тут её привлекло движение в кустах. Хантер приготовился стрелять из «Стечкина», но Эльвира остановила его: - Не надо, Хантер! Всем не стрелять! Она напугана не меньше нашего. - Кто она? - не понял Ульман. - Самка стража. В кустах прячутся три кикиморы. Это её детёныши. И действительно - там, где шелестели кусты, обнаружилось большое, покрытое серой шерстью, похожее на крысу существо - страж. Из кустов выглядывали три существа, похожие на стража, но лысые и поменьше - кикиморы, детёныши стража. Они были меньше тех кикимор, что Ульман, Хан, Эльвира и Хантер видели в туннелях метро. Это говорило о том, что эти три кикиморы родились только недавно. Сходству кикимор и стража с крысами никто не удивился - все знали, что стражи произошли от крыс. - Она боится за своих детёнышей, - пояснила Эльвира. - Попробую поговорить с ней. Произошедший разговор Ульман, Хан и Хантер прекрасно поняли, ибо телепат может понимать язык животных. - Не бойся нас, - сказала Эльвира. - Мы не причиним тебе и твоим детёнышам вреда. - А вы защитите нас? - спросила самка стража. - Птеродактили могут сожрать моих малышей. А если они сожрут меня, кто будет их растить? - Если хочешь, можешь остаться у нас. И ты, и твои детёныши будете в безопасности. Да и чем плохи домашние питомцы? Посмотрев на кикимор, самка стража сказала: - Мы остаёмся. Кикиморы подбежали к матери. Осмотрев их, Эльвира сказала: - Ульман, отец, Хантер, тут три кикиморы: две самки и самец. Вместе с матерью их четверо. Нас вместе со мной тоже четверо: трое мужчин и женщина. Эти крыски предназначены нашей семье. - Вот что, молодёжь, - сказал Хан. - Кормить своих кикимор будете сами. Было понятно, что Хан выбрал своим питомцем мать кикимор. В честь покойной жены он назвал свою питомицу Лилией. Эльвира выбрала кикимору-самца, назвав его Данилой в честь брамина, который сопровождал Артёма в Великой Библиотеке. Хантер назвал свою питомицу Скалой, а Ульман выбрал своей кикиморе имя Луна.