Цвета пламени

Вся эта ситуация начинала изрядно напрягать. То в конторе ошивается целая толпа народу, причем больше половина из них или демоны, или их ближайшие родственники, то все куда-то резко исчезают. Ладно, по Леди и той брюнетке-карателю Триш не особо скучала, но куда мог запропаститься Данте и мальчишечка? Допустим, гвардейчик улизнул куда-то, дело молодое, да и какой нормальный человек выдержит двадцать четыре часа наедине с сыном Спарды. Хотя… тут уже ключевое слово «человек». Иногда Триш казалось, что Данте не сын демона, не дитя легендарного темного рыцаря-предателя, а потомок свиньи. Хвоста и пятачка ему только не хватает, какой он беспорядок в конторе разводит. Но куда тогда этот боров ускакал?.. и, словно услышав мысли белокурой демонессы, дверь распахнулась, и в агентство ввалился изрядно помятый наемник. Серебристые волосы всклочены, клинок Метяжника забрызган черной кровью, а выражение породистого лица самое что ни на есть мрачное. — Неужели я застала тебе за столь редким занятием — работой? Бедные ежики! Наверное, стаями подохли в лесу, — Триш усмехнулась, трепеща накрашенными ресницами. Обычно Данте отшучивается в ответ. Но не сегодня. Мужчина пробурчал в ответ нечто нечленораздельное, даже не глядя на девушку. Устроил верный меч у стены, повесил плащ на вешалку и плюхнулся на любимое кресло, закинув ноги на пол, ни на секунду не переставая хмуриться. — Что-то пошло не так? Тебе платить отказались? У тебя такое кислое выражение лица… — Все шикарно, — фыркнул охотник, чрезмерно громко листая журнал и сминая страницы. — Все просто охренеть! Блондинка изумленно покосилась на охотника и, подойдя к его столу, вырвала журнал из рук. Данте сразу же злобно оскалился, грозно сверкнув глазами. Не хочется ему с ней играть в эти глупые игры! Нет настроения. — Ну... — демонесса принялась обмахиваться глянцевым чтивом на манер веера, — может, все-таки расскажешь, что произошло? Ты кислый, как кефир. Или лимон… выбирай. — Меня сегодня пыталась убить зубастая толпа фанатов. Я устал как собака. Довольна? — сейчас бы стукнуть ее чем-нибудь, чтобы не кривлялась. По голове ли, по заднице, не важно. Главное, чтобы оставила бы его в покое. Хоть на денек. Хоть на часик. Хоть на минутку. Просто ушла и дала бы ему время перебеситься, неужели это так трудно?! — Фанатов? — Триш повела обнаженными плечами и улыбнулась. — У тебя уже фанаты появились? — Демоны, Триш! Демоны! Склизкие, воняющие серой, жрущие всех подряд туристы из Ада! — Ну, да, таких поклонников у тебя всегда хоть отбавляй, — после охоты Данте обычно приходит взвинченный, распаренный, довольный, без конца хвастается, скольких засранцев он пришил, а не корчит из себя оскорбленную невинность. Лазурные глаза Триш придирчиво вглядывались в напряженное лицо блондина. — Что, староват ты стал для всего этого? Подумаешь, демоны подсральник отвесили, то ты уже такой злющий, как голодная крыса, — демонесса бросила обратно на стол журнал охотника. Этой газетенке уже сто лет в обед. Для приличия мог хотя бы новенький купить. — Триш, будь милашкой, отвали! — отчеканил охотник, ударив ладонью по столу. Звук получился оглушительным, словно выстрел, блондинка вздрогнула, широко распахнув глаза. Мужчина поднялся на ноги и, громко топая, направился на второй этаж. — И после этого я истеричка? — фыркнула Триш, неторопливо поднимаясь вслед за наемником. Да что за муха его укусила? Но если его сейчас оставить, сын Спарды будет дуться еще как минимум неделю и портить ей настроение своей хмурой миной. Но так раскалить полу демона могло раскалить только что – то очень серьезное или важное для него. На пустяки и полунамеки он обычно и внимания особого не обращает. А зря! Иначе бы давно понял, что пора делать ремонт в конторе! Дверь ванной захлопнулась буквально у Триш перед носом. Девушка тихо вскрикнула, прижав ладонь к пышной груди. Сердце вспорхнуло испуганной птичкой, трепеща не дольше доли секунды, и вновь успокоилось. — Ты что, и в сортир за мной пойдешь? — раздраженно поинтересовался Данте из-за закрытой двери. — Может и пойду, — демонесса, прислонилась плечом к косяку. — Ты знаешь, что девчушка с синими локонами заходила? — Триш начала рассматривать свои тонкую пальцы, любуясь маникюром. — Свою игрушку огнестрельную забрала. Тебя не было, вот я и отдала. Раздался грохот, будто что-то довольно высокое и тяжелое вдруг упало с унитаза. Блондинка хихикнула. — Пистолетик свой забрала и кулончик. Побрякушка, кстати, очень симпатичная. — Талия?! Она же… — мужчина буквально вылетел из ванной и понесся обратно к столу, где до недавнего времени находилось это золотое солнышко в миниатюре. Как он мог проглядеть, что этой безделушки нет на месте?! Как не заметил, что пистолета Талии тоже нет? Если задуматься, голова у наемника была забита совершенно другим… охотник лихорадочно рылся в ящиках в поисках кулона и Хели, хотя прекрасно слышал Триш. Черт, черт, черт! Гейлавер ему за эту цацку голову оторвет! Хотя наплевать на нее, учитывая то, кто забрал все. Талия! Но ее же по асфальту размазало… фигурально выражаясь. Или она стала зомбарем? Жуть какая! И почему Данте не допускает мысли, что блондинка обозналась? — А ты уверена, что это была Ти? — наемник запустил пальцы в свои волосы. — Кислотные волосы, рисуночки на щечках, а одежда — одно большое преступление против моды… да, я уверена, как никогда. — А она... сказала что-нибудь? Просила что-то передать или вроде того? Демонесса приподняла выщипанную бровь и скрестила руки на груди, которая угрожающе приподнялась, грозя выскочить из тесных объятий корсета. — Она наверняка целыми днями торчала в конторе. Что ей тебе передавать? — И, правда, — мужчина криво усмехнулся, — что?..

