Цвет Свободы

      Нея отстранено глядела перед собой.       Нет, разумеется, она знала, что когда-нибудь это произойдет. Но почему-то теперь девушка надеялась, что он хотя бы попрощается. Вместо этого он снова ушел. Безмолвно. Как и в прошлый раз. Дочитанная книга аккуратно покоилась на полу, рядом с огарком от свечи и сложенным одеялом.       Где-то внутри резко стало пусто. Они ведь даже не друзья. Только имена друг друга и знают. Но… Почему так холодно и одиноко? Надо же, за такой короткий срок привязаться к такому человеку как Ривай. Нея горько усмехнулась и медленно опустилась на колени, протягивая руку к старой книге. Перелистнув сероватые страницы, она громко захлопнула ее, закрыв глаза, уткнулась лбом в корочку. Может для парня она так и осталась глупой девчонкой, но вот для нее угрюмый незнакомец все же стал другом. Если Ривай опять решил уйти, то вряд ли уже вернется. Тогда он сбежал: раненый зверь, мечущийся в недоверии. Теперь это было осознанное решение.       Нея как в тумане спустилась вниз, приступая к своим обязанностям. Собственно, что еще оставалось делать? Скоро вернется отец, может, в этот раз он привезет что-нибудь интересное для своей дочери. Щетка для лошади выпала из рук, девушка устало опустила глаза и наклонилась чтобы ее поднять. Внезапно чья-то рука подобрала щетку и протянула ей. Нея удивленно подняла голову.       Ривай. Стоит рядом. На лице знакомое безразличие, темные волосы слегка растрепаны, а в руках какой-то сверток.       — Держи, это тебе, — сказал он, впихивая ей в руки нечто.       Девушка машинально приняла сверток, мельком взглянув, а потом снова, не веря, посмотрела на парня.       — Ты вернулся… — прошептала она.       Ривай не успевает понять, что она имеет в виду, тем более ответить. Нея потом в сотый раз задается вопросом на кой-черт она это сделала. Порыв какой-то ненормальной радости заставляет ее податься вперед и крепко обхватить руками плечи парня, прижимая к себе как старого друга, не видевшего много лет. Обычно, когда кто-то нарушает его личное пространство, он дергается, но сейчас Ривай замер, широко распахнув глаза.       — Я думала, ты ушел, — всхлипнула Нея куда-то в плечо.       Он не знал, что ответить. Он не понимает, почему она такая.       — Хорош по мне сопли размазывать, — бурчит Ривай, а девушка улыбнулась и прижалась еще сильнее. Только потом, спустя несколько часов, до нее дойдет, что впервые он не пытался ее оттолкнуть или отодвинуться сам.       В свертке обнаружились странные круглые оранжевые шарики с необычным запахом, и Нея узнает в них апельсины.       — Где ты их взял? — пораженно спрашивает она, разглядывая рыжий плод, покрытый порами.       Ривай неопределенно повел плечами. Девушка больше не спрашивает. Меньше знаешь — крепче спишь. Вряд ли он кого-то прихлопнул за, пусть и редкие в этих краях, фрукты, а вот украсть мог запросто. Но зачем так рисковать и лезть в город, где шастает полиция? Нея медленно перевела взгляд на парня. Возможно, в ответ на ее доброту, он тоже по своему пытается отблагодарить? С каким трудом он тогда выдавил из себя простое «спасибо». И эти апельсины… Это не просто прихоть, Ривай не относился к таким людям, которые запросто могут что-то дать другому человеку.       Нея села рядом с ним на пол, прижимаясь плечом и протягивая половинку почищенного фрукта.       — Ешь сама, — отворачивается он.       — Ты же сам говорил, что никогда не пробовал. Вкусно же! Да и какое удовольствие трескать в одну моську, если не с кем поделиться?       — Вот и поделись с кем-нибудь, дело твоё.       — Я делюсь с тобой.       Ривай не нашел что на это ответить и молча принял дольку.       — Нея…       Девушка вздрогнула. Он никогда не называл ее по имени. «Глупая девчонка», «идиотка», «эй, ты»… как угодно, но по имени ни разу.       — Почему ты это делаешь?       — Делаю… что?       — Не строй из себя балбесину, ты поняла.       Нея морщится, эти резкие словечки всегда сбивают с толку и настраивают на неприятный лад, но в данном случае обращать внимания не стоит.       — Не знаю. Ты хороший.       Вот так вот. Парень долго молчит, хмуро смотря в противоположную стенку. Сказать, что ответ поставил его в тупик, ничего не сказать.       — И это всё?       — Ага… — девушка пожала плечами. — Оскорбления можешь оставить при себе, я и так в курсе.       — И тем не менее ты идиотка.       — Ну спасибо, коротышка.       Быстрый пинок под коленку. Нея подпрыгнула, шипя под зубы.       — Нельзя же так! — воскликнула она, со слезами на глазах поворачиваясь к нему. Тот невозмутимо смотрит на нее. И вот на кой-черт, спрашивается, оно ей надо…       А где-то внутри душа упрямо фыркает. Надо.

