Возвращая душу

Ичиго ошарашенно разглядывал своего ночного гостя, который сидел на его кровати, свесив ноги и точно так же разглядывая хозяина комнаты. Это был мальчик с темными, почти черными волосами и серыми водянистыми глазами. Он был очень бледный, можно даже сказать, что прозрачный, если люди могут быть такими. Интересно, что он тут делает и как вообще попал в дом. Гостем он точно не был. Однако, не смотря на всю абсурдность ситуации, на еще юном личике сохранялось спокойствие, лишь с небольшой долей интереса и грусти. Очевидно, что у него случилось в жизни что-то очень плохое, и это событие оставило свой след на чуть опущенных уголках губ и разрезе глаз, в трагическом изломе бровей и болезненной худобе, которая легко угадывалась через длинную белоснежную рубашку. Такие еще в больнице пациенты носят. А теперь, внимание (!), вопрос: что здесь делает пациент непонятно какой больницы поздно вечером? В том, что этот мальчик болен, сомнений не было. По крайней мере, это объясняло худобу и маску скорби на лице. Стоп… Он же болен! Его нужно вернуть в госпиталь! Только для этого нужно узнать, кто он и откуда. - Привет, – робко начал Ичиго, боясь спугнуть своего гостя. - Привет, – услышал он такой же нерешительный ответ. - А ты кто вообще? - выпалил рыжик и только потом осознал, что этот вопрос прозвучал довольно грубо, но слово не воробей – вылетит, не поймаешь, так что было поздно что-либо менять. Настала неловкая пауза, которую никто не решался нарушить. Брюнет нахмурился, начав задумчиво кусать нижнюю губу. Казалось, что он обдумывает что-то очень значимое, о чем собирается поделиться с Куросаки, но не может подобрать слова или же ему просто не хватает смелости. Наконец, после не очень долгих раздумий он поднял свой решительный взгляд и четко сказал: - Я призрак. - Нет. Ичиго вовсе не удивился. Он уже давно узнал, что иногда видит тех, кого не видят другие. Как потом оказалось, это были души умерших, которые по непонятной причине не могут упокоиться. Они постоянно были в разных местах, однако всегда вблизи места собственной смерти. Но рыжик точно не слышал никаких сообщений о погибших в данной местности мальчиках. Район был небольшим, со всеми соседями семья Куросаки дружила, так что слухи о таком происшествии сразу стали бы известны всей округе. - А что ты тут делаешь? – Вполне логичный вопрос, учитывая все ранее озвученные факты. - Сижу, – пожал плечами дух. - Это я вижу. Но почему ты сидишь именно здесь? Как ты тут оказался? – это было действительно интересно. Неужели призраки способны покидать место гибели и уходить на далекие расстояния? - Когда я был маленький, в моей голове обнаружили очень странное заболевание. В районе затылка у меня находится на пару нервных окончаний больше, чем у обычного человека. Они очень тесно переплетены, из-за чего пережаты. Как результат, иногда у меня случались приступы. Жить таким образом было очень сложно, ведь мне нельзя было испытывать сильные эмоциональные и физические нагрузки. – Мальчик вздохнул и, помассировав пальцами виски, перешел к самой сути: – Не так давно у меня случился особенно сильный приступ, после которого я впал в кому, и сейчас врачи решают, стоит ли мне делать операцию, когда организм особенно ослаблен. - Но, насколько мне известно, душа не покидают тело, когда оно в коме, – Ичиго всерьез озадачился этим вопросом. Как так? Он же еще жив и может очнуться. - Знаю. Но мое состояние становится все хуже и хуже, хотя врачи этого не видят. Я чувствую это. Чувствую, что скоро умру. Меня нужно срочно оперировать, но они не хотят, – он склонил голову, показывая все свое отчаяние и обреченность. Он был сломлен. - И нельзя ничего сделать? - Вряд ли. Врачи не видят духов, и я никак не могу рассказать им все это, - мальчик поджал губы, ища что-то в окне. Там сгущались сумерки, охватывая все больше и больше территории. Ночь вступала в свои права. - А в какой ты больнице лежишь? – рыжую голову вдруг осенило. Если мальчик лежит в больнице их семьи, то он мог бы поговорить со своим отцом. - В клинике «Куросаки», - казалось, дух почувствовал явное оживление своего собеседника и с интересом повернул к нему голову. - Это же замечательно! – Ичиго даже хлопнул в ладоши. Он может помочь и непременно сделает это. Единственное, что оставалось - заранее придумать, как начать разговор с Иссином. Не мог же он просто подойти и сказать: «Ты знаешь, пап, мне тут душа по секрету сказала, что ее тело следует прооперировать, иначе она копыта откинет». Отец бы ему после такого заявления лично палату подобрал бы. Это раньше Ичиго говорил маме, что видит странных людей с цепями, торчащими из груди. Тогда он был еще младше, года четыре, может, и «мог нафантазировать себе все, что угодно», – так считали его родители. А потом он перестал говорить об этом так часто, единственное, что его выдавало, – склонность путать призраков с живыми людьми. А иногда попадались настолько интересные экземпляры, что мысли об осторожности легко покидали голову. За это рыжика и не любили. Более того, он сам знал, что со стороны выглядит очень глупо, говоря с духами, которых никто больше не видит. Возможно, помимо Куросаки и были люди, видящие духов, да только знакомых таких мальчик не имел. Или же все «особенные» люди очень хорошо скрывают свое отличие. Тяжкий груз – скрывать такую тайну. Нельзя ни с кем поделиться своими переживаниями и мыслями, спросить совета. Например, Ичиго никогда не знал, зачем нужна эта цепь. Души тоже не давали внятного ответа: то они говорили, что эта связь с телом, то проводник к месту гибели, ориентир к дому погибшего и еще много чего. Во все эти теории верилось с трудом, ведь не может человек жить на сцене. А рыжику встречался дух, цепь которого тянулась именно туда. Они вдвоем тогда пытались понять, почему так, а потом дух просто-напросто исчез. Даже никаких следов не осталось. Единственное, что было удивительно: в том самом месте попадали все столбы электропередач. Сами собой. А еще там, кажется, были странные полосы на стене, будто след огромных когтей. Долго еще люди обходили это место стороной, и вовсе не из-за страха или чего-то в этом роде. Нет. Просто там была аура очень плохая: черная и зловещая. Она-то и отпугивала всех. А рыжик, как человек, чувствующий и видящий духов, ощущал её особенно сильно. Его аж в дрожь бросало, когда он мимо проходил. Нечто подобное было еще в нескольких местах. В некоторых даже следов не осталось. Просто в один прекрасный день что-то мутно-болотное окутывало место, и долгое время пугало горожан. - Почему это тебя так радует? – вывел мальчика из раздумий дух. - Это больница моего отца, – тут же начал воодушевленно объяснять Ичиго, – я могу попросить его провести операцию, и ты будешь жить! - Правда? А когда? – призрак тоже заметно оживился, услышав столь радостные новости. - Ну, сегодня у папы ночное дежурство. Привезли кого-то очень тяжело больного, и его вызвали. Завтра утром, я думаю, – прикинул рыжик, садясь рядам со своим гостем. - Это здорово! – оживился последний. Они еще какое-то время болтали обо всем и ни о чем. Мальчик рассказывал о том, какие у него родители, как он провел свое детство, про обследование и еще много интересных вещей. Интересовался жизнью самого Ичиго и вообще был очень общительной личностью. Было очень приятно разговаривать с ним, но уже в середине беседы у рыжика появилось непонятное чувство беспокойства. Оно постепенно росло с каждой минутой и было очень неприятным. Будто ты надел колючий шарф: вроде и потерпеть можно, но снять хочется, ибо вовсе не комфортно. Игнорировать его становилось все сложнее и сложнее, но Ичиго честно пытался это делать. Видимо душа тоже что-то почувствовала. Кир, а именно так его звали, вдруг замолчал и нервно передернул плечами. - Ты чувствуешь это? – спросил он, оглядываясь на плотно закрытое окно. - Да. Это мерзко, – поморщился Ичиго. - Откуда оно? – только рыжик хотел что-то ответить, как потребность в этом отпала: леденящая душу волна прошла сквозь них, сковывая тела. Как будто тебя болотной грязью облили, и ты не можешь её сбросить с себя. Это было то самое чувство.