А что, если приласкать?

Вскоре, когда ноющая боль в ногах унялась, компания принялась распаковываться. Польша вынул из истинно женской бездонной сумки пляжное полотенце (предварительно вынув для удобства фотоаппарат, зонтик, букетик подсолнухов и коллекцию значков «Kill la kill”), ибо садиться прямо на траву его не пустил Литва – «Земля холодная, вредно!». В итоге, Феликс с Торисом уселись на полотенце и отдались древнерусским забавам – принялись рвать одуванчики и плести друг другу веночки. Идиллия. Россия распластался по траве с лицом, выражающим вселенское блаженство. Латвия потоптался рядом, оглянулся по сторонам, убеждаясь, что никто его не видит. Он сперва присел на корточки перед Федерацией, а затем робко лег головой России на грудь. Ивану даже сперва почудилось, что на него уселась какая-то зверушка. Оказалось, что это просто Латвия. -- Латвия! Мне показалось, на меня белка забралась. Ты когда кашу последний раз ел? Тебя ветром не унесет? – Несмотря на применение сарказма, беспокоился Россия о Латвии совершенно искренне. -- А?.. А что т-такое?.. -- Ты совсем легкий! -- Совсем-совсем? – на глаза латыша навернулись слезы. Россия, естественно, бросился утешать плаксу. Как оказалось, маленький и беззащитный латыш плюс ко всему ещё и комплексует по поводу своих роста и веса. Мило, конечно, но совесть сжирала Россию заживо. -- Не расстраивайся, Латвия!!.. Это вовсе не плохо, что ты такой худой... То есть... Гм. Т-ты не худой, Латвия... ты... ты... хрупкий! – Россия аккуратно обнял латвийца. -- Пр-равда?.. – Райвис все ещё глотал слезы. -- Конечно! Ты... милый и хрупкий. Так бы и обнимал тебя всю-всю жизнь, правда! – Латвия в его руках притих. В надежде спрятаться от внимательного взгляда Латвия отвернулся. Россия хмыкнул, одним движением уложил Райвиса на траву, а сам оказался сверху. Латыш так и застыл, не смея отвести взгляда. Иван победно усмехнулся. -- Не плачь больше, ладно, Латвия? Ты мне нравишься таким, какой есть. Если бы ты и набрал весу, я был бы не против... Но я больше люблю стройные ножки. – последнее Россия прошептал. Он спустился вниз, к животу Галанте. Не всегда приличные мысли посещали голову латыша в присутствии возлюбленного, а потому при таком неожиданном повороте бедняга уж распрощался с собственной невинностью. Тем не менее Россия что-то буркнул и ткнулся носом в живот Латвии. Латыш попытался возразить, напомнить о том, что они тут не одни, но язык заплетался. Латвия чувствовал сквозь тонкую ткань дыхание России, по телу Республики пошла дрожь. Даже не само положение, не сами действия Брагинского оказывали такое воздействие – тот факт, что большой и грозный мужчина, внушающий панический страх подавляющему большинству стран, сейчас с неуклюжей нежностью трется щекой о его живот, мурлыкает что-то себе под нос, заставлял Латвию трепетать. -- Вот и молодец, что не плачешь. – Россия оторвался от тела латыша и мило улыбнулся. Латвия пребывал в прострации, а потому лишь слабо кивнул в ответ. Россия застыл, любуясь смущенной мордочкой. -- Р... Россия-сан... А... Эст... Эстония где?.. – и ведь не будь же Райвис Райвисом, если бы не запорол столь чувственно-романтичный момент. Иван разочарованно вздохнул, со снисхождением глядя на непутевый объект собственной любви. -- Вон там, дрыхнет. – слово «дрыхнет» Россия выплюнул с лошадиной долей презрения. Эстония моментально проснулся от дружеского бодрящего пинка русской ноги. Таким образом, вся компания бодрствовала. Страны сползлись к березке, под которой до сего момента спал Эдуард. И быстро переключились с романтичного, но бессмысленного просиживания пятой точки на нечто куда более заманчивое – принялись уплетать чудеса кулинарии собственного производства. Каждый из Прибалтов достал свой контейнер, Польша с Россией, как истинные славяне, ограничились коробочками. У Польши розовая коробочка была набита розовыми пакетиками с чуть менее розовыми конфетами, Россия со всей своей суровостью пихнул в картонную коробку манную кашу – все как обычно, все по традициям. -- Нельзя же одними сладостями питаться, Польша! – Литва предпринял попытку отобрать у поляка розовый зубной ад. -- Мозно! – Феликс тем временем не сдавался, и конфеты с завидной скоростью исчезали из коробочки. В итоге Литва швырнул сахарных посланников Сатаны куда-то в хрустальную гладь реки. Литовец несколько перестарался, но цель уберечь польский ротик от кариеса была успешно достигнута. В ответ на свои искренне благие намерения Литва получил истерику («Ты никогда не учитываешь мои предпочтения, толстолобый мужлан!») и подзатыльник батюшки-России в качестве бонуса («Нечего мою природу поганить!»). Горе-цундере истерил недолго (начинающий ещё), и вскоре с ощущением оскорбленного Чувства Собственного Величия все же принял еду литовскую. Другая парочка тем временем решила поэкспериментировать, и обменялась ланчем. Латыш забрался к Брагинскому на колени (вернее, его туда усадили... но не суть) и приготовился к дегустации подозрительной однородной массы, которую его возлюбленный с гордостью провозгласил манкой. Так называемая манка оказалось неплохой по вкусу (по всяком случае, в ней не гнездились инопланетные организмы, как показалось на первый взгляд), и, мотивировавший себя тем, что раз Россия каждое утро ест эту кашу, то и сам он, быть может, однажды станет таким же большим и сильным, Латвия с ожесточением погрузил массу в себя. Весь процесс уничтожения манки Россия задыхался от смеха.

***

Вечерело, страны давно съели еду и теперь молча сидели под березкой. На удивление, влюбленные не разбились на парочки, игнорируя окружающий мир, как бывает в большинстве случаев. Пятеро стран уселись тесной кучкой, отогреваясь от наступающего холода – Латвия прислонился к боку России, с другого бока на Федерацию навалился Польша. Литва приготовился к энергичному драпу от разъяренного Брагинского, но тот на удивление прореагировал мирно – вернее, вообще никак не прореагировал на пригревшегося сбоку Польшу. Подумав, Литва присел рядом. Эстония вновь чувствовал себя изгнанником общества до тех пор, пока неведомо каким образом не оказался под боком Ивана со стороны Латвии. Эстонец критично окинул взглядом сложившуюся картину. Большой и теплый дядя-Россия пригрел маленьких и робких Прибалтов и своего брата славянского заодно. Мда. -- Хорошо иногда вот так посидеть. – Россия зажмурился, словно довольный кот. -- А?.. Вы что-то сказали?.. – кажется, Литва успел придремать. -- Говорю, хорошо сидим. Вы все время без причины бегаете от меня... Но я люблю вот такие моменты. – Россия ласково улыбнулся. Польша с недоверием взглянул на него, у Эстонии вся жизнь перед глазами пронеслась, Литве было плевать, ибо он спал, а Латвия просто что-то пискнул.