***

      Нея буквально влетела в конюшню, шумным вихрем проносясь мимо лошадей.       — Ривай! Ривай!       Парень обернулся на ее зов и подошел к краю пола.       — Быстро в дом! — она нетерпеливо топчется, пока он спускается.       На вопросительный взгляд парня выпалила всего два слова: «Отец вернулся», отчаянно жестикулируя, дернула его за руку, но быстро отпустила, вспомнив пункт насчет личного пространства. Однако уже через несколько секунд, хотя Ривай и так уже следует за ней, все-таки схватила ладонь парня, забывшись. Поскольку они уже подбежали к дому, тот решил не обращать на это внимания.       Нея замерла у двери, хлопая себя свободной ладонью по лбу.       — Блин, мама! — она обернулась на парня. — Так, я сейчас ее отвлеку. Второй этаж, левая дверь.       — Понял.       Девушка нервно кивнула в ответ, открыла дверь и, громко топая, направилась в гостиную. Едва стали слышны голоса, причем девушка старательно говорила на тон выше, Ривай бесшумно проскользнул внутрь. Нашарив взглядом лестницу, он уже было собрался быстро взобраться наверх, но тут услышал Нею, излишне шумно подавшую голос.       — Пап! Ты куда?       — Телегу распрягать, куда ж еще? — ответил мужской хрипловатый голос.       Темноволосый парень отступил в тень за широким шкафом. И вовремя. Из-за дверной арки выступил широкоплечий мужчина в дорожном сером костюме. Ривай успел заметить чуть покрытый морщинами профиль и отросшие почти до плеч седоватые волосы. Вслед за ним выскочила девчонка, буквально прилипнув к его руке.       — Тебе помочь? — спросила она.       — Ну, если хочешь, — добродушно усмехнулся мужчина, ласково потрепав дочку по голове.       Нея улыбнулась, прижавшись щекой плечу отца.       — Как же я рада, что ты вернулся, папа.       — Я-то как рад! Ох и жесткие же койки в этих паршивых гостиницах.       Девушка прыснула в кулак. Тут Нея краем глаза заметила Ривая, замершего позади них. Испуганно вытаращив глаза, девушка быстро отвернулась к отцу, затараторив какую-то чушь и настойчиво ускоряя его подойти к выходу. Низко пригнувшись, парень проскочил к лестнице и благополучно поднялся на второй этаж, не выдав себя ни единым звуком или шорохом. Медленно, чтобы не скрипнули петли, он открыл дверь, которая находилась с левой стороны, проскользнул внутрь и так же аккуратно закрыл ее с другой стороны, прислушиваясь. Внизу было тихо.       Он выдохнул, закрывая глаза. Ей-богу, смешно даже.       Нет, определенно ему пора уходить. Если до этого теплое и чистое помещение конюшни можно было назвать убежищем, то теперь вся идиллия разрушилась. Как бы они не прятались, рано или поздно вероятность столкнуться случайно с отцом Неи все равно бы исполнилась. Далеко не факт, что ему не вздумается заглянуть наверх и девушка успеет его предупредить. И ладно бы он был соседским мальчишкой или просто прикинулся бездомным бродягой. Ее отец был в большом городе, уж там-то о Ривае точно знают.       Решено, как только наступит ночь, он незаметно уйдет. С вопросом куда как-нибудь разберется. Ну, а пока придется поторчать здесь, тоже неплохо.       Парень огляделся. Обычная комнатушка: шкаф, комод с зеркалом над ним, письменный стол со стулом, тумбочка и кровать, постельное белье на которой было почему-то шиворот-навыворот, словно некто просто взял одеяло, подушку и простынь и скатал в ком. На широком подоконнике в двух горшках цвели неизвестные ему растения с маленькими белыми цветочками на веточках меж листьев. Стол как раз был придвинут к этому подоконнику, чтобы свет из окна днем падал на поверхность, не создавая тени от сидящего за ним. На столе были разбросаны листки, исписанные и нет, разные карандаши, расческа, из чернильницы торчали пара перьев, вокруг которой виднелись капельки засохших чернил, на краю двумя неровными стопками лежали несколько книг, около одной из них стояла линзой вниз маленькая подзорная труба. На спинке стула небрежно висели какие-то вещи.       