Y-27-z часть первая

      Плевался Язу ещё долго. А Рено не переставал посмеиваться, глядя на это. Одного глотка кофе хватило, чтобы горечь и вкус чего-то явно горелого намертво поселились во рту, аж передёргивало. Лучше бы зелье так запомнилось, ей-богу. Тифа, конечно, дала конфету, но это не особенно помогло.       Больше Язу не верил книжкам. Всё, что они так восхваляли, оказалось полным дерьмом.       «Туман войны», «амброзия людей». Теперь страшно было представить, чем окажется «обжигающая и леденящая одновременно водка». Наверное, как залить себе в глотку йода.       Они с Рено вышли через парадный вход бара на улицу с металлическими арками и скульптурами на них. После дождя на асфальте остались лужи грязной воды, а все здания потемнели, усугубляя без того мрачный вид города. С труб и проводов срывались крупные холодные капли, норовившие нырнуть за шиворот. Однако вокруг почти не стало назойливых шумных людей, разве что в окнах мелькали силуэты.       — Где вертолёт? — Язу глянул по сторонам.       — Там, куда он приземлился после твоих манёвров на моцыке, ёпт, — не оборачиваясь, сказал Рено и поманил рукой. — Пошли, прогуляемся.       — До вашего штаба? — что-то подсказывало, что это далековато. Кадаж добирался туда больше часа. В ответ на это предложение турк усмехнулся и сунул руки в карманы. Он направился к лестницам ближайшего магазинчика с яркой табличкой «Открыто».       Язу это всё достало. Он подскочил к Рено и, развернув за ворот рубашки, приложил об дверь. Перемиксеренные внутренние органы вновь решили иммигрировать, но им никто не позволил.       — Аккуратней с этой штукой, парень, сам порежешься, ёпт! — он широко улыбался, хотя к его пульсирующей от крови вене была прижата одна из опасных бритв. — Хочешь поговорить...       — Я хочу увидеть брата! — Язу слегка надавил на лезвие, и капля крови начала собираться на острие. Но физиономию Рено это не изменило, даже не сбило дыхания.       — Хочешь поговорить — дай мне купить сигареты, а то они кончились. Если ты убьёшь меня, то кто тебя отведёт в Шин-ра? Ты, вроде, парень спокойный, а сейчас рожа, как у моей бывшей во время месячных, ёпт.       Язу фыркнул и отпустил рубашку. Он отошёл в сторону по верхней ступени, облокотился на опору, позволив себе прокашляться. Тифа предупредила, что самое страшное, если горлом кровь пойдёт, но сплюнутая слюна оказалась прозрачной.       — Эй! Давай-ка сюда эту штуку.       — А если не дам? Силой отнимешь? Я тебя сильней, так?       — Не после Тифиной ласки, ёпт. Давай-ка сюда, если не хочешь получить свои вольты, дружок, — недовольно прижимая тыльную сторону ладони к ранке, Рено вытащил дубинку и пару раз демонстративно щёлкнул током. Язу показал бритву и бросил в урну из большого ведра краски.       — Остальные — тоже.       Пачка полетела следом. Рено, впрочем, окончательно не успокоился. Он похлопал карманы и отправил в мусор нить, порошок в пакетике и выудил какую-то записку.       — Гляди-ка! — на нахальном лице растянулась ухмылка. — Тебе письмо от новой мамочки! Не теряй его, ёпт. И пошли за мной, нечего тебе на улице одному торчать, — он протянул эту сложенную несколько раз бумажку, выдранную из маленького блокнота в клеточку. От него пахло выпечкой и жареным луком.       «Ты сказал, что всё в порядке, но если передумаешь, то вот мой номер и адрес. Береги себя». Ниже цифры и название улицы. Цветная улица. Как иронично!       Внутри магазина гудели холодильники-лари. По крошечному телевизору среди шумов и помех разговаривали люди, и молоденькая девушка не сводила взгляда с экрана, а за ней полки пестрели таким количеством разномастного товара, что сложно было вычленить что-то одно.       Лоза из похожего магазинчика они с Кадом вытаскивали силой: сирена орала, как сумасшедшая, а торговец с дырой во лбу разбил стеклянную витрину. Его замершее и перемазанное кровью лицо отражалось в осколках.       Рено ни в кого не стрелял, разве что глазками. Язу и не догадывался, насколько точное это выражение: стоило Мухомору улыбнуться да сказать пару фраз, как девушка-продавец не только отвлеклась от телевизора, но и мило захихикала. Она достала несколько пачек сигарет с символами яблока какого-то странного оттенка. Отчего-то от их вида Язу стало мутить, и пришлось поболтать головой. Что-то было не так с этой книгой и яблоками. Спросить ли Рено потом?       — С вас сто двадцать гил.       — Держи, — он достал из кармана смятые бумажки, и девушка вернула мелочь. Да, именно так это и делалось. Теперь вспомнилось.       — Мне… мне вот этих. Две, — Язу ткнул пальцем. Девушка протянула шоколадные батончики и забрала протянутые монеты.       — Спасибо, — он сгрёб купленное и сунул рядом с запиской в порядочно опустевший после обыска карман и вышел из магазина, на прощание звякнувшего маленьким колокольчиком.       — Откуда у тебя часы и денежки, ёпт? Грабанул кого по дороге? — Рено спустился по лестницам на вспученный асфальт и, опасливо оглядываясь по сторонам, зашёл под деревянный мостик между двумя домами.       — Типа. Нужна была другая одежда.       — Постарайся не убивать при этом гражданских. От этого и тебе, и мне будет куча проблем.       — Пусть не лезут.       — Про «лезут» ты потом не мне объясняй. А за такие дела тебя быстро отправят на тот свет, заклеймив психопатом, ёпт. Оно тебе надо? — Рено прикурил сигарету большой блестящей зажигалкой.       — Просто отвези меня к брату.       — Да, отвезут тебя, не бойся. Сам потом наружу будешь проситься, так что наслаждайся, пока можешь. Хилин Лодж такое тухлое болото, что даже Елена иногда воет волком со скуки. А тут, бишь, экшена сколько за пару дней, ёпт!       Тут Рено не лгал. С самого момента, как они вылезли из лабораторий, Язу было хреново, паршиво, погано, чертовски больно и очень гадко, но скучно — никогда.       — Что тебе вообще от меня надо?       — А вот теперь мы подошли к десерту! — Мухомор довольно выпустил струю дыма изо рта. — Вообще, я как жопой чуял, что вас больше трёх. Назови это интуицией. У тебя ещё на спине этот номер... Короче, изначально мы тебя просто притащили куда смогли, конечно. Не мотать же туда-сюда вертушку: тушка твоя не стоит, сколько бак топлива. Я хотел тебя допросить, если не окочуришься, но толку с тебя что с чокобо молока. Ну, тогда я подумал, что если не будут искать тебя, то ты оклемаешься да сбежишь к своим. Проследить за тобой проще, чем обыскивать окрестности, ёпт. Ничего личного, Поганка.       — Я в город приехал только с Кадажем и Лозом.       — В этом я окончательно убедился, когда ты радостно побежал на встречу пиздюлям Тифы, ёпт. И очень этому расстроился. Но я вот чего тебе интересного скажу: вчера ночью кто-то завалился в одну тошниловку в трущобах, спрашивал про Шин-ра и какого-то брата. Правда, разговор у него не задался. Так не задался, что всех посетителей и персонал нарубили на шашлыки. Кровищи по щиколотку было. Кто-то из бомжей описал тебя: высокий, худой, бледный, длинные седые волосы, скверные манеры и хромает на правую ногу. Сегодня я отжал фоточки с камер у ВРОшников. Ну, точно твоя копия! Я думал, он тебя искал, ёпт.       Рено протянул несколько плотных снимков, правда, слегка сморщившихся от дождя. На них мутный силуэт, снятый откуда-то с потолка, держал мужчину за воротник. А на последней он выходил из здания, держа на плече то оружие, что могло принадлежать лишь одному из них. Язу ухмыльнулся.       — Третья серия, стрелок. Номер Y-55-k, звать Юкио.       — А оружие?       — Лансет Твирл: крупнокалиберная снайперская винтовка с толстым тупым лезвием на прикладе. Может, прихватил что-то в баре. Я бы прихватил.       — Что ещё о нём знаешь, ёпт?       — Одноногий придурок. Врождённый дефект. Может здорово заехать протезом. Редкостный ханжа и тормоз.       — Если уж ТЫ так говоришь! — усмехнулся Рено. — Он тоже с незнакомцами разговаривать боится что ли?       — Замечен не был, — Язу хмыкнул и поморщился. — Чёрт с ним: отвези меня к Лозу.       — Да что с тобой не так, Поганка? Как старая пластинка, ей богу! Ты устроил трагедию из-за парня под капельницами, и чуть меня не убил, а на этого положишь болт? Он-то тебе не брат? После твоих сегодняшних приключений на него пойдут уже не с дротиками, ёпт. Разве вы не одна большая дружная семья?       — В ней не без уродов. Есть один по имени Хил, первая серия, но он не любит человеческие имена. Юкио предан ему. И их Мать — Шин-ра.       — А разве это не так?       — «Мы созданы Шин-ра, чтобы служить Шин-ра. И, как создатели, они имеют право делать с нами то, что хотят. Духи обязаны людям за факт самого существования в этом мире», — так он считает. Кадаж считал иначе.       Рено громко хихикнул, услышав это.       — То есть пацан будет целовать его светлости ножки и клясться в верности? Я бы на это посмотрел! Но тогда, это, разве Юкио не должен быть дружелюбным?       Должен был. За убийство людей Юкио бы выдали тех самых пиздюлей, если не чего-то более страшного, даже если люди из бара кидались с оружием и ругали Шин-ра, как это делала Тифа. И потом, без приказа Хила Одноногий придурок и в туалет не смог бы отлучиться, не то что заниматься переговорами. Это последняя из функций третьей серии. Что-то явно пошло не так. Юкио действовал сам. Потому что?..       Шаркающий ногами прохожий не ответил. Он был слишком занят разговором по телефону. Но всё так очевидно: потому что Хила рядом нет или он тоже лежит в коме, только не в больнице, а Юкио пытается что-то сделать.       На мгновение Язу представил, что он совсем один и остался в идиотском огромном мире с дурацкими людьми. Что он никогда, совсем никогда не увидит ни одного из братьев и будет жить с постоянным ощущением оторванности и неполноценности. Духи полноценны только когда вместе. На руках от ужаса поднялись волосы. Лоз, к счастью, просто лежал под капельницами, так? Ведь так?       — Брат точно в больнице? Ты не врёшь?       — Нисколько, ёпт.       Юкио остался один и искал Шин-ра, чтобы... нет, потому что больше ему было некуда идти или может быть они помогут Хилу, но он не понимал, что делать. Язу бы тоже не понимал. Рено надоеда и социопат, но он знал об этом мире достаточно. Духи же — почти ничего.       — Нам надо забраться повыше, — сказал Язу.       — Пошли за мной, — он бросил сигарету на землю и притушил носком ботинка.       Холодный коридор лабораторий гудел галогенными лампами, впрочем, ничего нового. От шагов приближавшихся сюда образцов поскрипывали полы. Язу следовал за Лозом в толпе, старательно удерживая себя от привычки хвататься за рукав брата.       Ведь они были уже не маленькими.       Лоз сегодня точно казался ужасно взрослым. Что-то в голосе его изменилось, как будто он за сутки переплюнул и Язу, и Кадажа. И сейчас он, тяжело свистя ноздрями, нёсся впереди всех, хотя принадлежал второй серии, а ей не положено. Остальные духи увязались просто поглазеть на цирк. Они гоготали и шёпотом переспрашивали друг друга, что такого происходит.       На входе в комнату колб, прямо перед дверью, сидел Юкио и складывал цветочки из тонкой бумаги. Он почти всегда делал кувшинки или цветки вишни, оставлял, где попало, и они находились в этом здании повсюду, как этакий след. Старфилд он сделал огромную рыбу из бумаги, и чуть раньше Язу по ней понял, как вообще выглядят эти существа. Теперь, получив глаза, конечно, он представлял их себе куда чётче.       Перед Одноногим придурком стояла целая толпа, а он даже носом не повёл и продолжал заниматься своим дурацким хобби. Ханжа!       — Пусти нас к нему! — хмурый Лоз закатал рукава. Он громко сопел и скрипел зубами. Даже пугало. Но не Юкио: он оставался неподвижен, за исключением пальцев, сворачивавших бумагу.       — Пусти, я кому сказал!       — Завтра его вам вернут. Идите обратно.       Язу так и знал, что выходки брата добром не кончатся. Не доглядели, не смогли вовремя закрыть ему рот — и вот он результат. Всё из-за этого дурацкого лунатизма и кошмаров, но это единственный способ встретиться с Матерью. Пока.       — Никуда мы не пойдём! Духи должны быть всегда вместе — так Старфилд сама сказала. Так Летун говорит! И если Кадаж там, то и мы пойдём! Пусти нас, Ю!       Юкио едва слышно усмехнулся в ответ. Он с ужасной назойливостью продолжал сворачивать бумагу, и повисло ужасное молчание, тянущееся, что прилипшая к подошве жвачка.       — Ю! Пусти нас! — повторил Лоз с ещё большей злобой в голосе. Теперь, когда он вырос, это звучало очень угрожающе, напоминало рык льва. Язу так не умел.       — Завтра вернут.       — Я тебе сейчас в глаз засвечу!       — Проблем не оберёшься. Сам знаешь, что бывает, когда дерутся.       Но если Кадажа упекли за дурное поведение, то…       Язу обогнул Лоза и подошёл к Юкио вплотную. Все остальные замерли и, кажется, даже не смели дышать.       — Свет загораживаешь, Слепошарый придурок. Убирайся.       — Боишься подраться, так?       В ответ Юкио многозначительно хмыкнул и лениво поднялся с пола. Тогда Язу моментально схватил его за воротник и со всей силы ударил лбом в переносицу.       — Эй, я с кем разговариваю, ёпт?       — А? — Язу обернулся к смеявшемуся Рено.       — Мы пришли, говорю. Ты чего залип-то, ёпт?       Они действительно стояли посреди крыши с оставленными строительными материалами. Ветер здесь казался сильней и холодней, но воздух однозначно посвежел по сравнению с духотой в подворотнях. Рено опустился на сложенные доски и потянулся, широко зевнув. Язу подошёл к окрашенной решётке по периметру крыши.       Небо ещё затягивали тучи, но на закате виднелась полоса цветного неба, и падавший оттуда свет давал насыщенные, длинные тени. Он блестел в окнах домов и далёких лужах.       Куда мог пойти Одноногий придурок с дурным характером?       Эдж по форме напоминал стрелку. Острым концом этот город уходил в пустошь с останцами — оттуда они с братьями приехали. Хорошее место для засады, но слишком много диких зверей, да и от людей далековато, чтобы пересекать равнину до города каждый раз. По правую сторону поблёскивала обширная водная гладь с длинными баржами и насыпанными на них горками. По левую — мерцали огни производственных зданий неизвестного назначения. Язу почему-то решил, что там делали асфальт и может быть переплавляли материалы. Свечки очень тёмного дыма устремлялись в небо.       И, наконец, позади стояло огромное, уродливое и разрушенное чудовище, именуемое Мидгаром. Он был на открытках, фотографиях и почти всём, что так или иначе было связано с Шин-ра, но там выглядел совершенно по-другому. Память не собиралась ничего объяснять по этому поводу.       — Где видели Юкио?       Рено лениво поднялся с досок и подошёл к решёткам, вытаскивая телефон из кармана. Он посмотрел в экран с картой, а затем — вперёд.       — Вон там, — он указал пальцем. — Видишь, вдалеке? Это почти край города. Дальше всё раскурочено, и люди оттуда, вроде, все уже переселились. Остались только самые отчаянные, но геостигма и наркота их в зомби превратила, так что таким без разницы где жить, ёпт. Там всё залито отработанной мако. Мало того, что травануться легко, так ещё и болезнь подхватить. Это не считая того, что легко себе переломать ноги, и потолок может на голову упасть.       — Оттуда город хорошо видно. Туда не пойдут. Сложно подкрасться. И рядом с людьми. Он там.       В этот момент во всём городе погасли фонари. Только широкая улица поодаль осталась светящейся, и где-то на ней вспыхнули яркие огни на одном из зданий.       — О! Девять вечера. Комендантский час начался, ёпт.       — Комендантский час?       — Ну, да. Если ты не в теме, у нас тут у планеты недавно инфаркт случился, так что реакторы едва теплятся, горючку жечь дорого, а остальное не распространено. Так что с электричеством беда, и фонари в девять вырубают. Ну, кроме центральной линии, ёпт. Пару лет назад вообще со свечками народ сидел.       Язу ещё раз посмотрел на уродливые тёмные руины города и тяжело вздохнул.       — К Ю идти опасно. Ночью примет за врагов, а я не смогу драться. Болит.       — Тогда пошли покемарим. Утро вечера мудреней, ёпт.       — Покемарим?       — Ну, да, вернёмся в ту хату, перекусим, тебя помажем чем-нибудь и хорошенько выспимся. А утром пойдём туда, искать его. Пошли давай.       И вновь встреча с Лозом откладывалась. Может быть, он проснётся завтра и позвонит сам? Тогда Язу бы стало спокойней. И что они вдвоём будут делать с Юкио? Они точно не уживутся бок-о-бок. Но Рено был прав: они братья, а братья всегда должны быть вместе, ведь так?       Оставленная строительная каска не ответила. Так и пришлось покинуть крышу без ответа.