Возвращая душу

Гриммджо, взглянув на расслабленное лицо и убедившись, что мальчишка спит без задних ног и видит сто первый сон, подхватил его и понес наверх – укладывать спать. За окном продолжала бушевать стихия, своим шумом перекрывая скрип потревоженных ступеней. По карнизу яростно долбил дождь, вдали громогласно выли сигнализации, испугавшиеся раскатов грома. Природа бесновалась. Ичиго был аккуратно уложен на кровать и бережно укрыт одеялом, хотя он, конечно же, об этом не подозревал. Он хмурился и причмокивал, изредка вздрагивая из-за слишком громких звуков, доносящихся с улицы. Джагерджаг только удивлялся, как тот еще не проснулся? Сам парень не мог спать в грозу, потому что его не в меру чуткий слух улавливал даже шорохи листвы, что уж тут говорить о громогласном вое… Гриммджо тихо выдохнул, с удивлением понимая, что почти не дышал, пока нес маленькое безвольное тельце, и прикрыл за собой дверь с той стороны. Он спустился на кухню и поставил на печку вариться ароматные кофейные зерна. Этот воистину чудесный напиток снабжал его силами и бодростью на довольно долгое время, правда, позднее волнами начинала приходить усталость и апатия, норовя утянуть за собой, но в редкие периоды непогоды это было отличным средством от головной боли. Парень плавно «перетек» на стул и уставился в не зашторенное окно, наблюдая за маршем крупных капель дождя по растущим с геометрической прогрессией лужам. Канализационные сливы просто не успевали поглощать такое огромное количество жидкости, и потому вдоль дорог начали постепенно расти небольшие реки мутной грязной воды, уносящие за собой всю пыль и духоту знойного лета. А ведь это было только начало июля. Только ли? Для голубоглазого парня этот месяц прошел на удивление быстро и незаметно, может, из-за частых в этом году встреч с друзьями, а может, благодаря неугомонному Клубничному, который перевернул размеренную жизнь Гриммджо с ног на голову. Он никогда не любил детей, это хорошо уяснили все его друзья. По его мнению, нынешняя ребятня была слишком беззаботной и безответственной, привыкшая все получать с легкой руки за счет родителей. Таким не место во взрослом мире, где каждый сам за себя, где каждый до последнего борется за кусок добычи, где нет места жалости и сочувствию. Ичиго был другим. Он, хотя родители и заботились о нем, не сидел у них на шее. Гриммджо понял это по подслушанному разговору с теми детьми, которые хотели поиздеваться над Клубничкой. Последний ни разу не заикнулся, что может нажаловаться старшим. А, может, он просто не успел? Ведь Вожак поспешил избавить его от проблем. Джагерджаг тряхнул темноволосой головой, отгоняя свои непрошенные и совершенно нежеланные мысли: разочаровываться в мальчике не хотелось, ведь он стал чем-то вроде маленького огонька в серой жизни парня. Но ведь он не любит детей… От очередного роя зудящих мыслей его отвлек аромат, плавно плывущий по комнате и перетекающий в другие. Вот что Гриммджо больше всего любил в кофе, так это его запах: нерезкий, но заметный, с привкусом горечи. Раньше его мать всегда варила кофе по утрам перед работой, и иногда, когда маленький Гримм просыпался, ему тоже наливали крепкий напиток. В эти редкие моменты он общался со своей мамой, рассказывал об успехах в школе или просто слушал небольшие забавные истории из школьных лет родителей. Тогда он был действительно счастлив, хотелось смеяться и улыбаться, чем они и занимались. В эти моменты они были семьей… У Ичиго есть семья, большая и дружная, но тогда, сидящий на качелях с опущенной головой, он казался одиноким. Может, именно поэтому Вожак заступился за него? Он, как никто другой, знал, каково это – чувствовать себя брошенным при живых родителях. Но у него всегда была отдушина в виде многочисленных друзей, которые стояли друг за друга горой. А еще были девушки, готовые об стенку биться головой за подаренное им приветствие. Хотя они и сейчас никуда не делись – все так же бегают за ним толпами, оглодавшие по ласкам симпатичных парней. Но это и неудивительно, ведь все меньше и меньше молодежи продолжает вести хоть мало-мальски здоровый образ жизни. Напротив, они очень увлеченно и активно её губят. Наркотики, алкоголь, сигареты – Гриммджо никогда этого не признавал, хоть и любил иногда пропустить с друзьями баночку пива, сидя в любимом дворе. Но одно дело – немного выпить с друзьями, а другое – напиться до потери сознания. Такие люди, как правило, стремились убежать от реальности, сломленные своими проблемами. Так не проще ли их решить раз и навсегда? Или наркоманы, которые тоже хотят спрятаться от боли, погрузившись в мир поддельной радости и веселья? Не проще собраться и вместе сходить… да хоть в тот же парк аттракционов? И дешевле, и ощущения незабываемые. Курящие люди просто не могут справиться со своими чувствами, пытаясь успокоить бушующую бурю внутри себя, вдыхая губительный никотин. Можно ведь научиться контролировать свои эмоции. И пусть это сложно, но уж лучше так, чем умереть потом от рака легких или чего-то подобного. Нет, Гриммджо никогда не поймет этих людей. С самого школьного времени он стал презирать этих людей и считать их слабаками, ведь он сам не поддался искушению, когда умерла его горячо любимая мама. Среди его друзей много кто курил, но он привык закрывать на это глаза, потому что их дурные привычки с лихвой компенсировал вздорный характер. Сколько они чудили в школе и в институте, невозможно вспомнить без улыбки на лице. Взять хоть тот случай со скелетом, когда им захотелось узнать, из чего он состоит. Уже нельзя вспомнить, кто предложил тогда подобную глупость, но буквально через пару минут правая рука скелета горела лучше любого факела, а горе экспериментаторы тушили её тряпками для доски. А потом Рысь догадалась взять огнетушитель. В итоге, пока все тот же русый парень возил тряпкой по полу, размазывая следы их проделки, остальные не без труда засовывали испорченного Федора – так звали скелета – в шкаф с классными принадлежностями, типа мела, тряпок, швабр и т.д. С правого бока у деревянного короба были полки, а с левого – просто пространство, куда и был удачно запихан подпорченный биологический агрегат. Тряпки выкинули в форточку и, испугавшись гневного вскрика снизу, унесли свои ноги с места преступления, только пятки сверкнули. А на следующем уроке их одноклассница Мика обнаружила пропажу тряпок с доски и решила взять новые… из шкафа. Какой стоял визг, когда она открыла дверки, а на неё рухнул подпаленный скелет… У бедной девушки потом весь день дергались правая рука и левый глаз, притом синхронно. Парни тогда ржали весь урок и истерично похихикивали на других. И как их тогда не раскусили? Спасибо Ками за это… Гриммджо улыбнулся своим воспоминаниям и пошел в комнату родителей Ичиго, куда его заселил последний на время ночевки. Комната была чуть дальше той, в которой жиль мальчик, и потому парень затаил дыхание, со всей своей осторожностью пробираясь мимо двери с табличкой «15». И вот, когда опасная зона была почти преодолена, его остановили странные звуки, доносившиеся из-за закрытой двери. Неужели это… всхлипывания?