Ривай нервно дернул глазом. Когда девчонка вернется, ее ждет уборка. Но в остальном всё было довольно-таки уютно, даже не смотря на небольшой бардак в области стола и кровати.       Парень еще немного постоял в центре комнаты рассматривая каждую деталь. Ведь в основном те места, где он обычно ночевал и где бывал, мало походили на это помещение. Грязные подворотни, обшарпанные комнатушки, вонючие пабы. Эта же комната была пропитана жизнью, жизнью Неи, ее семьи.       Ривай подошел к столу, бесцеремонно скинув все вещи со стула на кровать — все равно ей прибираться, он сел, подперев голову рукой. Сколько ждать девушку — неизвестно, а заняться все равно нечем. Хмуро рассматривая беспорядок на столе, парень задумался, стоит ли вообще тут что-то трогать. С одной стороны, копаться в чужих вещах вроде как нехорошо, это вам не трупы обкрадывать, они претензий не предъявят. С другой стороны, в шкафы и ящики не запрятано, ключом не заперто, значит, ничего важного и ценного здесь нет. Было бы — сказала бы. И плевать, что у девчонки башка порой дырявее ситца. Поэтому без малейшего писка совести Ривай сдвинул карандаши вбок и взглянул на верхний желтоватый лист: просто пара каких-то линий, словно проба карандаша на бумаге. Под ним обнаружился помятый обрывок списка продуктов, написанный торопливым скачущим почерком. Несколько чистых листов и пара с пятнами чая или капельками от чернильницы. Еще Ривай увидел незамысловатые рисунки пейзажей простым карандашом. Небо, поля, деревья, чуть накренившиеся, видимо от ветра. Таких рисунков было несколько, на некоторых были прорисованы очертания пасущихся лошадей. До звания художника девчонка явно не дотягивала. Но что-то зацепило его в этих набросках. Словно чего-то не хватало. Парень взял два почти одинаковых рисунка — вид из ее окна на леса, пытаясь понять, что не так. Он поднял их на уровень лица, с минуту сравнивая природу настоящую и нарисованную, пока, наконец, не нашел отличие. Стены. На ее рисунках нигде не было стен. Там, где над лесом вздымалась темно-серая полоса, граница дозволенного, предел свободы, на ее двухцветном просторе за деревьями сразу начиналось небо.       Ривай тихо хмыкнул. У каждого свои мечты, но, порой кажется, что одна есть у всех. Отложив пейзажи в сторону, он принялся рассматривать следующий рисунок. Лицо женщины, наверное, ее матери. Ривай видел ее только пару раз и то мельком, похоже, что она. Дальше было пару рисунков лошадей, в полный рост и только морды, еще пейзаж, уже неизвестный Риваю, деревня и… тут рука его дрогнула.       Он неверяще смотрел на следующий рисунок. На нем был изображен он сам. Чуть повернутое в бок лицо, темные волосы, заштрихованные на скорую руку, глаза безразлично смотрят куда-то в сторону. Просто лицо, таким видела его девушка. Ни грязным оборванцем, ни убийцей с жестоким взглядом, ничего лишнего, просто таким, какой он есть. Зачем она его нарисовала? Ривай отложил рисунки. Странная все-таки девица.       Дальше последовала очередь книг, так как заняться попросту было нечем. Без интереса отложив те, которые он уже читал, Ривай открыл другую и углубился в текст.       Солнце плавно опускалось за горизонт.