***

Кристофер молча взирал на карателя с легкой улыбкой на устах. Легкая бледность ее нисколько не портила, но лихорадочный подозрительный блеск глаз ранил носящего второго чин не нежнее, чем лезвие освященного клинка. — Ты… ты… — Гейл не знала, что ей сейчас сделать. Расцеловать демона за то, что он спас ей жизнь или свернуть шею за то, что он сейчас стоит перед ней. Когда он появляется, в ее жизни все становится с ног на голову и наоборот. Кристофер как предвестник апокалипсиса. Появляется перед самым концом. Перед полным и окончательным финишем. — Я, — мужчина слабо улыбнулся. Он сунул руки в карманы куртки и оглядел устроенный ими беспорядок. Богородица с укором взирала на них с иконы. Ее светлый лик бросал на демонов мерцающие отблески. Женщина глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и в порыве чувств не ляпнуть чего–нибудь лишнего. — Что тебе от меня нужно? Зачем ты пришел? Здесь могло обойтись и без тебя. Кристофер развел руками. — Но не обошлось, — он опустился на скамью рядом с Фриндесвайд. — Скажи, Гейл... зачем тебе это надо? Ты ходишь по самому лезвию. — Ты же знаешь меня. Я обожаю неприятности. А они обожают меня, — каратель отодвинулась от брюнета на расстоянии вытянутой руки. — Это же был не серьезный вопрос? Карие глаза смотрели на нее, не мигая. — Я серьезен как никогда. Ты и твой брат... странную компанию вы себе выбираете. — Выживаем, как можем… тебе то что? Мы же все с тобой уже давно все решили. Мужчина в ответ поднял руку и коснулся кончиками пальцев щеки демонессы, печально улыбаясь. Фриндесвайд ненавидела, когда он так делал. Эти грустные щенячьи глаза… словно в них скопилась вся мировая скорбь. Если она и позволит ему к ней прикоснуться, ничего не изменится. Кристофер просто потешит себя пустыми надеждами и уйдет, как обычно. — Крис... не нужно. Это совершенно бессмысленно. — Знаю, — мужчина продолжал ласкать мягкую кожу женщины, — иногда я так жалею, что не могу менять прошлое. Мне столько нужно сделать. Исправить. — Ты можешь видеть будущее... а это дорого стоит. Демон опустил руку ей на колено. — Вижу будущее, но не меняю его. Это две разные вещи, Гейл, — пророк улыбнулся. — Меняя настоящее, можно изменить и будущее, — он не похож на Данте. И, несомненно, пророк лучшая пара для карателя, нежели полукровка и сын предателя. — Жаль только, настоящее менять свое решение не хочет, — придвинувшись к Фриндесвайд, Кристофер обвил ее талию одной рукой. Если прогонит — так тому и быть, если же нет… а она хотела отстраниться. Отвернуться, скинуть руку носящего второго чин, не видеть этой нежной улыбки и молящего взгляда теплых карих глаз... но когда Кристофер наклонился и коснулся губами нежной кожи за ухом, демоницу словно парализовало. Разряд тока пробежал по нервным окончаниям, растекаясь по телу карателя звенящим напряжением и томительной слабостью одновременно. Кристофер отлично знал, где нужно поцеловать или погладить ее. Он знал Гейл вдоль и поперек как карту. Женщина прерывисто вздохнула, невольно запрокидывая голову. Крис прижался к женщине теснее, скользя губами и языком по стройной шее Фриндесвайд, вновь ощущая вкус ее кожи и упиваясь им. Он так тосковал по ней, по ее манящему соблазнительному телу, по смоляной копне волос, водопадом падающей на плечи… поигрывая пальцами, он провел вдоль ее талии вниз, к бедру. Вздрогнув, демонесса резко остановила его руку, сжав его холодные пальцы настолько сильно, насколько смогла. — Крис, прекрати. Это никогда не приводило ни к чему хорошему. Смирись. Мы можем быть друзьями, учеником и учителем, но не любовниками. Мужчина сжал зубы. В глубине его глаз полыхнул гнев и мгновенно потух. — Сын предателя перещеголял меня… забавно. Его ласкам ты была бы рада больше… — Это тебя не касается, Крис, — тихо произнесла демонесса. — Давай не будем бередить прошлое. — Да, давай. В таком случае, — Кристофер поправил свою кожаную куртку. Кажется… кажется это та самая куртка которую Гейл подарила ему. Это очень мило, но и отдает одержимостью, неспособностью расстаться с прошлым. — Брось идею о Фениксе. Есть варианты расстаться с жизнью и покрасивее. — Не в моих правилах отступать, — Гейлавер поднялась. Золотисто–зеленые глаза вспыхнули алым. — Хочу доиграть все до конца.